Илья Кухарчук лишь к 30 годам дошел до РПЛ и поиграл в ней уже за три клуба. После странного разрыва с «Химками» он перешел к Андрею Талалаеву в «Торпедо», с которым вылетел в Первую лигу (уже при Пепе Клотете). Этим летом Кухарчук воссоединился с Сергеем Юраном в «Пари НН» — дебютный матч за нижегородцев оказался первым победным для команды в сезоне.
Корреспондент Sport24 Андрей Бабич обсудил с Кухарчуком перемены в карьере, запреты на улыбки в «Торпедо», странном прощании с Гогниевым и преданность в футболе.
«Для меня это было как затрещина: «Сиди и знай свое место!»
— С какими чувствами ты уходил прошлой зимой из «Химок» в «Торпедо» — команду, которая шла на 16 месте, еще ниже?
— С уверенностью процентов на семьдесят, что мы сохраним прописку в Премьер-лиге.
— С чего вдруг такая уверенность?
— Во-первых, я никогда не вылетал, какой бы сложной ситуация ни была. Спасались из положений и хуже, чем было у «Торпедо». Во-вторых, я общался с Талалаевым. Это амбициозный тренер, мощный мужик. По его глазам было видно: мы должны сохранить место в РПЛ. После общения с Геркусом тоже было ощущение: «Торпедо» не собирается бросать весла.
— Ни того, ни другого вскоре в «Торпедо» не стало.
— После ничьей с «Пари НН» нам засчитали техническую победу. И вдруг убирают Талалаева. Почему — я не знаю до сих пор. Перед этим поменялось руководство, пришел Савин. Он интересовался у команды, что сделать лучше, тоже хотел, чтобы «Торпедо» было в РПЛ.
Но Талалаева сменил Клотет. Сразу стало видно: Пеп не знаком с командой.
— Как это проявлялось?
— Первую неделю на тренировках мы каждый день проводили двусторонки. Клотету нужно было разобраться, что представляют собой футболисты. А разбираться вообще было некогда — нужно было спасать ситуацию.
С «Ростовом» (1:2) я вообще не получил игрового времени. Для меня это было как затрещина: «Сиди и знай свое место!» А я пришел помогать команде, амбиции зашкаливали. Поэтому сам решил поговорить с главным тренером и президентом.
— О чем?
— Донес до руководства: я — человек, на которого они могут рассчитывать в футбольном плане. Как показалось, они меня услышали. В следующем матче с «Факелом» мы победили 2:0, а я забил.
— Что почувствовал?
— В голове нарисовалась картинка: будто мы в яме, и нам бросают веревку. Мы ухватились за нее одной рукой. Команда в отличном настроении провела недельный цикл, готовились к «Спартаку». Но с ними я почему-то вышел всего на 12 минут при счете 0:2. Проиграли, но у нас еще сохранялся шанс спастись. Мы пока держались за эту веревку. И следующий матч у нас с «Химками» — самая важная для меня игра за последние несколько лет. Во-первых, прямой конкурент. Во-вторых, это «Химки».
— И ты в старте.
— Первый тайм — 1:1. У «Торпедо» два отличных эпизода — оба у меня. Заходим в раздевалку, пацаны подбадривают: «Кух, ты сейчас забьешь!» Все видели: я нацелен.
— Тут тебя меняют в перерыве.
— Я в этот момент готов был расплакаться, как мальчишка! Это несправедливо. Просто не дали реализовать себя. В итоге мы сгорели 2:4 и после этого проиграли все оставшиеся матчи. Это была самая важная игра для «Торпедо» в сезоне, нужно было просто победить «Химки».
Весь май я профессионально делал свою работу, но амбиций уже не было. Я понимал: президенту и тренеру нужно во многом разобраться. Чуда не произошло. Но «Торпедо» вернулось в первую лигу, чтобы с новыми силами подняться обратно в РПЛ.
— Клотет действительно был против шуток и смеха на тренировках?
— Да, все верно. Кто-то улыбался, хотя у меня вообще не было настроения этого делать. Мы «горели». Ну как на позитиве двигаться, когда команда проигрывает? А наигранный позитив нафиг не нужен.
— Писали, что именно из-за улыбок Клотет выгнал с тренировки Журавлева.
— Тренировка только начиналась, я стоял и тянулся метрах в десяти. Потом начался гул, Клотет закричал что-то на испанском. В итоге Журавлева выгнали с тренировки.
Юран: харизма, жесткость без конфликтов, увольнение из «Химок»
— Из «Торпедо» ты ушел в «Пари НН», который в прошлом сезоне угодил в стыки. Почему сюда?
— Первая причина — главный тренер, Юран. Во-вторых, команда играет в Премьер-лиге. Остаться здесь для меня было первостепенно, потому что я проделал очень долгий путь наверх. Любые намеки других клубов я сразу пресекал — хотел только в «Нижний». О городе, его атмосфере и о команде слышал только позитив от давних друзей — Тихого и Нигматуллина.
— Вы обыграли «Ахмат» и «уволили» Сергея Ташуева. Но «Пари НН» все еще пророчат вылет. Или, как минимум, борьбу за выживание.
— Даже мысли о вылете не допускаю. Мои амбиции — самые высокие. Верю в команду, руководство и тренерский штаб. В Нижнем однозначно должна быть Премьер-лига, тут очень любят футбол.
— Какой бы критике Юран ни подвергался, ты всегда отзывался о нем тепло.
— Это уже третий этап работы с ним. Первый был в «Шиннике»: когда мне было всего 16 лет, Юран подтянул к основе. Уже тогда запомнилась его харизма.
— Об этой харизме все говорят. Можешь подробнее? Какие у Юрана человеческие качества?
— Он прямой. Лучше говорить, как есть на самом деле, чем устраивать подводные течения. Однажды на тренировке в «Химках» что-то не понравилось Идову. Брайан тогда повел себя не очень корректно по отношению к другому футболисту — грубо вкатился сзади. Юран просто взял и выгнал Идову с поля. Сергей Николаевич — умный тренер, который понимал, что это эмоции. Поэтому уже на следующий день Брайан тренировался с командой. Никаких конфликтов.
— Помнишь, когда Юран впервые возглавил «Химки»?
— У меня тогда была ситуация не очень — и травма, и тренировки со второй командой. Юран вызвал меня на разговор, после чего вернул меня в команду. За это до сих пор сильно благодарен.
— О чем был разговор?
— Юран просто понял мои амбиции. Вместе мы довели «Химки» до финала Кубка России и до РПЛ. Так что о первом приходе Сергея Николаевича в «Химки» — очень приятные воспоминания.
— А о втором?
— К 2022 году в «Химках» остался костяк, сложившийся в ФНЛ. Поэтому весной, пусть и занимая предпоследнее место, мы показывали агрессивный, классный футбол: обыграли ЦСКА, «Спартак», «Рубин». На этом фоне «Химки» поперли и за первые четыре тура прошлого сезона залезли в топ-7.
А потом, как вы знаете, ушел Юран. Комментировать то, что произошло в «Химках», пожалуй, некорректно. Но, уверен, что ненормально прощаться с тренером, который дает такой результат.
Гогниев: чистка зубов, эмоции, «это футбол» на прощание
— Гогниев — самый специфичный тренер в твоей богатой карьере?
— Можно так сказать. Больше всего удивляли хороводы в штрафной площади.
— Не тебя одного.
— С другой стороны, в «Алании» же это нововведение прокатывало! К тому же действия не настолько сложные, чтоб футболист не мог их выполнить. Хотя когда впервые стали отрабатывать хороводы на тренировке, все аккуратненько похихикали.
— В одном интервью Гогниев рассказывал: чистка зубов после тренировки помогает лучше восстанавливаться. В «Химках» помогало?
— Конкретно мне Гогниев такого не советовал. Может, к каким-то отдельным игрокам обращался. Про чистку зубов я и сам читал в футбольных пабликах. Но потом наткнулся на статью, где говорится, что это никак абсолютно не влияет на восстановление.
— При Гогниеве в «Химках» постоянно возникали конфликты и скандалы. Дело в тренере?
— Гогниев действительно вспыльчив. Со мной Артурович беседовал часто. Тет-а-тет — все нормально: можно разговаривать спокойно, нормальный, адекватный тренер. А почему возникали конфликты, как с Гулиевым, даже не знаю — я уже ушел в «Торпедо». Возможно, эмоциональность.
Со мной конфликтов не случалось, но был момент с Тихим. Повторю, это мой близкий друг, и я всегда буду на его стороне. А вот Юран в итоге всегда находил точки соприкосновения с футболистами и вытаскивал из них максимум. Неважно, какими способами: через ссоры, пихач или, наоборот, похвалу. Но команда давала результат. У Гогниева это сделать не получилось.
— Почему?
— Он поменял многих футболистов, почти 10 человек ушло зимой. В итоге «Химкам» даже Талалаев не помог.
— Ушел зимой и ты. Гогниев объяснил тебе желание расстаться?
— Прозвучала такая фраза: «Это футбол». Думаю: «Ну, окей». Даже не стал вдаваться в подробности. Дальше решал вопрос со спортивным директором. Но было обидно: столько лет провел в «Химках», а потом резко «бац» — и все. Поменяли весь костяк — всех, кто поднимал команду из ФНЛ! Лантратов сейчас очень надежен в «Локомотиве», Тихий со мной в Нижнем, Данилкин лидирует в Первой лиге с «Акроном». Филин — вообще в чемпионате Бельгии.
Мы много всего сделали для «Химок». И тут зимой одним разом слышим: «На связи!» Ну, хорошо, на связи.
— А сам для себя понимаешь причины такого решения?
— Думаю, тренерский штаб просто хотел собрать состав под себя. С футболистами, которых они знают, которым доверяют.
— Ты говорил, что уже не удивляешься ничему, что происходит в «Химках». Что с этим клубом не так?
— Только при мне девять раз сменили тренера и четыре — руководство. Так невозможно долго оставаться в Премьер-лиге. Должна быть стабильность, а в «Химках» — постоянно интриги, сливы в медиа. Надо с этим что-то делать. «Химки» должны быть в Премьер-лиге: тут и стадион, и база, и Московская область, рядом аэропорт — все комфортно.
Психология, преданность, «Ну, так нельзя»
— Вернусь к Клотету. Геркус говорил о нем: «Это не тренер, он не умеет играть и ставить футбол». Согласен?
— У меня нет тренерской лицензии, поэтому, если сейчас начну давать оценку, буду похож на диванного критика. У каждого тренера свой подход, а тем более у иностранца. Клотет — это абсолютно другие методы и видение.
— А если сравнить его с Талалаевым и Юраном?
— Под их руководством мне больше нравилось работать. И, конечно, оба сильнее Пепа. В первую очередь — в психологии. Она даже важнее, чем тактика. Мы что, когда ЦСКА с «Химками» при Юране побеждали, раскатали их по игре? Нет. Просто вышли заряженные, понимая: отступать некуда. Со «Спартаком» так же — топовая команда, но мы их перебегали и были более заряженными. Это заслуга тренера. Талалаев, Юран и Клотет приходили в одинаковых условиях: по ходу сезона, без сборов. Но кто-то справился, а кто-то нет.
— Ты вернулся к Юрану, а вот Марио неожиданно махнул в «Зенит», Медина — в «Спартак». В футболе существует преданность?
— Точно да. Но все зависит от человека. Давайте объективно: Марио — иностранец, хоть и с русским паспортом. Какие у него взгляды на преданность, мы не знаем. Может, он и любит до мозга костей ЦСКА, но что-то не сложилось с руководством. Тем более, Марио перешел в «Зенит» не напрямую из ЦСКА, а через Бразилию. Когда он говорил, что будет в России играть только за ЦСКА, то искренне так думал, верю в это. Но за три года в жизни могло многое поменяться. Осуждать его за этот переход я точно не буду.
— Как относишься к шоу Дзюбы и Слуцкого?
— Мне нравится их чувство юмора, прикольно делают. Не думаю, что эти шоу мешают Дзюбе играть в футбол. Артем — настолько медийная личность, что умеет абстрагироваться от всего. Возможно, юмористические шоу даже помогают Дзюбе.
Но я бы так не смог. Чувство юмора очень специфичное, многое зависит от человека. Но Дзюба и Слуцкий молодцы, что умеют так вести себя на публике.
