Илья Ковальчук — двукратный чемпион мира и победитель Олимпиады в Пхенчхане. Он становился первым номером драфта НХЛ и выигрывал Кубок Гагарина с двумя разными командами. Последний раз в официальном матче легендарный форвард принимал участие в апреле 2021 года, когда приводил «Авангард» к победе над ЦСКА. С тех пор Илья успел побывать менеджером сборной России на Олимпиаде, стать амбассадором бренда МойОфис, а в последнем Кубке Первого канала принимал участие в качестве советника главного тренера сборной России. При этом Ковальчук продолжает выходить на лед и не ставит точку в своей профессиональной карьере.
— В конце января мы все узнали о том, что Владимир Путин выразил благодарность штабу сборной России за серебро на Олимпийских играх в Пекине. Как эта новость дошла до вас? И имела ли эта благодарность какое-то физическое выражение?
— Я узнал об этом от Алексея Юрьевича Жамнова. Всегда приятно, когда тебе уделяют внимание. Особенно когда это делает глава государства. Большое спасибо ему за это.
— С момента окончания Олимпиады прошел год. Если сейчас оглядываться назад — после нее у вас осталось больше позитивных эмоций или негативных?
— Это отличный опыт. Это было что-то новое. Я совсем недавно переключился с одной роли на другую. Было много новшеств. Масса новых знакомств. И также много непонятных моментов, связанных, например, с коронавирусом. Но я пытался освоиться и правильно выстроить все процессы. У меня был своеобразный карт-бланш, и я старался по максимуму. Понятно, что кому-то это не нравилось. Но в тех условиях, в которых мы находились… Пандемия была в самом разгаре, а мы привезли команду без положительных тестов на коронавирус. Сборная России приехала в Пекин побеждать. Финны были одними из фаворитов. Очень опытная команда. Они играют друг с другом очень давно. Почти 75% ребят было из «Йокерита». Получилось так, как получилось. Конечно, мы все максималисты, поэтому хотелось победить. Но серебряные медали тоже останутся у ребят на всю жизнь. Я на первой Олимпиаде в карьере выиграл бронзу и был счастлив. Для многих ребят из той сборной этот олимпийский опыт тоже был первым и дай бог не последним. Он им точно пригодится в будущем.
— Многие говорят, что вы в той или иной роли можете появиться в «Спартаке». Теоретически вы готовы к такому развитию событий?
— Никаких разговоров со мной на эту тему не было. Я знаю, в каком состоянии сейчас находится «Спартак». Как воспитанник клуба переживаю за команду, хочу видеть ее в плей-офф. Сейчас главное — сделать правильные выводы. Пересмотреть какие-то селекционные моменты. То, что тренеры так часто меняются, не есть хорошо. Хотя там играют отличные ребята, с опытом. Но, повторюсь, я не знаю, что происходит внутри команды. Не общаюсь ни с кем из руководителей клуба.
— Относительно слухов о вашем возможном назначении в «Спартак» — упоминали о вашей связке с Алексеем Жамновым. Вам было бы интересно поработать на клубном уровне с Алексеем Юрьевичем?
— Думаю, нужно говорить о других связках: Кудашов — Жамнов, Федоров — Жамнов или Гончар — Жамнов. Потому что ребята на износ работали на Олимпиаде, и Алексея Юрьевича нельзя отделять от тех людей, которые круглосуточно занимались формированием троек, звеньев, системы игры. Было много долгих просмотров видео. Понятно, что игрокам пришлось непросто, но время было ограничено. И тренеры пытались за короткий срок полностью объяснить им все нюансы. Увы, собрать такой тренерский штаб в одной команде в российских реалиях невозможно. Каждый из них тренирует свои команды. Серега Гончар сейчас работает помощником в «Ванкувере». Я думаю, Алексей Юрьевич найдет себе место. В нынешней ситуации, когда международных матчей у сборной России не так много, тренер сборной точно должен быть на совмещении. Думаю, Жамнову это будет интересно. Но в любом случае такие вопросы лучше адресовать ему. Мы с ним на эту тему не общались. Я знаю, что у него были разговоры и варианты в КХЛ, но он сам должен об этом сказать.
— Вы видели, как работает Сергей Гончар. Почему из всех российских тренеров только он самый востребованный в НХЛ?
— Сергей сам долгое время играл в НХЛ. По завершении карьеры попал в правильную команду. Как тренер успел выиграть два Кубка Стэнли. Конечно, это очень ценится. У него великолепный английский язык. И он очень сильно разбирается в хоккее. Думаю, что опыт Игоря Ларионова в «Торпедо» очень показателен. Было бы интересно посмотреть на Серегу Гончара в роли главного тренера. У него есть стержень, умение правильно выстроить общение с игроками, он очень любит философствовать на хоккейные темы, объяснять различные детали. Для молодых ребят это важно.
— У кого больше шансов стать главным тренером в НХЛ — у Брылина или Гончара?
— Сергей Брылин очень давно работает в «Нью-Джерси». Еще когда я играл там, он уже работал в фарм-клубе «Дэвилз». Даже не знаю. В какой-то степени это зависит от удачи, от подходящего момента. Я надеюсь, что каждый из них станет главным тренером в НХЛ.
— Вы сказали, что только начинаете строить новую жизнь после окончания игровой карьеры.
— Если честно, у меня еще даже нет понимания, закончил я или нет. Сейчас я попробовал себя в новой роли, вне хоккея, и впервые в своей карьере стал амбассадором российской ИТ-компании МойОфис. Мне это очень интересно. Ребята современные, передовые, развиваются. У меня очень хорошие отношения с Андреем Чеглаковым, одним из основателей компании. Появлялся в их офисе, смотрел, как ребята работают. Потом мне рассказали концепцию, что они замахнулись стать конкурентами Microsoft. Мне очень интересно быть частью этого. Как могу делюсь своим опытом, продвигаю, участвую в конференциях.
— Индустрию IT едва ли не наравне с хоккеем называют визитной карточкой России, она очень бурно развивается. На ваш взгляд, уместно ли такое сравнение?
— Конечно. Наши айтишники всегда были талантливыми ребятами. Многие успешно работают за границей. Сейчас самое время развивать эту отрасль в России. Нужно быть независимыми. Особенно когда есть такие способные люди, нужно в первую очередь делать что-то дома. А потом уже поделимся опытом со всеми остальными.
— Вернемся к спорту. Что насчет карьеры тренера, не думали ли вы о том, чтобы делать это за океаном?
— Был момент в октябре 2021 года, когда я тренировался и готовился к сезону. Тогда поступило предложение от Алексея Юрьевича, чтобы я помог ему в подготовке к Кубку Первого канала и Олимпиаде. Было много обсуждений насчет того, как будет называться моя должность. Я сразу сказал, что мне не важно, как все это будет представлено официально. Главное — понимание своей зоны ответственности. Мне это было интересно. Тогда еще не было понимания, поедут ли ребята из НХЛ на Олимпиаду. Поэтому мы отправились в турне по Северной Америке, посмотрели много матчей, общались с ребятами. Было видно, как у них горят глаза во время разговоров о сборной и Олимпиаде. Для каждого русского парня, который выступает за океаном, игра за национальную команду очень важна. Такое отношение по-настоящему ценно.
— Игорь Ларионов в этом сезоне шокировал своим хоккеем всю КХЛ. Но до этого он работал агентом. У вас нет желания попробовать себя в этой роли?
— Нет. Если честно, я безвозмездно помогаю всем ребятам, которые ко мне обращаются. Советом или делом. Работа агента — это очень сложно. Только со стороны кажется, что подписал игрока — и можешь сидеть отдыхать. Те агенты, которые находятся сейчас в топе, работают каждый день. Постоянное общение, разговоры, переговоры. Можно сказать, что агентом нужно родиться.
— Как вам тот хоккей, который Игорь Ларионов поставил «Торпедо»? Есть ли ему место в современных реалиях, или это исключительный случай?
— Я думаю, это очень приятный хоккей для самих игроков команды. С его помощью реанимировалось огромное количество пацанов, которых уже списали. Тот же Кручинин сейчас лучший бомбардир команды. А незадолго до этого он хотел вообще закончить с хоккеем. Игорь — это авторитет, глыба. Одним словом — Профессор. Поэтому все ребята смотрят на него с открытым ртом и слушают каждое слово, все впитывают. Им повезло, что он приехал именно в Нижний Новгород и передает свой опыт этим молодым парням, которые теперь расправили крылья и летают. Да, иногда они пропускают по 7-8 шайб. Но видно, что ребята получают кайф, улыбаются. По кадрам из раздевалки очевидно, что у них между собой здоровое общение. Надо пользоваться этой возможностью, впитывать все с максимальной скоростью.
— Какой стиль работы тренера вам ближе — интеллигентный, как у Ларионова, или что-то более жесткое, как у Боба Хартли?
— Я бы не сказал, что Боб Хартли какой-то тиран. Он просто требовательный тренер. Думаю, Игорь Николаевич такой же. Вряд ли в «Торпедо» он позволяет игрокам делать все, что они хотят. В любом случае порядок бьет класс. Мелочи очень важны в хоккее, особенно в плей-офф. Просто Боб очень детально подходит к каждому моменту. Много времени уделяет молодежи — хочет, чтобы они росли и развивались. Учились играть в правильный хоккей. И не просто играть, а выигрывать. Для него это очень важно. Думаю, у Игоря такая же философия. Просто один — канадец, другой — русский. Ларионов знает наш менталитет, может расположить к себе. Хартли тоже очень харизматичен, он общался со всеми ребятами. Просто тот объем информации, который он пытался выдать, многим казался чрезмерным. Но для тех ребят, которые поиграли в Америке, в этом не было ничего удивительного.
— После победы в Кубке Гагарина вам часто удается общаться с Бобом?
— Мы постоянно на связи. Общались, когда Диму Рябыкина назначали в «Авангард». Он рассказывал, как летал в Омск, работал в академии. Очень часто общаемся с ним.
— Его называли одним из кандидатов на пост главного тренера «Ак Барса». Как считаете, он может вернуться в Россию?
— Все возможно. Посмотрим. Я слышал, что он сильно вовлечен в дела «Авангарда». Там он отвечает за академию. Думаю, на данный момент эта роль его устраивает. В любом случае он максималист и привык добиваться своих целей. Так что после победы в Кубке Гагарина Боб наверняка наметил себе какие-то новые вызовы.
— СКА в этом году досрочно выиграл регулярный чемпионат. Если пофантазировать и сравнить этот СКА с чемпионскими составами 2015 и 2017 годов, кто бы победил в мини-турнире между ними?
— Однозначно состав 2017 года. У нас тогда была очень сильная команда. И по составу, и по возрасту. Все были на пике. Были ребята постарше, которые могли показать все на своем примере. И перспективной молодежи было достаточно. Приехал Никита Гусев. Был Евгений Дадонов, Вадим Шипачев. Нынешний СКА тоже играет здорово. Агрессивно, активно. Очень зрелищный хоккей. Посмотрим, как будет в плей-офф. Потому что те же «Локомотив» и ЦСКА в этой конференции тоже не подарок. Будет интересно.
— Тенденция, которую заметили все в этом сезоне — после 1-2 поражений в СКА следуют кадровые перестановки, еще какие-то резкие решения. Может ли такая реакция на любые поражения помешать в плей-офф?
— Честно, не знаю, что там происходит внутри команды. У них есть огромный тренерский штаб, который будет решать проблемы при их наличии. Там есть опытные люди. Тот же Владимир Владимирович Юрзинов. Повторюсь, в плей-офф будет интересно. Я смотрел матч «Локомотива», когда они играли против «Авангарда». Это очень хорошая команда. С опытом, с сильным тренером. Будет любопытно посмотреть розыгрыш Кубка Гагарина в этом году.
— Много ли успеваете смотреть матчей КХЛ?
— Когда есть время, и если по Матч ТВ показывают. К сожалению, это очень редко происходит. И я не понимаю почему. Я общаюсь со многими ребятами из этой индустрии, и все мне говорят, что у хоккея очень хорошие рейтинги. Когда удается посмотреть — с удовольствием смотрю.
— В КХЛ играет парень, которого сравнивают то с вами, то с Овечкиным, то с Кучеровым. Это Матвей Мичков. Вы видите в нем потенциал суперзвезды?
— Я очень надеюсь, что у него получится ей стать. Мы же всегда славились своими самородками. Неважно, из какого города — из Новокузнецка, из Твери или из Москвы. И из Магнитогорска тоже, чтобы Женя Малкин не обиделся. (Смеется.) Во все времена появлялись ребята, которые ярко заявляли о себе и доминировали. На них ходили болельщики. Я не видел ни одной игры Матвея за «Сочи», но говорят, что там сейчас многие болельщики приходят на стадион только ради него. К сожалению, команда не так успешно играет. Постоянные смены тренеров тоже не добавляют позитива. Но если он еще останется в России на следующий год, то надеюсь, что в «Сочи» возьмут сильного тренера, способного работать с молодежью. Там же очень много перспективных ребят, с которыми надо работать. Как раз Боб Хартли там бы очень пригодился.
— Правильно ли поступило руководство СКА, отдавшее Матвея в «Сочи»?
— Человек должен играть. Но искусственные методы я не поддерживаю. Если парень в 16 лет готов играть в основной команде, значит, он заберет это место у другого человека. А если делать специальные и тепличные условия для развития, то это не приведет ни к чему хорошему. Наверное, в СКА Мичков не смог завоевать место в составе, поэтому решили его отправить в «Сочи», чтобы он играл. Возможно, это правильное решение. Ему нужно закрепиться на этом уровне, поиграть с мужиками. Если он строит какие-то планы на будущее и задумывается об НХЛ, то это очень важно.
— Был ли в вашей карьере молодой хоккеист, на которого вы бы равнялись? Кто был близок вам по стилю игры?
— Папа привил мне любовь к Валерию Харламову. Он показывал мне огромное количество видеокассет с его игрой. К сожалению, Харламов ушел из жизни еще до того, как я родился. Какое-то время я следил за Павлом Буре в «Ванкувере», потому что он много забивал. Мне всегда нравились именно те люди, которые много забивали. О них всегда говорили и писали. Когда в первый раз по нашему телевидению показали финал Кубка Стэнли, где играли «Ванкувер» с «Рейнджерс», мы с папой смотрели. Мне повезло в том, что Вячеслав Фетисов пригласил меня в 18 лет на Олимпиаду в Солт-Лейк-Сити. Я отыграл первый год в НХЛ и сразу попал в звездную компанию. Братья Буре, Серега Федоров, Вова Малахов, Леха Жамнов. Там было огромное количество дядек, которые уже поиграли. Также были и Макс Афиногенов, Паша Дацюк, Олег Кваша. Я попал в эту смену поколений и увидел все, что происходит. Это дало мне большой импульс. И в плане уверенности в себе, и в плане хоккейного опыта.
— Матвея Мичкова отец сопровождает везде и всегда. Матвей называет его вторым тренером, ходят слухи, что его папа вхож в раздевалку «Сочи». У вас с отцом была такая же тесная связь в этом возрасте?
— Папа был моим первым тренером. До того момента, как я переехал в Москву в 15 лет, он был со мной на всех играх и тренировках. Но ни в какие раздевалки, конечно, он не заходил. Тут уже дело клуба, который может это разрешить или запретить. Но у него никогда не было такого желания. В «Спартаке» большинство родителей очень бурно переживали и болели во время матчей, а папа всегда сидел отдельно, смотрел хоккей. По дороге домой мы с ним общались и обсуждали все игровые моменты. Я не знаю, какие у Матвея отношения с папой. Самое главное, чтобы все шло на пользу. И надо понимать, что коллектив — это очень тонкий механизм. Тебе надо поставить себя так, чтобы заслужить уважение товарищей. Тогда появится химия и будет приятно находиться вместе. Чтобы не было лишних разговоров, почему у одного так, а у другого не так. Это дело уже генерального менеджера, тренера или президента клуба, которые такие ситуации допускают или пресекают их.
— В чемпионском «Авангарде» вы поработали с Дмитрием Рябыкиным, который по ходу этого сезона был уволен сразу из двух клубов. В кулуарах говорят, что всему виной — напряженные отношения с игроками. Замечали ли вы что-то такое во времена игры за омский клуб?
— Нет, у нас за атмосферу в команде отвечал Боб. Поэтому никаких «терок» быть просто не могло. Даже если были мелкие конфликты, то это было наедине. Дмитрий мог выйти из себя после неудачного большинства или меньшинства и высказать игрокам претензии. Но это естественные моменты. Опять же, тут надо знать, что внутри команды происходит.
— А случались ли у вас по ходу карьеры жесткие стычки с тренерами?
— Бывало, да. Когда я только приехал в «Атланту», тренером был Курт Фрейзер. Я играл клюшкой с большим загибом. А в то время в Канаде было принято использовать клюшки с прямым крюком. В одном из матчей меня удалили за загиб клюшки. На следующий день он выбросил все мои клюшки и поставил мне клюшки с прямым загибом. После этого у нас с ним был небольшой переполох. Покричали друг на друга. Потом я стал эти клюшки загибать. У половины крюки поломались. В итоге он разрешил играть мне моими клюшками.
— Самый громкий обмен этой зимы — Владимир Тарасенко перешел к Артемию Панарину в «Рейнджерс». Насколько перспективным видите этот дуэт? И способна ли теперь команда замахнуться на Кубок Стэнли?
— «Рейнджерс» — очень симпатичная команда. Особенно с Игорем Шестеркиным в воротах. Очень талантливый парень, это было видно еще когда он играл за СКА. Игорь здорово владеет клюшкой, это очень нехарактерно для российских вратарей. Что касается Тарасенко, то Вове нужны были эти перемены. Хоть он и выиграл Кубок Стэнли в «Сент-Луисе», но у него были постоянные болячки и разногласия. Иногда такие изменения идут только на пользу. Видно, что Вова там кайфует, еще и первым касанием забил дебютный гол. Думаю, что у них все впереди. Хоть они уже не молодые. (Смеется.) Но они лидеры команды, поэтому будут играть очень много. Будет интересно за этим наблюдать.
— Иван Проворов навел шуму своим отказом надевать джерси в поддержку ЛГБТ-сообщества. Реакция на это в России была разной. Какое у вас отношение к этому?
— Там никто не обязан участвовать в таких акциях. Есть благотворительные мероприятия — там участвует вся команда. А такого рода вещи делаются по желанию. Поэтому то, как Ваня себя повел, заслуживает уважения. У человека есть свое мнение. И его можно только поддержать.
— Николай Хабибулин в одном из интервью жаловался, что когда вы играли в «Атланте», то очень много забивали ему. Считаете ли вы его удобным для себя вратарем?
— Так получалось просто. Мы очень часто играли с «Тампой». Хотя, когда он за «Чикаго» и «Эдмонтон» выступал, я тоже забивал ему. Может быть, мне помогло то, что во время локаута мы играли вместе за казанский «Ак Барс». Поэтому я знал его сильные и слабые стороны. Коля — великолепный вратарь. Он вытащил нас в матче со сборной Чехии на Олимпиаде в Солт-Лейк-Сити. Так получалось, что я забивал ему.
— А были ли вратари, которым не получалось забивать?
— Мне всегда не нравился Эд Белфор. Он все время стоял в рамке, поэтому было непросто. Даже не помню, забивал ли я ему. Вообще всем большим вратарям сложнее забить, чем маленьким.
— Вы играли и против поколения Хабибулина и Набокова, и против поколения Бобровского и Василевского. Сейчас наших вратарей засыпают «Везинами» и считают лучшими в мире. Действительно ли это поколение сильнее прошлого, или это стечение обстоятельств?
— Честно, не могу сказать, почему так происходит. Про Илью Сорокина тоже нельзя забывать, он сейчас разрывает лигу. Они молодцы. Все «Везины» по делу. Нет никаких подачек, все заслуженно. По Андрею Василевскому тоже не может быть никаких вопросов. Они с «Тампой» за последние 4 года 3 раза играли в финале Кубка Стэнли. О чем тут говорить? «Лайтнинг» стали командой-династией только благодаря ему. Андрей — большой вратарь, который может в одиночку выигрывать матчи. Все это говорит о том, что вратарская школа у нас появилась. Тренеры начали уделять этому больше внимания с юношеского возраста. Опять же, все из разных уголков страны. Из Москвы, из Уфы, из Новокузнецка. Про Серегу Бобровского вообще никто не слышал. Даже когда он в «Филадельфию» попал, о нем в России никто не знал. А «Флайерз» наверняка очень пожалели, когда обменяли его в «Коламбус». Возвращаемся к вопросу того, что в России всегда были, есть и будут самородки. Сейчас их почему-то становится меньше, но будем надеяться, что все наладится.
— Из ваших последних интервью становится понятно, что вы не хотите устраивать прощальный матч. Но можно ли будет увидеть вас на льду в каком-то качестве? Например, сейчас Григорий Панин и Егор Яковлев организовывают хоккейную медиалигу. Вам было бы интересно принять там участие?
— Не знаю, посмотрим. Может, еще и поиграю. Летом посмотрим. Я ничего еще не объявлял. Я как-то Вячеславу Александровичу Фетисову в конце 2022-го сказал: «В этом году я уже не сыграю», но речь шла именно про 2022-й. (Улыбается.) А в 2023-м все возможно. Сейчас нужно уделить внимание детям. У меня один играет в футбол в Бразилии, другой — в баскетбол. Все учатся. Такой возраст, тинейджерский, который требует внимания от родителей. Быстро меняются интересы, гормоны бьют, можно очень легко уйти не в ту сторону. Так что нужно быть рядом, чтобы подсказать в нужный момент.
— Во время подготовки к интервью наткнулся на цитату Евгения Плющенко, который сказал, что ему обидно, потому что редко получается выходить с вами на лед. Как вы оцениваете его хоккейные навыки?
— Он здорово катается на коньках, это главное. Он один из немногих бывших спортсменов не хоккеистов, который очень прилично играет в хоккей.
— Можете назвать не хоккейных людей, которые хорошо играют?
— Сто процентов Игорь Бутман. Мы с ним давно знакомы и сейчас очень часто вместе играем. Саня Легков тоже прилично выглядит. Я сам с ним не играл, но много слышал о нем. Он очень быстро бегает на коньках и классно играет. Ребята правильно делают, что организовывают медийную лигу. Для популяризации хоккея это нужно.
— Нет ли сожаления, что никто из ваших сыновей не пошел по вашим стопам?
— Младший сын Артем играл в хоккей. Когда мы жили в Санкт-Петербурге, он занимался. Потом переехали в Лос-Анджелес, когда я подписал контракт с «Кингз». И тогда у него уже не было такого интереса к хоккею. В Америке в этом возрасте у них всего по две тренировки в неделю. Но у меня папа играл в баскетбол. Так что будем надеяться, что гены передаются. Артём похожего телосложения с моим папой. Самое главное, чтобы дети получали удовольствие и делали все от души.
— На недавнем Матче звезд НХЛ Овечкин исполнил буллит с Кросби. При том что все эти годы пресса преподносила их как злейших врагов. А с кем из своих соперников вы бы хотели исполнить такой буллит?
— Не могу сравнивать себя с Овечкиным и Кросби, они в НХЛ добились очень многого. К тому же они почти одногодки, поэтому получилась такая дуэль. У меня такого особо не было. Может быть, поначалу с Джейсоном Спеццой было что-то подобное. Мы с ним с одного драфта и много говорили, кто из нас должен стать первым или вторым. Мы играли вместе на Матчах звезд, но идеи пробить вместе буллит не было.
— Недавно случилось грустное для всего хоккейного мира событие — ушел из жизни Михаил Овечкин, отец Александра. Каким он вам запомнился?
— Дядя Миша — большой болельщик своего сына, фанат хоккея. Все свободное время он посвящал Саше. Тяжелая ситуация. Я тоже проходил через это. Здесь никаких слов не надо. Самое главное — поддержать и дать время. Это жизнь. Мы не молодеем. Мы всегда будем его помнить. У Сани теперь есть дополнительный стимул, чтобы побить все рекорды, а фамилия его отца уже навсегда была закреплена в истории.
— Когда-то Александр Овечкин, называя символическую пятерку игроков, с которыми он когда-либо играл, включил в нее вас. А кого бы вы включили в такую пятерку, помимо себя?
— Давайте выберу из тех, с кем играл. Паша Дацюк в центре, сто процентов. Возьмем Ови — чтобы бил всех очень сильно и голы забивал. В защите Вова Малахов и Сергей Гончар. А в воротах… я болельщик Андрея Василевского, поэтому возьмем его.
— В вашей карьере было огромное количество побед. Но какая из них является самой ценной?
— Олимпиада, конечно. Это была мечта моего папы. Чемпионат мира 2008 года тоже был классным событием, но все-таки Олимпиада для меня лично важнее.