Оказывается, этого популярного в СССР писателя жестко критиковал Ленин: он даже оскорблял великого Толстого
Вождь русской революции Владимир Ленин не лез за словом в карман и был острым на язык. Он не брезговал использовать в своей речи просторечные фразы, едкую иронию и намеренную экспрессию, чтобы быть понятым народными массами.
«Ленин очень часто нарочно заострял вопрос. Он считал, что дело не в тоне: можно сказать и грубо, и резко — важно, чтобы было сказано по существу», — вспоминала супруга Ленина Надежда Крупская.
Не стеснялся Владимир Ильич и пользоваться оскорблениями. Своим политическим противникам он давал обидные клички или же просто откровенно их оскорблял. Так однажды досталось даже великому русскому писателю Льву Толстому.
Вот как высказывался об авторе «Войны и мира» в честь его 80-летия Ленин в газете «Пролетарий» (от 11 (24) сентября 1908 года) — в статье «Лев Толстой, как зеркало русской революции».
«Истасканный, истеричный хлюпик, называемый русским интеллигентом, который, публично бия себя в грудь, говорит: «я скверный, я гадкий, но я занимаюсь нравственным самоусовершенствованием; я не кушаю больше мяса и питаюсь теперь рисовыми котлетками».
Почему же революционер так жестко прошелся по великому писателю? Ленин нашел в творчестве Толстого и его личности отражение противоречий крестьянского движения в период революции 1905 года. Он утверждал, что писатель с ненавистью относился к фальши, лжи и эксплуатации людей. Но при этом не сопротивлялся злу, а скорее занимался самобичеванием.
«Противоречия в произведениях, взглядах, учениях, в школе Толстого — действительно кричащие. С одной стороны, гениальный художник, давший не только несравненные картины русской жизни, но и первоклассные произведения мировой литературы. С другой стороны — помещик, юродствующий во Христе.
С одной стороны, беспощадная критика капиталистической эксплуатации, разоблачение правительственных насилий, комедии суда и государственного управления, вскрытие всей глубины противоречий между ростом богатства и завоеваниями цивилизации и ростом нищеты, одичалости и мучений рабочих масс; с другой стороны, — юродивая проповедь «непротивления злу» насилием. С одной стороны, самый трезвый реализм, срыванье всех и всяческих масок; — с другой стороны, проповедь одной из самых гнусных вещей, какие только есть на свете, именно: религии, стремление поставить на место попов по казенной должности попов по нравственному убеждению, т. е. культивирование самой утонченной и потому особенно омерзительной поповщины», — писал Ленин.
Ненависть Толстого и крестьян, настроения которых отразились в его творчестве, в середине 1900-х не превратились в действия против царизма. А Ленин считал, что статус великого русского писателя обязывает «совершать поступки». От Толстого свершений он так и не дождался, вот и обрушил гнев на Льва Николаевича:
«Наша революция — явление чрезвычайно сложное; среди массы ее непосредственных совершителей и участников есть много социальных элементов, которые тоже явно не понимали происходящего, тоже отстранялись от настоящих исторических задач, поставленных перед ними ходом событий. И если перед нами действительно великий художник, то некоторые хотя бы из существенных сторон революции он должен был отразить в своих произведениях».
