«Миллиард долларов за смену гражданства — какой дурак не согласится?» Лучший лыжник сезона в России Коростелев
Минувший сезон закрепил статус Савелия Коростелева как одного из лидеров русской лыжни: в 21 год он уже взял Кубок страны и Малый хрустальный глобус в дистанционных гонках, также у него есть два золота чемпионата России. А еще Савелий выделяется не только результатами: покрасить волосы в цвет флага Татарстана, бегать не в спортивных очках, а в обычных — почему нет?
Первые выходные июля Савелий провел в Санкт-Петербурге, куда приехал ради «Спринта на Дворцовой». Спортсмен остановился на стадии полуфинала, после чего дал большое интервью — поговорили о новых перформансах, Олимпиаде, смене гражданства и многом другом.
— Как оцениваешь выступление?
— 3 из 5.
— Чего не хватило?
— Финала (смеется).
— Дождь сильно подпортил гонку?
— Все в равных условиях, просто было мерзко (смеется). Мерзко, холодно и неприятно.
— Насколько тяжело соревноваться со спортсменами, которые чисто на лыжероллерах катаются?
— В каком-то плане было противостояние лыжников и роллеристов: мы были на приближенных к ним роллерах, на их полотне, но по нашим правилам спринта. Сегодня они победили. Приедем к ним на чемпионат России в Казани и будем исправляться (улыбается).
— В субботу вы с ребятами поддерживали биатлонистов на марафоне «Белые ночи». Звали ли их сюда?
— Нет, мы даже с ними не пересеклись. Мы посмотрели Антона [Бабикова] на половинке да пошли спать. Потому что после половинки они убегали куда-то далеко и возвращались только под финиш. Не было смысла стоять, тем более шел дождь.
— Сам поучаствовать не хотел?
— Хотел, но марафон не вписывался в тренировочный план. Ну и не 42, а 10 км, само собой (смеется).
— А в будущем?
— Обязательно! Очень классный марафон, классная атмосфера. Я бы хотел сбегать его.
— Для тебя «Спринт на Дворцовой» — это классное соревнование или просто возможность потусить в Петербурге?
— 50 на 60 (смеется).
— 110 получается.
— Ну да (улыбается). На самом деле, для меня это что-то из разряда контрольного старта. Лучшая тренировка — это соревнование, поэтому я только рад участвовать здесь. Правда, в такую погоду не очень желание появляется, но, как говорится, мы в любую погоду готовы показать, во что горазды.
(В этот момент на фоне заиграла энергичная музыка.) Вот сейчас какая-то дискотека намечается, так что я надеюсь, что мы и удовольствие получили и получим, и зрителей питерских повеселили, и тренировку провели.
— Ты на одном из стартов покрасил волосы, как у Джокера. Что готовишь на следующий раз?
— Зачем я вам буду говорить? Я еще сам не придумал (смеется). Это же будет не интересно! Смотрите, ждите каждый старт, может, выйду просто, а может…
— А может, не выйду?
— Может, не выйду (улыбается). Нет, не про меня.
— Ты недавно получил диплом. Что дальше?
— Магистратура.
— Будешь менять направление?
— Да. Я закончил обучение на тренера, а сейчас пойду на организацию спортивных массовых мероприятий.
— Вроде «Спринта на Дворцовой»?
— Типа такого, да.
— А как тебе вообще идея проводить городские спринты?
— Это очень классная идея, такого хочется видеть больше. Это подогревает интерес к спорту. Я даже сегодня смотрел, люди идут и обсуждают: «Что тут происходит? Это не «Белые ночи», что происходит? Какие-то чуваки на каких-то непонятных роликах катаются. Давайте постоим, поснимаем, зайдем, посмотрим».
На самом деле у меня есть вопрос с организатором по поводу раскрутки этого мероприятия. Оно ужасно! К нам ребята подходят на «Белых ночах»: «О, Савелий, Серега (Волков), можно с вами сфоткаться?»
Мы: «Да, Конечно».
Они: «А что вы здесь делаете?»
Мы: «Вот, поболеть пришли, а завтра сами здесь побежим».
Они: «Что? Где?»
Мы: «Ну, спринт на Дворцовой».
Они: «Серьезно? А когда он будет?»
Мы стоим и говорим: «Блин, ребята, ну, к вам вопросов нет, а к организаторам появились только что». Хотелось бы, чтобы это мероприятие больше раскручивали, и оно становилось все масштабнее и масштабнее.
— Как раз в эту тему: недавно объявили, что зимний чемпионат России будет на Сахалине после Олимпиады. Время начала гонок — 2–3 ночи по Москве. Что думаешь об этом?
— Это вообще…
— Или это чисто для зрителей восточной части России, чтобы там поднимать интерес к лыжам?
— Для Штатов (смеется). Нет, на самом деле, я не знаю, как это версталось. Я думаю, что могут подвинуть. Надеюсь, по крайней мере. Все-таки и «Матч ТВ» я не думаю, что готов пока что предоставить эфирную сетку на год вперед. И ФЛГР до конца не уверены, когда чемпионат России проводить.
Есть же план А, есть план Б. Нам вроде говорили, что если план А, то чемпионат России вообще будет в конце марта.
— Ты поедешь?
— Я очень хочу съездить на Сахалин — принять участие в чемпионате России и задержаться там, посмотреть сам остров.
— У тебя была парочка фотосессий. Обычно у нас этим девушки балуются, а тебе это зачем?
— Почему нет? Женские фотосессии для мужской аудитории, мужские фотосессии — для женской аудитории. По-моему, все логично.
— Ты часто играешь в футбол. В Медиалигу бы залетел?
— Я приходил к ребятам пару раз посмотреть. Классное шоу, мне нравится. С радостью залетел бы, почему нет?
— За кого там болеешь?
— Блин, я как раз-таки не следил. Я знал, что она есть, меня позвали — я пришел, посмотрел, кайфанул. Вроде начал следить, но, на самом деле, времени нет.
Мы сейчас с ребятами обсуждали: начались какие-то просто нереально спортивные выходные — Уимблдон, Формула-1, Тур де Франс, «Белые ночи», «Спринт на Дворцовой», клубный чемпионат мира. Нереально посмотреть все. Стараюсь следить за тем, что интересно. Медиафутбол, к сожалению, пока не близок к сердцу, приходится им жертвовать.
— Ты был в Испании на «Барселоне» и признавался, что «находишься в экстазе». А когда еще испытывал подобные эмоции?
— Там, скорее всего, было перенасыщение эмоциями, потому что у нас с ребятами была очень насыщенная программа. Мы меняли города, придумывали на каждый день развлечения какие-то. Не было такого, что мы приехали в один город на две недели и сидим смотрим его постепенно, то есть пляж-развлечение-пляж-развлечение. Мы постоянно были в каком-то движении, и у нас такое эмоциональное безумие было, что в конце мы так устали от этого. Немножко перебор случился (смеется).
— А если отбросить перенасыщение, вспомнишь подобный кайф?
— Это все-таки разное. Там был кайф от отпуска. Есть кайф от тренировок, есть кайф от гонок. Это можно разделять, можно сравнивать, но нужно ли? В любом случае дофамин выделяется. Но он есть тяжелый, есть легкий. Я могу рилсы полистать и получить простой дофамин. А можно пойти на тренировку, кайфануть, получить тяжелый и еще насладиться этим.
— Что думаешь о допинговой истории Виктории Карл?
— Очень жалко, что такое случилось. Насколько я понял, это случилось по неосторожности врача и спортсмена.
Этот кейс сравнивают с Терезой [Йохауг]. Причем, что для меня лично странно, когда у нас Серега Волков получил дисквалификацию, а у него, как и у Карл, тоже по неосторожности было, иностранцы его возраста в комментариях очень негативно высказывались об этом. А иностранцы, которые сейчас комментируют допинговую историю Виктории Карл, высказываются очень аккуратно: да, жалко, но надо понести наказание. Я придерживаюсь этого формата. Есть ряд правил, попало в организм — неси ответственность. Есть пара человек в мире, которые каким-то образом избегают наказаний, но сам факт: попало в организм — неси ответственность.
— Двойные стандарты, получается?
— Ну, прослеживается.
— У тебя был самостоятельный сбор в Австрии. Планируешь еще отдельно куда-то ехать или сейчас только в группе?
— Может, где-то два-три дня больше, два-три дня меньше. А так все с командой.
— Есть ли какие-то изменения в тренировочном плане, учитывая, что следующий сезон потенциально олимпийский?
— У нас план четырехлетний, по циклам. Поэтому идем по намеченному плану.
— На что делаешь больший упор?
— Олимпиада — мой упор (смеется).
— Ты говорил, что на 95% уверен, что нас допустят на Олимпиаду. Откуда такая большая вера?
— А что? Я же сказал, что внутренне так чувствую. Народу понравилось (улыбается).
— А сейчас сколько дашь?
— Уже 95,5% (улыбается).
— Тебя в один голос называют нашей главной надеждой на Олимпиаде в случае допуска. Это тебе льстит или, наоборот, давит?
— Ну, говорят и говорят.
— Ты сам как к этому относишься?
— Сижу, жду, надеюсь. 95,5% с куста не берутся (смеется).
— Через неделю будет 95,7%?
— 95,75%, может 95,55%, но обратно точно не пойдет.
— Не рассматриваешь вариант, что действительно что-то может обломаться? Будет же очень больно.
— Будет неприятно, ну а что… Сколько мне сейчас? На этой Олимпиаде будет 22, на следующей 26, дальше 30. Во сколько там Сундбю выиграл? В 33–34? У меня это уже четвертая Олимпиада по счету будет; если Милан пропустить, то третья. Главное — добегать, не сломаться.
— Тяжело поддерживать мотивацию?
— Будет неприятно, обидно, ну и что? Мы уже три года сидим в отстранении, поедем на Сахалин на чемпионат России бегать в 2–3 ночи. Почему нет?
— К тебе приходили представители других сборных?
— Нет, ни разу.
— А если бы пришли?
— Наверное, нет.
— «Наверное»? Почему уточняю: некоторое время назад олимпийский чемпион по тхэквондо Максим Храмцов, комментируя отказ от выступлений в нейтральном статусе, говорил, что «я — это Россия, Россия — это я, и так всегда было и будет». А через абзац он сказал, что «у нас в мире все покупается, возможно, есть какая-то сумма, за которую перешел бы, но это какая-то «криштиануроналдовская» сумма». Вот приходят к тебе с миллиардом долларов…
— Да, я про это слышал. Блин, если тебе заплатят миллиард долларов за переход, какой дурак не согласится? (Смеется.)
— А как же патриотизм?
— В душе-то я русским останусь. Может, я там нашу страну пропагандировать буду.
— Волосы в бело-сине-красный покрасишь?
— Да-да.
— Рискнул бы устроить такой перформанс на Олимпиаде?
— Почему нет?
— А если будут какие-то жесткие ограничения?
— Везде есть лазейки (смеется). А про абстрактный миллиард — это можно сравнить с любой сферой. Вряд ли кто-то бы отказался.
Я не хочу, пока не хотел никуда переходить и не планирую. Если бы я хотел, я бы этим занялся. Логично?
— А если всю жизнь придется в России бегать?
— Пфф, вообще нет.
— Имеешь в виду, что такое невозможно?
— Такое невозможно.
