В первой половине 1960-х московское «Торпедо» переживало свой лучший период в истории. За пять лет команда, в которую походу влился и вернувшийся с зоны Эдуард Стрельцов, выиграла два чемпионата СССР, один Кубок и параллельно собрала несколько комплектов серебряных и бронзовых медалей. Причем клуб того времени выделяли среди других не только спортивные успехи — об этом рассказывал вратарь того «Торпедо» Анзор Кавазашвили:
«Играть нам вечером с ЦСКА, утром бредем с зарядки. В Мячково надо было через лесок пройти. Образовалась у нас группа: Посуэло, Воронин, Марушко, Андреюк и я. Пять человек. Внезапно Воронин притормаживает, поворачивается к Посуэло: «Миш, может, по шампусику?» — «Легко!»
Говорю: «Вы ****** [офигели]? Сегодня игра!» — «Успокойся. Не хочешь — не пей». Встаю и ухожу. Метров через десять разворачиваюсь — и назад: «Буду сидеть с вами, пока не нажретесь. А то вас поймают — скажете, что Анзор сдал…» Я сидел на пеньке, они пили. Бутылок пять было. Позавтракали, вышли на игру с ЦСКА — 3:0 выиграли! Полупьяная команда!» — вспоминал Кавазашвили для «СЭ».
Одним из важных элементов той команды был Владимир Мещеряков. Несмотря на то, что сезон-1964 он надежно отыграл в обороне с Виктором Шустиковым, его футбольные способности не дотягивали до уровня того «Торпедо». Зато Мещеряков охотно брал на себя функции капитана: мог, например, удержать товарища по команде от лишней рюмки накануне серьезной игры и вообще помогал поддерживать атмосферу в раздевалке.
Однако места в составе это ему не гарантировало. В 1965-м тренер Марьенко все очевиднее предпочитал Мещерякову другого футболиста Марушко, перешедшего в «Торпедо» из «Локомотива». Мещеряков не хотел оставаться в запасе, тем более в тот сезон, когда его команда явно претендовала на золотые медали.
Не придумав ничего лучше, Мещеряков решился интриговать, чтобы укрепить свое положение. Так об этом рассказывал журналист Александр Нилин в книге «Эдуард Стрельцов. Памятник человеку без локтей»:
Владимир Мещеряков
«Опереться в своей борьбе за выживание Владимир решил на бесхитростного Эдика, которому он откроет глаза, что денег тот получает меньше, чем завод доплачивает негласно Иванову и Воронину, а это несправедливо, учитывая сегодняшний вклад Стрельцова в торпедовский успех, не говоря уж о его громком имени.
Я, наверное, слишком примитивно излагаю общий замысел Мещеряка. Он, конечно же, не собирался портить отношения с Ивановым и Ворониным, находившимися на тот момент в Вишняках, где готовилась сборная СССР. Я думаю, Мещеряк надеялся иметь некоторые дивиденды за покровительство или, как сказали бы сейчас, информационное спонсорство Стрельцову».
Ничего хорошего из этого не вышло. Узнавший об этом Марьенко обратился к Иванову и Воронину и, добившись их согласия, отчислил Мещерякова из клуба.
Возможно, эта неудачная попытка интриговать и определила трагическую судьбу Мещерякова. Отчисленный из «Торпедо», он поехал играть за «Шахтер», но там не задержался. Оказался в «Спартаке», но всего на 22 матча. Дальше были «Карпаты» и тульский «Металлург», после которых Мещеряков завершил карьеру.
К сожалению, вне футбола себя экс-защитник найти не смог. По свидетельствам Нилина, он «горько спился» и даже в какой-то момент оказался в лечебнице:
«Когда в семидесятые уже годы Володя очутился в лечебно-исправительном профилактории (ЛТП), он в отчаянии, что забыт всеми и брошен, позвонил оттуда Славе Соловьеву — заслуженному мастеру спорта по хоккею с мячом, где раз пять становился он чемпионом мира, видному деятелю в руководстве общества «Динамо», полковнику внутренних войск.
И тот немедленно откликнулся — и, мало того, привез в профилакторий для пьянчуг Эдика Стрельцова, что стало незабываемым событием в жизни исправленных трудом алкоголиков».
К сожалению, уже в 1982-м Мещерякова не стало: подорванное здоровье стало причиной смерти бывшего футболиста всего в 44 года.
