«Заезжаю на прыжок, а перед глазами вся жизнь». Звезда русской фигурки Кондратюк о золоте Олимпиады и любви фанатов

Константин Лесик

Поделиться

Комментарии

Меньше чем за год Марк Кондратюк превратился из обычного фигуриста в главного одиночника России. 18-летний спортсмен сделал несколько шагов, каждый из которых увеличивал популярность Марка в разы:

Октябрь 2021. Подтвердил третью олимпийскую квоту для сборной России на турнире в Германии.

Декабрь 2021. Выиграл чемпионат России.

Январь 2022. Победил на чемпионате Европы.

Февраля 2022. Стал олимпийским чемпионом в командном турнире.

Мы уже записывали два больших интервью с Марком на разных этапах этого взлета.

«Иду на каток через кладбище, путь освещают свечи с могил». Необычные истории крутого русского фигуриста Кондратюка

«Пришел в номер, включил свой прокат и заплакал». Чемпион России Кондратюк о дружбе с Валиевой и Транькове-Иисусе

На этот раз мы пошли дальше и провели с фигуристом целый день. Экскурсия по комнате Марка, работа над картинами, тренировка, большой разговор об Олимпиаде и ответы на вопросы болельщиков, а также интервью с тренером и хореографом Кондратюка — Светланой Соколовской и Никитой Михайловым вы можете посмотреть в нашем фильме.

Для тех, кто больше любит читать, ниже — текстовая версия откровенного разговора с Марком.

— Главная эмоция от Олимпиады.
— Наверное, счастье. Счастье побывать там. Просто оказаться на Играх. Я общался со спортсменами, которые уже многого добились или только идут к этому, почти у всех мечта — попасть туда или олимпийское золото. Может, это прозвучит странно, но я никогда к этому не шел. И никогда к этому не стремился. Просто катался в свое удовольствие.

— Условно, десятилетний Марк, который начинает свой путь, просто приходит на каток и не мечтает?
— Я даже не думал об этом. Может, я какой-то неправильный.

— Ожидание и реальность от Олимпиады совпали?
— Это кардинально отличающийся от других соревнований старт. Там абсолютно своя атмосфера. Мне, как человеку, который никогда не мечтал об этом, все было очень круто. Но это не совсем стоит цели всей жизни. Если бы я 16 лет катался ради этого… Не знаю.

— Я читал новости, что тебя похвалил актер Бен Стиллер. Удивился? Какая была самая неожиданная реакция на твои выступления?
— Вот эта, наверное, главная неожиданность. Возможности списаться с ним не было. Но все равно было приятно, потому что в детстве мне очень нравился фильм «Ночь в музее», где он играл главную роль.

— Как проводил время после окончания личного турнира?
— Я ездил на соревнования, гулял с друзьями, мы постоянно с ребятами куда-то ходили, вечерами собирались. Старался от всего отойти и понять, что все закончилось.

— Ты на тренировках пробовал сделать пятерной сальхов. Это было ради развлечения или ты допускаешь, что можешь его сделать?
— Я искренне верю, что это возможно. Мне и моему поколению — не факт, но глобально я верю.

— Где оборот взять?
— Есть над чем работать — высота, крутка, скорость. Мне кажется, это возможно.

— Как вообще решился на пятерной?
— Я несколько раз пробовал в конце прошлого сезона. Конечно, это страшно. Всегда, когда учишь новый прыжок, ты идешь в какую-то неизвестность. Но перебарываешь какой-то страх и идешь вперед.

— Какими были самые близкие попытки?
— Четыре с половиной оборота. Я недокручивал и падал, поэтому сомневаюсь, что сам смогу. Но все равно чувствую, что четыре с половиной это даже для меня не предел. Надеюсь, найдется кто-то, для кого это будет возможно. У пятерных даже еще нет стоимости.

— По твоим ощущениям, сколько он будет стоить?
— Сотку (смеется). Я считаю, что пятерной должен стоить очень дорого, но в нашей действующей системе он будет не очень дорогим. По сути, тот же четверной аксель не стоит свеч. Например, у Юдзуру Ханю есть цель первым сделать аксель, но глобально он не нужен. Сделаешь хороший лутц или очень хороший сальхов — это будет как аксель в ноль.

— Давай поиграем в предположения, сколько примерно может стоить пятерной?
— Не думаю, что скоро сделают таблицу с пятерными.

— Почему? Может, они посмотрели твои соцсети.
— Да, всем ISU сидели и смотрели (смеется.) Я не думаю, что они будут делать в ближайшее время. А так, наверное, сальхов — баллов 15. Мне кажется, он не будет сильно дорогим. Но хотелось бы ошибаться.

— Успел пообщаться с Ханю?
— Пообщался — это громко сказано. Минут пять-десять поговорили с ним. Очень приятный, культурный человек. Просто так про фигурное поговорили, ничего такого. Я предложил ему что-нибудь прыгнуть, но у него болела нога, поэтому он не мог.

Сфотографировались, а потом я его «спас». Мы стояли почти в углу катка, и там Володя Литвинцев ехал, а Юдзуру спиной стоял, и они как-то катастрофически быстро приближаются… В итоге удалось предотвратить столкновение.

— Как тебе кажется, у него получится аксель?
— Просто хочу пожелать, чтобы он его сделал.

— А сам бы попробовал?
— Я в него никогда в жизни не зайду. Просто очень страшно. Сальхов я видел у себя в голове, поэтому пробовал, а аксель очень боюсь. Сальхов для меня самый легкий прыжок. Ты делаешь одни и те же действия, и в него попадаешь. Он высокий, легкий, там есть запас.

— Еще я видел четверной лутц у тебя. Как с ним дела?
— Периодически прыгаю.

— Это ближайшее усиление?
— Думаю, да.

— Еще ты пробовал риттбергер.
— Мне кажется, риттбергер — это самый сложный четверной. Я не знаю, как Макар Игнатов его прыгает. Его очень сложно контролировать. Все остальные прыжки: ты делаешь то, что уже наработал, все одно и то же. Поэтому, если я буду усложняться, то это будет лутц.

— А что с флипом?
— Флип — ребро. Поэтому у меня его и в программах нет, бессмысленно его делать. Один раз на тренировке я сделал четверной флип. Просто так, для галочки «Я умею все четверные». Но вставлять в программу бессмысленно, потому что проблемы с ребром.

— За сколько дней ты узнал, что будешь катать командный турнир?
— Хорошая попытка! Но я не скажу. Это не каверзный вопрос. Если федерация не говорила об этом, то зачем я буду говорить. Это не какая-то секретная информация, просто мне кажется, это не совсем правильно.

— Окей. Ты узнаешь, что выступаешь. Какие мысли в этот момент?
— Я не удивился, потому что, когда ехал Миша (Коляда, — Sport24), я думал: отправят его. Когда он не смог поехать, понял, что, скорее всего, буду я. Морально себя к этому готовил и больше катал.

— Ты говорил, что короткая командного турнира была невероятно волнительна. Как это проявлялось? Поспать-то хоть смог?
— Спал хорошо, меня будили. Мы вставали в 4 утра. Я хорошо знаю себя и понимал, что не встану. Точнее так: могу встать, а могу и не встать.

У меня на Играх было 4 проката: по будильнику я проснулся один раз на произвольную в личном турнире. Отдавал ключ нашему врачу и оставлял дверь открытой — он меня будил. Я правда мог проспать. Это была бы феерия.

— Ты бы проспал только тренировку.
— Кто знает, встал бы в 10 утра…

— Вставал в 4, а во сколько ложился?
— Где-то в 11, в 10 часов вечера. Я бы мог лечь в 8, но я все равно бы не уснул.

— Как ты сейчас вспоминаешь день короткой программы в команднике?
— Очень страшно было. Одно дело подвести себя — это уже твоя личная проблема. Я выхожу с мыслью, что в каком-то плане золотая медаль зависит от меня. Я первый начинаю… Опыт других участников в Пхенчхане тоже сказывался. Просто вышел и делал, как мог.

— Я видел с трибун, как тебя шатало на выездах. В этот момент успел о чем-то думать?
— Это от нервов. Я просто выезжал и работал дальше. Помню, заезжаю на первый прыжок и у меня жизнь перед глазами… Приземлил, выдохнул, поехал дальше. Криво-косо, но выехали, слава богу. Второй прыжок тоже криво-косо, но выехали и едем дальше. Третий, кстати, был хороший. Я выступил хорошо, и у меня отлегло, дальше было проще.

Главное в команднике — катать короткую. Потому что, если ты плохо выступишь в произвольной, ты принесешь 6 баллов, а если в короткой плохо — один.

Я выходил на произвольную, я видел, как откатался Роман Садовский и Боян Цзинь, у них не все получилось. Мне нужно было нормально доехать, и я был бы третьим. Я все расклады знал, даже читал статью при каких прокатах наших спортсменов какую медаль получим. И там все сводилось к тому, что мне надо попасть в тройку, тогда это стопроцентное золото.

— Вот так мы узнали, что Марк читает статьи.
— Я никогда этого не скрывал, я и баллы смотрю того, кто передо мной катает. Мне так спокойней. На Европе я знал, сколько набрали Даниэль Грассль и Денис Васильев. Я видел, что они очень хорошо откатали, и меня это зарядило. Здесь я видел, что не очень, и понял — это мой шанс. Мне нужно было спокойно выйти и сделать свое дело. Понимание ситуации меня успокаивает.

— Ты, когда вышел к журналистам на Олимпиаде, сказал: «Большое желание не подвести других ребят, они больше заслужили здесь оказаться, не хотелось бы мешать». У тебя действительно были мысли, что ты — слабое звено команды?
— Конечно. Так это правда. Я просто понимал, что девочки, танцы и пары просто выйдут и сделают свое дело. Может, они будут не первыми, а вторыми, но глобально от этого ничего не меняется. А я, правда, мог подвести всех. Переживал из-за этого.

— Удивился второму месту в произвольной?
— На самом деле, в тот момент, мне было уже все равно. Я откатал и знал, что точно третий: и это хорошо. Пошел давать интервью, и там как раз стояла Ольга Ермолина (пресс-атташе ФФККР), спросил у нее о результате. Оказалось, что я второй.

— Почему в личном турнире получилось не так хорошо?
— Когда я выходил на командник, я четко понимал, что выйду и сделаю свое дело, что я все могу. Мне нужно было просто спокойно выйти и откатать. А когда я выходил на личный турнир, понимал, что могу, но у меня нет сил. Я не могу себя собрать. Моральных сил не осталось. Даже по взгляду видно, что в команднике мне страшно, но я осознан. А в личном я будто в пустоте. Старался делать все, что было на тот момент в моих силах. Было сложно, но зато мне выпала возможность откатать четыре раза.

— Когда ты выходил на произвольную, уже начались допинговые разбирательства. Это как-то влияло на тебя?
— А я как-то могу повлиять на эту ситуацию?

— Нет, но ты же читаешь статьи и видишь, что происходит.
— Да, я обо всем знал, но я никак не мог повлиять на эту ситуацию. Какой смысл мне волноваться? Например, я могу волноваться и переживать, потому что по раскладам мне надо стать третьим, я могу на это повлиять. Мне нужно выйти откатать либо хорошо, либо плохо.

А что я могу сделать в этой ситуации? Ничего. Я могу только пойти поддержать Камилу, которой сложнее, чем мне, поддержать других ребят по команде и все. Вот моя миссия.

— Когда еще не было известно, кто из сборной попал в эту историю, многие подумали на тебя. В том числе, что ты якобы что-то там покурил. Как к этому отнесся?
— Я сидел в номере, читал комментарии и угорал. Было смешно. Как говорится, «мем смешной, ситуация страшная».

— На тот момент ты знал, что к тебе это никак не относится?
— Да, я знал, что у меня все хорошо.

— Что думаешь про стереотип о том, что людям, которые занимаются творчеством, приписывают употребление запрещенных веществ?
— Такое со многими, это правда так. Я не думаю, что процент сильно выше, чем среди других людей. Возможно, многие творческие люди склонны к такому. Но когда читал про себя такое, мне было просто смешно.

— За короткой программой девушек ты наблюдал с трибуны. Как это было?
— Невероятное напряжение и сумасшедшие эмоции. Если я скажу, что я так не переживал за себя, как когда смотрел их короткую, это действительно будет правдой. Одинаково с моей короткой в команднике — нервно и страшно. Все остальные три программы было катать легче, чем смотреть на наших фигуристок.

Мне повезло, девочек я смотрел в студии Первого канала. Там были Женя Медведева, Алина Загитова, Рита Мамун, Морис Квителашвили и работники Первого канала. Когда девочки поехали, я просто всех обнял и стоял, потому что не мог стоять сам. Мне было правда плохо, настолько сильно я переживал.

Произвольную смотрел уже в Москве. Приехал в гости к Артуру Даниеляну, мы сидели в обнимку и смотрели девочек. Было уже полегче, но потом долго сидел и осознавал, что произошло. Самое главное, что эти эмоции абсолютно разные. Сложно все прожить за суперкороткий момент, когда за одного человека ты радуешься, за второго расстраиваешься, за третьего переживаешь.

— Наверное, потом возникло желание поддержать каждую.
— Я так и сделал в личных сообщениях. Знаю, что очень многие выкладывали сторис с поддержкой, но не вижу в этом смысла. Если я могу написать лично, зачем мне что-то выкладывать? Как будто я хочу показать публике, что я поддерживаю. Мне это не нужно. Я лично написал всем девочкам в тот же вечер все, что думал.

— Давай поговорим про Тик Ток. Заходил на Олимпиаде?
— Конечно, я выкладывал несколько видео. Удивился росту подписчиков. У меня есть аккаунт, я выкладывал туда видео прошлой весной. Было примерно три тысячи подписчиков. До Олимпиады больше полугода ничего не выкладывал. Когда откатал короткую программу в команднике, три тысячи превратились в тридцать. Понял, что нужно варить контент и снял тренд, он завирусился. Подумал: «О, я знаю, что делать». Теперь у меня в Тик Токе почти 120 тысяч.

— Ты часто говоришь, что ты стеснительный человек. По Олимпиаде показалось, что ты больше заводила и лидер. Как в твоей голове происходила эта борьба?
— В тот момент я был уверен в себе. Знал, что нужно делать что-нибудь прикольное, чтобы это было интересно смотреть и зрителям было весело. Для меня Олимпиада — это не битва и не война, а праздник. А на празднике принято веселиться.

Если я катаюсь в удовольствие, то и на соревнованиях провожу время так же, кайфую от происходящего. Олимпиада выпадает раз-два в жизни, нужно по максимуму взять эмоций и впечатлений от этого, потому что они остаются на всю жизнь. Сидеть просто в номере и скучать — глупо для меня.

— Однажды в соцсети ты выложил фото с Женей Семененко и написал: «Кондратенко канон». Можешь немного пояснить?
— Кондратенко — это шип меня и Жени Семененко. Почему именно он? Потому что писать про шип с какой-то девушкой — некорректно, а с парнями — смешно. Я у него спросил, он был не против.

— Как относишься к тому, что болельщики часто шипперят тебя с одиночницами?
— Я не против. Это прикольно.

— После Олимпиады ты говорил, что тебя стали узнавать на улице. Как это обычно происходит?
— Не совсем могу это описать, но обычно ты это чувствуешь. Еще до того, как к тебе подошли, чувствуешь, что тебя узнали. То ли по взгляду, то ли по каким-то действиям ты обращаешь на это внимание и думаешь: «Кажется, меня увидели». Обычно просто подходят, хвалят и просят сфотографироваться.

— Самое необычное место, где ты меньше всего ожидал, что тебя встретят?
— Надеюсь, что это еще впереди. Пока ничего такого — на улице, в торговом центре. Про катки и спортивные мероприятия я даже не говорю, потому что там собираются люди, интересующиеся фигурным катанием. Естественно, они знают если не всех, то многих.

— Сколько человек тебе написали за время Олимпиады?
— Тысячи!

— Было что-то необычное?
— Около ста человек пытались познакомиться через меня с какой-нибудь фигуристкой. «Передай той, чтобы она прочитала мое сообщение». «Передай другой, что я хочу с ней познакомиться». Это странно. В мою сторону ничего необычного не было, все спокойно — нейтральное или положительное.

— Когда ты вышел после короткой программы в личном турнире, журналист тебя спросил: «Кто убил Марка?» Это обидно?
— Я видел, что некоторые переживали, что это может быть обидно. Но нет. Если бы я ничего не говорил про Мирона (Oxxxymiron, музыкант, — Sport24), то это было бы не обидно, а просто не в тему. А в контексте происходящего — прикольно. Поэтому я не обижаюсь.

— Тебе нравится давать интервью?
— Да. Это прикольно. Можно донести какие-то мысли или еще что-то.

— Если говорить о медиа-сообществе, в фигурном катании есть токсичность?
— Определенно, токсичность, наверное, присутствует. Но я уверен, что в любом виде спорта такие люди присутствуют. К сожалению, это так. Хочется сказать людям, чтобы были добрее к друг другу и наслаждались этим прекрасным видом спорта.

— Что ты чувствуешь, когда слышишь: «Олимпийский чемпион Марк Кондратюк»?
— Я в это не верю. Будто это не про меня.

— Почему не веришь?
— Я никогда к этому не шел. Мне всегда говорили, что я могу, но я в это не верил. Это неверие, наверное, продолжается.

— Поверишь когда-нибудь?
— Когда-то — да. Наверное. Я осознаю, что это уже случилось, это факт, но не могу осознать до конца. Уже после Игр я знаю, что выиграл чемпионат России, чемпионат Европы. Мне последний год это казалось реальным. Медаль на Олимпийских играх — нет. Где-то полгода назад я сказал себе: «Если получится взять медаль чемпионата Европы когда-нибудь, значит катался не зря». Я перевыполнил план в каком-то смысле. Говорю к тому, что казалось реальной целью, до которой можно дойти. Про остальное даже не думал.

— Медаль чемпионата Европы?
— Да. Я искренне считал, что если ее получу, неважно какую, катался не зря. Чемпионат России — круто, но хотелось чего-то большего.

— Ты говоришь, что катался не зря, но у тебя есть мотивация дальше продолжать. Теперь какая мотивация?
— Еще есть пару незакрытых гештальтиков.

— Кубок Первого канала?
— Это самый главный. Самый главный незакрытый гештальт. В моей команде будет Евгения Медведева. Я ее возьму. Мы должны выиграть этот турнир вместе. Ну и чемпионат мира.

1. Готов ли ты в случае острой необходимости поменять спортивное гражданство?
— Нет.

2. Что было самым запоминающимся за прошедший сезон?
— Оберстдорф, произвольная на чемпионате Европы, командник на Олимпийских играх, больная спина перед Гран-при в Сочи и борьба с самим собой в голове после чемпионата России. Первую неделю после чемпионата России мне казалось, что я занял чужое место. Полностью меня отпустило только после того, как я выиграл чемпионат Европы. Тогда я подумал: «Наверное, все-таки свое». Не в том плане, что место какого-то конкретного человека. А как будто выиграл случайно, незаслуженно.

3. Хотел бы ты поставить себе какую-то программу?
— Обычно я участвую в постановке, могу предложить что-то свое. По ходу сезона сам что-то видоизменяю. Если вы посмотрите показательные, то многие моменты — импровизация. Присутствует костяк, но между ним всегда импровизация и катается на ходу.

— Не страшно выступать, понимая, что есть пустое пространство?
— Я всегда так катаюсь. Мне нравится. Я знаю, как я примерно еду, где вращение и дорожка, но как именно я еду и что делаю в этот момент — на ходу. Потом можешь выйти со льда и подумать, что в этот раз как-то не очень получилось. А в другой раз: «Вау! Сегодня получилось так, как мне самому очень нравится».

4 Кем видишь себя через десять лет?
— Это банально, но просто счастливым человеком. Лет пять назад у меня были загоны, но последние два-три года я ощущаю себя счастливым человеком. Повзрослел, наверное.

5. Планируется выставка летом?
— Пока не знаю, как сложится.

6. Было такое, что дарил свои картины кому-нибудь?
— Еве Уваровой дарил. Обещал, что подарю, и после Европы подарил.

7. Страна, в которой мечтаешь побывать?
— Конкретной страны нет. В детстве мечтал побывать в Англии, но эту мечту я исполнил три раза. Было бы классно побывать в Японии, в Австрии, в Португалии. Могу назвать двадцать стран, где я бы хотел побывать. Но именно мечты нет. Почему Англия? В детстве мне читали произведения Артура Конан Дойла. У нас была большая книга на тысячу страниц — все о Шерлоке Холмсе. Каждый вечер мне ее читали, я сам ее читал. Мне очень нравилось. Большинство действий происходят в Лондоне, поэтому мне захотелось.

— Есть любимое место в Лондоне?
— На Трафальгарской площади есть колонна, вокруг которой четыре льва. Залезал на них (смеется). Галерея Tate Modern еще — главный музей современного искусства. В принципе, в Лондоне очень красиво и хорошо. Когда ты там находишься, тебе очень хорошо. Независимо от того, что происходит, что ты делаешь и куда идешь. Просто хорошо. Поэтому я возвращался еще два раза.

8. Хотел бы попробовать запустить свой мерч?
— Была такая мысль, но надо собраться.

9. Ты давно хотел сделать телеграм-канал?
— Должно было произойти определенное событие, специально для которого я это и сделал. Так получилось, что мероприятие пока не произошло. У меня был отличный план сделать все хорошо. Плюс как запасной аэродром. Чат? Почему нет. Спокойно к этому отношусь. Могу заходить и читать, могу отвечать на что-то, могу не отвечать. Как часто захожу? Каждый день.

10. Какой вопрос от журналистов больше всего бесит?
— Да никакой. Только если касаемо личной жизни, каких-то личных вещей — семьи и прочего. Но я заранее понимаю, что на него не отвечу. Надо просто культурно выкрутиться и все.

11. Какое бы ты имя выбрал, если не Марк?
— Только Марк. Мне в детстве не нравилось мое имя, но сейчас я себе не могу представить какое-нибудь другое.

— Почему не нравилось?
— Не знаю. Это было так давно, что я уже не помню. Помню, что мне не нравились ни имя, ни фамилия. А если все же выбрать… Может, быть какой-нибудь Изя (смеется).

— От Марка много производных: Маркуша, Маркони, Маркус… Есть какое-то любимое?
— Маркони меня называет Ваня Ригини и Дима Алиев. Но самое любимое из производных — Маркуша. Звучит миленько.

— А самое распространенное?
— Обычно — Марк. Сейчас, когда захожу в чаты, там Маркуша много раз. А в жизни — Марк.

12. Фигурное катание — самый субъективный вид спорта?
— Наверное, один из. Конечно, субъективный, если люди ставят оценки. Это не плавание, не бег, где ты приплыл первым и все. С бегом так же. Это субъективный вид спорта, но не занимайся, если не нравится. Ответ простой.

13. В чем сила?
— Ха-ха-ха. Юра, ты ли это?

— Нет, это Татьяна спрашивает. Она не очень похожа на Юру.
— Я бы сказал, что вообще не похожа на Юру (смеется.) В чем сила? Давай этот вопрос последним сделаем. Хочу подумать.

14. Как изменилась твоя жизнь после Олимпийских игр?
— В каких-то отдельных моментах что-то поменялось, но глобально я не хочу изменений. Я хочу остаться таким же человеком, которым был в самом начале пути.

15. Что или кто помогают тебе не падать духом в сложные моменты?
— Семья, тренеры и друзья. Люди, которым я могу написать, позвонить. Но последнее время я становлюсь человеком, который сам поддерживает других.

16. Что самое главное для тебя в жизни?
— Хороший вопрос. Нужно собрать консенсус, подискутировать на эту тему. Не знаю. Самое главное… Опять же, возвращаясь к тому, о чем мы говорили раньше, — быть счастливым. А как ты достигаешь этого — более конкретный вопрос. Просто быть счастливым.

И снова 13. В чем же сила, Марк?
— В любви к миру.

Хочешь знать все о фигурном катании? Подписывайся на наш телеграм-канал!

Подписывайтесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене