Десять лет назад Андрей Семенов перебрался из «Амкара» в «Терек» — и с тех пор не уходит из основы грозненской команды. Тогда же в 2014-м Семенов съездил на первый турнир со сборной России — в Бразилию. Поучаствовал защитник и в последнем крупном турнире сборной, где запомнился ошибкой во встрече с Бельгией.
Александр Муйжнек встретился с Семеновым на сборах «Ахмата» в Турции.
«Удивил выбор Кузяева. Но он выбрал мечту»
— Перешел я в «Терек» как раз в феврале 2014-го, кажется. Предложение поступило, когда я был на сборах с «Амкаром». Посоветовавшись с нашим тренером Черчесовым, решился.
— Были сомнения?
— Конечно. Не поверил бы, если бы мне сказали, что задержусь в Грозном так надолго. А в сезоне-2013/2014 «Терек» и вовсе шел на предпоследнем месте. Но руководство и Рахимов заверили: мы останемся. Той весной больше очков, чем мы, набрал только ЦСКА.
— У Рахимова в «Тереке» громко заявил о себе Кузяев. Каким помнишь раннего Далера?
— Он приходил пятым-шестым центральным полузащитником. У него были очень сильные конкуренты — Маурисио, Адилсон… Когда все они переломались, мы приехали на «Петровский» к «Зениту». Все напутствовали Далера: все-таки дебют. А он выдал такую игру, что потом больше не отдавал своего места.
Он вообще всегда кувался с нашими бразильцами, не давал слабину. Они цеплялись, по ногам били — а Кузяев не терялся, отвечал тем же. Далер мне этим всегда нравился.
Далер Кузяев (слева) против Александра Головина
— Как отнесся к его уходу в «Гавр»?
— Допускаю, что Далер уже свое заработал в «Зените» и поехал за мечтой. Это здорово.
— Аршавин удивлялся: для чего ехать в заштатную команду из Франции, когда здесь комфорт, деньги и почти гарантированные трофеи.
— Меня тоже удивил выбор. «Гавр» ведь только поднялся из Лиги 2. Если бы была команда посильнее, хотя бы уровня Лиги Европы — тут я бы Далера на сто процентов поддержал. Но повторю: Кузяев давно мечтал поиграть за границей и, как мне кажется, выбрал мечту. Крутой поступок, иначе не сказать.
— У тебя была такая мечта?
— Не то чтобы рвался в Европу, нет. Хотел играть в еврокубках. Но уже вряд ли удастся воплотить эту мечту в жизнь. (Смеется.)
«Чечня европеизируется, люди становятся проще»
— Самый яркий и самый тяжелый моменты за время в «Ахмате»?
— Из позитивного сразу всплывает в памяти камбэк со «Спартаком» в меньшинстве. Удалили Иванова, нас волтузили первый тайм — а в перерыве сплотились и в итоге вырвали 4:2.
А тяжелое… Были токсичные моменты, когда ко мне относились несправедливо. Я уже упоминал, с кем они связаны. Такое всегда давило. В любом случае темные полосы сменялись светлыми.
— Сколько раз общался с Рамзаном Кадыровым?
— Немного. Один раз он приезжал к нам на тренировку — там минут пять пообщались. А когда сборная играла с Румынией в Грозном, он вместе с Мутко заходил к нам в раздевалку — давал напутствия. Пару раз мы приезжали в его резиденцию. Похоже на отель Titanic Mardan Palace, где мы сейчас живем с «Ахматом» на сборах.
Сейчас у главы республики очень много дел, приоритеты другие — видим его реже. Но мы знаем, как он переживает за команду, поддерживает. Президент клуба Магомед Даудов часто передает нам добрые пожелания от Рамзана Ахматовича.
— Как за 10 лет изменился клуб?
— Кроме названия все осталось на прежнем уровне. Вот Грозный лет 6-7 назад и нынешний — два разных города. Республика европеизируется, люди становятся проще в общении. Появляются новые интересные места.
Сильно негативного отношения нет. Поначалу были прецеденты, и все же к местной культуре я пусть и не сразу, но привык. Если в регионе есть правила — например, не носить шорты — значит, их надо придерживаться.
— С тобой точно советуются разные наши футболисты, которых хочет «Ахмат». О чем спрашивают чаще всего?
— Про быт. Многие ведь любят по дискотекам походить, выплеснуть эмоции, а в Грозном таких мест нет. При этом в футбольном плане тут ноль проблем. Идеальное место, если ты семьянин или просто хочешь сосредоточиться на футболе. Знаю, многие парни делают выбор не в пользу футбола и поэтому отказываются ехать в Грозный. Мне такой путь не близок. Когда переезжал сюда 10 лет назад, у меня уже родилась старшая дочь. Концентрировался только на футболе и семье.
Самый кайф в Грозном — размеренный образ жизни. Никуда не торопишься, все очень близко.
— Семья у тебя в Москве?
— Да, старшая дочь ходит там на баскетбол — по маминым стопам. Стараюсь ездить к родным после каждого матча, когда дают один-два выходных. Очень по ним скучаю в разлуке. Так сложилась карьера, что из девяти лет жизни старшей дочки видел ее от силы два. Чувствую: что-то не додал. Стараюсь с младшей компенсировать.
— Сам живешь в «Грозный Сити»?
— Да, но не в квартире, а в гостинице. Привык к отельному стилю: каждый день убирают, все аккуратно. Когда приезжаю домой, требую от жены того же — но сразу получаю втык. (Смеется.) Стараюсь сам поддерживать порядок, но, когда раскидываю полотенца, мне попадает. Тогда спускаюсь с небес на землю!
— Когда ты был ближе всего к тому, чтобы сменить клуб? Слышал про варианты с «Динамо», «Краснодаром».
— Вот с «Краснодаром» — самый явный шанс. Я сидел на чемоданах и ждал. Но все сорвалось. У меня есть догадки, почему, но они не для печати.
Вообще возникало много вариантов. Но почему-то постоянно не складывалось.
— В «Спартак», где ты воспитывался, мог вернуться?
— Даже разговоров таких не было. Да и желания попасть конкретно в «Спартак», наверное, тоже. Хотел просто попасть в какой-то большой клуб и играть в еврокубках.
— Почти все время в «Ахмате» ты основной. Для тебя это дороже, чем место в запасе «Зенита» или «Спартака»?
— Роль основного значит больше, 100%. Когда чемпионскую медаль вешают на людей, которые провели одну игру в чемпионате, это странно. Я бы в таком случае никогда не сказал бы, что я чемпион.
«Будь я на месте Ромащенко, тоже не взял бы себя в дубль «Спартака»
— С Мирославом Ромащенко ты ведь давно знаком?
— С дубля «Спартака». Я пришел туда из академии и оказался не готов к нагрузкам, которые давал Ромащенко. В итоге он не взял меня на сборы. После этого судьба повела меня по ПФЛ и ФНЛ. Но на Мирослава Юрьевича я не в обиде: думаю, будь я сам тренером, поступил бы так же. Я не добегал, не мог терпеть нагрузки. А с Ромащенко мы с тех пор не раз пересекались — тянуло друг к другу, что ли. (Смеется.)
— Удивился, что Ромащенко вновь стал главным?
— Мы с ребятами обсуждали: рано или поздно это должно было случиться. С Черчесовым они находили баланс: Саламыч становился на трибуну, Юрьич — у поля и передвигал игроков, как ему видится. Но я ожидал, что Юрьич должен возобновить сольную карьеру.
Его назначение в «Ахмат» мы встретили с позитивом. Ромащенко — фанат своего дела, выжимает из футболистов максимум. С его приходом мы собрались и на эмоциях показали хороший результат.
— А что потом?
— Я получил травму, да и много кто еще. А матчи шли плотно. То, что мы сделали летом, не могло бесследно пройти.
— Ты про сборы Ташуева?
— Еще при Ташуеве на летнем сборе в Кисловодске играли шесть человек! Представь: три на три на полполя, все остальные — в лазарете. Столько народу переломалось… Не виню никого конкретно, но мы сами офигевали от количества травм. Начали чемпионат в разобранном состоянии, отсюда и такой старт получился. А осенний отрезок, как мне кажется — следствие лета.
— Эпидемия травм — от любви Ташуева к упражнениям со штангой?
— К штанге хорошо отношусь. А вот к забегам в горку — специфически. После них у меня заболел ахилл.
— Ты получил травму на предыгровой тренировке в Ростове.
— Не припомню таких случаев вообще в футболе. На ровном месте все случилось. Выбивал мяч, наш африканец Нене — видимо, от огромного желания — поставил ногу и шипами разодрал мою. Наложили 15 швов. Удивительный момент, конечно.
«После Евро мама сыпала соль на рану: «Про тебя опять пишут!»
— Игорь Денисов недавно назвал Капелло сумасшедшим — из-за неоправданного омоложения состава перед ЧМ-2014, куда ездил и ты.
— Перед самим турниром такого не было. Искусственное омоложение началось уже после чемпионата мира. А в Бразилию кто из молодых поехал? Макс Канунников, Могилевец, Шатов, Дзагоев — всего 4 человека.
— Что помешало сборной лучше выступить на том ЧМ?
— У нас была очень сильная команда, да и все поколение. С Бельгией нам было тяжело, но мы все равно стояли до последнего. А неудачная игра с Кореей при очень тяжелых условиях, нелепый гол с Алжиром — стечение обстоятельств. Злой рок.
— У тебя богатая история игр против Бельгии. Пересматривал гол Лукаку на Евро-2021?
— Может, разок. Да там и так все понятно.
— Это твоя личная ошибка?
— Прежде всего я не понял, почему там не подняли офсайд — Лукаку ведь стоял за линией мяча. Я еще думал не трогать мяч как раз для того, чтобы он докатился до Ромелу, и судья поднял флажок. Но в итоге арбитр подумал, что я хочу сделать вынос, а значит, мое действие — игровое. Поэтому офсайд не считается. На самом деле, по-моему, он был. Ошибочно его не зафиксировали или нет — зависит от трактовки.
— Я видел возмущения как раз тем, что ты не доиграл эпизод, а начал сигнализировать судье о вне игры.
— Я тогда отключился. Вся эта ситуация очень смутила. Сперва я вообще подумал, что Джикия сыграет головой. Но он в последний момент пропустил мяч. Я не успел принять решение — выбить или принять. Поэтому не получилось ни то, ни другое.
На тот матч вообще вся команда вышла как-то неуверенно — с первых минут начали друг другу подсовывать. В итоге в игре появилась нервозность, она и перетекла в такой гол и поражение.
— Как ты справлялся с хейтом, который на тебя обрушился?
— На месяц выключился из жизни. И клуб пошел ко мне навстречу, дали паузу дней на десять. Мы с семьей уехали за город, постарались не доставать телефоны. У меня получилось ничего не открывать. Впрочем, переживал больше за родных, особенно за маму — она у меня любительница почитать. Мама мне соль на рану сыпала: «Андрей, тут вот что опять про тебя пишут!»
— Как потом возвращался в «Ахмат»?
— В команде негатив забывается — остаются шутки, подколы. Хочу отдать должное Андрею Викторовичу Талалаеву — одному из первых, кто за меня публично вступился. Я, честно говоря, после того Евро в футбол уже особо не хотел играть. Талалаев это увидел и прямо заставлял меня выходить на поле.
— Ты тогда думал закончить карьеру?
— Руки опустились. Думал, уже не вернусь. Уж точно не стремился. Но однажды Талалаев выпустил меня на 10 минут, и я опять почувствовал драйв. После чего начал более-менее возвращаться. Сейчас ощущаю: сил и эмоций на два-три года точно хватит.
— Ты сыграл на последнем турнире сборной на данный момент. Когда будет следующий?
— Дай Бог, чтобы как можно скорее. Другое дело, что вряд ли мне получится там выйти на поле. Уже 34 года, а наши перспективы крайне неясные.
Теннисист Медведев — красавец, Клаудиньо — лучший в РПЛ, Осипенко — лучший русский защитник
— Как сейчас справляешься после неудачных матчей и снимаешь стресс? Приставка, кальян, алкоголь?
— Я стрессоустойчив, всякое прошел. Стараюсь не запариваться. Чем и хорош футбол — сегодня ошибаешься, а через несколько дней можешь реабилитироваться.
Можно посидеть с ребятами, что-нибудь поделать. Сериалы люблю, кино. Стараюсь приучить себя к чтению — правда, не очень получается. Сейчас вот купил биографию Андре Агасси. Вообще с этим Australian Open прям завелся и проникся теннисом. Очень болел за Медведева. Сумасшедший полуфинал был! Там Даня отдал все силы, и в финале Синнер в какой-то момент просто перестал ошибаться.
Я и сам думаю даже взять пару уроков. А пока хожу на корт с Шелией играть. Два раза из двух обыграл его!
— Медведев — сильнейший спортсмен России?
— Он вообще красавец, да.
— Кто лучший футболист России?
— Пускай будет Клаудиньо.
— А из россиян?
— Никого не могу выделить.
— Лучший молодой игрок РПЛ?
— Кривцов у «Краснодара» неплох.
— Кто сейчас сильнейший ЦЗ в России?
— Осипенко в «Ростове» и сборной достойно выглядит.
— Твой сильнейший партнер на поле?
— Выберу Олега Иванова. Его отличали какие-то кошачьи движения — ими он ловил соперников на замахах. Видение поля, последняя передача — нам не хватает такого хавбека в «Ахмате».
