«Валиева/Дмитриенко в «Ледниковом»? Почему нет!» Авербух о Гран-при, травме Тотьмяниной, Коляде и ЧМ по футболу
Илья Авербух — человек, который всегда найдет, что сказать на любую тему о фигурном катании, и не только о нем. После очередного съемочного дня «Ледникового периода» корреспондент Sport24 Константин Лесик вместе со своими коллегами пообщался с хореографом. Мы узнали детали травмы Татьяны Тотьмяниной, мнение Авербуха о рейтингах проекта, обсудили, как правильно реагировать на слова Томаса Баха о возвращении спортсменов, что происходит с Михаилом Колядой и будет ли Илья смотреть чемпионат мира по футболу.
— Татьяна Тотьмянина сегодня вернулась после такой тяжелой травмы. Это, можно сказать, героизм.
— Это настоящий спортивный характер, я бы сказал так, потому что вчера, конечно, мы были все шокированы произошедшей историей. Чтобы все понимали, падение произошло не во время поддержки, была провозка, и во время поворота Ваня начал падать, а он еще высокий, и если он падает, то падает серьезно. Во время падения он задел Таню, так как она лежала на льду. Попал именно в колено, и точка, куда попал зубец, стала очень болевой. Таня испытала тяжелейший болевой шок. Практически все на руках вынесли ее со льда. Потом она поехала в клинику, но, слава богу, МРТ и все остальные обследования показали, что ничего несопоставимого с быстрым возвращением на лед не было. Конечно, боль никуда так быстро не ушла. Таня проявила большой характер, но она его не раз проявляла. Думаю, многие вспомнят то тяжелейшее падение, которое было с Максимом Марининым, но Таня боец. Я хочу сказать, что поддерживал ее не только Леша Ягудин, но и Иван Колесников, очень по-мужски. Вроде и из-за него случилось падение, но еще раз хочу сказать, что лед скользкий, и в паре никто не разграничивает, из-за кого произошла та или иная ошибка. Но то, что Ваня так поддерживал и поддерживает Таню, говорит об очень сильных хороших мужских качествах.
— Страшно было в тот момент, когда она упала?
— Мы все испугались, потому что никто не понимал толком, что происходит, никто не понимал род травмы.
— Следите за рейтингами шоу? Потому что по сравнению с предыдущими годами есть проседание. Это у людей сейчас другие заботы?
— Конечно. Объективно сейчас все развлекательные передачи гораздо ниже, а информационные стоят в первом топ-10, мы все живем в информационном аналитическом поле. Это данность времени, все рейтинги сейчас находятся в информационных передачах. Мы стараемся в нашей передаче удержать этот баланс, понимаем чувство времени. Я благодарен Первому каналу, Константину Львовичу, что наш проект жив, потому что это очень важная вещь. Я уже не раз говорил, что это мини-завод, в котором работает большое количество людей. Это не только верхушка айсберга — наши чемпионы, те, кто только пришли, и Вика с Никитой, и Ваня Букин, и Анечка Щербакова, которую я привлек в качестве ведущей, и те, кто уже участвовал до этого в «Ледниковом», Женя Медведева и топовые ребята-завсегдатаи «Ледника». И, конечно, большая команда с точки зрения судей. Я постарался, чтобы она стала шире. В этом году я привлек снова Сашу Жулина, его команду, потом работает большое количество людей, которые помогают работать в этом проекте. Поэтому «Ледниковый период» — это остров определенной жизни, которая всем нам необходима. Спасибо еще раз, что этот проект есть, что мы его проходим. Он сложный в сложное время, но в нем, как вы знаете, мы говорили рядом номеров и на темы, которые нас не могут не волновать. Сейчас мы снова вместе, мы с нашей страной, мы все вместе.
— Наш Гран-при подавался как аналог международной серии, прошло уже четыре этапа, по-вашему, получилось ли заменить?
— Я думаю, что здесь равные истории. Я уверен, что и мировая серия Гран-при катастрофически потеряла от отсутствия российских фигуристов, потому что во всех четырех видах мы конкурентоспособны; если говорить о женском катании, то тут мы вообще абсолютные хедлайнеры. Конечно, мы тоже теряем от того, что у нас нет этих баталий с международными спортсменами. Это обоюдная потеря для всех. С точки зрения организации турнира, с точки зрения зрителей, с точки зрения призовых, мы сопоставимы. Но, конечно, накал борьбы, который возникает в любом случае, когда мы соревнуемся с мировыми лидерами, как ты его заменишь? Это невозможно. Еще раз говорю: это палка о двух концах, то же самое происходит и на тех этапах — ты как бы выиграл, но без россиян это недопобеда. Конечно, я верю, что как можно скорее это все в головах чиновников перевернется и спорт станет вне политики, спорт станет именно тем мостиком взаимопонимания, которое всегда было между странами. Я считаю, что это, конечно, несправедливое решение.
— Томас Бах как раз вашими словами говорит.
— Может, я послал… Нет, я не видел эту новость. Мне кажется, зачем обеднять себя? Мы должны соревноваться друг с другом, выяснять, кто из нас первый, и это выясняется только в спортивной борьбе, в которой принимают участие сильнейшие.
— Все по-разному воспринимают слова Баха, кто-то думает, что он лукавит…
— Я думаю, что есть некая административная машина, которую сломать одному сложно, включая Томаса Баха. Но его выступление — это надежда на то, что в этом механизме, в этих жерновах произойдет сбой и какое-то отрезвление наступит.
— У Михаила Коляды не получилась произвольная программа на четвертом этапе Гран-при. Что не так?
— Я думаю, первым этим вопросом задается Алексей Николаевич. Миша хорошо работает на тренировках, это талантливый человек. Давайте не забывать, что он блестяще откатал короткую программу, за 100 баллов. Да, на домашнем этапе, но все равно. А дальше опять такой прокат произвольной…
Я думаю, что мы должны поддерживать ребят, которые продолжают карьеру, но в первую очередь нужно следить за теми, кто сейчас приходит на смену нашим лидерам.
— Есть мнение, что произвольная программа Михаила с моральной точки зрения сложная, и это может мешать фигуристу. Вы как ее постановщик согласны с этим?
— Давайте будем еще по звездам смотреть. Можем вообще придумать все что угодно: где-то что-то произошло, и это сказалось на Михаиле. Нужно просто катать программу, которую ты выражаешь.
Он ее прекрасно чувствует, ему нравится эта музыка. Если дело в программе…
— То?
— То надо менять программу. Я думаю, Алексей Николаевич это сделает в одну секунду, и мы увидим чудо. Но мне кажется, что лучше тратить время не на смену программы. Хотя мы и меняли программу Марку Кондратюку, время все равно тратится.
Любая программа у одиночников блестит и играет совсем другими красками, когда исполняются все элементы. И также любая программа у одиночника: какие бы хореографические изыски ни делались, как только фигурист ложится с первого элемента, дальше можно уже не смотреть. Чего бы ты там ни придумал, каких бы образов ни напихал в эту программу. Поэтому надо выкатывать, надо бороться. Программу мы старались сделать интересной. Когда она будет исполнена со всеми элементами, она сразу зазвучит. Я думаю, что надо искать проблемы в тренировочном процессе. Значит, Михаилу надо больше повторять элементы.
— Вы сказали про судейство. Как думаете, такая политика, когда ставятся высокие баллы, идет на пользу спортсменам или, наоборот, демотивирует?
— Всем ставят высокие оценки, это не так важно. В «Ледниковом периоде» бесконечные 6,0. Одна 5,9 — и сразу расстройство. Это просто критерий.
Я бы только рекомендовал журналистам не проводить параллели между нашими и международными стартами — «мы здесь получили 100, значит, мы на другой планете». Мы должны понимать, что оценки поднимаются, чтобы мы соответствовали. Такой выбран уровень оценок. И это никого не демотивирует точно.
— Про танцы хотелось бы спросить, это чуть ли не самый интересный вид сейчас в России. У вас на съемках присутствует пара Кагановская/Ангелопол, какими судьбами?
— Мы дружим с Анжеликой Крыловой, и мне очень понравились их выступления. А она как человек творческий привела их сегодня, чтобы они посмотрели «Ледниковый» с точки зрения артистизма — не техники, конечно. Как подают себя артисты, как происходит постановка, зарядиться этой энергией. Ребята отсмотрели все, очень здорово, что они с такой радостью и интересом на это смотрят. Это говорит о тренерской мудрости Анжелы. Ребята не отказываются, приходят и видят здесь Ваню Букина, Вику Синицину, Никиту Кацалапова — да, в других образах, но у них появляется объем в голове. Это очень важно.
Василиса и Валера — это глоток свежего воздуха. Я боялся сравнивать их — вы же выдернете из контекста, но для меня новое дыхание от этой пары все равно что от Медведевой и Милохина, когда они ворвались в проект как свежий ветер. Качество элементов отличается, но по новой энергии они сравнимы. Они кардинально отличались от других участников московского этапа.
— Можно вам предложить пару? Ваню Дмитриенко и Камилу Валиеву показывает вместе даже Первый канал. Хороший бы был дуэт.
— Почему нет? Вообще, уверен, ребята бы смотрелись, Камила блестяще бы выглядела, ей было бы очень интересно в проекте, она одареннейшая, чувствует музыку потрясающе, она с радостью бы прокаталась.
Одна из идей давно была — выступают только одиночницы со звездами. Это было бы здорово. И шорт-лист есть, конечно. И та же Женя Медведева, и Алина Загитова, и Лена Радионова давно просится. Лиза Туктамышева с удовольствием отзывается о «Леднике», о выходе на лед в нем. Аня Щербакова. Все девчонки в парах, только одиночницы. Со звездами или хоккеистами. Такой проект тоже был когда-то в Канаде. Развитие всегда может быть. Но это все сослагательное наклонение.
И мы ни в коей мере не противопоставляем себя любительскому фигурному катанию, мы идем за ним. В первую очередь это спорт, выступления, титулы, медали, сражение за родину, а «Ледниковый» — фабрика творчества. Он идет за спортом.
— Будете смотреть чемпионат мира по футболу?
— Ровно к этому отношусь. Может, финальные игры посмотрю. Честно, мне неинтересно, когда не играют наши ребята. Мне неинтересно смотреть и Лигу чемпионов, и все остальное в отсутствие наших клубов. Я не понимаю, зачем смотреть ту же итальянскую лигу. Это не ко мне. Почему мы должны вообще смотреть этот футбол, из которого нас изгнали? Какая-то странная история. А чемпионат России — да, смотрю. Какие-то главные игры.
