Великий Булгаков видел корень всех бед россиян в популярной привычке: многие не изжили ее до сих пор
Кто-то ест эту закуску под сериал, кто-то — на лавочке у подъезда, а кто-то — во время поездок. Но мало кто знает, что Михаил Булгаков видел в этом, казалось бы, безобидном лакомстве нечто большее — настоящий символ культурной деградации и преграду на пути к «золотому веку».
Это мерзость!
В 1922 году Михаил Булгаков публикует фельетон «Столица в блокноте» — едкую, ироничную зарисовку московской жизни времен НЭПа. На фоне упорядочивания быта — появления швейцаров в магазинах, табличек «Верхнюю одежду снимать обязательно», некурительных и неплевательных зон — он вдруг делает странный вывод: золотой век в России не наступит, пока не исчезнут они:
«Для меня означенный Рай наступит в то самое мгновение, как в Москве исчезнут семечки. Весьма возможно, что я выродок, не понимающий великого значения этого чисто национального продукта, столь же свойственного нам, как табачная жвачка славным американским героям сногсшибательных фильмов, но весьма возможно, что просто-напросто семечки — мерзость, которая угрожает утопить нас в своей слюнявой шелухе».
Почему именно семечки?
Для Булгакова семечки — не просто еда, а привычка, которая мешает обществу двигаться вперед. Щелканье семечек для писателя — это символ пассивности, бессмысленного однообразия, беспорядка и народной привычки пускать все на самотек. Именно в этом он видит скрытую опасность: даже если построят идеальный механизм, найдутся те, кто забросит его шелухой. И все остановится:
«Их надо изгнать, семечки. Их надо изгнать. В противном случае быстроходный электрический поезд мы построим, а Дуньки наплюют шелухи в механизм, и поезд остановится — и все к черту».
Символ улицы
Семечки — древняя закуска, но в городах настоящую популярность они приобрели после революции 1917 года. В условиях бедности и хаоса они стали доступной едой и своего рода занятием — особенно на фоне безработицы и скуки. Уже тогда общественные деятели и писатели били тревогу.
Так, военный врач Василий Кравков писал летом 1917 года:
«Пишут в газетах и рассказывают очевидцы, прибывшие из тыла, что Петроград, Москва и другие российские города все засыпаны шелухой семечек, которые усиленно грызутся российскими митингующими «гражданами», утопающими в кучах не убираемого навоза, отбросов и экскрементов. Подлинная «демократизация»!»
Газета «Русское слово» в сентябре 1917 года описала голодную Москву:
«В Москве нет самого необходимого. Нет хлеба. Но подсолнухов сколько угодно. Московские улицы, площади, переулки, парадные подъезды домов — все засыпано подсолнечной шелухой. Все, кому делать нечего, — а таких теперь в Москве сколько угодно — «лущат» подсолнухи с утра до вечера. Московская хлебная биржа, изыскивая меры для борьбы с затоплением Москвы таким совершенно ненужным продуктом, как подсолнухи, предложила установить на подсолнухи твердые цены в размере 10–12-ти рублей за пуд».
А Зинаида Гиппиус добавляла из Петрограда:
«Часто видела я летний Петербург. Но в таком сером, неумытом и расхлястанном образе не был он никогда. Кучами шатаются праздные солдаты, плюя подсолнухи. Спят днем в Таврическом саду. Фуражка на затылке. Глаза тупые и скучающие».
Семечки присутствовали всюду, от митингов до дворов, и ассоциировались не столько с гастрономией, сколько с беспорядком. И только позднее пойдет активная борьба с этим «беспорядочным» удовольствием.
А сегодня?
Прошло сто лет. Семечки никуда не исчезли. Они по-прежнему продаются в любом магазине, их щелкают на балконах и кухнях, в электричках и парках. Да и отношение к семечкам по сей день остается противоречивым. Кто-то обожает, а кто-то считает дурным тоном:
«Обожаю семечки. Грызешь и сериал смотришь! Ну не прекрасно ли? Чудесно. И тыквенные, и подсолнечные вкусно, еще и полезно»,
«Ничего не имею против семечек, сами с мужем дома на диване сидеть точить. НО! Когда идешь по парку, а все лавки кругом усыпаны шелухой — отношение резко меняется»,
«Мой отец семечки дома запрещал категорически и постоянно вел с нами беседы на тему «семечки есть — дурной тон». При том, что семечек мы и так никогда не покупали и не употребляли, поскольку уследить за мусором довольно сложно — разлетается эта шелуха повсюду. Труды по сбору и утилизации шелухи того не стоили», — делятся мнениями на портале «Пикабу».
