27-летняя Татьяна Минина — одна главных звезд российской сборной по тхэквондо. На Олимпиаде-2020 в Токио она выиграла серебро, спустя три года девушка вновь отобрались на Игры (в нынешних реалиях это было сложнее) и готова бороться за золото. За веселый характер и позитив Минину называют самой улыбчивой тхэквондисткой.
Корреспондент Sport24 Константин Лесик связался с Татьяной после ее очередного успеха на пути к Парижу. В Белграде россиянка выиграла свое шестое золото чемпионатов Европы (4 стандартных ЧЕ, ЧЕ в олимпийских весовых категориях (2017) и турнир в качестве компенсации того, что тхэквондо не было представлено на Европейских играх (2019)).
В этом интервью вы узнаете:
- не надоело ли Татьяне побеждать на чемпионатах Европы;
- почему она бросила художественную гимнастику;
- применяла ли она боевые навыки в обычной жизни;
- как можно 17 лет заниматься у одного тренера;
- почему спортсменка мирового уровня тренировалась в школьном спортзале без душа;
- почему Минина не переезжает из Челябинска;
- зачем она дралась с мужем;
- есть ли в спорте проблема пищевого поведения;
- как зарабатывают тхэквондисты;
- что чувствует Татьяна, когда слышит мнение, что российские олимпийцы — «предатели родины»;
- как спортсмены-иностранцы отнеслись к возращению россиян и многое другое.
— Недавно ты вернулась с победного чемпионата Европы. Как ощущения?
— Эмоции самые положительные. Выиграть всегда приятно. Ты ведь к этому готовился, стремился. Когда твоя работа приносит результат, это не может не радовать.
Суперсложных поединков на этом чемпионате для меня не было — я выиграла все четыре своих боя в двух раундах. В четвертьфинале я попала на первый номер рейтинга (испанка Альма Перес Паррадо. — Sport24). Было интересно с ней встретится и приятно победить. Обычно ведь на чемпионате Европы первый номер — я.
— Но у тебя упал рейтинг из-за отстранений?
— Верно. Рейтинг формируется за четыре года — за участия в самых разных турнирах. Шесть лучших по нему попадают на Олимпиаду. Мы какое-то время не выступали, рейтинг просел. Из-за этого мы и не смогли попасть на Игры напрямую — пробивались через континентальный отбор.
— Для тебя это уже шестое золото чемпионатов Европы. Не притупляется радость от победы?
— Конечно, ощущения притупляются. Нет такого восторга, как был в 2016 году, когда я в 19 лет выиграла свой первый взрослый Евро. Но повторить успех всегда сложнее, чем достичь его впервые. Поэтому я довольна собой, что уже столько времени остаюсь в топе.
«В гимнастике тренировались по 4 часа в день»
— До десяти лет ты занималась художественной гимнастикой. Как это было?
— Мама привела, когда мне было четыре года. Брата отдала в спортивную гимнастику, меня — в художественную. Разделила. (Смеется.)
Ближе к концу моей гимнастической «карьеры» мне было не особо интересно. Это очень техничный вид спорта. Например, тебе нужно идеально катать обруч, долго прорабатывать все до мельчайших деталей. Мне больше нравится что-то более подвижное, когда все меняется, когда ты можешь импровизировать — в бою ведь ты можешь выбрать любой удар.
Помню, что тренировки в гимнастике были по четыре часа, даже в маленьком возрасте. Да и данные у меня не совсем для этого спорта, я не была там в числе лидеров. Но у меня все равно остались три медали — золото, серебро и бронза. Полный комплект наград собрала — можно менять вид спорта (смеется).
— На тхэквондо тебя привела подруга. Зацепило?
— Тогда о тхэквондо никто ничего не знал, особенно в Челябинске. Все говорили, что-то типа карате — его знали больше. Может, за счет фильмов. Хотя, в отличие от тхэквондо, карате тогда не было олимпийским видом спорта.
Мне понравилась динамичность. На самой первой тренировке мы играли в футбол, пробовали разные удары, блоки. Это было круто. Мой тренер Александр Энс любит игровые разминки — это меня всегда заряжало на работу, создавало настроение.
Потом у меня появились подружки. Все мои друзья по сей день из тхэквондо. Приходишь на тренировку: поиграл, пообщался, позанимался. Долгое время я вообще не уставала от этого. Настолько мне было в кайф. Никогда не хотела бросить — все шло гладко.
— Приходилось ли когда-нибудь вне тренировок и соревнований применять боевые навыки?
— Во взрослой жизни — ни разу. Вообще, если бы случилась какая-то опасная ситуация, я бы просто убежала, ха-ха. Рефлексы бы сработали.
А в детстве — да. С пацанами в начальной школе баловались, я могла применять какие-то удары. Пнешь кого-нибудь, чтобы больше не подходил. Это все было несерьезно.
— Какое из всех соревнований тебе больше всего запомнилось?
— Олимпиада навсегда останется самым особенным турниром. Ничто не может сравниться с масштабом, эмоциями.
— На Играх в Токио ты завоевала серебро. Прокручивала в голове, что можно было сделать лучше, чтобы победить?
— Первое время долго прокручивала. Что ты мог сделать? Как мог сделать? Но в тот день вообще все могло пойти иначе. Я вообще могла не выйти в финал. Каждый бой был сложным, приходилось вытаскивать, догонять.
Не скажу, что в решающем бою в Токио у меня была какая-то ошибка. Просто это был поединок американки [Анастасии Золотич], у нее получалось все.
После Олимпиады очень много людей мне написали, что отдали своих детей в тхэквондо. Это не может не радовать. Конечно, это не фигурное катание, но какое-то внимание мы получили. Ведь наши бои смотреть тяжело, если ты не знаешь правил. Хочется популяризировать наш спорт, чтобы больше болельщиков разбирались и следили.
«Муж — спарринг-партнер: сначала он ходил с разбитой губой, потом я»
— Твой муж тоже занимался тхэквондо на серьезном уровне. Сейчас работает тренером, ведет каналы про ваш спорт в телеграме и ютубе. Как вы делите рабочее и личное?
— Костя — тренер-аналитик мужской сборной, со мной он взаимодействует не так плотно — лапы подержать, как-то помочь с анализом боев. У нас в женской команде для этого свой специалист. Но все равно мне кажется, что лучше, чем муж, лапы мне никто не подержит. Если мне хочется кого-то отпинать — это мой муж. Он становится ходячей грушей.
Иногда бывает сложный день: одна тренировка, вторая — целый день тхэквондо. Ты приезжаешь домой, и у тебя на компьютере тхэквондо, на телевизоре тхэквондо — муж сидит и разбирает бои. В эти моменты кажется, что тхэквондо слишком много в моей жизни. Но дома он меня старается этим не грузить.
— Муж бывает полноценным спарринг-партнером?
— Сейчас нет. Он на 30 кг тяжелее меня. Но мы практиковали это во время карантина. Костя тогда был действующим спортсменом, мы тренировались дома — тогда еще жили в квартире. Можно было делать полноценные боевые задания в жилетах и накладках. Помню, сначала он ходил с разбитой губой, потом я. Зато мы после паузы вышли самыми подготовленными!
«Занимались в школьном спортзале на деревянном полу, не было душа»
— Вы с мужем до сих пор живете в Челябинске. Были ли мысли переехать?
— Челябинск хорошеет. Года четыре назад мы на полном серьезе рассматривали города, куда можно переехать. Но я нашла место у нас в городе, куда мы в итоге переехали. Я ведь еще привязана к семье — хочется, чтобы она была рядом.
Потом у нас сменился губернатор, в городе стали появляться новые общественные места, куда можно сходить. Сделали классную набережную. Если меня спросить, что я делала в Челябинске четыре года назад, я вам не отвечу. Потому что я реально не знаю, что я тут делала. Ничего не было.
Сейчас город развивается. Раньше между Челябинском и Екатеринбургом была огромная разница. Сейчас, когда мы едем в Екатеринбург, разница ощущается, но она уже не такая большая.
Сыграло немалую роль в решении остаться то, что нам наконец-таки построили свою отдельную школу тхэквондо. Теперь нам есть где заниматься.
— А что вы делали раньше?
— Очень долго мы тренировались в обычном школьном спортзале на деревянном полу. Это было без покрытия, с мозолями на ногах.
— Уже во взрослой карьере, когда ты выигрывала чемпионаты Европы?
— Да, буквально лет пять назад. Был и другой зал — там покрытие было получше, но нам давали только одно конкретное время.
Раньше мы самостоятельно искали тренажерный зал. Ездили на другой адрес, платили деньги. Сейчас я могу наконец-то сделать это у нас на арене. Могу там помыться. Да-да, раньше у нас в зале не было душа. Это было, конечно, сложно — я ехала домой после занятий, мылась, только после этого продолжала свои дела.
— И ты все равно оставалась в Челябинске.
— Я не хотела уходить от своего тренера. Он мне дал все. Я с ним с самого начала своей карьеры — мы вместе уже 17 лет.
— В чем секрет успеха?
— Дисциплина. У Александра Петровича всегда есть план тренировок, он всегда знает, что делать. Занятия у нас всегда разнообразные — это важно. Я не устаю от тхэквондо. У нас игровые разминки, креативный подход к изучению техники — одно и то же ты можешь тренировать по-разному.
Александр Петрович — не строгий, а серьезный тренер. С юмором. Этот баланс для меня идеален.
«Соперницы больше и выше меня. Но я быстрее»
— Ты выпускаешь свой мерч. Как пришла идея?
— Идея пришла после Олимпиады в Японии. Я не могу все время быть погруженной только в тхэквондо. Мне надо думать о чем-то кроме тренировок.
Я отучилась в магистратуре, пошла учиться на нутрициолога, чтобы помочь себе и другим людям. Мерч — из этой же серии. Изначально это было просто нашим развлечением, но со временем от тхэквондистов стало поступать много заказов. Хотя я это никак не продвигаю. Максимум, что я делаю, — скидываю фотографии в соцсети. Даже рилсы не делала ни разу. В общем, не заморачиваюсь. Для меня это скорее способ переключиться, нежели бизнес.
Вещи, которые у нас продаются с надписью «тхэквондо», какие-то странные, синтетические. В них неудобно тренироваться. Когда на соревнованиях выдают футболки — это что-то ужасное. Сейчас почти всегда я тренируюсь в собственном мерче.
— Твоя весовая категория — 53 кг. На Олимпиаде ее нет, ты будешь выступать в 57. Сложно подниматься?
— Мой нормальный вес — 55–56 кг. Конечно, удобнее мне выступать в 53. В любом случае я так или иначе пересекаюсь со своими соперницами на других соревнованиях. Например, на Гран-при. В категории 57 кг конкуренция выше, больше звезд. Они ростом выше и больше меня. Я на соревнованиях кажусь маленьким человеком. Но зато я быстрее — моя сила в скорости. Так что мне нормально.
— У тебя были случаи, когда сгонка веса проходила тяжело?
— Сгонка — это страшно. У меня этот процесс проходит гладко. Я гоняю 3, максимум 4 кг. Перед последним чемпионатом Европы у меня вообще идеально прошла сгонка. Сижу на ужине накануне взвешивания, ко мне подходит удивленный тренер: «Ты что, ешь?» Отвечаю: «Все под контролем, ха-ха».
Мне не по себе, когда я вижу наших деток, юниоров, которые гоняют по 10 кг. Они же еще растут… Например, чемпионат России был полгода назад, у человека чемпионат мира или Европы в том же весе. А он вырос.
Я против, когда ребята много гоняют. И против тренеров, которые заставляют детей на первых этапах карьеры не получать удовольствие от тхэквондо, а сбрасывать вес. Я своим примером пытаюсь доказать, что можно выигрывать и в категории, где соперницы выше тебя. Не все зависит от роста и веса.
«В гимнастике и фигурном катании люди не едят, а им надо выполнять нереальные физические нагрузки»
— На курсах ты отучилась на нутрициолога (специалист в области правильного питания. — Sport24). Что тебя привело туда?
— Лет пять назад я не могла представить своей день без кофе с круассаном. Я люблю булочки, но у меня в одно время были проблемы с весом. Я выигрывала поединки, но задыхалась после боя. Мне было очень плохо.
2020-й год стал переломным. В это время многие задумались о своем здоровье. Я попросила подругу подарить мне курс, там была «нутрициология для себя». Училась около месяца. В прошлом году я прошла уже полноценное обучение — около года, получила диплом гособразца. Это что-то типа магистратуры.
— Насколько это изменило твои пищевые привычки?
— Я могу съесть кофе с круассаном, но это будет раз в неделю. Два раза в неделю я ем сладкое. Но, если я ем сладкое, это должно быть что-то очень вкусное. Что касается своего плана питания — я увеличила уровень общего белка, гемоглобин, ферритин у меня в норме.
Раньше я любила чипсы. Могла их есть два раза в неделю. Ты сильно устаешь на сборах, и у тебя начинается психологическое заедание, ты скупаешь в магазине все сладкое. Кто-то уезжает в «Макдональдс». Организму нужно восстанавливаться, а ты делаешь ему только хуже. Табу у меня не появилось, просто я подхожу к еде более грамотно. Например, я не заменяю сладким прием пищи, а могу позволить себя побаловать чем-то вредным только после основной еды.
— Проблема расстройства пищевого поведения распространена в российском спорте?
— В тех видах спорта, где есть весовые категории, — да, распространена. В гимнастике и фигурном катании, я думаю, еще больше. Там серьезная гонка за результатом, за место под солнцем. Люди не едят, а им надо выполнять нереальные физические нагрузки. Мне это не очень понятно. Без еды организм может быть в шоке и все равно не отдать лишний килограмм.
— С этим нужно что-то делать?
— Хочется, чтобы на первое место всегда ставили не результат, а здоровье. И тогда общая картина будет лучше. Спорт спортом, но, когда на ребенка давят родители и тренеры, требуя результата, ничего хорошего из этого не получается.
У нас в семье было не так. Меня с братом отдали в спорт, чтобы мы просто были заняты делом, чтобы развивались физически, были здоровы. Детям могут обещать, что они потом будут зарабатывать на жизнь спортом, но это очень большой риск.
«За победу на чемпионате Европы от организаторов я получила только медаль»
— Как у тхэквондистов обстоят дела с заработком?
— Здесь не такие финансы, как в некоторых других видах спорта. Все достаточно скромно. Мы состоим на ставке в ЦСП (Центр спортивной подготовки сборных России. — Sport24). В зависимости от результата нам делают надбавки. Но это все очень нестабильно. В этом году ты можешь выиграть чемпионат России и получать зарплату, в следующем — проиграть, и у тебя ноль.
У чемпионов мира или призеров Олимпиад заработок стабильный, но если ты только начинаешь, то тебе будет непросто — надо обязательно выиграть чемпионат России, чтобы был доход. Для призеров ЧР будет максимум региональная ставка — это небольшие деньги, не больше 25 тысяч рублей.
На международных турнирах призовые есть только на Гран-при. Я выиграла чемпионат Европы и получила от организаторов за него только медаль (город и ЦСП выписывают премии). За победу на Гран-при дают 5 тысяч долларов. Второе — 3 тысячи, третье — 1 тысяча. На турнире «Большого шлема» в Китае в прошлом сезоне давали 10 тысяч долларов за золото.
— Где брать деньги, если ты балансируешь на грани лидирующих позиций?
— Это серьезная проблема. Либо тратишь накопления, либо заканчиваешь и идешь на обычную работу. На уровне сборной страны нельзя полноценно и тренироваться, и работать где-то еще. Много времени проводишь на сборах. Из-за этого сложно удерживать взрослых спортсменов. Особенно мужчинам хочется зарабатывать, содержать семью.
«Прилетают разные комментарии — «Зачем вы поедете на Олимпиаду?» или «Как можно не ехать?». У людей биполярка»
— Успехом в Париже для тебя будет любая медаль или только победа?
— Я стремлюсь к олимпийскому золоту, его у меня пока нет. Но любой медали я буду благодарна — это опыт, огромная работа. Я уже немолодая, чтобы обесценивать любую награду. Но стремлюсь к победе.
— В российском обществе много разговоров по поводу участия в Олимпиаде — ехать, не ехать…
— Стараюсь не вникать в этот информационный фон. Как-то я начала все это читать, смотреть… И сделала себе только хуже. Мой упор сейчас идет только на тренировки, концентрируюсь на том, что зависит от меня. Стараюсь избегать этого шума.
Прилетают разные комментарии — «Зачем вы поедете?» или «Как можно не ехать?». Короче, у людей биполярка. Они не могут с собой совладать.
— Некоторые публичные люди называют спортсменов, которые поедут в Париж, чуть ли не предателями родины. Как относишься к такому?
— Максимально спокойно отношусь — разные люди уже слишком много навысказывались. Это их мнение. Оно может быть, ничего с этим не сделать. Меня это уже никак не злит. Мы уже настолько готовы ко всему… Я просто делаю свою работу.
Может, раньше какой-то комментарии меня мог задеть, но сейчас этого нет. Если человек видит, сколько я работаю, как много тренируюсь, сколько сил отдаю ради своего дела, он никогда не скажет такого. Близкие люди всегда поддержат, а мнение чужих людей меня не интересует.
Лично у меня никогда не было мысли отказаться от поездки в Париж. Я всегда буду ощущать себя российской спортсменкой. Это у меня никто не отнимет. Даже если у меня уберут надпись на форме, в душе я останусь спортсменкой из России. Как и все наши ребята.
— Как к вам относятся иностранные коллеги? Видел, что тебя с отбором на Олимпиаду поздравляла принципиальная соперница из США.
— У нас очень дружная федерация, все рады нас видеть. Мне было волнительно ехать на первый чемпионат мира после возвращения. Но никакого негатива я не увидела — все обнимаются, общаются, поддерживают, смотрят бои. Со спортсменами мы вообще хорошо общаемся. Коллеги из других стран всегда говорят, что рады нас видеть, от них идет добро. А если вдруг кто-то не хочет нам ничего говорить — просто проходит мимо. Атмосфера хорошая.
— Насколько долго планируешь оставаться в тхэквондо?
— Мне нравится тренировать маленьких детей. Не думаю, что я смогла бы работать с профессионалами, ездить с ними на чемпионаты мира и Европы. Это все равно большой стресс, наелась этого. Еще у меня есть нутрициология. Может, захочу что-то открыть…
Сил на еще один олимпийский цикл пока нет. План такой, что это мой последний сезон. Но, может, я выступлю в Париже и скажу: «Не хочу заканчивать».
