«Тутберидзе держит всех за яйца». Откровения Рудковской: переходы Трусовой и Косторной, операция Плющенко и шоубиз

Редакция Sport24

Поделиться

Комментарии

Впервые за долгое время Яна Рудковская пришла на видеоинтервью. В разговоре с двукратной чемпионкой мира Евгенией Медведевой супруга Евгения Плющенко ответила почти на все интересующие публику вопросы. Что ей показалось странным со стороны Этери Тутберидзе, а за что она ее уважает? Что стало причиной разрыва Плющенко с Александрой Трусовой? Почему затих скандал с Вероникой Жилиной и Сергеем Розановым? Это и многое другое — в новом выпуске шоу «БеС Комментариев». Sport24 записал для вас все самое интересное.

— Правильнее сказать, что у меня к ней неоднозначное отношение. У меня есть отношение к ней до ее интервью, которое я прочитала не так давно, Алеко мне прислал. Журнал хороший, качественный — «Мнение редакции может не совпадать*». Так вот, есть мое отношение к ней до прочитывания статьи с ее интервью и есть отношение после того, как я прочитала интервью.

Начну с первого. Мне прислали кусочек интервью, где Борисов спрашивает у нее про противостояние Плющенко — Тутберидзе. Этери Георгиевна, смотря на него многозначительно, говорит: «А он есть?» Вот так отвечает на вопрос, очень короткое предложение. На что Борисов, который понятия не имеет, что такое фигурное катание и все подковерные игры, говорит: «Не знаю». Она отвечает ему: «Ну и я не знаю».

Как я могу к ней относиться после этого интервью? Это как минимум странный ответ человека, который варится 24 на 7 в фигурном катании и посвятил ему свою жизнь.

Безусловно, Евгений не является мастодонтом в тренерстве. Евгений является выдающимся российским одиночником и действительно мировой легендой спорта, самым титулованным спортсменом этого века — у человека четыре олимпийские медали в четырех различных Олимпиадах, десять чемпионатов России, семь — Европы, три чемпионата мира он выиграл и четыре финала Гран-при.

Ты можешь его не уважать как тренера или не считаться с ним как с тренером, но сказать про такого человека… Ты как раз в спорте ничего не достигла, извини. Я пыталась найти ее хоть одно выступление. Татьяну Анатольевну Тарасову нашла, Алексея Николаевича Мишина с Тамарой Николаевной Москвиной. Очень много тренеров, которых я уважаю, которые сделали очень много для советского и российского спорта.

Ее я не нашла. Я ее знаю как тренера, но как спортсмена ни разу не видела ни одно выступление. Ты не состоялась вообще никак в спорте. Я вообще не знаю, кто ты. Ты состоялась как тренер — молодец, никто не спорит. Но как ты можешь сказать про своего коллегу: «А он есть?» Странный ответ.

Я потом у Димы Борисова спрашивала: «Какая вообще твоя реакция была?» Он говорит: «Я даже не знал, что ответить. Мне написали вопрос, он был острым. Я и ответил, что не знаю». Она ему вторила, что тоже не знает. Это странно.

Всегда было противостояние — наверное, не один сезон. Если возьмем девочек, это [Софья] Муравьева с [Софьей] Акатьевой, Муравьева с [Аделией] Петросян. В прошлом сезоне — Макар Игнатов против [Даниила] Самсонова и [Андрея] Мозалева. Это взрослые. По юниорам [Михаил] Алексахин и [Никита] Сарновский против Арсения Федотова — первое-второе место. Елена Костылева против [Маргариты] Базылюк и [Алисы] Двоеглазовой — первое-второе-первое. То есть постоянно и на взрослых соревнованиях, и на юниорских идет противостояние двух самых упоминаемых тренеров. К сожалению или к счастью, она это заслужила благодаря своей тренерской работе.

Такое пристальное внимание к Евгению идет в том числе за счет того, что он великий спортсмен — получится или не получится. Но все-таки человек уже как-никак восемь лет тренирует, хотя мог бы ничего не делать, жить. Он очень много заработал в спорте — положить денежки на счет, сдать в аренду свои помещения и ничего не делать. Но человек работает.

Огромное количество детей, которые сейчас у него тренируются. Да, он каждый божий день тренирует. Почему я это знаю? Потому что у нас академия находится в 30 метрах от дома.

Если ты пришла на интервью и профессиональный журналист задает такой вопрос, а первые-вторые места занимают спортсмены либо твоего штаба, либо его штаба… Что за вопрос: «А он есть?» Что это вообще? Я считаю, что это просто полнейшее неуважение. Вот такая Этери Тутберидзе мне непонятна.

— Когда Ярослав Хрулев ушел, например, к Тутберидзе, никто не сказал: «Какой же он предатель! Как же он мог покинуть великого Плющенко?» Спокойно отпустили, сказали: «Ярослав, ты с нами был семь лет. Конечно, иди». Можно привести еще много примеров. Отпустили и отпустили. Зато когда к нам кто-то пришел, это предательство, это ужас. Почему такие двойные стандарты, ребята? Почему двойные стандарты? Мой муж тренировал пят лет Муравьеву, Хрулева — семь лет.

Она [Этери] все время считает, что кто-то кого-то переманивает. Два года папа Саши Трусовой вел переговоры с Евгением, потому что Саша хотела уйти от Этери Георгиевны. Алена Косторная, посмотрев, что Саша ушла, и, наверное, благодаря еще Сереже Розанову, пошла за ним. Кто кого переманивал? Никто никого не переманивал. Мы даем условия, люди приходят. Огромное количество детей.

В прошлом году пришла девочка, Кира Моногарова. Они ей полгода не хотели отдавать зачетку. Всех подключали — федерацию, Евгений звонил и просил, мама звонила, просила. А у нас — пожалуйста, попросили зачетку, сразу отдали без проблем. [Арина] Парсегова попросила зачетку, сразу отдали. Хрулев попросил зачетку, сразу отдали. Почему получается так, что к Этери Георгиевне все приходят, а мы всех переманиваем?

Я тебе объясню, что происходит. Майское [трансферное] окно, пошел клич по всем городам и регионам — можно перейти, мы готовы к просмотру. В команду Этери Георгиевны приходит огромное количество детей. Они приходят к ней уже подготовленными спортсменами, которые каскады три-три прыгают, четверные прыжки, аксель в три с половиной оборота. Конечно, она видит, что они офигенные, и их берет.

Они соревнуются, крутятся в этой группе — из них выживают и доходят до взрослых лучшие спортсмены. Что, не так? Так. Что, Сережа Давыдов плохой тренер? Кто знает Сергея Давыдова? Никто не знает. Хотя 50% детей с ультра-си в этой стране воспитал Сергей.

А потом они ему пишут посты: «Дорогая команда, спасибо за бесценно прожитые годы, за то, что вы нас всему научили, но нам надо идти дальше». Куда идти дальше, друзья мои? Вас всему научили, вы обучились четверным прыжкам, всем тройным. Куда еще лучше?

А как? За второй оценкой в команду Тутберидзе, так как она может воспитать олимпийских чемпионов. Конечно, когда к ней со всей страны едут таланты. Те, кого она не взяла, идут к Плющенко. Представляешь, и Сарновских она не взяла, и Титову, и история была с Соней Муравьевой — Тутберидзе ее тоже не взяла. Кому она отказывает после просмотра, идут к Плющенко. Это абсолютнейший факт.

Плющенко как раз создает с этими детьми, которых не взяли, конкуренцию на юниорском и на взрослом уровне. Именно с теми, кого она не взяла. Кто знает Давыдова, кто знает еще каких-то хороших тренеров? Вот, пожалуйста, Давыдов — это тот человек, который воспитал колоссальное количество детей, дал им прекрасную технику. Они пишут посты: «Дорогой такой-то, мы уходим. Нам надо двигаться дальше». Куда дальше? Непонятно. Дальше — за второй оценкой.

Поэтому я хочу сказать, что такой подход, что когда от нее уходят — это предатели, а когда от нас уходят — это она всех облагодетельствовала, взяв к себе, лично меня не устраивает. Это негативная сторона Этери Тутберидзе.

— Я по-прежнему считаю, что, если бы Саша не перешла [обратно к Тутберидзе], она могла бы выиграть Олимпийские игры, потому что Женя ею очень горел.

Этери — очень сильная женщина. В ней есть некие качества, которых пока нет у Евгения, и, наверное, у него их никогда и не будет. Он занимает абсолютно такую же позицию, как Алексей Николаевич Мишин. Плющенко будет тренировать только тогда, когда он этого хочет, когда ему это надо. Если он видит, что нет химии, он перестает тренировать, ничего с этим спортсменом больше не будет.

С Сашей был небольшой конфликт, когда он ей говорил, что не надо выходить с тройным акселем, а она говорила, что надо, что хочет попробовать. Ты знаешь Сашку — если Сашка что-то захотела… Есть видео из Стокгольма, где она катала произвольную программу с пятью четверными. То есть первый прокат произволки с пятью четверными вообще-то должен был быть, конечно, в Стокгольме [на чемпионате мира]. Но все пошло не так, потому что случился конфликт тренера и ученицы, где Евгений стратегически настаивал не рисковать с тройным акселем, а Саша хотела кататься с акселем. На этом фоне случился их внутренний конфликт.

Она сорвала короткую программу и стала двенадцатой, в итоге — третье место. Хотя ты же понимаешь прекрасно: сделай она все чисто в короткой, что для нее было очень просто… А в произвольной можно было сделать три или четыре четверных, которые для нее были вообще настолько изи, что она была бы чемпионкой мира. Она стала бронзовым призером с Женей.

Когда она приехала [с чемпионата мира], я сказала Жене сразу: «Женя, пока ты не наладишь контакт с ней…» А он говорит: «Пока нет контакта. Я не буду ни на чем настаивать». То есть он может себе позволить не уговаривать учеников. Вот он, Плющенко, понимаешь? И все, Саша ушла.

— Почему Трусова вернулась? Потому что она всегда знала, что мы очень хорошо к ней относимся. Мы дружить не переставали.

Женя болел за нее на Олимпиаде. Он сказал тогда свою крылатую фразу: «Физуха у Трусовой лучше, чем у Криштиану Роналду». Хотя он добавил, что у нее будет какая-то стратегическая ошибка, что и случилось в короткой программе — замечу, та же самая, — она будет лишь второй. И поставил тогда как раз серьезные деньги на Аню Щербакову. Кстати, выиграл.

Потому что он всегда говорил о том, что Саша должна доверять не только своему сердцу, а все-таки тренерской тактике. Плющенко сказал, что, скорее всего, команда поставит ей двойной аксель, а она пойдет на тройной — это будет стоить ей золота. Так и произошло.

Вернулась не только Трусова. К нам пришла Алена Косторная, пять лет тренирует и Юлия Липницкая. То есть все примы, начиная с Юли, которая является одним из главных тренеров на нашей московской ледовой арене. Саша вернулась и тренировалась, даже готовилась в прошлом году к контрольным прокатам — тоже у нас.

Никто никого не заставлял. Она могла ведь пойти туда, а выбрала почему-то нас. Наверное, потому что мы хорошие, добрые, комфортные люди. То же самое и Алена Косторная — она и тренирует иногда у нас, и одна из прим в шоу. И Юля также.

— Почему Аня Щербакова? Наши ряды недавно пополнились Аней и тобой. Скажи, это же не был какой-то финансовый интерес — мы просто посидели, пообщались, поговорили, нашли общие интересы по творчеству и просто по-человечески договорились посотрудничать. При этом я сразу говорила, что никого не переманиваю от Авербуха. Я предлагаю, если есть возможность, поработать как спецпроект с нами. Возможно, это понравится.

На мой взгляд, мы с Евгением сделали колоссальное вложение в бренд Саши Трусовой. Потому что те роли, которые я ей подбирала, усилили ее бренд, согласись — и Русалочка, и Снегурочка, и Золушка, и Черный лебедь.

Мне кажется, что все возвращаются по нескольким причинам. Потому что мы открытые, комфортные, добрые, гостеприимные, щедрые, понятийные. Потому что с нами комфортно. Вопрос денег стоит в последнюю очередь — мы состоятельные люди и давным-давно заработали деньги. Сейчас и для меня лично, и для моего мужа это хобби. Фигурное катание — не его основная работа. Это его хобби, в которое он вкладывает свое здоровье, свой труд. Он не получает за это деньги. Ты понимаешь, что само фигурное катание не приносит никакой прибыли? Никакой. Это абсолютнейшее хобби. Но оно приносит капитализацию наших объектов, которые растут в цене. Поэтому к нам приходят.

— Позитивное [отношение к Тутберидзе] — это когда я прочитала интервью и с очень многими тезисами согласилась. В фигурное катание я попала не по своей воле, а потому что Евгений — мой муж. Я решила поддержать его идею вкладывать в детский и юношеский спорт в России.

Это огромные деньги. Содержание топового спортсмена, например фигуристки Костылевой, — это порядка 6 миллионов в год. Это огромные деньги. Или, например, Сарновский. Макару [Игнатову] тоже помогаем. Помимо жилья, мы даем возможность кататься, получать всякие дополнительные опции, жить.

Когда я попала в эту секту, то прочитала все тезисы того интервью — подписываюсь под каждым. Опции написать мне или Евгению нет ни у одного родителя. Есть огромное количество людей — методистов, администраторов, ассистентов, — через которых мы общаемся. Мы теперь полностью закрыты от родителей.

Теперь каждому родителю, который уходит, я дарю книгу. У меня есть две любимые. Первая — это «Сказка о золотой рыбке» Александра Сергеевича Пушкина. Вторая — «Золотая антилопа». В принципе, у сказок один и тот же конец. Чтобы вы, друзья мои, не остались у разбитого корыта. Потому что родителям все мало, нет уважения.

В чем я ее зауважала? Представляешь, она была ноунеймом в спорте, но смогла создать команду. Она не была прыжковиком, она не прыгала, в отличие от Евгения, ультра-си. У нее не было ни одного титула в спорте. Но она смогла, работала где-то — каталась в каких-то шоу на корабле, где-то еще.

Она приехала и за счет своего труда, за счет того, что у нее классная коммуникация, менеджерская составляющая, смогла создать прекрасную команду, где есть человек, который занимается прыжками, человек, который занимается программами. И она это все менеджерит, держит всех, прости за выражение, за яйца — все работают, как и она.

И она абсолютнейший фанат фигурного катания. Которая всю свою жизнь, как Тарасова, положила на этот спорт. То есть если Евгений играет в падел-теннис, в футбол, в хоккей, у него куча интересов, катается на мотоцикле. Тутберидзе живет только этой работой. И она абсолютнейшая self-made womаn в спорте.

Есть Винер — хотя понятно, что у нее была мощная поддержка в виде супруга, который ей помогал. Она величайший тренер. У Тутберидзе никого не было. Она все сделала в своей жизни сама, просто как птица-феникс.

Можно ли ее уважать? Конечно. Безграничное уважение к этой женщине. Интервью очень сильное. Тутберидзе — это self-made woman в спорте, которая создала команду, выигравшую последние три Олимпиады. Но замечу, что только у девочек.

— Я позвонила Жене [Плющенко] — он тогда ухаживал за мной — и рассказала идею. Он спросил о том, как за три минуты статисты успеют собрать лед и поставить его на сцену. И я говорю: «Ты умеешь кататься на пластике?» Он говорит: «Это ужасно. Это такой треш для фигуриста — кататься на пластике. Я не смогу на нем даже прыгнуть». Но сделать настоящий лед было невозможно. Пластик нужно было быстро разобрать, собрать и задвинуть. Это надо было репетировать. Было тяжело, поэтому я не знаю, кто бы это смог повторить. Эту таблетку из пластика мы даже ломали и из Венгрии привозили новую. В общем, там целая история была и все было против нас.

Когда в очередной раз нам сломали на ней замки — то ли специально, то ли как-то еще, — даже говорили, что это происки Батурина, который был спонсором украинской делегации и нашей главной конкурентки Ани Лорак. Мы пришли после этого на пресс-конференцию и были как три мушкетера и Миледи. У нас спросили про сломанную ледяную таблетку, мы ответили, что нам вообще все равно, один за всех и все за одного. Какая уже разница? Давайте просто классно сделаем. И мы просто репетировали, хотя на это уже не было времени. Мы репетировали даже в номере с этой таблеткой.

Нам так поставили камеры, что сначала начинает Дима, а потом никто не видит, как появляется Женя, и только в финале на него поворачивает луч, уже после Эдвина Мартона со скрипкой.

Конечно, я рассчитывала [на победу], но понимала, что какое-то количество баллов, учитывая, что Россия никогда не выигрывала, нужно взять от кого-то — чтобы кто-то еще помог, поддержал. И действительно, 10 баллов дали от Венгрии, потому что они нас знали. У нас была такая международная команда. Не было такого, что был только Дима. Была классная мужская команда «Евровидения», в которой, конечно же, главным был Дима, но ребята создали ему такую спортивно-чемпионскую атмосферу.

Какая же была энергетика в зале — клянусь, я такого никогда не видела. Люди просто выкидывались. Я знала, что мы выиграли в полуфинале, потому что ко мне подошел супервайзер «Евровидения» и сказал: «Я снимаю шляпу. Это было очень достойно. И знаете, я плакал. Это было так красиво, трогательно и чувственно. Прямо до глубины души». Была одна известная певица Елена Папаризу, которая тоже выигрывала «Евровидение», — она сказала мне, что это было такое выступление, когда можно текстом порезать вены, потому что был такой выброс адреналина, как они любят говорить, мегавзрыв.

Это было так необычно, так неожиданно. Никто не понимал, искусственный или натуральный лед. Никто даже не мог подумать, что это пластик. Когда мы были в Афинах, я рисовала Диме маркером цифру 13, чтобы все запомнили и голосовали за него. Но здесь был такой запоминающийся номер, что ничего не надо было рисовать.

Был такой момент, что они репетировали и Дима был босиком. Женя просил его надеть обувь, потому что боялся его порезать. В финале миллиметраж был ровно один сантиметр. Женя на лезвиях, мимо Димы в сантиметре, а он босыми ногами… Конечно, могла случиться просто трагедия, но в итоге все сложилось, и мы стали чемпионами. После этого была невероятная популярность.

— 28 или 29 февраля, когда только началась спецоперация, мне мама показала в рилсах песню SHAMAN «Встанем». У нас тогда как раз просто намертво встал тур «Союз чемпионов», потому что люди не покупали никакие билеты — все переживали, что будет дальше. Я написала Ярославу в соцсетях и пригласила в наш тур, чтобы под «Встанем» откатал мой сын Саша и под другие песни еще ребята.

И он поехал в первый город — Тулу. Туда пришли люди с флагами, большими плакатами. Вышел Ярослав просто со стойкой и начал петь «Встанем», а Сашенька начал кататься в красной рубашке. После того как он откатался, Саша еще и пел вместе с Ярославом, все люди встали. Этот ролик, который снял кто-то из фанатов, на YouTube [собрал] больше 2,5 млн [просмотров] за 2 дня, 156 тыс. лайков и, по-моему, 100 тыс. комментариев.

Мой товарищ Женя Финкельштейн, владелец Kassir.ru, накануне позвонил мне и сказал: «Яночка, мы либо переносим питерское шоу в «Ледовом», либо вообще отменяем, потому что билеты просто перестали покупать из-за спецоперации». Про мою интуицию слагают легенды, потому что я предложила ему вернуться к этому решению после шоу в Туле.

Этот ролик начинает вируситься в каком-то невероятном масштабе во всех рилсах, все звонят, спрашивают, будет ли петь SHAMAN и кататься Саша. На следующий день мне звонит Евгений и говорит, что продали за день 500 билетов. На следующий — еще 500. И за один день до шоу у нас солд-аут: мы продали 12 800 билетов.

К шоу в Питере мы уже записали с Димой [Биланом] гимн «Союз чемпионов». Все синхронно с фонариками и флагами, и на трибунах слышно, как обсуждают, будет ли «Встанем». Выходят Ярослав и Саша, и просто взрыв — даже начать не могут из-за аплодисментов. Когда они закончили, снова все встали. Там нереальная волна популярности наступает и у Ярослава, и у Саши — на него за 10 дней подписывается 130 тыс. человек. Вот что значит песня.

Я всегда благодарю Ярослава, а он благодарит меня, что я поверила в него, а он — в меня. И мы проехали с ним весь тур, в каждом городе все люди вставали под эту песню. Можно сказать, эта песня спасла тогда весь тур.

— Эта история, к сожалению, грустная, потому что была прекрасная девочка. Она и остается прекрасной, очень красивая девочка. Мы ее реально полюбили — и я, и Евгений. Запала в душу, такой маленький ангелочек.

Сначала она у Сергея Розанова тренировалась, потом мама подошла и попросилась к Евгению в группу. Она же нас попросила о спонсорском контракте, потому что у них не стало возможности платить, хотя у нее была скидка большая, 50%. Они сказали, что папа заболел, мы сделали скидку — год так занималась. Им было тяжело возить девочку, у папы тяжелое заболевание — онкология, это открытая информация. К сожалению, врачи давали плохие прогнозы. Просили посодействовать, чтобы помочь Арише. Я сказала: «Хорошо, давайте, есть спонсорские контракты». Причем мама сама сказала, что это нужно.

Ей нужно было предоставить жилье, допы, коньки, костюмы, программы. Взяла ее на полное обеспечение. Наши юристы подписывают совершенно разные контракты с разными родителями. Кто-то хочет на 5 лет, кто-то хочет на 10 лет. Не надо забывать, что у контракта две стороны: права и обязанности. Есть дети, которым, например, мы покрываем только жилье и абонемент либо только абонемент. А есть, например, пять человек у нас в академии — это, конечно, самые топы, — которым мы покрываем все: проживание, коньки, бесконечные допы, костюмы и программы. Это большие суммы в год.

Что за это получает спортсмен? Он получает полностью всю спортивную подготовку под ключ. Что получает академия? Академия получает уверенность, что спортсмен, которого мы финансировали, воспитывали, никуда не уйдет. А если он все-таки хочет уйти, он возмещает нам ту сумму, которую мы потратили. У всех по-разному. У нее был год.

Мы этот контракт подписываем, все хорошо. В апреле мама пишет, что не может оплатить сборы, которые у нас будут в Кисловодске. В общем: жилье, питание, тренировки на двух человек там 250 тысяч на месяц. Я сказала, что все решу. Она отвечает: «Вы — моя фея-крестная, спасибо вам большое, что бы мы без вас делали». Это конец апреля. Я подписываю какие-то крупные траты, получилось почти миллион вместе с этими сборами, потому что не только ее мы обеспечивали. Там были новые коньки, что странно, потому что мы скоро [уходим] на каникулы, а сборы только потом.

Вдруг мне приходит СМС: «Яна Александровна, спасибо вам. Политика академии не позволяет нам в ней больше оставаться». Я не верю своим глазам, пишу в ответ: «А что изменилось в политике академии за две недели?» В итоге мы созваниваемся, и она говорит: «Первое — мы пришли к вам за прыжками, а Евгений Викторович мало тренирует четверные и ультра-си». А девочке на тот момент 10 лет.

Есть записи с прыжкового интенсива у Евгения Викторовича, где 10-летняя Ариша прыгает четверной тулуп и четверной сальхов в четверть. Я это лично видела. Она говорит: «Нет-нет-нет». Дима Михайлов как с писаной торбой носится с ребенком, каждый день подкатки были. А она говорит: «Не-не-не, мы пришли к Евгению Викторовичу за прыжками, а он занимается прыжками с другими спортсменами». Не будем называть, кого она указала в этом списке. Мне этот разговор не понравился.

Я не люблю, когда меня обманывают. Ну, сказали бы, что у вас папа ушел из жизни, но он у вас ушел полгода назад. Все было хорошо, девочка как жила в академии одна либо с сестрой, так и жила. Мама приезжала, контролировала. Что изменилось? И потом мне рассказывают, что где-то их встретил Сергей Викторович Дудаков, увидел, что девочка без пяти минут с ультра-си. Видимо, какой-то зашел разговор. Я даже не буду говорить, что это было какое-то переманивание. Возможно, просто какая-то встреча, потому что однажды мама поехала с ней на турнир одна, когда многие тренеры уехали в отпуск.

Я не знаю, как это произошло: послала свою старшую дочку за зачеткой ночью, как крыса с корабля. Очень некрасиво, без «спасибо», такой плевок в душу. Мы улетаем на Мальдивы, и у нас с Евгением в отпуске такой жутчайший осадок. Если бы сказали правду, что тяжело возить, или извинились бы, я тебе клянусь, никто бы не судился, отпустили. Есть шесть спортсменов, у которых были контракты и которых мы отпустили. Но человек пишет, что политика академии не позволяет им тренироваться, что мой муж, который выучил с ней ультра-си, ничего не сделал. Вот такое вранье меня перекрыло.

Цель с моими юристами была такая: выиграть суд и там же этот долг простить. Сделать такой благородный шаг. Но выиграть у нее, показать, что все-таки надо иметь совесть, когда люди столько для вас делают, а вы берете и об них вытираете ноги. Я это делать не позволю. Мы по каждому обвинению предоставляли факты и опровергали.

Долг погасили, молодцы. Это была хорошая идея, сама бы она не погасила. А нам какая разница, кто погасит? Команда Тутберидзе или Наташа Парсегова. Все было бы хорошо, если бы Наташа не врала на каждой передаче. Зачем вы так поступаете? Зачем вы так в душу плюете? То есть, если бы она просто приходила в суд и не было бы этих лживых интервью, мы бы выиграли этот суд и отказались бы от денег. Однозначно, нам нужно было создать прецедент, чтобы видели, что все неблагодарные родители, сектанты, должны быть наказаны.

Сектанты — потому что они не работают, а сидят, смотрят в это окно в ресторане на детей. С утра до ночи живут только этой жизнью. У них нет других увлечений и другой жизни — они живут только фигурным катанием. Они не увлекаются музыкой, не обучают детей. Все деньги, которые мы получили, мы потратили на благотворительность. Мы привезли на «Щелкунчик» детей из Донецкой республики. Экипировали всех многодетных детей, которые у нас занимаются бесплатно и по льготам детей СВО.

— Получилось так. Он пошел сделать глазки — убрать мешки. А Тимур [Хайдаров] ему: «Жень, давай мы тебе сделаем блефаропластику?» А он откуда знает [что это такое], он — спортсмен. Я в этот момент летела из Москвы в Баку, и он не мог со мной посоветоваться.

Женя спросил у Тимура: «А будет круто?» Он ему: «Слушай, ты в 50 лет ее уже не будешь делать. Ты будешь выглядеть как в Ванкувере в 2010 году, когда тебе было 27 лет». Он говорит: «Как в Ванкувере не надо, давай как в Сочи в 2014 году». И Тимур ему: «Давай как в Сочи. Тебе сейчас 42 года, а будет как тогда — 31».

Потом начали писать про какие-то «лисьи глазки». Да какие «лисьи глазки»? Просто в момент, когда Тимур сделал это видео, прошло две недели с операции и глаза не встали на место. Сейчас с каждым днем все лучше и лучше.

Почему он это не скрывает? Слушайте, он вообще никогда ничего не скрывает. Вот он такой вот, как я, как есть. Он дожил до момента, когда может сказать правду. Он достаточно открытый.

У меня есть один товарищ из артистов, большая звезда. Я, понятно, знаю, что он сделал пластическую операцию. К нему подхожу и говорю: «Как ты хорошо выглядишь! Ты что-то сделал с собой?» Он говорит: «Нет, я ел молодильные яблоки». Но мой муж — он не такой. И Тимура хотел поддержать после этого скандала, и, собственно говоря, поверил Тимуру.

Как он сейчас выглядит? Конечно, он выглядит гораздо лучше, чем до операции. Он доволен результатом. Я очень довольна результатом. Сначала я чуть его и Тимура не убила. Когда приехала к нему после Баку, он лежал, и я ему говорю: «Ты на операции на позвоночнике через 5–6 часов уже мне звонил, а тут сутки прошли, и тишина».

Я еще в Баку звонила Тимуру и спрашивала: «Он там не при смерти?» Он мне: «Да мы тут поколдовали немножко». А он весь перевязанный, в повязке. Я к нему, когда приехала, говорю: «Вы что, ребята, с ума сошли?» А они мне: «Мы тут пошаманили. Решили сделать сюрприз». Поэтому пошел ли он к нему за этой операцией? Конечно же, нет. Но вот так сложилась жизнь. Мальчишки похулиганили, а результат на лице.

Конечно, он стал прям минус 80 лет. Плющенко образца Сочи-2014.

— Писали в сети, что операция стоила около 800 тысяч рублей. Так ли это, или она была сделана по бартеру?

— Ты знаешь, я не спрашивала. Я не знаю даже, честно. У нас, когда он что-то покупает или я покупаю, никто никогда не спрашивает о суммах. Когда приезжаю из Парижа или Италии с пакетами или мне привозят байеры, потому что я не могу поехать, он за 18 лет, что мы вместе, ни разу не спросил, сколько это стоит. Или мы, например, идем на шопинг за границей. Я ему говорю: «Давай тебе вот это купим, вот это, вот это». Он говорит: «Давай лучше тебе купим».

Ты спрашиваешь, заплатил ли он за операцию? Думаю, что да.

— Сережа Розанов, во-первых, прекрасный тренер, хороший парень. Был.

Когда [мама Жилиной] Людмила Николаевна написала это, она с нами не советовалась и не получала одобрений. Это было их решение. Ника до этого момента не говорила, и люди спрашивали: «А почему раньше, допустим, ребенок не сказал или вы не написали?» Ребенку было в тот момент 11, 12, 13, 14, 15, 16 лет. И вот в 17 лет они решили об этом рассказать.

Как только она написала, мы находились в Иркутске, у нас было там шоу. Мне звонит из-за границы Сережа, говорит: «Яна, как же так?» Я говорю: «Сережа, подожди, а почему у тебя вопросы ко мне? Как-то даже нелогично. Если у тебя есть вопросы, ты можешь созвониться с Людмилой Николаевной, с Вероникой, папой, с Владом, который, кстати, тоже работает у нас. Вся семья у нас жила пять лет на территории академии. Да, я с ними в хороших отношениях, но почему звонок мне?»

Он мне: «Вы можете чем-то помочь?» Я говорю: «Могу сказать, что, если у тебя такая ситуация есть, ты должен решить с ними этот вопрос». Сергей ответил: «Я не буду с ними ничего решать, это неправда. Вы же в это не верите?» Я сказала: «Сережа, у меня к тебе есть два вопроса, которые волнуют до сих пор. Во время нашего сотрудничества я так и не смогла докопаться до истины. Ответь мне спустя четыре года, это было или нет?» Он мне отвечает. Звоню потом людям и говорю: «Хочу проверить информацию, было такое или нет». Та информация, которую он мне дал, оказалась ложью. Это касалось двух моментов нашего сотрудничества. В обоих случаях он меня обманул.

Я позвонила после этого Нике и сказала: «Это серьезное обвинение. Ты уже взрослый человек, понимаешь, что стоит за такими обвинениями. Тем более тренер молодой. Это очень большой мазок темной краски на всю его карьеру». Она сказала: «Это было, Яна Александровна, я вам клянусь». И рассказала, как это было. Я позвонила Людмиле Николаевне узнать, какие их действия. Она говорит: «Мы будем думать, как с этим быть. У нас есть не только этот разговор, есть еще люди, которые готовы рассказать». Но так как началась история с переходом Вероники за другую страну, ее семья приняла решение пока поставить на стоп это разбирательство. Они хотели спокойно перейти без скандалов. Хочу сказать, что безумные деньги предлагали за интервью Вероники, и не только российские каналы. Они не дали ни одного интервью, взяли паузу в этом вопросе. Им очень много приходит информации, мне тоже. Мне приходит информация об унижении, оскорблении детей. Когда я говорила про 10 кейсов, это конкретно оскорбления, унижения детей.

Когда я поговорила с Людмилой Николаевной, выяснила у Ники про те два случая, связанных с Сережей, когда он меня обманул. Сказала ему: «Ты оказался абсолютно несерьезным человеком. Я же тебя спросила, это правда или нет? Если бы ты меня не обманул, конечно, я бы в этот вопрос не вмешивалась. Но так как ты меня обманул, я буду верить Нике и Людмиле Николаевне. То, что ты творишь, это, конечно, не поддается никакому объяснению. Ты сделал очень много ошибок, но никак их не исправил. Ты не можешь работать в детском спорте при таких скелетах в шкафу». Он ничего не ответил. Естественно, что можно ответить на правду.

После этого Саша подошел и сказал: «Мам, я хочу поддержать Нику, рассказать свою историю».

Он начал тренировать Сашу вместе с Евгением. Несколько месяцев сохранял спокойствие, а потом что-то Саша не сделал. Он идет ему на встречу с молочным коктейлем, и Сергей ему говорит: «Слушай, ублюдок и козел, ты этот коктейль за сегодняшнюю тренировку не заслужил».

Саше на тот момент было семь лет. Он воспитывается в интеллигентной нормальной семье, где мама с папой его называют Санечка, Сашенька. Папа категорически запрещает оскорблять и бить детей на тренировках, тем более называть их какими-то помоечными словами. И он вот это говорит. Саша в полном шоке выходит на тренировку. А Евгений как раз уезжал на какие-то контрольные прокаты или что-то другое — в общем, его не было, Сережа был за главного тренера. И также на тренировке он назвал его козлом: показал ему какое-то упражнение, он что-то не сделал.

Саша позвонил мне, плача: «Мам, я не понимаю, если я что-то неправильно сделал или что-то недопонял, почему я ублюдок и козел?» Я [не видела] такой наглости, такого отношения к маленькому ребенку… Не знаю, как это назвать. Да, ты не отец, ты не понимаешь, что это такое, но это ребенок, ему семь лет, он — маленький мальчик… Какое ты право имеешь так говорить? Не только Саше Плющенко, а Маше, Васе, кому-то другому — была бы такая же реакция.

Я не смогла тогда дозвониться Евгению. Набрала Сергею и говорю: «Послушай меня внимательно, товарищ мой дорогой. Если ты еще раз скажешь, неважно, Саше или какому-то ребенку в нашей академии, подобное — не знаю, что я тобой сделаю. Я тебе это делать не советую. Ты понял меня? Ты подойдешь сейчас же, извинишься и наладишь с ним контакт». Он извинился, контакт с ним наладить он не смог. После этого Евгений не стал с ним тренировать. Он сказал: «Сережа, у нас с тобой разные дороги. Ты работаешь отдельно, у тебя отдельная группа. Я не буду тебя убирать, но ты тренируешь свою группу, а я буду свои». Поэтому он тренировал Алену Косторную, так как он ее привел, а Саша Трусова и все остальные ребята тренировались с Евгением. И вот так вот наши пути разошлись.

Я хочу сказать, что это не конец этой истории. Я более чем уверена, что просто не хотели омрачать вот это переходное окно. К сожалению, оно пока не случилось, но я надеюсь, что две федерации найдут компромиссное решение — российская и азербайджанская. Хочу сказать, что во многом благодаря этому переходу, думаю, не состоялся громкий процесс. Но это не значит, что это точка. Я не уверена, что семья Ники это так оставит. Информация собирается, копится.

Это же не один раз. Он оскорблял, бил сильно и жестко чехлами ребят. Не хочу говорить про кейсы ребят, которые тренируются сейчас у Этери Георгиевны [Тутберидзе], но я их тоже знаю. Там было ужасное отношение Сергея к маленьким детям.

У нас был один тренер. Он сказал Софии Сарновской: «Ты знаешь кто? Ты такая тупая, как баран». Она повернулась к нему и говорит: «Сам ты баран, потому что ты тренер и не умеешь правильно объяснить». Эта ситуация всплыла, оказалось, что он оскорбляет еще других детей — мы с этим тренером расстались. За 8 лет Евгений сменил больше 30 тренеров. В основе смены, расставания и разрыва наших трудовых отношений было жестокое обращение с детьми. И жестокое обращение — не только рукоприкладство, друзья, это значит унижение человеческого достоинства, когда ребенка обзывают. В нашей академии 90% расставаний с классными специалистами было именно из-за этого.

Вот создали комитет по этике в ФФККР, а он вообще не работает. Куча же кейсов. Пишут в чатах гадости про детей — вызовите, обсудите с семьями, которые враждуют. Есть тренеры, которые унижают спортсменов, бьют их. И что, всегда дети виноваты? Да нет, конечно. Все дети, которые унижены и оскорблены, — члены сборной России. И их тренеры — известные люди. Я хочу, чтобы комитет по этике начал работу. Там же олдскул: Елена Анатольевна Чайковская, Татьяна Анатольевна Тарасова, Александр Ильич Коган. Это же мощная артиллерия, которая может прочистить мозги и донести, что время уже другое, что не должно быть дедовщины, оскорблений, унижений, битья и так далее. А у нас, оказывается, до сих пор это все живет, процветает, и даже некоторые родители это поощряют. Но мы не такие.

— Знаешь, у меня все это есть. Не могу сказать, что меня что-то особо порадовало. У меня есть мечта — купить определенную машину. В этом году я ее не купила, потому что мы приняли решение вложить эти деньги в новые апартаменты для детей. Также вкладываем деньги в строительство третьей ледовой арены, в шесть кортов для падела. Инвестиции для меня в приоритете. Если я что-то захочу, я себе в этом не отказываю. Но азарт наряжаться в люкс у меня пропал. Много богатых друзей и подруг продолжают дарить дорогие подарки, есть поклонницы из Франции и Великобритании, которые ценят мое творчество. Это очень богатые люди, которые давно уехали из России, и они могут обеспечить очень дорогой шопинг, оплатить мои счета. Это, кстати, не мужчины, а женщины. На мой юбилей мне также подарили большое количество дорогих подарков: красивые часы, сумки, ювелирные изделия. Я думаю, что мой юбилей и закрыл все мои желания.

— Конечно, я могу и умею это делать. Я всегда говорю, что не злопамятная, но память у меня хорошая. Если я прощаю человека, а он это не ценит, то второй попытки не даю. Мой друг Филипп Киркоров говорит такие слова: «Стираю ластиком из жизни». Я могу так сделать, как и Евгений [Плющенко]. У нас были ситуации, когда я говорила ему: «Ну помирись, тренируй!» На это он отвечал: «Тебе надо — ты и тренируй, а я стер ластиком из жизни». Он ни разу не менял своего решения.

Евгений подписан только на один телеграм-канал — «Соловьев». Ему ничего не интересно, кроме спорта и политических программ. И я ничего не могу с этим сделать, какое бы влияние на него ни имела. Если он, Скорпион, принял решение, делать что-то бесполезно. Весь этот поток отрицательной энергии концентрируется вокруг меня. Все считают, что Плющенко хороший, а негатив вымещают на мне.

— У Вас никогда не было конфликтов на этой почве?

— У нас с ним вообще нет конфликтов. Я знаю, что никто не смог бы с ним жить, кроме меня.

— Вы сказали в интервью, что ругались всего два раза.

— Мы ругались с ним всего два раза, это правда, и то по его инициативе. Вообще, я по своей натуре неконфликтный человек, просто не стоит меня задевать. Если меня задели, я могу промолчать, если это делается для того, чтобы я «подняла» чье-то имя. Буду ли я обращать внимание на недоблогера, который что-то про меня написал? Или стилиста, который выразил свое мнение? Или секту родителей? Конечно нет. Послушайте, мне бы ваши проблемы. Я сплю по 4–5 часов, у меня просто нет времени на сон. В моей голове огромный объем информации. У меня в телефоне 29 рабочих чатов — я занимаюсь организацией шоу, постройкой новой арены, апартаментов.

У Евгения все просто: он занимается исключительно спортом. Он тренирует, катается в шоу и живет для себя: часто ходит с мужчинами в баню, играет в падел. Он всегда говорит: «Я никогда бы не стал двукратным олимпийским чемпионом, если бы жил только фигурным катанием». Кстати, это стоит взять всем на заметку. Он всегда увлекался мотоциклами, футболом, умел жить в свое удовольствие.

— Верю ли я в дружбу в шоу-бизнесе? Да. В шоу-бизнесе у меня вообще нет врагов. Я могу кому-то в большей степени нравиться или не нравиться, но есть понятия «уважение» и «дружба». Есть и те, кто просто меня уважает, а есть те, с кем я еще и дружу.

Настоящий пример двадцатилетней дружбы для меня — Дима Билан, Филипп Киркоров, Николай Басков. Еще я близко дружу с Люсей Чеботиной, Севиль, Анной Асти, Идой Галич, Светланой Бондарчук. Примеров у меня очень много. И для меня это не просто дружба, а уникальная и длинная история, связанная с каждым человеком. История проверки отношений, когда надо кого-то поддержать. Я всегда говорю, что жизнь — это забег на длинную дистанцию, и ты никогда не знаешь, из какого колодца тебе придется напиться. И плевать в колодец, из которого когда-нибудь я могу напиться, я никогда не буду, как и Евгений. Поэтому к нам все и возвращаются: мы никогда не делаем никому ничего плохого.

— Прекрасный пример единственного человека, который меня предал, — это Маша Малиновская, которая взяла у моего бывшего мужа огромную сумму денег, за которую в суде за моих детей дала показания против меня. Она сказала, что я веду нездоровый образ жизни. Я сдала все тесты, включая волосы, ногти и слюну, которые показали, что я никогда ничего запрещенного не употребляла.

Я курила один раз в жизни в Лиссабоне, куда мы прилетели с Димой Биланом. Он сказал: «Хочешь, научу тебя курить?» Я попробовала и сказала: «Это вообще не мое». Если я хочу расслабиться, то выпью бокал шампанского или хорошего красного вина. Мне абсолютно непонятны наркотики, курение, таблетки. Я даже не могу представить, как можно так прожигать такую хорошую жизнь. И Маша Малиновская дала такие показания против меня. После этого у меня было условие о том, что этот человек не должен приходить на те мероприятия, где буду я, находиться на тех программах, где буду я, на тех ковровых дорожках, где буду я. Выбирайте: или я, или она. В итоге Маша Малиновская после этих показаний в суде полностью исчезла из эфира. Я всегда говорю: «Бумеранг зла всегда вернется обратно». До нас он долетит, благодаря нашей энергетике порядочных людей развернется, вернется к вам и больно ударит, жизнь расставит все по своим местам.

Сейчас я не знаю, где Маша Малиновская, не вижу и не слышу ее. А она была девочкой, которой я всегда помогала, просто мегазвездой. Помню, в 2005 году я, Наталья Водянова и Ксения Собчак ехали к ней на день рождения, она была очень популярной. Мой муж сделал ее кандидатом в партию от ЛДПР, депутатом от Белгородской области. Мы насыпали ей столько плюшек, и она, дружа со мной, за деньги дала показания против меня. После этого случая с ней перестали общаться все, потому что они знали, как я боролась за детей в суде. Ее показания на год отбросили меня в моей борьбе. Я до сих пор ее не простила. Она сама себя наказала, и ее не простил никто. Она стала, как это называется в шоу-бизнесе, «нерукопожатной».

Премьера олимпийской программы Гуменника со сложнейшими прыжками. Великая Москвина показала учеников перед сезоном

Глейхенгауз честно о подготовке к Олимпиаде — программы Петросян, форма Гуменника, ожидания от оценок судей

Звезды нашей фигурки выступят в Италии вопреки олимпийским запретам. Рассказываем про Bol on Ice