«Великая держава, великая держава… Стыдоба!» Что легендарную Тарасову не устраивало в СССР
В советские годы Татьяна Тарасова, уже будучи известной на весь мир, периодически летом отправлялась во Францию, чтобы «заработать денег Спорткомитету» — в ее обязанности входило поставить местным фигуристам восемь произвольных и восемь показательных танцев. На протяжении трех с половиной недель Тарасова работала по восемь часов в день, однако весь заработанный гонорар заслуженный тренер передавала чиновникам.
«Ничего я за такой ударный труд не получала, все мои гонорары шли прямым ходом в Спорткомитет, а взамен мне выдавали тридцать процентов официальных суточных (почему тридцать, а не двадцать или шестьдесят, неведомо). Конечно, французы мне немножечко подбрасывали, что сейчас не секрет, но и тогда, наверное, они понимали, что тренеру с мировым именем полагается чашечку кофе себе самой покупать. Вспоминаю те годы, вот стыдоба так стыдоба. А все носимся: «Великая держава, великая держава», — вспоминала Тарасова в книге «Красавица и чудовище».
Вместе с Тарасовой во Францию приезжали и ее ученики — Наталья Бестемьянова/Андрей Букин. Но если Татьяне Анатольевне доплачивали, то что делать с ее парой?
— И я отправляла их на свой страх и риск с показательными выступлениями, которые организовывались на курортах в горах. Риск и для нашей общей благополучной советской жизни: могли дисквалифицировать, лишить званий. Зато мои ученики зарабатывали деньги, давая восемь–десять показательных выступлений. Потом Андрюшка садился на постель и делил деньги на равные кучки.
Мы жили из года в год в одной и той же гостинице — отеле «Ля Бержери». В конце концов хозяйка гостиницы Поле стала моей подругой. Городок маленький, он весь нас знал и любил. В Морзине мы обязательно устраивали показательные выступления. Конечно, хотелось заработать, но еще и хотелось показываться, а это уже находилось под строжайшим запретом. Почему? По какому праву? Непонятно. Так же, как и полстраны, мы зарабатывали подпольно. Зато к концу поездки, довольные и счастливые, на один день в выходной мы спускались вниз с гор, в Женеву, и одевались на будущий сезон: сапоги, сумки, куртки. В Москву же нельзя деньги привезти: страх господень, если поймают на таможне. Какую-то заначку мы у Поле оставляли. Для нас тогда огромные суммы — пятьсот, тысяча долларов.
Но благодаря выкроенным деньгам мы могли хотя бы прилично выглядеть и существовать. Оплачивать портным шитье костюмов, звукорежиссерам — запись музыки. Но, когда предстояли серьезные траты, мы разносили все купленные за границей тряпки по всем комиссионкам. Только ради того, чтобы костюмы у нас блестели и вид был такой, что к нам не подойти.
Под руководством Тарасовой Бестемьянова/Букин собрали огромную коллекцию наград, зафиналив свой путь в спорте шикарным сезоном-1987/88 — золото ЧЕ, ЧМ и ОИ.
