20 лет назад «Спартак» не пожалел одного миллиона евро за тольяттинца Александра Белозерова. Защитника «Лады» очень котировал Андрей Чернышов — но с Белозеровым «Спартак» пропустил 20 мячей в 7 матчах.
Не все знают, что Белозеров заглядывал в «Спартак» еще в 2000-м, к Олегу Романцеву. Раскрылся он позже, в Набережных Челнах у Юрия Газзаева, а затем понадобился Леониду Слуцкому в «Крыльях Советов». В близкой сердцу Александра Самаре все шло гладко — правда, закончилось скандальным разрывом контракта и судебными тяжбами.
Александр Муйжнек обсудил с Белозеровым его диковинную карьеру.
«Романцев наводил ужас. Смотришь на него — и страх»
— Как впервые оказались в «Спартаке»?
— Отправил меня туда хозяин «Лады» Александр Гармашов. Вообще-то, сверкнув на юношеском Евро, я получил много предложений. Ездил к «Шахтеру», за мной следило киевское «Динамо». Но, куда мне переходить, решал Гармашов — куда он говорил, я и шел. По слухам, меня хотел и «Байер». Опять же, что было на самом деле, в курсе только Александр Борисович.
Попал в романцевский «Спартак» — и не жалею. Там обо мне отзывались неплохо, хоть я и не заиграл.
— Обидно, должно быть.
— Я уехал юнцом в лучшую команду страны. Было очень тяжело. Из квадратов не выходил минут по восемь. И нагрузки серьезные — слышали про «максималки» от Романцева?
— Как вы их выносили?
— Просто с ума сходил. Зато через полгода вернулся в «Ладу» и никого там не чувствовал.
— Каким вообще запомнили Романцева?
— Наводил ужас. Говорил тихо, но его все по-хорошему боялись. Какая-то внутренняя энергетика: смотришь на Романцева — и страх. Но и уважение.
— Что еще вас поражало в «Спартаке»?
— Я вырос в Тольятти, рабочем городе, уровень и жизни, и футбола достаточно низкий. Заходишь в Тарасовку — а я там долгое время жил — и у тебя есть все, без ограничений! Можешь в любой момент поесть, даже ночью. Хочешь — курицу, хочешь — баранину. В холодильнике — сырки.
— У вас в карьере были проблемы с лишним весом?
— Да. Ну, не как у Димы Рыжова — вы же с ним знакомы, ха-ха (воспитанник академии Коноплева, чемпион юношеского Евро-2006, играл в ЦСКА. — Sport24)? Когда я приехал в «Спартак», мне поставили вес 83 кг. А у меня всегда был 85. Бывает же так: перенервничал или вдруг ушла у тебя вода — и сбросил. А в «Спартаке» взвешивание каждый день-два. И вот под боком такая столовая, а ты не можешь себе позволить сожрать чего-нибудь лишнее. У меня раньше случалось — плюс полкило или килограммчик. А такое в «Спартаке» не позволялось: за перевес — штраф. Я ни разу не нарывался: ограничивал себя.
— Как справлялись другие?
— Некоторые ходили в сушилку — маленькое помещение, где сохла форма. Такая мини-баня. Надевали болонки и сидели час-полтора. А я как еще выходил из трудных положений? Есть такой прием: набираешь горячую ванну и ложишься на полчаса. Кило-полтора уходят. На сердце влияет, правда.
— Позже в «Волге» вы поиграли с бывшим спартаковцем Дмитрием Кудряшовым. Как с весом у него?
— Не очень, ха-ха. Какой же сильный футболист был бы, если бы не живот! Умный — вообще пипец. По интеллекту и данным поставил бы его вровень с Титовым. Передачи с любой ноги, с шага — загляденье.
— С кем делили комнату в Тарасовке?
— С Юрой Ковтуном. Самый спокойный в том «Спартаке». И единственный футболист в те времена, у кого вся полочка заставлена витаминами, БАДами, таблеточками. Привожу в пример молодым футболистам профессионализм Ковтуна: «Мог принять, отобрать и принять. А больше-то и ничего. Вот и вы просто делайте свое дело, как Ковтун».
— В «Спартаке» вы нарушали режим?
— Честно скажу: да. Ангелом не был. Не со «стариками» — они выбирались посидеть куда-то после каждой игры, а молодых с собой не брали. Но и в компании помладше развлекались, бывало. Вроде как ничего страшного. Ну позволил себе лишнего после игры — главное, не перед нею.
— И не перед тренировкой.
— Однажды в выходной как следует отметил в Тольятти победу. Выпили немножко, повеселились. Оттуда полетел в Москву — и прямо на тренировку. Чувствовал себя там настолько плохо, что больше себе подобного не позволял — хотя тренеры ничего не сказали.
Теперь как руководитель школы понимаю: так нельзя. Ты подводишь своих партнеров. Если кто-то не режимит, это неправильно.
— Вы застали последний «Спартак», выходивший из группы ЛЧ.
— И даже стал чемпионом в 2000 году. В ЛЧ, конечно, запомнились 4:1 с «Арсеналом». Классный соперник — а «Спартак» так с ними разбирался! Все эти стеночки и забегания — за счет мышления. Особенно им выделялся Титов. Маркао тоже блистал, хотя для меня всегда был загадкой. На тренировках не выделялся, корявый какой-то. А на матч Маркао выходил — и забивал. Хотя, конечно, Робсон был сильнее. И в доску своим.
— Как и Тчуйссе?
— Очень прикольный парень. Не умел давать пас с подъема, зато щека сумасшедшая и скорость. Вася Баранов над Тчуйссе постоянно шутил. Да и над всеми, на самом деле. Кебе на такое обижался, чувствительный он был. Вот Тчуйссе — толерантный. Как и Робсон, юмор принимал.
Не до шуток «Спартаку» было по дороге из Турции. В самолет попала молния. Трясло нас часа два без остановки. Все боялись, кроме Максима Деменко. Сидел на заднем сидении и говорил: «Что будет, то будет».
— За победу над «Арсеналом» премиальные вам выплатили?
— Да. Сумму не помню, но помню походы за зарплатой. Заходит Титов или Парфенов — слышно счетную машинку: «Тр-р-р-р-р». Очень долго считает. А заходим мы с Кузьминым — разочек «тр-р», и все. Получал я раза в два больше по сравнению с «Ладой», но это все равно деньги не больно огромные. Так что по мне не били.
«Я должен был стать в «Спартаке» лучшим защитником России. Не получилось»
— Во второй раз вы попали в «Спартак» в 2003-м. Как я понял, вас тогда привел Андрей Чернышов.
— Для меня все снова было через Гармашова. Он сказал, что «Спартак» снова меня вызывает. Вот и перешел. Тот же Гармашов по истечении обоих моих сезонов в «Спартаке» мне говорил: «Уходишь».
— Как это? Гармашов был вашим агентом?
— Выходит, так. Контракт-то со «Спартаком» я подписывал, а на какой срок, даже не помню. С Червиченко у меня, наверное, вовсе общения не было. Сначала Гармашов вернул меня в «Ладу», а в 2004-м возглавил «Черноморец» и взял туда. Вот так раньше решались вопросы.
— В свой второй заход в «Спартак» вы сыграли всего семь матчей. Почему так мало?
— Не соответствовал уровню. Восстановился я от травмы, но тренеры же все видели.
— Соответствовал ли уровню Чернышов?
— Наверное, про уровень касается всех в «Спартаке».
— Чернышову предъявляли: как можно было взять Белозерова за миллион долларов? Коло Туре стоил «Арсеналу» в два раза меньше.
— Слышал эти разговоры: «Тебя продали за миллион». Ну продали и продали. Я этих денег не видел. Раз столько заплатили — прикольно, значит, чего-то стою. А куда эти деньги ушли, как — я правда без понятия.
— Ходили слухи, что из этого миллиона что-то перепало главному тренеру.
— Вообще не знаю об этом. Почему всех так возмущает сумма, догадываюсь. Миллион — большие деньги, должен был стать в «Спартаке» лучшим защитником России. Не получилось.
— Чернышов допускал: вас в штыки восприняли лидеры «Спартака».
— Да нет. Про «Спартак»-2000 вообще не говорю — команда все матчи выигрывала. Чего тут пихать? Ковтун, Хлестов были просто требовательными, но не более. Баранов к молодым относился вообще отлично, балагурил.
С Чернышовым я знаком давно, по сборной. А еще нас тренировал Владимир Федотов. Это вообще один из самых добрых людей, которых я встречал. От него постоянная поддержка. Топовый мужик.
— Еще одна гипотеза Чернышова — ваши проблемы с режимом.
— Я не загульный, я скромный, спокойный парень. Сравните меня с тем же Димой Рыжовым — небо и земля, ахах.
— Почему тогда не стали лучшим защитником, как ожидали?
— Меня продали в «Спартак» травмированным. В кубковом матче за «Ладу» со «Спартаком» дернул приводящую мышцу. Но мне сказали: «Ты продан — езжай».
— Ваша реакция?
— Я не хотел переходить, пока не выздоровею. Нет, погнали в Москву травмированного. Конечно, надо было подождать, пройти реабилитацию. Но все, сделали трансфер — и быстро-быстро стали лечить. Спешно набрал форму — и меня бросили под танк. «Раз заплатили такие деньги — значит, должен играть». Я говорю: «Ребят, ну не готов еще. Болит». Но решили: «Нормально».
— Как так?
— Возможно — как раз потому, что за меня заплатили миллион. Покупают сейчас игрока за 50 миллионов — и странно, если он не выходит. Вот и тогда надо было показать товар лицом. Я хорошо провел отбор на молодежный Евро, сильно выглядел в «Ладе». Но, когда переходил в «Спартак», я не тренировался месяц. Подождали бы еще месяц… В итоге весь сезон вышел скомканным.
«В мой организм тоже мог попасть бромантан, как и у Титова»
— В 2000-м и 2003-м вы увидели два разных «Спартака»?
— Да. Романцев никогда бы не поставил в состав слабого игрока. Это и меня касалось: взяли Белозерова — но ясно, что он был не ровня сильнейшим. Так что играл я за дубль.
При Червиченко трансферная политика была очевидно слабее. Собрались игроки, не дополнявшие друг друга. И дружбы не было, как при Романцеве: иностранцы, ветераны, молодые — по разным кучкам. А Кебе и Зоа ото всех отдельно.
— Каково вам было играть с Саболчем Шафаром за спиной?
— Не лучший вратарь, с которым я играл, скажем так. С партнерами вообще не разговаривал — знал только немецкий. Вратарей было много, вставали в квадрат в отдельный кружочек.
Шафар, пожалуй, игрок не уровня «Спартака». Тех же Станича, Хрмана не сравнить с Титовым, Булатовым. Не для чемпионской команды. Это и меня касается, не отделяю себя от остальных.
— Главная ассоциация с тем «Спартаком» — бромантан. Какими таблетками вас тогда кормили?
— Врачи во всех командах раньше давали креатин, милдронатик, витамины. Капельницы делали. Вот и в «Спартаке» была витаминизация. Что это допинг, вообще никто не знал.
— Из-за кого вспыхнул допинговый скандал с Титовым?
— Я вот даже не представляю, для чего этот допинг нужен был. Раз уж его дают — по идее, ты должен как-то стремительно бежать, сильно бить. А состояние не менялось. Может, что-то кому-то захотелось этим допингом доказать?
— Когда в первой сборной бромантан обнаружили у Ковтуна и Титова, Колосков сказал Чернышову не выпускать за молодежную в том числе и вас. Вы в итоге проходили тест?
— Ничего не нашли, конечно. Я ржал с этой ситуации. Прилетели в Ирландию, мы с Павленко и Павлюченко — игроки основы сборной. Проверяет меня доктор: «Ох, ну и давление у тебя». — «Да все хорошо». — «Не-не! 145. Сегодня не играешь». Почему — мы даже не догадывались. Чувствовали себя прекрасно. Узнали все, лишь вернувшись в Москву. Нам сказали: «Сдаем анализы». Начали проверять, пару недель проводили процедуры.
— Допускаете, что бромантан мог попасть в ваш организм так же, как случилось у Титова?
— Конечно, мог. Нам же давали витамины — ну, надо было их принимать. Говорили — для восстановления. Окей, мы пили.
«Иванов в «Урале» мог отхерачить, втоптать в грязь, унизить»
— После ухода из «Спартак» вы оказались в Премьер-лиге только через 5 лет — в «Крыльях». Это лучшее время в карьере?
— В Самаре и в Тольятти, да. В «Крыльях» Слуцкий в меня поверил. И говорил все в лицо. Я сталкивался с тренерами, которые сажали в запас без разговоров. Слуцкий подойдет и скажет, почему ты сейчас не готов, в чем надо прибавить. «Я в тебя верю, но ты играть пока не будешь. Вот почему я считаю это правильным».
— Как вам вообще Слуцкий?
— Как-то он подарил хоккейную каску. Я любил силовой отбор и частенько выбрасывал соперников за борт. Идет стык — и человек улетает.
Никто не управлял коллективом, не объединял команду, как Слуцкий. Он со всеми общался, шутил, находил подход к каждому футболисту. После каждой игры собирались, обсуждали, отдыхали.
— Сергей Козко говорил мне, как Слуцкий приводил игрокам «Москвы» резидентов Comedy Club.
— Нам перед одним матчем включил отрывок из «Храброго сердца» с Мэлом Гибсоном. А в другой раз каждому написал письмо.
— Что написал вам?
— Смысл в том, что верит. Недостатки тоже отметил, но в конце — поддержка. С нами это работало, а не выглядело просто жестом. Блин, ни хрена себе! Человек тебе собственноручно письмо написал! Поддерживает тебя! Только сейчас осознаешь: такие шаги создают паттерны в голове, заставляют тебя действовать иначе.
Слуцкий устраивал тимблидинги, водил нас в рестораны, в баню, на шашлыки. Это раскрепощало — так же, как и сами тренировки. Слуцкий — прекрасный психолог. Мы с ним как-то разговорились, кем бы кто стал, если бы не футбол. Слуцкий ответил: «Журналистом». Кем он сейчас отчасти и стал. Он невероятно коммуникабелен. За полгода я с Романцевым, может, только раз в лифте и поговорил, а с Викторовичем — по три раза по часу. И не только про футбол.
— Про что еще?
— «А ты слушал эту песню? Ходил на этот спектакль? Видел вот тот фильм?» Поддержит беседу на любую тему, вплоть до анекдотов. Со Слуцким интересно общаться и работать.
— Думаете, он еще будет тренировать?
— Насколько знаю, в России точно нет. Но, если будет хорошее предложение за границей, примет его.
— Вам нравится, что Слуцкий делает сейчас?
— У меня дома и телевизора нет уже лет восемь-девять. А развлекательный контент и в интернете не смотрю. Включил «Ну, так нельзя» — не зашло из-за мата. Моя сфера деятельности — обучать футболу детей.
Слуцкий волен заниматься, чем ему угодно. Нас в «Крыльях» Слуцкий тоже мог троллить так жестко, что кто-то обижался. Я — нет, но такой юмор не все поймут. Впрочем, лучше так, чем окунать, как Григорий Иванов в «Урале», одном из последних клубов в моей карьере.
— Куда он окунал?
— … [Разносил] жестко, … [блин]. Очень специфический мужик. Из 90-х типа. Мог тебя отхерачить, просто в грязь втоптать, унизить. А через 20 минут обнять: «Саня, ну ты как? Пойдем чаю попьем». Представляю, каково игроку, который бегает по бровке. Иванов весь матч посылает тебя, куда только можно. А после матча уничтожал вообще всех, без исключения. Кроме одного — Спартака Гогниев. Только он с Ивановым зарубался, пару раз чуть не подрались. Только осетин позволил бы себе такое — не то, что мы, простые русские пацаны. Поначалу обижались, но привыкали. Даже его водитель рассказывал: «Должен был пригнать машину в семь утра. Приехал без пяти семь — Иванов … обкладывает: «Почему приехал так рано?» В другой раз приехал в 7:03 — и слышит: «Хер ли так поздно?» По итогу садится в авто — и общается нормально.
— Вы в Самаре с Тихоновым поиграли?
— Да, отличный мужик. Футболист он был без скорости, но все вовремя, в такт, по уму. Исполнял невозможные голы. И Андрея очень любили болельщики. Женю Савина тоже любили, но непонятно, за что. Сава тоже забивал, но техничным форвардом его не назвал бы. А любовь трибун притягивал.
— Как?
— Савин очень любил себя в футболе. «Я должен быть красивым, эстетичным». Ходил же тогда с прической а-ля Роналду. Мы уже разъехались после игры, а Женя проводил время с болельщиками. Это, может, и правильно — не говорю, что он зазнавался. Но был сам по себе.
— Самая длительная задержка зарплаты в «Крыльях»?
— Десять месяцев. Это было чувствительно. Отыграв в Самаре первый сезон, я скопил определенную сумму. Купил дом для себя и родителей. Я еще и женился, родился ребенок.
— Сколько отдали за дом?
— Десять–двенадцать миллионов, все накопления для копейки. И ровно с этого момента платить перестали. Есть дом, а денег вообще нет. Капают только виртуально. Пришлось занимать, продавать машину. Рассчитались, но сильно позже.
«Тарханов подозревал, что мы сдавали игры»
— Уходили из «Крыльев» вы мрачно.
— При Тарханове. У меня с ним не сложились отношения. Тарханов убрал меня с Будылиным и Русланом Аджинджалом, подозревая, что мы сдавали игры. Вот такой он человек — постоянно выбирал игрока и в чем-то обвинял, чтобы встряхнуть команду. Подобный сценарий воплощался в разных командах.
— Что за подозрения были на ваш счет?
— Не назову матч и соперника, но после него нам троим на собрании президент «Крыльев» Развеев с Тархановым объявили: «Вы сдавали игру. Собирайте вещи и уезжайте». Хотя я, например, выносил там мяч с линии ворот. Полный бред. И никто ту игру не сдавал, даже мыслей таких не возникало.
— Подскажу матч: с «Амкаром». Развеев заявил, что вы трое там «не проявили никакого характера и перестали сражаться за команду». Каково было это слышать?
— Обидно. Любые обвинения в мой адрес смешны. При этом в личном разговоре клуб обошелся общими фразами.
— Вы пошли на разрыв контракта, подавали жалобу на «Крылья». К вам изменилось отношение болельщиков. Каково было видеть такие баннеры в свой адрес?
— Прекрасно их понимаю. Они не могли знать всей правды, при этом в любой ситуации будут поддерживать клуб. Мне самое важное — быть честным перед собой. Подойти в зеркало и взглянуть в него без стыда. Сила — в правде.
— Не в деньгах, значит. Но вы пошли судиться.
— А почему не должен был? У меня действующий контракт, а меня выгоняют из собственного дома. «Крылья» я считал родным клубом. Мне было удивительно такое отношения спустя два с половиной года. Я вообще не хотел уходить из «Крыльев», играл бы за них всегда.
— Может, вас хотели слить из-за жирных контрактов?
— Не скажу за Руслана и Сергея, но у меня была одна из самых скромных зарплат. О том разрыве я потом спросил с Тархановым — когда мы пересеклись в «Урале».
— Что ответил?
— «Ты пошел паровозиком за Аджинджалом и Будылиным». Больше мы эту тему не поднимали. Наверное, Тарханов сам понимал, что лишканул.
Дело еще в том, что некоторым тренерам важно избавиться от лидера. В опытных игроках Тарханов видел угрозу. Аджинджал — сильная личность, лидер. Что Руслан может пойти через голову тренера и как-то может ему навредить — это, конечно, было только в голове Тарханова. Но ему удобнее держать власть в своих руках, не разделять. И работать только с молодежью. Причем у Тарханова еще как: выбирает себе 11 человек и идет с ними. Я оказался не в их числе — в ротации. Мы ржали, называли себя отбросами.
— Молодых в «Урале» Тарханов раскрывал?
— Подберезкина, Ерохина, Емельянова (Рома, правда, куда-то пропал). Мне и самому методики Тарханова нравились. Даже эти тренировки со спущенными мячами. У него все через игру. Но вот человеческие качества Тарханова мне совсем не близки. Это не мешает мне быть ему благодарным.
— За что?
— По мне, не бывает плохих и хороших людей. Есть другие. Это я отчетливо понимаю и сейчас, став руководителем. Какой бы тебе ни попался тренер — он показывает тебе, как надо и как не надо. Я получил такой опыт, проанализировал его, выучился на своих ошибках.
— Вы отыграли весь матч с «Тереком» в 2009-м. Он был договорным?
— Обыкновенный матч. Просто проиграли, и все. Ничего такого. Ну, может, где-то что-то было — по крайней мере я не в курсе. Сколько раз мы вели 2:0 и упускали преимущество или наоборот, вырывали победу? Да десятки. А знаете, сколько было матчей за мою карьеру, после которых что-то ходят слухи среди болельщиков экспертов? Я на них не обращаю внимания. Мой тренер, партнер разбирается в футболе — к нему прислушиваюсь. А если отвлекаться на любую критику — ничего не добьешься.
Это практически то же самое, как тогда с «Амкаром», за что мне предъявило руководство. Почвы для обвинений не было.
«Бандитский зеленый гелик» за переход в «Спартак»
— Обида на «Крылья» из-за расставания осталась?
— Я вообще не обидчивый. Если и случается что-то такое, быстро отхожу. Сейчас в Первой лиге болею за «Акрон», а в РПЛ — как раз за «Крылья». Очень нравилась работа Евгения Калешина, с которым мы успели поиграть в «Ладе», а теперь персонально переживаю за Осинькина. Импонирует его подход к футболистам и стиль игры: все передачи вперед, все бегут. А с помощником Осинькина Сергеем Булатовым я знаком по КАМАЗу.
И все-таки «Акрон» и «Крылья» — команды из моего края. За обе я поиграл — в «Акроне», тогда еще любительском клубе, заканчивал карьеру. До сих пор общаюсь с их вратарем Волковым — Серега шутит, что это мы из него сделали футболиста.
— Это где?
— Он стоял на воротах нашей команды, когда мы играли на зимних турнирах, на снегу. Уже тогда было видно: Сереге надо просто попасть в топ-клуб. На мой взгляд, Волков лучший в России по игре ногами. Просто этого никто не замечает. А вся игра в «Акроне» — через Серегу. С левой и правой такие пасы раздает! Может, не хватает пары сантиметров роста. Но ему и с пенальти сложно забить, вытащил в Кубке серию с «Динамо». Да и один на один с Волковым попробуй еще выйди.
Продолжит так же с «Акроном» — его точно заберет какой-то классный клуб. Главное, чтобы давали играть ногами — как «Зенит» или те же «Крылья».
— Волков — самый сильный вратарь, с которым вы играли?
— Да, на второе место я бы поставил Лобоса. Правда, часто были проблемы с лишним весом. Два толстячка были с Леилтоном. Это вообще шут и тамада. Рот у Леилтона не закрывается, хихи-хаха. Супердобрый и позитивный бразилец.
— Вы прилично поиграли в нижегородской «Волге». Чем там поражал Алексей Сапогов?
— Такое ощущение, что у него немного двинулся шифер, когда он прочитал книгу Робина Шарма «Монах, который продал свой «Феррари». Может слишком буквально воспринял то, что там было написано. Ударился в псевдодуховность и стал творить непонятные вещи. Причем первый год в Нижнем Леша выдал очень сильный. Это отличный форвард с двумя рабочими ногами. Но затем его что-то начало отвлекать от футбола. В итоге, вдохновившись книгой, похоже, сам стал монахом.
Алексей Сапогов в «Волге»
— Вы «Монаха» прочитали?
— Да, но по молодости ее не понял: «Хрень какая-то». Только позже понял, что такое настоящие ценности в жизни, что не будешь реально счастлив от денег. Я в итоге я осилил всю серию Шарма, вообще очень много читаю. В основном про психологию и бизнес. Потихонечку восприятие меняется. Понимаю: не все материально. Есть визуализация: можно представить себе жизнь, которую ты себе хочешь, и идти к ней. Раньше я был футболистом — и все, мыслей в голове нет больше.
— Сталкивались с мнением о том, что такая литература — мусор?
— Сталкивался. Но мне нравится ее читать. Не ухожу в духовность, нахожу баланс. Я и художественную литературу читал, хоть и меньше — и Драйзера, и «Зеленого короля» Поля-Лу Сулицера. Но там глобально те же самые мысли иначе изложены, что, условно, у Наполеона Хилла, Нассима Талеба и других. И все книги похожи друг на друга.
— Думали о том, кем бы стали, если бы не футбол? Пошли бы на АвтоВАЗ в родном Тольятти?
— Я этого всегда боялся. Лет в 15-16 у меня опухло колено, и я пропустил более полугода. И вот тогда представлял, как устраиваюсь на завод. Такой страх! Хотел стать только футболистом. До сих пор на коньках не умею кататься, хотя Тольятти — хоккейный город. Впрочем, помню, как в 90-е и на футбольную «Ладу» собиралось 15-20 тысяч зрителей. Среди них разыгрывались магнитолы, телевизоры, чайники. А я подавал мячи местным звездам — Павлу Табакову и Александру Бабанову.
— Когда впервые сели за руль «Жигулей»?
— В первый же мой сезон в «Ладе» мы поднялись в Первый дивизион. Всем выделили по машине — но не молодым, конечно. Дали деньгами примерно половину стоимости «Жигулей» — тысяч 70. Я подкопил и взял «десятку» цвета Рапсодия.
— Обновили автомобиль уже не в Тольятти?
— Когда ушел в «Спартак», Гармашов подарил мне свой старый «Гелендваген».
— Как подъемные?
— Что-то типа бонус за переход. Сейчас эта машина считается модной, а тогда — бандитский зеленый «гелик». Представляете, в 19 лет на таком кататься? Только у еще одного человека в «Спартаке» был «Гелендваген».
«Березуцкие были «деревяшками»
— Вашу карьеру запустил юношеский Евро 2000 года. Чем он вам памятен?
— Матчами против Чехии (с Миланом Барошем) и Франции, ставших тогда чемпионами. С Джибрилем Сиссе было особенно тяжело. В сборной я сблизился с Кузьминым и Пименовым, попав в «Спартак», общался больше всего с ними. А уже во второй мой заход — с Самедовым, Торбинским, Шешуковым.
— Как вообще попали туда в ту сборную Чернышова из «Лады»?
— Да, редко кому удавалось получить вызов из Первой лиги. Но я был ведущим игроком «Лады», забивал много.
— Нетипично много для защитника.
— Всегда нравилось подключаться на стандарты, а по ходу игры выдвигаться выше. Например, «Зениту» Аршавина и Кержакова в Кубке — два. Дальше еще «Сатурн» прошли по пенальти. Думаю, кубковыми матчами я запомнился.
Гармашов одно время занимал должность главного тренера «Лады», но по факту тренировал нас в Первой лиге Сергей Бутенко. Он поставил новую по тем времена игру в линию четырьмя защитниками. А полтора-два года у Бутенко я и вовсе опорником отыграл.
— Чернышов в сборной верил в вас и дальше. Там вы застали Березуцких. Над ними тогда в России смеялись.
— Ага, «деревяшки».
— Такими и были?
— Поначалу — да. Сумасшедшими данными — ростом, мышцами — выделялись сразу. Но потом стали по-настоящему топовым защитниками, вне конкуренции в ЦСКА и сборной — благодаря работе с сильным тренером, партнерами. Это как я в «Спартаке»: даже за полгода у Романцева я ощутимо прибавил. И это только тренировки! Соприкасался с лучшими футболистами страны, видел, как они играют, мыслят. Надо было выкладываться на сто, триста процентов. Но не подкачать.
В сборной застал и Аршавина. Правдоруб, как и Денисов. Если есть что сказать — не смолчит. Не клеится у Андрея с партнером — не проглотит, а заявит: «Мне с ним не нравится».
— С кем из защитников комфортнее всего было играть в паре?
— Ярошик. Из центра поля его опустил Слуцкий. У человека опыт в «Челси», такой грамотный! А когда в атаке был Коллер, мы с Иржи открывали статистику — и видели 99% точности передач. Любой вынос — и Ян выигрывает верх. Хотя я играл против него на тренировках и, бывало, перепрыгивал. Важно еще выиграть позицию и поймать мяч в высшей точке. Вот Парфенов в «Спартаке» головой все выигрывал!
— Против кого из форвардов еще было неприятно?
— Дзюба классно играет корпусом и головой. Как и Вагнер. Маленький, жопастый, центр тяжести низкий, старт быстрый. И очень понравился Витцель в «Зените». Настолько обученный игрок! Все делает вовремя, технично принимает, точно отдает.
— Sport24 писал о рынке перепродажи футбольных форм. В том числе о том, что вы выставили на «Авито» все свои комплекты, включая тренировочные. Зачем?
— В родительском подвале лежала куча моих маек. Я и так раздал всем друзьям, кто какие просил, остальные действительно решил распродать. А чего им было валяться? Одну спартаковскую футболку купили тысяч за 40. Без понятия был, что футболка может столько стоить! Осталась еще парочка с «Крыльев», «Волги» и «Спартака».
— Правда, что все заработанное пустили на свою футбольную школу?
— Да что я заработал? А расходы на школу и так регулярные.
— Как открыли школу?
— Получилось случайно. Мой хороший друг Олег Блохин — мы вместе начинали в «Ладе» — закончил карьеру раньше меня. Попробовал себя в одной школе, которой руководили не совсем футбольные люди. Созвонились — и решили создать свою, с собственным видением и ценностями. В течение пяти лет разрослись.
— Школа называется «Гэлакси»?
— Называлась. Мы с Блохиным почему-то следили за «Лос-Анджелес Гэлакси» — как развиваются, какой логотип. Открывали школу на салфетке, а не думал ни про какие товарные знаки. Оказалось, он уже занят — Samsung, все дела. Искали максимально похожее. «Галактика» тоже зарегистрирована всякими «Газпромами». Был свободен «Галактикос». Еще и связь с «Реалом» есть.
— Читал, у вас были планы расширяться. Реализовали?
— Перед пандемией. Открылись еще в Красноярске, в Оренбурге, Курске, в Уральске — это Казахстан. Всего занимается несколько тысяч детей. Талантливых передаем в академию «Акрона» — уже больше двухсот человек такой путь прошли. Смысл нам бороться там за каждую копейку?
В 2024-м будем переупаковываться, а пока я немножечко тормознулся.
— Теперь вы один управляете?
— Олег уехал, а я все же не тренер — больше нравится предпринимательство. Вот Женя Калешин, с которым я в «Ладе» делил номер, уже тогда вел конспекты. Я понимал: это будет тренер. А сам я ездил на семинары по футболу, но засыпал на них. Была даже возможность экспромтом получить лицензию «А» — но вот неинтересно. Я даже пытался тренировать детей — но не могу дать детям то, что, может, дал бы взрослому.
