Сергей Волков — возможно, самый прогрессирующий молодой футболист РПЛ. Дебютировал выносливый и смелый правый защитник еще год назад в команде-сенсации Сторожука, а раскрылся весной 2023-го у Ивича. Больше, чем у Волкова, голевых передач на этом отрезке только у его одноклубника Сперцяна и у Дзюбы.
Александр Муйжнек встретился с Волковым и услышал много вещей, которых не ждешь от 20-летнего российского футболиста. Личный тренер с опытом работы с Депаем, коуч и уроки позитивного мышления, сложная дорога из Читы в академию «Краснодара» и еще более сложный переход из нападения на нынешнюю позицию — обсудили все.
В «Краснодаре» раскачался и набрал 10 кило, а потом нанял личного тренера, работавшего с Депаем, и поначалу умирал на его тренировках. Пример работы с собой для Волкова — Роналду
— Тебя давно выделяют за сумасшедшие физические данные. Они с тобой давно?
— Еще в читинской команде я был самым быстрым. По тестам в академии «Краснодара» — тоже. Конкуренции у меня не было.
Приехал я в Краснодар в 13 лет очень щуплым крайним нападающим. Мне сказали прибавить не только в технике, мышлении, но и в физике — стать шире, подкачаться. В команде нашего возраста были очень большие защитники, легко меня оттирали.
Так я, можно сказать, поселился в тренажерном зале. И до тренировки работал, и после — минут 40 выходило. Когда воспитательница давала отбой, я открывал окно и по договоренности с одним парнем проникал в зал. У нас был отличный тренер по физподготовке, запомнил упражнения от него. Работали больше на кардио, выносливость.
И я очень много ел. За полгода набрал десять килограммов.
— Читал, ты ведешь дневник тренировок?
— Да, и дополнительно уделяю время физподготовке, помимо работы с командой. Это очень важно для профессионального футболиста, особенно если хочется играть на высоком уровне. Для меня пример — Роналду. Понятное дело, нельзя все время сидеть в зале. Важно дозировать нагрузки. У меня были в этом проблемы: слишком много занимался, забывал, что на самом деле я футболист, а не легкоатлет.
— Чем тебе это аукалось?
— Получил две травмы. Сначала на левой приводящей мышце, через месяц — на правой. Подумал: в чем проблема? Так у меня появился персональный тренер — благодаря Кристиану Рамиресу. Бразилец Лукас Карбальо. Работал с Депаем, тремя футболистами из «Арсенала», двумя — из «Барсы».
— Что Карбальо рассказывал про Депая?
— Да про всех, кто там [в топ-клубах] играет: это не люди, а машины. Работают каждый день. Нет такого, как у нас: отыграл — и пошел отдыхать. Там на следующий день после матча бегают по шесть километров по кругу.
— В «Краснодаре» кто главная машина? Сторожук вот не видел никого быстрее Олусегуна.
— Взрывная скорость у Кунле высокая. Но на дистанции ему тяжело от меня убежать. А в играх Олусегун своего максимума не показал — только на тренировках. Он как гепард бежит, нам на теориях показывали замедленный повтор.
Плюс Олусегун бегал как попало, без привязки к позиции — отсюда у «Краснодара» были проблемы. В Нигерии же никого тактически не обучают. Ему и Сторожук объяснял, и Ивич.
— У такого личного тренера, как ты описал, занятие стоит недешево.
— Да, от тысячи евро. Агент мне помогает: понимает, что нужно для развития. Плюс репетитор, физиотерапевт, психолог. Лучшие инвестиции — в себя, жалеть не надо.
Рамирес договорился, Лукас цену снизил. Занимаюсь трижды в неделю.
— На что упор?
— Не на вес — на профилактику травм. Раскачаться-то можно, а внутри ты пустой. Я вот раньше заморачивался только о том, какой я внешне.
До сих пор еще расту, не до конца окреп мышечный корсет. Разница между мной и Дивеевым, которому скоро 24, очевидна. Работаю преимущественно на кор, статику, движения, мобильность, кардио. На первой тренировке я прям вообще умер. Не вывозил. Думал, я в порядке, говорил тренеру: «Давай-давай!» Лукас дал мне простейшее упражнение, которое у него все делают на раз-два. Я не мог ничего. Он надо мной смеялся.
— Что за упражнение?
— Планка. Обычную планку я мог сделать. Но не мелкие детали: втянуть попу, напрячь ноги, трицепсы, икры — вообще все тело. Держать голову под определенным ракурсом. В этом случае больше 30 секунд не простоишь без подготовки.
И это я еще по видеосвязи работал. Когда Лукас доехал до Краснодара, все пошло по-другому. Благодаря тренировкам я отыграл 41 матч, 3150 минут без единой травмы.
— Какая отдача от тренировок с Лукасом? Кроме здоровья.
— В РПЛ ты должен быстрее двигаться и думать. Мне это удается. Благодаря индивидуальной работе я так прибавил весной.
— Сейчас умираешь, как на первой тренировке?
— Вот перед сборами, когда возобновляются личные занятия. Сейчас вот я от них отдыхал неделю. А во время зимнего отпуска я провел 23 индивидуальные тренировки. Именно с этим тренером, а ведь я еще и сам работал.
Зато на сами сборы приезжаю процентов на 75 готовым. В то время как другие — на 30 и с лишним весом. Я вешу либо меньше обычного, либо ровно. Ну, полкило не считается.
— В молодежке «Краснодара» ты пробегал по 12 километров за матч. Сколько сейчас?
— Так же: 11–12. Километры для меня не так важны, как спринты. Обычно у меня v5 или v4 — это скорость до отказа и почти до отказа. Средняя цифра — 700–800. В Англии пробегают 1000–1100, такие матчи есть и у меня.
— У кого в «Краснодаре» похожие цифры?
— Леша Ионов так же бегал. Зверь, сумасшедший профессионал. Работоспособный игрок, которому доступно то, до чего далеко всей команде. В 34 года носиться больше, чем вся команда!.. Леша недооценен, топовый футболист. Всем важны голы, ассисты, трофеи, а замечают только ошибки. Но когда у Ионова идет — колоссальный импульс.
Когда Волкова передвинули в защиту, думал, что закончит с футболом, а родные плакали. Марио — не ориентир в амплуа, только Дэвис
— Ты вспомнил, что приходил в «Краснодар» игроком атаки. Как Сторожук переводил тебя в защиту?
— У меня тогда выдался ужасный сезон в молодежке. Забил всего два гола с позиции крайнего форварда, ни одной голевой передачи. Я сел на лавку, карьера пошла на спад. Тут пришел Сторожук, и, когда на сборах в Турции поставил меня крайним защитником, я подумал: на этом закончу с футболом. На первой тренировке у Сторожука ничего не понимал.
На следующий день он вызвал меня к себе: «Ты понимаешь, что, если останешься крайним защитником, будешь лучшим в этом амплуа в стране?» Говорю: «Давайте попробуем». Я звонил девушке, родителям, бабушке с дедушкой, объявил: «Я — крайний защитник». Все плакали: «Как так? Ты же нападающий!» Я не знал, что ответить, и допускал: так и карьера завершится.
— Твой отец даже звонил с расспросами к Сторожуку — уточнял, списывают ли тебя. Один из аргументов наверняка был в том, насколько дефицитна позиция правого защитника?
— Да: «У вашего сына — все качества для этого амплуа. Просто нужно время».
Уже через неделю начал понимать новую позицию — в каждой двусторонке, товарищеском матче отдавать, забивать. Много работал с помощником Сторожука — Александром Ореховым, чемпионом России в составе «Рубина». Многое он объяснил про перестроения, движения.
Я не знал, что буду в восторге от места крайнего защитника. И только заиграл — из-за ковида чемпионат прервался. Паузу потратил на то, чтобы выработать уверенность в новой позиции, развить нужные качества до конца.
— Получилось?
— В сезоне-2020/2021 Молодежного первенства, как и сейчас в Кубке, лучше «Краснодара» был только ЦСКА: опередили нас на очко. Я набрал 3+12, почти стал лучшим ассистентом сезона, попал в сборную года по всем версиям.
— В числе твоих недостатков мне называли игру, собственно, в обороне — твои прямые обязанности все-таки.
— Могу компенсировать в атаке. Если буду в каждой игре отдавать и забивать, кто мне слово скажет?
Да, в каких-то матчах, более закрытых, требуется отработать сзади, а в атаку подключаться меньше. Все видели в этом сезоне, что могу играть и так. Но если есть шанс идти в обыгрыш, иду. Без разницы, получится или нет. Это мой хлеб, и в «Краснодаре» это всегда понимали.
— Вернуться в атаку насовсем тянет?
— Не сразу, но я разглядел: с места защитника могу делать то, что не могут другие. Назовите мне хоть одного крайнего защитника в РПЛ, способного обыграть двух-трех защитников и отдать [пас]. Кто может пробросить на 30 метров и убежать? В атаке мне нравится только игра Тикнизяна.
— Хлусевич?
— Если бы играл справа — возможно. По себе знаю: когда меня ставят налево, не понимаю, куда двигаться — кроме как в центр заходить. Будто левое полушарие хуже работает.
Даниил — неплохой защитник, физически сильный. Но я против него играл и ничего для себя сложного не увидел.
— Марио Фернандес был для тебя примером на твоей позиции? Говорил про него: «Крутой, хочу так же?»
— Крутой для меня сейчас только Дэвис. Близкий мне стиль — нравится, что делает Альфонсо. Кстати, в сборной тоже играет нападающего.
— Ты бы тоже мог?
— Память осталась, но тут смотря какие требования. Если как у Ивича, то нет. Потребовалось бы много времени, так скажем. Мне неудобно в тесноте, нужно пространство.
— Какая ролевая модель была в детстве, когда играл ближе к атаке?
— Криш. По сей день для меня пример. И для меня Роналду лучше, чем Месси. Хотя не думаю, что Лео все дано свыше: он тоже много работал над собой. А мог бы просрать, как многие на нашем веку.
— Смолов считает, что молодежь воспринимает тренажерку как путь к успеху: «Ходят туда, потому что Криштиану ходит».
— Об этом и говорю: забывают, что главное — что ты футболист. Думают, на сколько миллиметров мышца выросла. Какой ты на самом деле — не так важно.
— Описание Смолова подошло бы Черникову: он любил выложить селфи с кубиками.
— Саша работает, кстати, с тем же тренером, что у меня. И тоже меняет отношение.
На поле Черникову надо активизироваться после травмы, сыграть определенный отрезок. На тренировках он такой же зверь, каким был.
Немного про суперфинал Кубка и много про психологию — Волков занимается с коучем и верит: мысли материальны. А еще питается правильно и думал отказаться от мяса
— На суперфинал Кубка ты не вышел потому, что рядом с Арутюняном Ивич предпочел более опытного Петрова?
— За четыре дня до матча подошел Ивич: «На эту позицию мне требуется более оборонительный игрок. Ты тоже можешь сыграть ответственно, прибавил в последнее время. Но в этот раз будем больше атаковать слева».
Когда я все-таки вышел, тоже получил задание не всегда подключаться вперед: «Видишь игрока на своей позиции — лучше никуда не беги, останься сзади». При мне ЦСКА в контратаки и не выбегал.
Игра была 50 на 50. Мы контролировали мяч, владели инициативой, реализовали единственный стопроцентный шанс, а подходы ничем не заканчивались. Но удача была с ЦСКА. Ну и конец сезона: силы на исходе, 13 игр в Кубке — больше, чем у кого-либо. Плюс на многих позициях нет ротации. Например, Рамирес весь сезон провел без замен. Или защитники.
— В финале вы с Черниковым последними вышли на замену. Ты был в списке на серию пенальти?
— Да, бил бы пятым после Олусегуна. Задал в голове вопрос: в какой угол бить? Подумал и решил: в правый, от Акинфеева — левый. И был уверен: забью.
Вообще часто полагаюсь на ощущения. Потому что занимаюсь дополнительно не только в зале, но и с ментал-коучем — психологом. Сейчас работаю с девушкой из нашей академии, работавшей в донецком «Шахтере». Помогает мне разобраться с тараканами в голове.
— Твой главный таракан?
— Оставил бы это при себе. Скажу про уверенность: еще в начале сезона меня потряхивало перед матчами. Из-за этого с «Зенитом», ЦСКА [в первом круге] было тяжело. В этом плане я очень прибавил.
— С чем конкретно тебе помог коуч? Один пример.
— От мыслей в голове многое зависит. Мысли материальны — на своем опыте убедился. Когда «Крылья» в кубке забили нам первый гол на 93-й минуте, щелкнуло: «Забьют второй». Ровно через минуту Гапонов сравнивает. Удар с моего фланга, я должен блокировать, а мяч пролетает мимо. Доля случая, конечно. Но все будут видеть, что я виноват. Хотя отчасти и правда ошибся.
— Запрограммировать себя реально?
— Надо научиться оставаться наедине с мыслями. Дать им волю, общаться с ними. Этому и учит психолог. А еще техникам саморегуляции, контролю эмоций, стратегии достижения целей.
У меня ведь в этом сезоне не то что травм — и предпосылок к ним не было. Эти «предпосылки» — и есть таракан в голове. Мысленно себя направляешь: «Не дай бог травма! Лишь бы не сглазить!» Это как черный кот через дорогу. Не буквально, но все равно: будешь думать о чем-то скверном — притянешь.
Мысли — как слайды в презентации: прокручиваются одна за другой. Выбираешь, какую оставить себе. А для начала этим мыслям надо дать волю, открыться им. Я, наоборот, закрывался: «Только не это, нет! Избавиться от них!» А не избавишься от них никогда. Прими мысли и работай с ними. Никто твои проблемы за тебя не решит.
Обыграешь ты соперника или нет, вложишь ты деньги или упустишь — выбираешь только ты сам. А когда-то я винил других: тренер не так определил состав, партнер не отдал пас. Упустил ты момент — твоя вина.
— Как пришел к тому, что коуч нужен?
— Начал читать книги. И про бизнес — куда вкладывать деньги, как выработать финансовую грамотность. И о психологии, и о правильном питании. Многие спортсмены питаются неправильно — и я тоже так делал, хотя формально и следил за диетой. То, что пишут в этих книгах, работает.
— Что убрал? Мучное?
— Про его вред и так все знают. Убрал еще сахар, масло, включая растительное. Вот про что-что, а про вред масла мало кто знал.
— Без масла нормально усваиваются овощи?
— Я не знаю, как именно мне готовят вне дома. На выезде ем с командой, но не знаю, как там готовят курицу, рис. Просил приготовить без масла — допустим, скрембл на завтрак.
Может, и ем масло. Просто стараюсь минимизировать. Отказаться совсем невозможно. Сейчас вот был отпуск, ходил в рестораны — и не знаю ведь, как там готовят. Мы вот сидим, я попросил салат вообще без соуса, сыра.
Дома девушка приготовит как надо. Она со мной читает книги, тоже развивается, во всем поддерживает меня.
— Что еще нового узнал о питании?
— Фрукты тоже нужно дозировать, выбирать. Если нормальное яблоко разрезать и оставить на столе, за полминуты оно потемнеет. А в том, которое можно сейчас купить в магазине или на рынке, как я прочитал, больше сахара, чем в двух сникерсах.
Каждый питается, как хочет. Просто нам многое привили с детства. Кто сказал, что можно есть мясо?
— А кто сказал, что нельзя?
— Я узнал факты, аналитические данные. Пробовал отказаться от мяса, но через два дня понял: нереально. Ломка нереальная. Смотришь на мясо и не можешь держаться. Поздно перестраиваться. Может, задумаюсь о вегетарианстве по окончании карьеры, но не сейчас.
Пока хотя бы стараюсь находить качественное мясо. Около нашей базы в Адыгее выращивают коров, овец; через знакомых можно заказать фермерские яйца, курятину.
— Алкоголь употребляешь?
— Вообще нет. Пробовал вино и пиво — ничего не нравится. У меня в семье никто не курит, ничего не закидывает. Мне даже не надо себя контролировать — нет тяги.
— Как тогда снимаешь стресс?
— Разговариваю дома с семьей, делюсь впечатлениями. Отдыхаю, вкусно ем. Теперь еще и правильно, не как раньше.
— Как чуть погрузившийся в психологию ты можешь рассудить: депрессии не существует?
— Дзюба на камеру это сказал. Неприемлемо для меня, честно.
— Про камеру: у тебя всего одно фото в понятно какой соцсети.
— Хотел заняться аккаунтом, прокачивать — сделать нарезку лучших моментов, например. Нужно галочку получить! Нормально быть раскрученным, на слуху. Кто-то скажет, что позерство? Да без разницы.
Чита: дворами убегал от наркоманов, жил напротив тюрьмы, считает ее страхом. Зато люди в Забайкалье — «честные, прямые, настоящие»
— Мало кто из твоих земляков ведет образ жизни, как у тебя.
— Забайкалье — прекрасный край, моя Родина; там живут замечательные люди. Но жизнь там тяжелая. Наслышаны, наверное: Чита — один из самых криминальных городов России. Через дорогу от нашего дома была тюрьма. Много людей с зависимостями.
— Тебе предлагали что-то употребить?
— Конечно. Наркотики, кальяны, сигареты — да все что можно. Это не мое совсем.
Об одном случае до сих пор даже родители не знают.
— Каком?
— Я учился во втором классе, опаздывал в школу. Решил пойти коротким путем, через гаражи. Решил, пробегу. А там — наркоманы.
— Как понял, что это наркоманы?
— Вкалывали передо мной. Прямо шприцом в руку.
Увидели меня — я меньше, чем рюкзак, который нес за спиной. «Молодой, иди сюда». — «Нет». Вижу, что бегут за мной. Я побежал побыстрее — путями, которые знал: часто там ходил, видел. Меня не догнали. Понятно, и под воздействием были, еле двигались. Не знаю, что со мной сделали бы.
— В нашем футболе и вообще стране все больше места занимает криминальная культура. Как ты ее не впитал?
— Особо не общался с такими людьми [отсидевшими], избегал их. Тюрьма для меня — страх. Если пойти туда, кончиться все может очень плачевно.
— Мужчине не было бы полезно отсидеть, как считает Кокорин? Хотя бы тем, кто «поплыл, считает себя лучше других, для переосмысления».
— [Считается, что] тюрьма закаляет мужчину, дает понять, что жизнь не так прелестна, как кажется. У меня другое мнение. Не хотел бы очутиться там, где он [Кокорин] был. Не дай бог.
— Почему в Забайкалье, Сибири, уйме других регионов по сути нет другой жизни, кроме такой?
— Думаю, там есть разная жизнь, но и такого много. У нас огромная страна. Гектары земли пустуют. А людей немного живет, не сравнить с Китаем по плотности. Но такая жизнь закаляет. И меня закалила.
Уважаю свой край — никогда не оторвать от сердца родное. Ничего плохого не скажу о местных. Честные, прямые люди — настоящие. Мне важно, что меня поддерживают в Чите, гордятся мной. В этом тоже моя мотивация развиваться.
— Что такое настоящий человек?
— Мой первый тренер — Григорий Дмитриевич Налобин. С самого моего детства не пытался казаться лучшим тренером. Честно говорил, с чем может помочь, с чем — нет. Я Налобина проверял — ничего не скажет против меня за спиной.
Вспомнил: в школе была утренняя и вечерняя смены. Я ходил на вторую тренировку, обманывая тренера: «Уроки сократили». Обманывал, потому что не было денег съездить домой: родители мне давали только на один путь туда-обратно.
Пешком ходить все равно приходилось — по пять-шесть километров со стадиона «Локомотив». Либо в холод, либо в жару плюс 30. Приходил весь черный, в грязи. И никогда не жаловался. Говорил родителям, что играл в футбол во дворе с ребятами. А тренера просил не меня не сдавать. Ни разу не сдал.
— Не будь Налобина, у тебя сложилась бы карьера?
— Нет. Он вкладывал в меня больше, чем в других. Видел во мне потенциал.
Многие пацаны из «Читы» завидовали, когда я уходил в «Краснодар»: «Почему он, почему не мы?» Налобин на это заявлял: «Посмотрите, что вы сделали, как вы работали, и как — Волков».
— Кто-то из тех пацанов пробился в футбол?
— Нет. Наслышан, что многие пошли по опасной дороге, далекой от спорта.
Так вот про Налобина. Провел я матч плохо — он напихает: «Игра у тебя говно. Вижу и знаю, в чем ты можешь быть лучше». Это не поддержка ради поддержки, все честно. А после хорошего матча скажет: «Без вопросов».
Да и именно как тренер — видит игроков насквозь, понимает тактику. Про таких обычно говорят: «Да из какого он края? Что этот додик знает?» Но Налобин — очень креативный, умный специалист. Сейчас он в академии «Краснодара». До сих пор помогает мне советами. Но у нас и коллектив хороший — ребята настоящие, открытые.
— Кто, например?
— Сергей Петров. Когда на твоей позиции уже десять лет — легенда клуба, тяжело конкурировать. Но я знал: смогу выиграть, я лучше.
Петров тоже не будет тебя где-то поливать, а в лицо улыбаться. И всегда подскажет за счет опыта. Или вот провожу я матч в старте, а он — в запасе. Он всегда отметит без злобы и зависти: «Серега, молодец — машина! Отлично все делаешь». У меня к нему такое же отношение. Когда Петров выходит, переживаю за него больше, чем за остальных. Дает мне огромную уверенность.
В «Краснодаре» пошел миф. Когда тренер отдает предпочтение Сергею, но он получает растяжение или заболевает, наш общий друг Ахметов шутит: «Чабреца Петрову в чай подкидываешь, вот и вылетает».
Рекомендует нон-фикшн, пересмотрел отношение к тратам, обеспечивает родных — но не хочет, чтобы они расслабились и совсем забросили работу
— Маурисио Перейра в разговоре со мной назвал Петрова самым трудолюбивым футболистом «Краснодара»: «Почти не пропускает тренировок, пашет от и до, много бегает. Даже превозмогая боль». Подтверждаешь?
— Да. Большой профи. Играет и правда до конца. Взять последний домашний матч сезона РПЛ. Петров со сломанным носом в маске, у него сводит обе ноги — но остается на поле.
Еще предстоит многому научиться у Сергея. В свое время был лучшим крайним защитником страны, выигрывал конкуренцию у Марио в сборной.
Сергей Петров
— В прошлом году «Краснодар» покинули Газинский, Мартынович. Таких лидеров не хватает команде?
— С ними я мало поиграл. Вот Рамирес — тоже легенда «Краснодара» — действительно мой друг. Научил меня в том числе тому, что важно развиваться, читать книги. Человек семь языков знает! Дает даже уроки жизни, бизнеса. Благодаря Кристиану я прочитал книги «Думай и богатей» [Наполеона Хилла] и «Богатый папа, Бедный папа» Роберта Кийосаки. Он же совместно с Трампом написал «Почему мы хотим, чтобы вы были богаты».
— Что ты из них узнал?
— Раздвинул свои границы. Любой возможный успех, финансовый в том числе, рядом и доступен. Важно, на чем ты держишь фокус внимания.
— Сейчас во что вкладываешь?
— Для инвестиций пока зарабатываю недостаточно. Но уже понимаю: самое выгодное вложение — недвижимость. Стопроцентная гарантия того, что не потеряешь.
Пока у меня есть накопления, откладываю.
— А до того — бывало, что тратил безрассудно?
— На всякие мелочи, ненужные в жизни. Рестораны, вещи — вкладывал в пассив, который ничего тебе не приносит. А какая разница, три пары кроссовок у тебя или две? Сколько ты на себя наденешь? У меня вот кроссовок сейчас немного. Лишние после прочтения одной книги отдал нуждающимся, помог родственникам и знакомым.
И обеспечиваю я всю свою семью. Она для меня на первом месте. Никогда от тебя не отвернется.
— Родные работают?
— У меня в планах, чтобы не работали. Но сейчас не даю деньги просто так, чтобы отдыхали. Человеку и так свойственно расслабляться. Лучше дам капитал, чтобы работали, а не сидели на месте. Родные так и хотят сделать — открыть свой бизнес, а не работать на дядю.
— Кем работали?
— Мама всю жизнь проработала бухгалтером, папа — то тут, то там. В Чите все было стабильно, можно через кого-то замутить что-то. Например, вещи на рынке продать. В другом городе [Краснодаре] тяжело. Пока вкладывают в меня, чтобы у меня все получилось. Но родители и не будут сидеть на моей шее — не такие люди.
Полностью обеспечивать я могу бабушку и дедушку. Они уже не в том возрасте, чтобы работать.
Заложил в себе гибкость гимнастикой (делал фляки и сальто); играл на гвоздях в зале и в валенках по снегу на улице. Когда переехал из Читы в Краснодар, плакал: «Ребята намного сильнее меня»
— Что в тебя вложила семья?
— Благодаря отцу я пошел на футбол. Сперва занимался гимнастикой, но стал для нее слишком большим. Мне сказали, что будут проблемы с растяжкой: длинные кости, не такие гибкие мышцы, как надо. Так что отец сказал: «Будешь футболистом». До сих пор советы дает.
— Что тебе дала гимнастика?
— Гибкость заложена с раннего возраста. И фляк, и сальто — чего я только ни делал. Синяков было море — еще бы, когда с коня падаешь.
Сейчас мне совсем немного не хватает для поперечного шпагата.
— Гимнасты, другие представители олимпийских видов возмущаются: футболисты получают такие деньги, а славу стране не приносят.
— Футбол — самый конкурентный вид спорта. Лидер мирового спорта по популярности. Для болельщиков по всему миру это образ жизни, традиции, философия. Поэтому всегда будет номером один на Земле. Все знают только футболистов — успешным стать трудно.
— Какой футбол в Чите, в забайкальском климате? В зале?
— Да, [в зале] с торчащими гвоздями. Играли футзальными мячами. Стирал коленки до крови.
А когда зал закрывался — и по снегу бегал, в валенках. С пыра как дашь — в девятку летит. Приезжали за полтора часа до начала, расчищали лопатами искусственное поле без подогрева — и вперед.
— Как в валенках-то играть?
— Зато как мышцы прокачиваются. И вратарю надо уходить с поля, если в тебя мяч прилетит в минус 35.
— Если бы не футбол, ты бы так и остался в Чите?
— Для меня футбол — все. Мой хлеб, ответственность за семью. Чем лучше сыграл, тем выше твоя зарплата и тем лучше жизнь родни.
Убери у меня футбол — не знаю, чем бы и занимался. А сейчас в Забайкалье и футбола-то нет: после закрытия «Читы» остались любители, частные школы.
Для меня самым тяжелым было выбраться оттуда.
— И как ты это сделал?
— Чтобы команде из региона попасть в финал первенства России, надо выиграть два этапа. На втором, в красноярском манеже, где сейчас играет «Енисей», мы [с «Читой»] заняли второе место. Я на позиции центрфорварда забил 12 голов за четыре матча. Там меня заметил селекционер «Краснодара»: «Нравишься нам, отмечаем физические данные».
Меня привезли на просмотр — дали полгода, чтобы я догнал ребят, которые уже занимались в академии три года. Очень трудный период для меня. Я маленький, один — если не считать Олега Ознобихина из Владивостока, попавшего в «Краснодар» вместе со мной. Сейчас он во второй команде. Мы оставались с Олегом вдвоем, и сложно было видеть, как к остальным ребятам приходят на КПП родители, забирают домой.
Я плакал, со слезами звонил родителям: «Так тяжело без вас. Не знаю, что делать. Ребята намного сильнее меня». Через год вся семья — вплоть до старших — переехала в Краснодар. Помогали и воспитатели.
— Подростковый возраст — интересный.
— Самый разгар. Я сижу закрытый в академии, когда у других пацанов в это время гулянки, девочки. Благо у меня всегда была одна девушка.
— Как долго вы вместе?
— Семь с половиной лет, с Читы. Я написал во «ВКонтакте»: «Хочу познакомиться». Встретились на площади. Вел я себя как дурак. Она стеснялась.
— В смысле как дурак?
— Гиперактивный я был в юношестве. С дебильцой маленько. Не знаю, что и зацепило во мне. В том возрасте, может, девочки и любят дурачков? Закрутилось, пошло-поехало, и раскрылись другие мои качества.
Для меня в личной жизни пример — Конор Макгрегор: тоже прошел весь свой путь с одной женщиной. Это половина тебя, твой тыл. Она рядом в любой момент.
— Девушка тебя изменила?
— Сто процентов. Если бы не она, я мог бы быть как типичный российский футболист: обилие девушек, отдыхаешь, с кем хочешь. Тяжело быть семьянином, мужем. Но тут и проявляется настоящий мужчина. Мы еще не женаты, но это в планах.
— У вас были отношения на расстоянии, когда ты перешел в «Краснодар»?
— Два года. Супертяжело. Но мы знали: вместе будем до конца.
— Давно был в Чите?
— Давно, не ездим туда. И не тянет. Пока не время.
Шутки над Сперцяном при Фарке; требования, как в «Ман Сити», у Сторожука; прогресс при Ивиче; чего не хватает «Краснодару»
— Зимой 2022-го Фарке тебя привлекал к первой команде?
— Я прошел с ним все сборы. Отличный тренер с интереснейшими тренировками. Каждая в радость: интересные упражнения, игры. На сборах разгромили 3:0 «Мальме», недавнего участника Лиги чемпионов. Тут словно шведов вообще не было на поле. Фарке в перерыве сказал: «Мне стоит взять сигарету, чашечку кофе и просто посмотреть футбол».
— Сперцяна Фарке поначалу не замечал.
— А когда потом перед матчем Фарке доверил Эдуарду все стандарты, мы с Крыховяком шутили: «Занес, что ли, тренеру?»
Со мной Даниэль тоже вообще не разговаривал. Будто не знает, кто я такой — типа, пришел тут по объявлению. Потом тоже поменялось. Фарке требовательный, строгий, за каждую мелочь может спросить, особенно на теории. Как я мог тактически иначе сыграть, куда побежать, как корпус развернуть, чтобы правильно принять мяч и развернуть направление. Вроде анализируешь свою игру, но не видишь этого.
— Как ты узнал об уходе Фарке и переводе Сторожука из «Краснодара-2»?
— Приехали со сборов, готовились к первому туру [после возобновления]. По дороге на тренировку узнали о том, что началась ***** — тогда ведь прямо говорили и писали. После занятия никого в раздевалке не было. Шкафчики пустые.
Сторожук доказал, что заслужил этот вызов. И показал, что русский тренер способен играть против топовых иностранцев, причем русской командой. Четвертое место — зона еврокубков.
— Что помешало развить успех? Сторожук не сладил с вернувшимися иностранцами?
— Думаю, да. У него такой футбол: каждый умирает за каждого, отрабатывает, мощный прессинг. А с легионерами контакта не нашел. Считаю, стоило дать время: Сторожук такой же неопытный, как футболисты. Заслуживал отработать весь сезон.
Но значит, так лучше для тренера и клуба. С Ивичем вот дошли до финала Кубка.
— Гол в дебютном матче «Рубину» незабываем?
— Дебют мечты. Благодаря мне выиграли 1:0 — вытащил игру то есть.
Я забил с места нападающего; им, собственно, и выходил. После этого вышел трижды подряд и получил травму. Уже вторую за весну, впервые — после ухода Фарке.
— «Краснодару» же в конце сезона-2021/2022 очень везло.
— Везет сильнейшим. ЦСКА в чем-то в финале был сильнее — им чуть повезло.
— Что для тебя поменялось при Ивиче?
— Прежде всего познакомились. Начал Владимир с того, что узнал, как нас зовут: «До того вообще не знал, кто у вас тут». На следующий день каждый разговаривал с тренерским штабом — записывал ответы на вопросы об игре, о целях.
— Какими были твои ответы?
— «Вы знаете, что у «Краснодара» нет трофеев. Их надо брать, в том числе — ближайший Кубок. И выбираться из середины таблицы, это не наше место. Должны быть в пятерке минимум, бороться за золото-серебро». Ивич ответил, что согласен со мной: «За тем сюда и пришел, чтоб побеждать».
Еще тренер спросил, в чем нужно прибавить команде и мне. Я сказал: «Мне точно надо во всем прибавить». Ивичу понравились эти слова. Потом он стал подходить на тренировках, указывать на сильные стороны, на слабые.
— Какие слабые?
— Я и сам знал: мне надо цепче играть при обороне, один в один. И с последним пасом. Ивич указал: по официальным данным я чаще всех из защитников оказываюсь в чужой штрафной — но мне надо прибавить в кроссах, просто острых передачах. Их мы много отрабатывали с тренером по технике Артемом Поправкиным, знакомым мне еще по академии. После каждой тренировки отрабатывали дриблинг, финты, подачи, прием мяча после диагонали.
Считаю, последняя передача у меня стала лучше. Правда, и забить с них могли больше.
— Ивич требует от тебя смещаться с фланга в центр?
— Еще Сторожук в академии нас просил, чтобы мы заходили в штрафную, как защитники «Манчестер Сити». Мне, если честно, это не особо нравилось. Чувствовал себя некомфортно. Я больше игрок, который обыгрывает по флангу один на один на скорости, или тот, кто получает мяч за спину. Или тот, с кем обыгрываются в стенку. Весной 2023-го я показывал: это мой конек.
Тут зависит от игрока рядом. Если похожий на меня качествами, как Ионов, то я больше в середине. Если это креативный Ахметов, способный отдать тонкую передачу, я поднимаюсь выше, а мы перестраиваемся на схему с тремя центральными защитниками. Вот так, латералем, у меня очень хорошо получалось.
Пройти в центр и обыграть троих, как Ильзат, не могу.
— По-моему, тебя как следует заметили после двух голевых в Химках. Твой самый яркий ассист в сезоне?
— С «Крыльями». В одно касание.
— В весенней части у тебя рывок: 1+4.
— Не считаю, что плохо играл и до этого. При Сторожуке стабильно выходил в старте. Много моментов, в создании которых я участвовал, не реализовывали. К сожалению, их не так замечают, как результативные действия. Сейчас вот люди в курсе, что у меня семь очков в РПЛ и Кубке, больше только у Тикнизяна.
Просто «Краснодар» сыгрался, начали чувствовать друг друга. Больше моих передач стали доходить до штрафной, здесь у меня весомый вклад.
— В РПЛ вы и правда поднялись — на шестое место. Это потолок или могли быть выше?
— Были бы, если бы не отдавали матчи, в которых вели. Уже приводил эти примеры: выигрываем 1:0, 2:0, а потом… Просто невозможно. Такой же волнительный момент был с «Крыльями» в Кубке, когда они за три минуты забили дважды и довели до серии пенальти.
Не понимаю, как это работает. Нам объяснили: в каких-то моментах нам надо не торопиться — сыграть попроще, назад, на вратаря, защитника. А это же против нашей философии. И меня в том числе учили: всегда вперед, «Краснодар» — атакующая команда. Я тоже в этом плане ошибался: можно было остаться, как меня просили, а я бежал. Но подкорректировал это и убрал.
— Как раз за упущенные победы «Краснодар» называют клубом в коротких штанишках. Даже когда состав не супермолодой, упускаете свое, не держите концентрацию. Чего не хватает?
— Опыта. Лидера, который твердо скажет: «Никуда не несемся, просто контролируем мяч». Такой у нас появился в лице Алонсо. Хуниор начал включаться, говорить: «Спокойно, мяч у нас, не дергаемся». Даже движениями показывает концентрацию, уверенность. Повторяет: «Если есть шанс сыграть проще — играйте. Выбейте в аут, чтобы не получить контратаку». Такое ведь часто бывает: играем широко, оставляем большие зоны.
Мы начали больше понимать тонкости вроде подстраховки. Допустим, я убегаю — меня должен страховать опорник. Или вингер идет в обыгрыш и смещается — я поднимаюсь и занимаю его зону, что мне очень нравится. Когда наладили это, у нас пошел и результат.
«Краснодару» пора выигрывать, а не просто играть ради красивого футбола. И это уже все в команде у нас понимают. Победы, трофеи — это важно.
— Брать титулы «Краснодар» способен?
— Да. В следующем году покажем это, уверен. И подписаний прилично будет, тоже на пользу.
Талант Сперцяна, ошибки Сафонова, сдача матчей
— Ивич запрещал в Англии телефоны в раздевалке.
— У нас тоже. Музыку в наушниках можно слушать, втыкать в телефон — нет. Ну или в колонке кто-то ставит песни.
— Какие звучат чаще всего?
— Эдик всегда подрубает музыку, и каждый раз один и тот же плейлист — Бока. Приелось, подустал я за год, одно и то же: ай-на-на…
— Когда пересекся со Сперцяном в основе, сразу понял: талант?
— Не рассуждаю в таких категориях. Для меня все ребята — простые люди, как и я. В том же Эдуарде ничего звездного не увидел. Батя не даст.
Матвей Сафонов и Эдуард Сперцян
— Мешком называет.
— Постоянно слышу это, когда езжу со Сперцянами в машине. Я для своего отца тоже мешок. Как и папа, дедушка у меня любит футбол: отводил в секцию в Чите, помогал с деньгами на поездки — клуб бедный, не выделял, — на карманные расходы.
Про талант вот что скажу. Кто-то больше одарен, у каждого свои качества. Но авторитетов в России для меня нет. У «Краснодара» хорошие пацаны, тепло с ними общаюсь — но авторитет для меня только я сам.
Мне нравится, что Сперцян показал: парень из академии может так пробиться. А начали это показывать еще Сафонов, Уткин, Шапи, Игнатьев.
— Сперцян может играть в Европе на том же уровне, что Хвича?
— Вы видите, как весь «Наполи» играет под Хвичу? Спаллетти увидел, на что Хвича способен, и заставил команду подстраиваться. Атакует «Наполи» только левым флангом, правый у них почти не работает.
Важно, чтобы тренер поверил в игрока, разглядел, тоже подстроил под него модель игры. И дал время на адаптацию.
— Чем Эдуард круче остальных?
— Хладнокровие. Никогда не торопится. «Принял мяч в центре, а-а-а, надо быстрее избавиться!» — нет такого. В 23 года уже на опыте. Ментально силен, поэтому капитан.
— Не потому, что играет лучше других на своих позициях?
— Показал, что может в нужный момент взять инициативу и потащить команду.
— Классная же история, как Сперцян отшлифовывал штрафные.
— И сейчас над ними работает. После тренировок остается, отрабатывает разные удары — и с краю, и с пенальти. Когда я делаю вбросы [из аута] или отрабатываю удары со смещением, Эдуард точит стандарты. Все они — только на Сперцяне.
— Ты давно знаком по «двойке» с Агкацевым. Достоин стать номером один?
— Они с Мотей для меня сейчас — номер один вратари в РПЛ. Стас по игре ногами вообще супер. Мотя в ней тоже прибавил — бывают ошибки, но футбол из них состоит. А после оплошностей Сафонов отходит быстро. Силен ментально. Как капитан Мотя — топ.
— Ты играл с Русланом Пидлисняком, пожизненно забаненным за договорняк в ФК «СКА-Хабаровск-2». На чьей ты стороне в этом деле?
— Не на его, конечно. Дурость полная. Ну как это — сливать игру ради денег? Деньги приходят и уходят. Я бы так никогда не поступил, о какой бы сумме речь ни шла. Вот так вот жизнь Руслана проверила. А может, уберегла от страшной травмы.
— Не привык еще разъезжать на выезды поездами и автобусами или окей?
— Вообще не окей. Очень сильно выматывает. Раньше жаловался: долго лететь два часа. Теперь понимаю, какая это была роскошь. Команда лишается энергии, будто два матча провела. Пять-шесть часов на автобусе, дальше пересадка в аэропорту Ставрополя. Четыре часа лететь до Москвы, там по пробкам — с сопровождением нельзя. То есть уходит полдня на дорогу. Посмотрите, как «Краснодар» летает в домашних матчах и как нам тяжело на выезде.
Хочет в Европу и не перестанет, даже если придет «Зенит». Переболел звездной болезнью — ссылали в «Краснодар-3»: «Ну, мальчик, иди подумай»
— Ты упоминал репетитора. Это по английскому же?
— Да, как раз с девушкой занимаюсь. Занимаюсь прилежно, не как в школе. Уровень — разговорный.
— Верно понимаю: английский ты начал учить, чтобы общаться с личным тренером?
— И с Ивичем, и с Рамиресом, и с другими легионерами. И для себя — повышать свой уровень, хотел бы поиграть в Европе.
— Уверен, что уедешь?
— Все усилия для этого приложу. Хочу развиваться, играть на топ-уровне. Буду мечтать о нем до тех пор, пока не достигну.
А пока на Лигу чемпионов я только со стороны смотрел — ходил на матч «Краснодара» с «Челси». Команда Мусаева очень хорошо там смотрелась, несмотря на обилие выпавших.
— Ты стремишься в Европу, но в «Краснодаре» на такой образ мысли смотрят так себе.
— Да, нужно возвращать клубу то, что он тебе дал. И я понимаю, в самом деле не все отдал «Краснодару».
Посмотрим, как дальше пойдет.
— Турция, Голландия — вариант?
— Для трамплина — да. Тот же «Галатасарай» — это Лига чемпионов. Показать себя за полгода можно, как Хвича. А чего бояться Турции? Пока мне 20 лет, буду стремиться к этому.
— Пока не придет «Зенит» и реально не насыпет столько, что мысли о Европе пропадут.
— Не пропадут. Если бы позвал сейчас… Все бы зависело от «Краснодара».
— Арсена Адамова вот из «Урала» позвали.
— Знал, наверное, что не будет играть. Пошел за деньгами. Может думать о том, что ему важно, пожалуйста. У меня приоритеты другие.
— Тебя звали большие клубы?
— Были варианты, так скажем. Но говорят про интерес ко мне пусть журналисты или мои агенты.
— Как ты реагировал на попадание в топ-200 самых перспективных игроков мира?
— В шоке был. Топ-6 крайних защитников, склонных к атаке, — новости гудели об этом, столько людей мне звонили, писали… Вау.
Но прежние ситуации меня научили: корону надевать нельзя. Иначе тебя быстро скинут.
— Что за ситуации?
— Когда пошли вызовы в сборную, голы, ассисты. Увеличение зарплаты — пусть не радикально, но для меня, пацана, весомо. Стал ходить распальцованный, никого не замечать.
Меня скинули из молодежки в «Краснодар-3»: «Ну, мальчик, иди подумай». Ничего, поездил по югам. До сих пор вспоминаю тот период.
— Самый памятный выезд по югу России?
— Махачкала. Пустой город, никто не ходит. Ну и когда ездили к «Легиону», изумили условия: живешь в общежитии, переодеваешься в сауне. Интересный опыт.
Галицкий, конкуренция в «Краснодаре», будущее
— Первый разговор с Галицким помнишь?
— Как раз когда меня в молодежке поставили крайним защитником. Все тогда были в восторге, Галицкий прежде всего. Сергей Николаевич, очень внимательный к игрокам, постоянно подходит, спрашивает, как дела.
Как я слышал, Галицкий особенно был доволен моим переводом в защиту. И что тогда он сказал: это будет бомба, вырастет игрок сборной.
— Сторожук вспоминал звонок спортивного директора академии после твоего дебюта в защите. На проводе оказался Галицкий — с вопросом: «Кто придумал передвинуть Волкова в оборону? Все правильно — всегда говорил, что крайних нападающих нужно пробовать в обороне». А тренер подумал, что заругает. Галицкий разбирается в футболе?
— Да, хорошо понимает. Советы дает всем и всегда, высказывает мнение. Галицкому это важно. Например, меня спрашивает: «Почему тут не обыграл, не пошел вперед? Должен использовать свои данные!»
— Эмоциональный человек?
— Бывало даже, что чересчур: переживает из-за футбола. Но еще это великий человек, для города в первую очередь. Показал, как человек с деньгами может ими распоряжаться, давать людям счастье. Не за границей деньги вкладывал. Построил парк, сад, стадион, академию. Сейчас строит еще «Парк облаков».
— Ты хотел бы что-то такое сделать для Читы?
— Конечно, буду стремиться к такому развитию, чтобы финансово можно было помочь родному городу. Создавать альтернативу досуга для детей, подростков может построить футбольные площадки, стадион.
— Эктов провел бойкий сезон в «Оренбурге», но приходит в «Краснодар» на позицию, заполненную тобой с Петровым.
— Знаю, что я лучше и могу играть все матчи. Конкуренция для меня только в плюс, вообще все равно, с кем. Стимул вкалывать на тренировках, доказывать, что ты лучше. Как в Европе, где каждый день бьются за свое место. О чем и говорят в интервью Миранчук и Головин. Там на твоей позиции не двое, а трое будут, плюс ребята из академии.
— В России лига не такая конкурентная?
— Тоже может быть конкурентной. Просто кто как работает. Дают зарплату — люди расслабляются. Могут схалтурить, покайфовать сходить, выпить.
— Я думал, это больше про поколение Игнатьева.
— «Краснодар» сделал выводы и вообще не заваливает деньгами. Хотя я думаю, если ты уже изучил человека и считаешь, что он достоин повышения зарплаты, — можно поднять, а не ссылаться на прежний опыт.
— Лучший правый защитник России?
— Во всех сборных года я есть, так что доверимся мнению экспертов (улыбается).
— Где ты будешь через пять лет?
— Сейчас все мои мысли о «Краснодаре». Дальше хочу попробовать себя в топ-лиге Европы.
