«Маразм крепчал. Кому они сделали хуже?» Российский боец UFC Олейник — о запрете Украины показывать его бои на ТВ
Алексей Олейник дерется в ММА с 1996-го года. С тех пор он провел 73 профессиональных боя и до сегодняшнего дня продолжает побеждать на самом высоком уровне.
Вчера на UFC 249 он побил Фабрисиу Вердума, а сегодня рассказал корреспонденту Sport24 Ярославу Степанову, была ли у него возможность попробовать засабмитить Вердума, напрягало ли его то, что у человека, который контактировал с Фабрисиу, нашли коронавирус, и как он отреагировал на новость о том, что трансляции боев с его участием запретили на территории Украины.
— После боя с Морисом Грином, который для вас закончился быстрее, чем бой с Вердумом, вы так торопились в раздевалку, потому что чувствовали себя не очень здорово. Сейчас было полегче?
— Да. Я не выкладывался так, чтобы убить или быть убитым, как говорится. Поработал с Вердумом на технике и опыте. Может быть, я побоялся провести бой так, как провел с Алистаром Оверимом, когда полностью выложился за короткий промежуток времени, и у меня попросту не осталось сил. Мое мнение — Оверим переиграл меня не технически, а тем, что я неправильно распределил силы, выплеснув все за четыре минуты. Тогда я четыре минуты работал как заводной и полностью умер.
— Не было ощущения, что Вердум в какой-то момент позволял вам выложиться, рассчитывая, что вы устанете?
— Думаю, у них были такие расчеты. Вердум много работал коленями. Думаю, они видели мой бой с Оверимом и сделали на этом акцент. Тот же Вердум спокойно работал с Оверимом все время и думал, что можно взять технику Оверима и спроецировать ее на Олейника. Но колени у него не такие опасные, как у Оверима. И я работал чуть по-другому — не выплеснул всю энергию за первый раунд.
— Мы видели несколько попыток Вердума провести вам болевой или удушающий прием. Из всех позиций вы выходили. Не было моментов, когда вы могли сделать контрприем, чтобы попробовать засабмитить его?
— Я просто не хотел. Я мог упереться и вылезти ему за спину, но я уверен, что потратил бы огромное количество своих сил, чтобы взять его на удушающий. Было пару моментов, когда я мог это сделать. Но я специально не делал это из расчета своих сил. Работать с таким сверхопытным соперником и крутым джитсером и стараться его переиграть в его игре, хотя это и моя игра тоже, — это требует множества сил. Все-таки я хотел сохранить силы на всю дистанцию боя, чтобы держать тот темп, который взял, потому что Вердум начал прилично уставать. В целом тактика себя оправдала. Были какие-то просчеты и недочеты, но по большей части, мы так и думали провести бой. Его борьбы я опасался, но не боялся. В некоторых моментах специально давал ему работать. Возможно, я был неправ, прикалываясь и показывая большой палец рефери и секундантам, намекая, что все нормально. Вердум пытался гильотину в этот момент делать, напрягался и пыхтел, а я показывал: «Все нормально, ребята, все отлично». Секундант мне похлопал, и через несколько секунд я выхожу из его захвата и иду в размен. В принципе бой сложился так, как мы планировали.
— Вы удивили всех на взвешивании, показав на весах 103 килограмма. Первое, о чем я подумал — кетогенная диета Джуниора Дос Сантоса, из-за которой он очень сильно похудел. Показалось, что это такая тенденция в зале American Top Team. Видимо, это не ваш случай?
— Это не мой случай. У меня был свой режим. Много энергии заняли личные дела, связанные с переездом. Это было в процессе подготовки, за месяц до боя. Переезд я делал своими руками. В течение двух недель я ездил на тренировку, а после заезжал домой, выбрасывал много коробок, ящики, детские кровати, стулья и столы. Потом я уезжал в другой дом, кушал, мылся и ехал на вторую тренировку. Такой вот гоночный режим был. Поэтому я был чуть легче. В прошлом бою я весил 106-108 килограммов. Думаю, разница в 4-5% от общего веса не очень велика. Чувствовал я себя очень хорошо. Тяжело было тренироваться, подготовка была тяжелой. Оставшиеся 4-5 дней перед боем, когда уже практически не тренируешься, а только проводишь коротенькие разминки раз-два в день по 20-30 минут, уже я чувствовал, что набрал очень хорошую форму. Даже некоторые болельщики отметили в комментариях мою форму. Да, я чувствовал себя отлично, но не говорил об этом, боясь сглазить. Мы, спортсмены, боязливые люди в этом плане. Но вышло так, как вышло.
— За день до турнира выяснилось, что Жакаре Соуза и его угловые заразились коронавирусом. Повлияла ли эта информация каким-то образом на вас, учитывая, что потом разошлось видео, где они с Вердумом стоят достаточно близко друг к другу?
— Я видел, что они неоднократно общались, и не только с Вердумом, там был еще один парень из Бразилии. Было ощущение опасности, что я не заболею, а привезу болезнь в свою семью. У меня дети, супруга. Я бы не хотел, чтобы шесть человек в нашей семье переболели вирусом. У кого-то пройдет хорошо, а у кого-то, не дай бог, возникнут осложнения. То, что я сам лично заболею, — это меньшее для меня переживание.
— Перед этим боем вы говорили, что вынуждены были залезть в долги на 15-17 тысяч долларов. Учитывая гонорар за бой с Вердумом, на какой срок вам его хватит, если закрыть долг и жить в комфорте?
— Я не занимаю деньги у людей. У меня есть кредитные карты на 25 тысяч долларов. Половину я уже использовал — тысяч 14 у меня уже минус. Получу чек от UFC и закрою эти карты. Я выплачу деньги, налоги, гонорар моему менеджеру, гонорар моему залу, заплачу деньги тренерам. Я рассказывал, что проживание в США обходится мне порядка 8-10 тысяч долларов в месяц. Примерно 30-40 процентов от своего гонорара я отдам. Можете потом сами посчитать. Пройдет полгода, и мне снова нужно будет драться. Или не кушать, не жить в доме, не ездить на машине и не кормить детей. Я этого сделать не смогу, поэтому придется драться.
— Сейчас одной из самых популярных новостей в русскоязычном интернете является новость о том, что в Украине запретили показывать ваши бои. Видели эту новость?
— Я не могу сформулировать свои мысли, но кому они сделали хуже? Мне, человеку, которому запрещен въезд на Украину, или тем людям, которые хотели посмотреть UFC и поболеть за своего соотечественника. Я не разрываю своих отношений с Украиной, я не говорю, что я не с Украины, что я там не родился. Кому они сделали хуже — мне, стране или болельщикам, — кажется, что тут ответ очевиден. Эмоционально я могу говорить, но смысла не вижу. Маразм крепчает у ребят, пусть он крепчает дальше. Они идут в определенном направлении, и это направление очень даже нечеловеческое и неправильное, направленное не на свободу мысли и на свободу чего бы то ни было. Спорт всегда был вне политики. К сожалению, в последние годы многие начинают использовать всякие Евровидения, соревнования и прочее как инструменты для того, чтобы кому-то сделать больно, кого-то оскорбить. Продвинутое общество говорит: «Вы должны быть толерантны ко всем, независимо от цвета кожи, вероисповедания, мнений, пола, возраста и так далее». Это с одной стороны. А с другой, только что-то не то, что им нравится, они запрещают. Даже нормальные вещи. Это дебилизм.
— После боя вы сказали фразу: «Спасибо букмекерам за то, что не верили в меня». Кому-нибудь из своих знакомых вы принесли так деньги?
— Да! Мне написал Эдгард Запашный. Он сказал: «Алексей, с твоей помощью я вернул те 50 тысяч рублей, которые у меня обманом забрали жулики. Так что все нормально, спасибо». Вот один из самых известных для России примеров.
22 марта 2022 года решением суда компания Meta, социальные сети Instagram и Facebook признаны экстремистской организацией, их деятельность на территории РФ запрещена.