В середине 90-х на закате карьеры полузащитник минского «Динамо» и сборной СССР Сергей Гоцманов ради жены перебрался в США. Супруге Ольге Коваль, профессиональной гимнастке, предложили поработать тренером в Миннеаполисе. А вот Сергей не сильно рассчитывал на продолжение карьеры — понимал, что пора заканчивать.
«В Америке оказались неожиданно. Супруга работала в Минске в одной из школ гимнастики, — рассказывал Гоцманов в интервью «Прессболу». — Рядом трудился наставником достаточно известный спортсмен, который выступал еще на Олимпийских играх 1964 года. Затем он перебрался в США, открыл гимнастический клуб и пригласил ее на работу. К моменту отъезда я полгода уже не играл и в Америке в лучшем случае рассчитывал найти какую-нибудь подходящую команду по мини-футболу. Думал, в Миннеаполисе, находящемся на севере страны, ничего нормально футбольного и быть не может. Но оказался неправ. Еще удалось поиграть».
В одной из газет Сергей наткнулся на объявление о наборе в команду «Миннесота Тандер». Cпустя некоторое время с ним подписали контракт, хотя сначала предлагали тренироваться бесплатно — из-за отсутствия свободного места в заявке. Повезло, что один из футболистов «Миннесоты» все же покинул команду.
«На следующий день они мне позвонили — из команды ушел Тони Сэнни, которого пригласили в клуб МЛС «Вашингтон Юнайтед». Место освободилось, и появилась возможность взять меня. Был подписан контракт, но играл я за «Миннесоту» все равно фактически бесплатно, — отмечал Гоцманов. — Дело в том, что в Штатах у меня был не совсем определенный статус, и для того, чтобы я юридически получил право работать там, где хочу, жене (это же она сюда приехала по рабочей визе, а я так — в довесок) нужно было оформить вид на жительство — «грин-карту». Для этого ей предстояло нанять адвоката, что стоит, сами понимаете, не пять копеек.
Учитывая, что и у нее возникли сложности с работой и с деньгами, я попросил руководство клуба, чтобы сумма, которую они мне планируют платить, пошла на оформление «грин-карты» жены. Потому что если такой документ будет у нее, то все остальные члены семьи получат его автоматически. Клуб мою просьбу выполнил, и нам пришел положительный ответ на запрос о виде на жительство. Когда у меня появилась «грин-карта», «Миннесота» наконец начала платить мне за игру в футбол (около 2000 долларов в месяц). Да и чувствовать себя в стране стал гораздо свободнее».
Тем не менее первое время в США Гоцмановы едва сводили концы с концами — спустя месяц после переезда супруга Ольга потеряла работу. Им даже грозили депортацией из страны, но, к счастью, этого не произошло.
«Жена попала в неприятную ситуацию. Приехала, месяц поработала — и ее клуб обанкротился, — вспоминал Сергей. — Для нас это было тяжелым ударом, поскольку разрешение на работу было у нее исключительно в том клубе, который оформлял ей визу. И, пока родительница одной из юных гимнасток хлопотала, чтобы заново открыть школу, кто-то из «доброжелателей» сообщил куда следует — эти русские, мол, нелегально здесь живут. И поначалу нам было предложено в две недели покинуть территорию Соединенных Штатов, иначе депортируют из страны. Но мы представили документы, на какие средства живем, показали банковские чековые книжки, после чего нам разрешили остаться».
Гоцмановы категорически не хотели возвращаться в Белоруссию, так как не видели там дальнейших перспектив: «Как футболист я уже списан был. Что касается жены, то подумайте, сколько бы там тренеру по гимнастике могли платить? Вот так-то. Значит, надо было пытаться выживать и встать на ноги в Америке. Хотя бы ради детей. И я рад, что все получилось. Большой дом, большая семья, внуки».
В 1998-м Сергей после двух сезонов в «Миннесоте» принял решение завершить карьеру и погрузился в поиски новой работы. Со временем он стал тренировать детей в одной из местных академий, и вдобавок устроился на еще одну работу — водителем школьного автобуса.
Гоцманов признавался, что в Америке он дружит и общается с русскими мигрантами, а за 25 лет жизни в США так и не ощутил себя своим.
«Все-таки у меня другой менталитет, — говорил Сергей Анатольевич в интервью журналисту и блогеру Александру Ивулину. — Знаешь, не белорусский, а советский. До сих пор не выучил английский язык, не запоминается он мне. Общаюсь только по-русски».
