Владимиру Мышкину очень не повезло родиться в одну эпоху с великим Владиславом Третьяком. Который больше десятилетия занимал пост первого номера ЦСКА и сборной СССР. Вполне вероятно, если бы не наличие такого сильного конкурента, карьера Мышкина могла бы сложиться совершенно иначе. Однако в карьере Владимира все равно были светлые пятна.
Звездный час советского голкипера настал на Кубке Вызова 1979 года в Нью-Йорке. Советские хоккеисты рубились с канадскими профессионалами во главе с Кеном Драйденом, Ларри Робинсоном, Марселем Дионном, Бобби Кларком, Жильбером Перро и Майком Босси. Состав у родоначальников хоккея был просто сумасшедший. И это подтверждал результат — в первом матче хозяева победили со счетом 4:2. Следующая игра осталась за хоккеистами Советского Союза — 5:4. Все это время ворота сборной защищал великий Владислав Третьяк. Но на третий, решающий матч, главный тренер команды Виктор Тихонов решил поставить Владимира Мышкина. Такое решение было встречено непониманием со стороны хоккеистов. Мягко говоря.
«Мало сказать, что решение Тихонова меня удивило. Меня будто клюшкой по голове огрели, когда на утренней раскатке в день решающего матча на нашей с Виктором летучке он мне совершенно спокойно сказал: «В воротах сегодня Мышкин». Я сразу ускорился, сделал вираж и, вернувшись, переспросил: «Кто в воротах?» — «Мышкин», — невозмутимо повторил Тихонов. Я все понимаю. Но когда против Лефлера, Тротье, Босси, Сальминга, Робинсона выпускают совершенно необстрелянного вратаря. Внутренне я тогда с Виктором не согласился», — рассказывал ассистент главного тренера Владимир Юрзинов.
На тот момент Мышкин не имел большого международного опыта и на фоне Третьяка воспринимался как необстреленный юнец. Поэтому такой рокировке удивились и канадцы. Но при этом очень обрадовались — у них не было сомнений в том, что они легко справятся со сменщиком Третьяка.
Позже Тихонов объяснял свое решение тем, что в двух проведенных встречах Третьяк не успевал реагировать на добивания. Которых, учитывая активность канадцев и их нацеленность на ворота, было в избытке. А у Мышкина в этом компоненте все было прекрасно. К тому же главный тренер опасался, что Третьяк вымотался физически и у него банально не хватит сил на решающий матч. Все указывало на то, что появление Мышкина в третьем матче было почти неизбежно.
«Мы с Тихоновым случайно пересеклись в лифте. Он спросил: «Ну как, ты готов?» Я сказал, что да. «Ну все, ты сегодня играешь». Позже, на собрании при команде, об этом объявили официально. Я не знаю мыслей Виктора Васильевича. Но до отъезда, еще на сборе в Новогорске, мы проговаривали, что из трех матчей я получу один. «А уж какой это будет — решим в Нью-Йорке», — сказал мне Тихонов. И вот оказалось, что меня выпускают на главный поединок», — вспоминал Мышкин.
Решение Тихонова оказалось гениальным. Номинально второй номер сборной СССР «засушил» великих канадцев и помог своей команде одержать разгромную победу — 6:0. После той встречи весь хоккейный мир узнал фамилию Владимира. А его лицо некоторое время не сходило с телеэкранов и газет. Вероятно, ту встречу можно назвать лучшей в карьере легенды московского «Динамо».
Однако сместить Третьяка с верхушки вратарской иерархии в СССР Мышкину так и не удалось. Вскоре все вернулось на круги своя — Владислав божил в воротах, а Владимир снова ждал шанса, чтобы проявить себя.
