Танцы на льду и Санкт-Петербург — слова, которые с трудом уживаются в одном предложении. Тем не менее спустя много лет в нашей сборной появилась пара из города на Неве. Екатерина Миронова и Евгений Устенко тренируются под руководством мамы партнерши — Елены Соколовой. В прошлом сезоне ребята попали в топ-5 главных турниров сезона — чемпионата России и финала Гран-при. И в этом не намерены останавливаться.
Корреспондент Sport24 Константин Лесик встретился с ребятами после одной из тренировок в академии фигурного катания. Обсудили подводную фотосессию, контрольные прокаты, перспективы, отношение к «Ледниковому периоду» и даже одиночное катание.
«Ложусь спать в два ночи. Просыпаться некомфортно»
— Вы тренируетесь по вечерам. Поздние тренировки как-то влияют на режим?
Евгений: Со временем привыкаешь. Естественно, в девять утра тяжеловато вставать. Приезжаю домой я часов в 12 — получается, ложусь спать часа в два ночи. Рано просыпаться некомфортно, поэтому я встаю позже. Логично, я стараюсь не ложиться в пять-шесть утра, потому что потом вообще ничего не соображаешь. Сложно с друзьями встречаться: они все свободны вечером, а ты на тренировке.
— И выходной у вас в понедельник.
Евгений: Да, зато как классно! Все на учебе, на работе, а ты в 12 в кроватке, «всем доброе утро».
— Читал, что вам приходилось уходить со льда и в два часа ночи…
Евгений: На прошлой неделе так было. После Новогорска мы меняли определенные вещи — понятно, что за полчаса это не сделаешь. Мы отрабатывали свою основную тренировку, после этого оставались.
Екатерина: Это не каждый раз.
Евгений: У нас с этим нет никаких проблем. Поскольку нет возможности давать нам лед днем, спасибо, что разрешают оставаться вечером, ночью.
— Женя уже сказал, что ему тяжело рано вставать. Катя, как у тебя с этим?
Екатерина: Смотря во сколько я легла, но мне в любом случае не нравится просыпаться, даже в час дня. Первые 15 минут я ненавижу, а потом все отлично. Не всегда получается рано засыпать, потому что организму нужно успокоиться после тренировки. По правилам нужно три часа отдыха для подготовки ко сну, это спокойный режим. В нашем случае это невозможно, поэтому проблематично уснуть.
«Боюсь воды, не умею плавать — зовут на подводную фотосессию»
— Ваша подводная фотосессия — одно из самых красивый событий межсезонья. Как решились?
Екатерина: Елена Николаевна предложила идею повторить постер из фильма. Бассейн в Петербурге был закрыт, поэтому пришлось ехать в Москву. Это был первый нюанс, а второй…
Евгений: Я боюсь воды. Залезть для меня в бассейн — это смертельная игра, назовем это так. Я не умею плавать. Причем в детстве я хорошо это делал, а потом произошел какой-то переломный момент. Я залезаю по горло, и мне надо привыкнуть, первые двадцать минут — это что-то.
— А как же отдых на море?
Евгений: Езжу, но не купаюсь. У меня более активный отдых, чем просто полежать и покупаться.
— Как тебя тогда смогли уговорить на это?
Евгений: «Женя, расслабься, попробуй». Я нырял, задерживал дыхание на пять секунд — первые разы для меня они длились как пять часов. Потом уже нырял на 20–30 секунд.
— Там, как я понимаю, не было никакого дна?
Екатерина: Там бассейн 1,6 метра. Приходилось нырять горизонтально, а картинка переворачивалась. Это намного сложнее. Если бы бассейн был глубокий, было бы проще.
— Все это время вы были еще и в одежде…
Евгений: Вообще нормально. Там было тепло, а когда уже вылезаешь, холодно.
Екатерина: Мне тяжело было, так как платье объемное. Ткань путается, липнет к рукам, телу и лицу. Было много моментов, за которыми мне нужно было следить.
Евгений: Лицо нельзя было трогать руками. Грим был водостойкий, но мог стереться. В глаза все заливалось, машинально хотел вытереть.
Екатерина: Вода заливается в нос, все с соплями выходит обратно, в глазах белая пленка…
Евгений: И вот так два часа.
Екатерина: Зато фотографии хорошие получились.
«Странно говорить, что мы нацелены на топ-3 чемпионата России»
— Насколько довольны прокатами сборной в «Мегаспорте»?
Екатерина: Точно довольны сборами в Новогорске. Прокатами я лично не сильно довольна. Было много ошибок, психологическое состояние было не такое, какое мне нравится. Хорошо, что это не на соревнованиях.
Евгений: Хорошо, что это вышло на контрольных прокатах, где никто не ставит перед собой задачу сделать все на сто процентов. Спасибо федерации, что дают такую возможность — перед сезоном откатать на публике. Не два-три человека, а полный зал в «Мегаспорте».
— А что не так с состоянием?
Екатерина: Волнение, ответственность, много всего. Это все сказывается на прокате — он не такой расслабленный, воздушный, эмоциональный. Над этим надо работать.
— Тот факт, что вы в сборной, добавляет нервов?
Екатерина: Вообще, не должно. Но, к сожалению, это накладывается.
Евгений: Все равно мы чувствуем ответственность. Представляем свой город на более серьезном уровне. Мы шли к этому долго, сейчас надо справиться с нервами, чтобы показывать себя в полной мере.
— Какие цели на сезон? С этими перестановками можно и за тройку на чемпионате России зацепиться.
Евгений: Говорить, что мы нацелены на тройку, странно. Это такая непредсказуемая вещь — еще сколько пар может добавиться, уйти. Самое главное — чисто кататься, кайфовать от того, что ты делаешь на льду.
Екатерина: Можно говорить: «Я хочу на последнее место…»
Евгений: А потом ты оказался выше, и все, молодец.
— Первое место с падением — или второе, но с идеальным прокатом?
Екатерина: Второй вариант намного лучше.
— Даже на Олимпиаде?
Екатерина: Я не была на Олимпиаде.
Евгений: У тебя бывают успешные прокаты по местам, но ты не выдаешь себя полностью. Я иногда расстраиваюсь, что не сделал максимум.
Екатерина: Кому что важно. Места — это приятно, но это не моя главная цель.
Евгений: Приезжать на старт и думать, что я второй, пятый или десятый — это неправильно. Все может пойти в твою сторону или наоборот.
«В фигурное катание прилетела на комете. Как Лунтик»
— Как попали в фигурное катание?
Екатерина: Не знаю, само получилось. На комете прилетела, как Лунтик. Мама привела. У меня вся семья спортивная: папа хоккеем занимался, а мама — фигурным катанием. Бабушка делала электронику для ледоколов, тоже близко со льдом. Видимо, так нужно было.
— Помнишь первую тренировку? Ела лед, как многие рассказывают?
Екатерина: Да, я была замечена за этим делом! Мне было очень стыдно, потому что мне показательно сжали щеки, и он вывалился. Больше я так не делала. Конкретно первого шага на лед я помню. Помню академию, когда она еще с желтыми стенами была, а первого тренера — нет.
— Женя, а ты?
Евгений: Как говорится, упал, отжался, очнулся уже на льду. У меня тоже спортивная семья: папа занимался баскетболом, мама в детстве тоже фигурным катанием, потом ушла в конный спорт. Как развалился Советский Союз, она закончила.
Я просто был очень активным ребенком — родителям поднадоело, что я дома сижу, все крушу. Был выбор между спортивной гимнастикой и фигурным катанием, потому что детей в возрасте трех-четырех лет больше никуда не берут. Увидели объявление о наборе в секцию фигурного катания. Думали, что я год покатаюсь и уйду в хоккей, но мне понравилось.
— Как вы перешли в танцы?
Екатерина: Я вообще не каталась в одиночном. Прыгать я вообще не умею, отрываюсь от земли только в поддержках. Я даже никогда не хотела учить прыжки.
— Что ты делала до того, как у тебя появился первый партнер?
Екатерина: Просто шаталась по бортам. Каталась, скользила, какие-то одиночные танцевальные моменты делала. Потом у меня появился партнер — точно не помню, сколько ему было лет. Его звали Никита Курин, а первая программа — «Маша и Медведь».
Евгений: А я катался у Кашиной Галины Валентиновны три года. Мой последний сезон в одиночном выдался не очень удачным: я вырос на семь сантиметров за два месяца и перестал прыгать. Прыгал дупель и учил тройные, потом вырос и перестал прыгать даже дупель. В итоге в феврале выступил на единственных соревнованиях — занял последнее место, мне стало очень обидно. Забил на тренировки на неделю-две, думал заканчивать. Но потом мама Миши Карпова позвонила Елене Николаевне, а она меня давно в танцы звала. Позвонила моей маме — я пришел, попробовал.
— У тебя были партнерши до Кати?
Евгений: Была одна, Кристина Сурсикова. Мы пришли вдвоем, совсем зеленые. Покатались с ней месяц, что-то выучили. Прихожу потом на тренировку, хочу подъехать к Кристине, а меня Катя за руку берет и говорит: «Сегодня ты со мной». А я знал Катю, что это дочка нашего тренера, и она такая, боевая женщина. В общем, в тот день я узнал, что больше с Кристиной я не катаюсь (смеется).
«Глеб Смолкин уехал от меня в Москву. Но отношения у нас остались хорошие»
— Катя, ты с Глебом Смолкиным была в паре. Почему не получилось?
Екатерина: Он уехал в Москву. У нас была большая разница в росте, плюс я еще не оформилась. Он был уже взрослым парнем, а я ребенком. Тем более условия не давали достаточно времени, чтобы все эти моменты сгладить. В итоге он уехал, а у меня появился он — Евгений Устенко.
Евгений: Да, спасибо, Глеб, что мне досталась такая прекрасная женщина.
— Отношения с ним поддерживаете, все в порядке?
Екатерина: Да, все в порядке. Нормальные рабочие отношения. Не понимаю, зачем расходиться со скандалом.
Евгений: Причем, когда мы впервые увидели Глеба на российских стартах, я думал, что он ко мне настроен с какой-то злостью. А в итоге мы были вдвоем постоянно и много болтали.
— Тяжело, когда тренер — мама?
Екатерина: Я не знаю, когда тренер не мама. Дома я фигурное катание не обсуждаю. Были разные моменты, но сейчас нет никаких проблем. Когда был переходный возраст, ссора происходила на льду, а я злилась дома.
— Может, ты пробовала или мама предлагала попробовать у другого тренера?
Екатерина: У меня же не связаны руки — можно менять тренеров, как перчатки. Просто мне это не надо.
Евгений: Тем более у нас полтора года назад появился прекрасный тренер — Кирилл Павлович Алешин.
«В танцах на льду случилась диффузия»
— Вы сейчас главная танцевальная пара в Петербурге. Что еще нужно сделать, чтобы развивать этот вид в городе?
Екатерина: У нас есть еще несколько пар в нашей группе. Мы должны их поддерживать, потому что они хорошие.
Евгений: Поддержка нужна! Приходите к нам на турниры!
Екатерина: А что требуется от нас? Чисто катать, общаться с вами, журналистами.
— Если не брать дуэт Степанова/Букин, ваша пара в России катается вместе дольше всех. В чем секрет совместного долголетия?
Екатерина: Китайский чай. Перед тренировкой пьем каждый раз.
Евгений: Нет секрета — просто получилось так, что мы катаемся вместе.
— А что за ерунда происходит с нашими танцами?
Евгений: Это не ерунда, это межсезонье такое. После олимпийского цикла всегда так происходит — то одиночники, то пары. В этом году танцы. У нас долго были три лидирующие пары: Вика с Никитой, Саша с Ваней и Тиффани с Джонатаном. В мире танцев они все уже возрастные, здоровье не железное. В этом нет ничего криминального, просто смена поколений.
Екатерина: Это же хорошо, что не перестают удивлять.
Евгений: Видите, вызывают эмоции — это самое главное.
Екатерина: У нас в танцах диффузия происходит. Для роста нужны такие моменты.
Евгений: Все хорошо с танцами. Посмотрите уровень контрольных прокатов. Откуда браться новым хорошим парам? Не получится выстрелить в один сезон и прыгнуть выше головы. Естественно, не стоит говорить, что все плохо. Не смотрите танцы тогда. Дайте нам время покататься, и мы вам покажем, что танцы в России и в Питере вообще-то существуют. И на хорошем уровне.
— Вы такая хорошая пара, что кажется, у вас нет хейтеров…
Екатерина: Я видела один комментарий.
— Что самое обидное или смешное писали?
Евгений: После турнира Lombardia Trophy написали, что у нас костюмы как у Пападакис/Сизерон. Хотя мы сшили их раньше, чем они!
Екатерина: Нас назвали эльфами. Я не знаю почему, но потом у нас было погоняло «эльфы».
— Чаще всего про вас пишут, что вы — самая недооцененная пара.
Евгений: Ну, это там что-то в интернетах болтают.
Екатерина: Честно говоря, приятно, но не так важно.
Евгений: Не сильно чувствуется, что недооцененная. Два года назад мы могли об этом поговорить, но сейчас мы в сборной России, выступаем на прокатах.
«Ледниковый период» — несправедливое шоу»
— Нравится ли вам «Ледниковый период» и хотелось ли бы вам там выступить?
Екатерина: Мне кажется, что это несправедливое шоу. Девушкам даются какие-то неумелые партнеры, они не могут их взять на ручки и провести. А профессиональные фигуристы-мальчики могут поднять. Это я так, прикопалась. На самом деле — прикольно. В детстве смотрела и какими-то отрывками последний сезон.
Евгений: Мне было бы интересно выступить. У меня мама смотрит, мне понравился номер Вики и Ивана Скобрева под трек Артура Пирожкова «Я не Андрей, я Андроид».
Екатерина: Тебе он понравился?
Евгений: Он заводной. Я понимаю, что он рассчитан на широкую публику.
«Я — хейтер пары Миронова/Устенко»
— У вас есть любимый дуэт за всю историю танцев на льду?
Евгений: Мне Тесса со Скоттом нравятся. Особенно последний олимпийский сезон и их произвольная.
Екатерина: Я в последнее время прочувствовала Мэрил Дэвис с Чарли Уайтом. Раньше вообще не заходили, а сейчас понимаю.
Евгений: Есть такая пара — Миронова/Устенко. Прикольные. Мои фавориты.
— Следите за ними?
Евгений: Ну, так, гляжу иногда.
Екатерина: А я, кстати, хейтер. Мне не нравится эта пара. Это я все негативные комментарии пишу.
Евгений: А я — все положительные. Так и работаем.
— Есть любимые из одиночников, спортивных пар?
Евгений: Не сильно удается следить за другими видами. Я всех успеваю посмотреть только на контрольных прокатах и на чемпионате России. Стася Контантинова мне нравилась. Это зажигательная женщина, которая показывает катание. Взрослое катание.
Екатерина: Мне кажется, сейчас единицы скользят так, как Стася. Камила Валиева по-своему хороша. Сравнивать их невозможно.
Евгений: Я не особо пониманию по технике, где недокруты там. Но вот Стася и Лиза Туктамышева показывают женское, взрослое катание.
Екатерина: Канадка Мэделин Скизас зацепила в каком-то сезоне.
— Постановки есть любимые?
Евгений: У Марка Кондратюка мне понравилась постановка на Олимпиаде. Произвольную прям на разрыв прокатал.
Екатерина: Круто, когда чувствуется харизма в человеке.
— Есть что сказать болельщикам в конце?
Екатерина: Хорошего дня (смеется).
Евгений: Нет, не так. Хорошего времени суток, приятного аппетита, если вы кушаете.
