Марцел Личка работает в «Оренбурге» с 2020 года. Что в нынешних реалиях для иностранного специалиста в России — однозначно достижение. Несколько недель назад чешский специалист продлил контракт с клубом, что, по нашему скромному мнению, является отличным поводом познакомиться с тренером поближе.
Корреспондент Sport24 Владимир Колос сгонял в Оренбург, чтобы встретиться с Марцелом и поговорить с ним обо всем.
— Вы недавно продлили контракт с «Оренбургом». Хоть один человек из Чехии написал: зачем?
— Смотрите, в моей семье все знают — я делаю то, что хочу. Я свободный человек. Если я хочу здесь работать, значит, я буду здесь работать. Если я вдруг захочу уйти, то я зайду к Василию Петровичу (Еремякину, президенту клуба. — Sport24) и скажу: извините, я хочу домой, спасибо за работу. Но никто не будет мне указывать, что я должен делать и как я должен делать. Это моя жизнь, и решения я буду принимать сам. И точка.
— В России и Белоруссии вы прожили в общей сложности пять лет. И добивались успеха с не самыми очевидными командами. С Брестом взяли золото впервые в истории клуба, с «Оренбургом» дважды выходили в РПЛ, а теперь идете в первой восьмерке. Есть мнение, что вы взломали наш футбол.
— Давайте честно: без удачи у меня бы ничего не получилось. Например, в Бресте я начинал ассистентом. Когда меня назначили главным, ребята меня уже хорошо знали. Так что проблем с поиском общего языка не было. Плюс команда была очень хорошей. С ними было приятно работать.
В «Оренбурге» первые четыре месяца было очень сложно. Мы в аэропортах и гостиницах проводили больше времени, чем на тренировках. Когда я приехал, я вообще никого не знал. В один момент у меня вообще в раздевалке было всего 12 человек. И надо было за неделю набрать игроков. Если бы такая ситуация произошла в Европе, мне, наверное, пришлось бы забивать состав любителями. Но к декабрю мы закрепились на третьем месте. Для меня это было большое достижение. Ведь мы реально собирали игроков без контрактов, которые не проходили с нами предсезонку. Все были на разном уровне. Просто сумасшествие.
— Больше похоже на сценарий фильма Moneyball.
— Именно! Но здесь не только моя заслуга. Спортивный директор клуба Дмитрий Андреев помогал собирать игроков. Плюс мои помощники — большие молодцы. Когда я сюда пришел, я не знал русский футбол. Они мне много помогали. В итоге мы создали хорошую атмосферу. Команда давала результат, который придавал всем уверенность.
— Или если взять этот сезон. Вы открыли Сычевого, и парень на уровне РПЛ забил 14 голов. Потом он уходит, но команда остается на ходу.
— Понимаете, команда — это не те 11 парней, которые выходят на поле регулярно. Это 20-25 человек. Да, Сыч ушел. Но у нас есть и другие игроки. Димка Воробьев, Саня Эктов, Кирилл Капленко. Кирилл Печенин. Гойкович из сборной Боснии, Матео Стаматов из Болгарии.
Понятно, что Сыч в первой части сезона был нашим ключевым игроком. И то, что мы его потеряли — это нормальная история. «Оренбург» — маленький клуб. И мы понимаем, что, если у нас кто-то хорошо заиграет, сразу придут «Спартак», «Зенит» или ЦСКА и заберут его. Так что я понимал, что Вова уйдет. Но уверен: если бы он остался, то забил бы больше 20 голов за нас.
***
— Вы видели все стороны русского футбола. И самые плохие в первой лиге, и лучшие в РПЛ. Что вас больше всего удивило? Кроме расстояний.
— Если говорить о футболе, больше всего удивляет то, что футболисты боятся брать на себя игру, боятся играть в футбол, боятся креативить. Возможно, у них недостаточная вера в себя. Им проще отдать мяч. Они боятся сделать ошибку. Это меня очень удивило.
И одна из моих первых задач в «Оренбурге» — сделать так, чтобы футболисты в себя поверили. Чтобы не тупо били вперед в надежде на шальной рикошет. Например, когда я работал в Бресте, у меня были опытные игроки — Милевский, Нехайчик, Савицкий, Гутор. С ними было легче. Они были уверены в себе. Знали, что могут и умеют. Здесь все иначе. Не говорю, что наши футболисты не хотят. Они делают то, что я прошу. Но надо добиться того, чтобы они сами не боялись принимать решения на поле.
— Это вообще реально изменить? Или это наш русский менталитет и с этим нельзя бороться?
— Конечно, менталитет. Но я работаю со многими ребятами уже три года. И результаты видны. Они знают мои требования. Я их не буду ругать за ошибку. Я скорее отругаю их за то, что они не попробовали.
— Вы упоминали Артема Милевского. Он считается одним из самых проблемных игроков в футболе.
— Честно, я бы очень хотел такого игрока в «Оренбурге».
— Даже так?
— Да, с такими футболистами бывает сложно. Но, если ты его понимаешь, а он понимает тебя, он полностью оправдает твое доверие. Артем любит футбол. Он победитель. Даже на тренировках не любил проигрывать. Иногда кричал на поле, но это нормальные эмоции. Приходилось успокаивать иногда. Но за два года ни одной проблемы с ним не возникло. Я сразу сказал президенту клуба: если хотите стать чемпионами, надо подписывать Милевского.
— Кто для вас эталон в тренерском плане?
— На первом месте для меня всегда будет мой отец. Помимо него… если из бывших, то Йохан Кройфф. А из нынешних, если не брать самые очевидные ответы — Гвардиолу, Моуриньо, — выделю Марсело Бьелсу. Посмотрите, что он сделал в «Лидсе» за три года без денег!
— Самый сильный тренер РПЛ прямо сейчас?
— Опять же, самый очевидный ответ — Сергей Семак, который выиграл четыре последних чемпионата. Но есть же еще Валерий Карпин, Виктор Гончаренко, Владимир Федотов. У каждого свой стиль, все они дают результат.
— Чей стиль самый запоминающийся?
— Выберу Федотова. Да, он играет 3-4-3, но его команда не садится в оборону, а идет в атаку, прессингует. Абаскаль в «Спартаке» тоже нравится. В прошлом сезоне у них дела шли не очень. Но он принес в команду свежий ветер. Сейчас команда идет хорошо. Семака можно назвать, но надо понимать, что «Зенит» сейчас — это команда другого уровня. Им надо играть в Лиге чемпионов.
А вообще я всех уважаю. Мы все едим один хлеб. Так что после игр всегда приглашаю тренеров соперников на чашку чая.
— Много кто соглашался?
— С Игнашевичем как-то хорошо посидели после того, как мы обыграли «Торпедо» 3:0. Говорили обо всем. Понятно, что игру тоже обсуждали. Минут 15-20 продолжалось общение.
— Есть в РПЛ тренер, который смог вас перехитрить?
— Однозначно Игорь Осинькин. Речь о нашем последнем матче с «Крыльями Советов». Я ожидал, что они будут играть 4-4-2 с Сычевым впереди. Но в моменте играли в 3-4-3. Рахманович постоянно прессинговал Веру. Бейл играл против Мансильи. У Горшкова была задача постоянно выходить на Эктова. Я реально не ожидал, что они так сыграют против нас. Вообще, главное — уметь реагировать на подобные моменты.
***
— Вы уже почти три года в Оренбурге, но живете в гостинице. Почему?
— Комфортнее. У меня большие апартаменты на верхнем этаже. Здесь удобно. До работы очень близко (гостиница находится в 100 метрах от стадиона «Газовик». — Sport24). Ростоши — очень спокойный поселок. Если мне надо в город — 15-20 минут и я там. Выбираюсь туда три-четыре раза в неделю. В основном поужинать.
— В Ростошах, по сути, кроме футбола ничего и нет.
— А мне этого достаточно. В половину девятого выхожу на стадион. Около 3 часов дня возвращаюсь в гостиницу, отдыхаю. Потом могу погулять, покататься на самокате. Плюс природа мне нравится куда больше, чем город.
— Оренбург похож на вашу родную Остраву?
— О, нет! Острава лучше. Она меньше, но красивее.
— Чего из Остравы вам не хватает?
— Хорошего пива за ужином, ха-ха! Поэтому здесь его не пью.
— Защитник «Зенита» Николас Ломбертс говорил, что русское пиво даже нельзя назвать пивом.
— Сто процентов. Очень точно сказано.
— Как ваши дети, живущие в Чехии, реагируют на то, что папа всегда не дома?
— К сожалению, сейчас сложная ситуация. Если бы я работал в Европе, все было бы проще. Не нужна виза, проще добираться. А здесь сначала был ковид, а после ситуации на Украине летать напрямую уже не получается. К сожалению, сложно часто видеться с семьей. Но после игры со «Спартаком» удалось сгонять на пару дней в Прагу к детям. Мне очень грустно без них. Но даже те полтора дня, которые я провел в Праге со своей семьей, — это супер!
— У вас есть дни, когда вообще не думаете о футболе?
— Всегда о нем думаю. Даже когда просто прогуливаюсь или захожу в кафе выпить чай. Сразу в голову приходят какие-то идеи. Понимаете, не бывает такого, что ты себе поставил цель: вот сейчас буду один час думать о футболе, а потом отдыхать. Даже когда летел в Прагу, весь полет думал об игре со «Спартаком». Когда летел назад, думал, как настроить команду на игру с «Крыльями».
Ведь даже после победы над «Спартаком» нельзя думать, что мы уже чемпионы мира. Надо идти дальше, чтобы ребята не думали, что мы сейчас выйдем на поле и пешком выиграем 2:0. Думал, что в Самаре будет в два раза сложнее, чем со «Спартаком».
— Так в итоге и вышло?
— А у нас легких игр и не бывает. Мы всегда едем на выезд играть на натуральном поле. Вот все жалуются, что в Оренбурге синтетика.
— Факт.
— Но каждая команда проводит здесь один раз в год. А у нас 15 игр на искусственном поле, а 15 — на натуральном. Причем мы в домашних играх не идем на хитрости. Знаете, некоторые, например, не поливают поле, чтобы мяч ходил медленнее. У нас все честно. Но игроки смену покрытия принимают нормально. Не надо жаловаться, нужно учиться с этим работать.
***
— Ваш розовый свитер уже стал легендой. И сейчас на интервью вы пришли в худи розового цвета.
— Меня брат приучил к таким веселым цветам. Розовый, красный, желтый. Это уже мой стиль. Я не смотрю на других людей. Покупаю то, что мне нравится. Понимаете, черное или белое носят все. Это скучно. А я люблю веселые летние цвета. Это как с погодой — когда выглянет солнце, и настроение сразу другое! Еще в прошлом году, когда играли в ФНЛ, мы говорили: розовый свитер — это к победе. Когда уйду из клуба, я оставлю свитер здесь, в Оренбурге. Он уже прочно связан с командой.
— Вы играете в гольф. Для себя или профессионально?
— Для себя, сто процентов. Вообще, возможностей играть сейчас мало. Разве что на сборах в Турции.
— Гольф сложнее футбола?
— Однозначно!
— В чем?
— Там нужна хорошая техника, удар, терпение.
— Все, что вы перечислили, надо и в футболе.
— Да, но в футбол я играю всю жизнь. Здесь меня не удивить. Так что в футболе мне всегда будет легче.
— В одной соцсети у вас на аватарке волк. Почему?
— Мне нравится этот образ. Волк достаточно сильный хищник. Он может жить сам. И волк в цирке не выступает.
— Вы знаете, что это один из главных мемов в России?
— Серьезно?
— Да, у нас такая фишка. Люди постят фотографию волка и приписывают пацанские цитаты. Вроде вашей про цирк.
— Интересно!
— Давайте пару цитат от «волка» Марцела Лички.
— Если хочешь чего-то достигнуть, будь уверен в себе. Только с дисциплиной ты сможешь добиться успеха.
***
— Вы родились в Чехословакии спустя 9 лет после Пражской весны. Каким было ваше детство?
— Конкретно мое детство было прекрасным. Когда мне было 8 лет, мой отец перешел в «Гренобль» и я поехал вместе с ним во Францию. Потом мы жили в Бельгии. Я учился в французской школе, играл там в футбол. Уровень жизни там был прекрасным. Так что можно сказать, что мое детство прошло как в сказке. У меня было все, в отличие от моих друзей из Остравы.
— Все — это что?
— Знаете, в Чехословакии все было серым. А ты приехал во Францию, и жизнь заиграла новыми цветами. Там все чисто, много красивых парков. Заходишь в магазин, а там — шоколад, йогурты, бананы. В Чехии всего этого почти не было. Может, 1-2 вида. А во Франции, казалось по сто видов всего! Или те же автомобили. У нас были только «Шкода», «Лада» и «Москвич». А там — «Мерседес», «БМВ»… Совершенно другая жизнь. И к ней очень быстро привыкаешь.
— Обратно к Чехии сложно было привыкнуть? Вы же вернулись в Остраву, когда вам было 15.
— Мы вернулись, когда коммунистического режима уже не было. И было уже полегче и жить, и путешествовать. Границы открылись. Так что два-три раза в год ездили семьей за границу. Понятно, что уровень жизни был точно не как во Франции. Но и не так, как во времена, когда мы уезжали. Стало повеселее!
— Вы вернулись прямо перед развалом Чехословакии.
— Да, незадолго до него. Но, если честно, никакой разницы в этом смысле я не заметил: в Чехии как было много словаков, так и осталось. То же самое можно сказать про Словакию — там живет много чехов. У нас в семье тоже есть словаки. Мой дядя, например. Да, теперь мы разные страны — Чехия и Словакия. Но граница — единственное, что нас разделяет.
— Чехи и правда ненавидят все то, что было в стране до распада соцблока?
— Думаю, 68-й год навсегда останется негативной страницей нашей истории.
— Я сужу исключительно по хоккею. Ягр играл под 68-м номером. В финале КХЛ, когда «Лев» принимал «Магнитку» в Праге, чешские болельщики вывешивали баннер про 68-й год. Можно сказать, что чехи не простили?
— Да. Чтобы это утихло, нужно, чтобы сменилось два-три поколения. Сегодня поколение-68 еще живо. И они хорошо помнят о тех событиях и рассказывают о них своим детям и внукам. Поэтому и сегодня в Чехии те события вызывают большой негатив.
***
— Вы родились в 77-м. В этом же году в Чехии вышла песня «Йожин з Бажин». В России нулевых она обрела новую жизнь и стала хитом, собирая миллионы просмотров. В Чехии она тоже популярна?
— О, да! Одна из самых популярных песен той эпохи. Сто процентов. Да и сейчас в Чехии дети ее обожают и поют. 45 лет прошло, а она все не стареет.
— Если у русского человека спросить про ассоциации с Чехией, в топ-3 точно будет мультик про крота.
— Да, кртечек очень популярный! Дети смотрят до сих пор. В Чехии на каждом углу продают мягкие игрушки в виде этого кротика. Это легендарный мультик.
— Знаете, кого в русском футболе называют кротами?
— Кого?
— Судей.
— А-ха-хах! Окей, да, я понял, почему!
— Если вы кричите на судью, делаете это на русском, чтобы вас поняли, или на чешском, чтобы не поняли?
— То плохое слово на чешском, которое я кричу, в России знают очень хорошо, поверьте! Но вообще я никогда не кричу, чтобы оскорбить. С уважением отношусь к судьям и если повышаю голос, то исключительно из-за эмоций. Судья — как футболист. Он обычный человек. Он может ошибиться, что-то не увидеть.
— И еще. Обычно такое спрашивают у футболистов. Но… у вас есть мечта поработать в Европе?
— Конечно. Однажды хочу попробовать себя. Но сначала надо хорошо проявить себя в РПЛ. А так, можно и в Турции, например, поработать. Там хорошая лига. А мечта — тренировать в Бундеслиге или во Франции. Это было бы топ. Но до этого далеко. Пока я знаю, что хочу делать сегодня и завтра. А что будет послезавтра… оставим это Богу.
