Дмитрий Кокорев за прошлый сезон проделал путь от наставника «Капитана» и ассистента в «Сочи» до и. о. главного тренера южной команды. Он был третьим специалистом после Андрея Назарова и Сергея Светлова, которому доверили рулить «леопардами» в регулярном чемпионате-2022/2023. Несмотря на то, что «Сочи» финишировал на последнем месте, Кокорева утвердили в должности главного тренера на новый сезон. На дебютном для молодого тренера Sochi Hockey Open южане заняли третье место.
— Домашний турнир для тренера-дебютанта, наверное, не лучшее начало предсезонки. Лучше было бы начать где-то далеко за закрытыми дверьми?
— Конечно, для меня это вызов. Но для меня, для моего характера, такие условия — это только к лучшему. Нужно сразу пройти такую встряску, уверен — потом будет легче. А не ходить, прятаться от кого-то и команду свою от всех прятать. Нужно сразу пройти эту проверку. Но это все для меня не с неба на голову упало. Я готовился к этому вызову вместе со своими помощниками.
— С чем этот дебют на Sochi Hockey Open можете сравнить?
— Прежде всего, с вызовами в сборную России, когда я был молод. Как и дебют в основном составе «Динамо» — для юного игрока это значимое событие. В 17 лет я сыграл первую игру в Суперлиге. Тоже был определенный вызов. Помню, что ночь не спал, но потом сыграл неплохо.
— На пресс-конференции вы сказали, что цель «Сочи» — Кубок Гагарина. Сколько раз потом пожалели?
— Вообще не пожалел. Ни разу. Поймите, у каждого есть мечта стать чемпионом. И у хоккеистов, и у тренеров. Мы должны стремиться только к Кубку Гагарина. Тренеры и сами должны на это настраиваться и игрокам доносить, что цель может быть только одна. Тогда будет рост у всех.
— Но с трудом можно представить, что «Сочи» выиграет Кубок Гагарина в следующем сезоне.
— А все поступательно. Команда должна строиться. Она может построиться за год-два, а кому-то нужно пять лет. Но стремление к кубку должно быть постоянное.
— Руководство вас не одернуло, мол, для начала нужно в плей-офф выйти, а потом уже замахиваться на Кубок Гагарина?
— Попасть в плей-офф — это тактическая задача. Кубок Гагарина — стратегическая. Так что с руководством мы ситуацию видим одинаково.
— Вас далеко не сразу утвердили главным тренером на новый сезон. Видимо, в руководстве «Сочи» думали, выбирали, взвешивали все «за» и «против». Как в это время чувствовали себя вы? Чем занимались?
— Это время прошло в работе, в тренировочном процессе. Половину марта и почти весь апрель мы работали в Сочи. Это был своего рода сбор, во время которого мы просматривали молодых парней. Было, конечно, состояние неопределенности. Я не понимал, что будет дальше. То, что мы провели неплохую концовку прошлого сезона, вселяло оптимизм. Благодарен руководству, что дали мне такой шанс.
— Вы были третьим тренером «Сочи» за прошлый сезон. Каково это? Не думали, что станете следующим после Назарова и Светлова, с кем вскоре расстанутся?
— Не думал в тот момент об этом. Хотелось помочь ребятам, которые были в команде. Чтобы они поиграли в хороший хоккей. Мы немного перестроили свой стиль: сделали ставку на атаку, решили действовать более агрессивно. Оставалось 15 игр, времени перестроить команду особо не было, как и толком тренировочный процесс, но мы пытались.
— Команда находилась на эмоциональном дне?
— Конечно. Поднимать ребят пришлось психологически. Честно говоря, я в тот период вообще практически не спал. Думал, как что лучше сделать. С помощниками буквально жили в тренерской, все это обсуждали, с игр уезжали поздно. Для тренеров была нервозная обстановка. Но в итоге удалось сделать так, что парни под конец чемпионата начали забивать и получать удовольствие от хоккея. Дай бог, чтобы они за это зацепились.
— В чем проявлялось это удручающее состояние игроков? Безразличие? Нервы? Конфликты?
— Когда я приехал в Сочи в октябре и главным тренером был Светлов, у нас был очень неудачный отрезок. 21 матч без побед выбили нас из колеи. Да еще и без шансов было уйти с последнего места. Ребята были очень понурые, загруженные всей ситуацией.
— Главное сейчас — выбить из игроков «Сочи» психологию лузеров?
— Я на это смотрю немного иначе. Мы начинаем с чистого листа, не вспоминаем о том, что было. Сейчас задача № 1 — создать хороший крепкий коллектив. Сделаем семью хоккейную — будет и результат. Это основное сейчас. Тактика и техника придут, если игроки будут верить тренерскому штабу и доверять друг другу.
— Андрей Назаров предпочитал массовые драки, как элемент сплочения команды. Для вас готовность игрока сбросить перчатки — это тест? Или вы можете положиться на того, кто не готов постоять за себя и партнера?
— Я за честные драки в хоккее. Когда есть повод. Два мужика завелись, скинули перчатки и подрались. Пожалуйста! Хоккей без драк не бывает. Что касается вашего вопроса, то мне важно, как ребята бьются друг за друга. Но это не обязательно касается драк. Не менее важно, готовы ли они ловить шайбу на себя, бороться на пятаке, бежать в оборону. Все эти компоненты — это действительно индикатор сплочения команды.
— Сергей Светлов, как правило, дает много эмоций, он на лавке очень громкий тренер. У вас другой подход?
— Я за сбалансированный подход. Если кто-то что-то не выполняет — я могу покричать, быть эмоциональным. Если ситуация требует, то и подбодрю. Нет такого, что я постоянно ору на лавке или молчу. Я живу хоккеем вместе со своими игроками.
— В какой момент поняли, что готовы к работе в КХЛ и что вы этого действительно хотите?
— Когда я стал главным тренером «Капитана» — к нам приходили ребята, которые не нужны никому. Мы отбирали тех, у кого хоккейное сердце. Да, они могли что-то не уметь или не знать, но я для себя решил, что сделаю проект, в котором парни будут расти. В том сезоне команда, которую мы строили 2,5 года, выстрелила. Сейчас видно всех ребят, которые играли у меня. Многие играют в КХЛ, в сборных по своему году. А это порядка 10 человек. Считаю, что немало.
— В свое время Джон Купер, перейдя на работу фарм-клуба «Тампы» на пост главного тренера «молний», взял с собой несколько игроков из «Сиракьюза», в том числе Никиту Кучерова. Можно ли сказать, что вы для игроков «Капитана» своего рода лифт в КХЛ?
— Нет. Я еще в МХЛ парням говорил, что все зависит от них самих. Они, мне кажется, это поняли. Сильнее ты кого-то? Играешь. Слабее? Не играешь. В команде должна быть живая конкуренция. Есть немало ребят, которые не сыграли на Sochi Hockey Open. Потому что на данный момент они слабее тех, кто у нас есть. По-другому вырасти нельзя. На искусственном лифте в КХЛ подняться нельзя.
— Летом состав «Сочи» пополняли в основном игроки под 30 лет. Значит ли это, что ставка на молодежь и ее развитие — в прошлом?
— Я трактую это иначе. Опытные ребята, которые пришли, они помогают молодым. Наш вектор никуда не делся. Вы правильно заметили, что новички — это игроки под 30 лет или немного за 30. Это самый расцвет. На фоне нашей молодой команды они действительно выглядят почти ветеранами, но по сути таковыми не являются. Да, может показаться, что таких игроков пришло много, но если посмотреть в соотношении, то у нас все равно остается молодая команда.
— Разве могут Рассказов, Манухов и Аляев быть наставниками для молодежи? Они все-таки не олимпийские чемпионы, не многократные обладатели Кубка Гагарина.
— Они могут стать образцами профессионализма. Если бы мы приглашали 35-летних игроков или старше, то между ними и молодежью «Сочи» был бы слишком большой возрастной разрыв. Это могло бы помешать сплочению коллектива. Они бы даже ужинать ходили в разные места.
— Понятно, что вы еще молодой тренер, наверняка ваши полномочия не такие широкие как были у Андрея Разина в «Северстали». Тем не менее, был ли игрок из числа новичков нынешнего межсезонья, на приглашении которого вы настаивали и убеждали руководство?
— Всех кандидатов, которых мы рассматривали, обсуждали все вместе. Узнавали, какие потенциальные новички в коллективе. Очень важны были личные качества игроков.
— В прошлом сезоне у «Сочи» была большая текучка кадров, лидеры уходили посреди сезона. Готовы ли вы к тому, что это может повториться?
— Я как тренер готов ко всему. Такова наша тренерская профессия. Всякие ситуации бывают в работе.
— Хотели ли вы сохранить Матвея Мичкова в «Сочи» на следующий сезон?
— Мы знали, что Матвей вернется в СКА из аренды. Это в любом случае, таков регламент. Но все знают, какие события в его семье случились весной. Из жизни ушел отец Матвея. До этого он выражал желание играть за «Сочи», с удовольствием бы остался у нас. Но после трагедии Матвей признавался, что ему тяжело было бы здесь играть. Говорил, что все об этом здесь напоминает. Если он психологически будет готов жить и играть в Сочи — наше руководство, уверен, вступит в соответствующие переговоры с его клубом.
— Про Матвея много разговоров, мол, ершистый, кричит на партнеров, не командный игрок. Приходилось в нем это гасить?
— Матвей — парень с характером. Это правда. Мы с ним очень долго общались. В каких-то играх он не прислушивался. Мы опять общались. Это была наша общая с ним работа, которая по итогу принесла результат. Вы посмотрите, сколько он забил за «Сочи», сколько отдал передач! Сейчас я за ним смотрю и вижу игрока КХЛ, который ничего лишнего не придумывает, слышит тренеров. Значит все было не зря.
— Сейчас Роман Ротенберг использует Мичкова в центре. Вы видели у него предпосылки для игры на этой позиции?
— В конце прошлого сезона у нас пошли травмы и болезни, возник дефицит центральных нападающих. Андрей Мичков, царство ему небесное, говорил, что Матвей в детстве играл в центре. Заверил, что если будет необходимость — можно задействовать его в этой роли. Говорил я и с самим Матвеем. Он тоже выразил готовность. В итоге обошлись уже имевшимися центральными, кто-то как раз вернулся в строй. Но мы были близки к тому, чтобы попробовать Мичкова на этой позиции. Готовились, говорили с ним об игре на вбрасываниях.
— Хорошими тренерами нередко становятся те, кто не до конца себя реализовал в карьере игрока. У вас есть внутри такое чувство, что тренером хотите добиться того, чего не удалось на льду?
— Я долго думал над этим вопросом. Есть талантливые хоккеисты, которые выиграли в карьере все, но они не становятся великими тренерами. Однако нельзя подводить все под одну гребенку. Так и в обратную сторону не всегда работает. Зависит от мотивации, от целей. Что ты хочешь добиться? Уже как тренер, а не игрок.
— Вы же начинали работать тренером вместе с Сергеем Голубовичем. Как так вышло? Связано ли это с тем, что вы играли у его отца в «Динамо»?
— Динамовская школа очень дружная. У нас в конце каждого года проходит турнир с участием воспитанников. Туда даже Овечкин приезжает! И наш заместитель генерального директора по хоккейным операциям Алексей Бадюков в этих матчах участвует как динамовец. У меня не всегда получается: то сборная, то работа в клубе. Тем не менее, все воспитанники между собой общаются. А с Сергеем Голубовичем знакомы с «Динамо-2», когда были совсем молодыми. Динамовцы привыкли помогать друг другу. С Сергеем мне было работать очень легко.
— Удивляет, что он сейчас вне большого хоккея, не востребован в клубах КХЛ?
— Он такой амбициозный тренер! Сергей хочет выиграть все. Не знаю, что у него происходило в карьере последние годы. Возможно, не нашел подходящие команды для реализации своих целей.
— Вячеслав Долишня — ваш крестный отец в тренерской карьере? Как вы с ним сошлись? Он мало известен широкой публике.
— Получилось так, что меня из школы «Динамо» в систему «Витязя» позвал Олег Ореховский. На тот момент он был главным тренером команды КХЛ. Вместе с генеральным менеджером Игорем Варицким они предложили стать помощником в молодежной команде. Там главным тренером был Долишня. Долго не притирались, легко сработались. А далее уже естественным образом переходили вместе в другие команды.
— Оказал ли на ваши нынешние взгляды опыт игры под руководством Зинэтулы Билялетдинова в «Динамо»?
— Конечно! Как игрок не особо обращал внимание, а теперь понимаю, насколько Билялетдинов строгий до выполнения заданий. Он очень требовательный к деталям человек. Ему важен командный дух. Поэтому Зинэтула Хайдярович и великий тренер. Не просто так он выиграл в России все. Даже в том году: пришел посреди сезона и сразу в финале. Я помню обстановку в раздевалке, которую он создавал. Она настроена только на победу.
— Сейчас разошлась его фраза про «честный труд». Какое выражение чаще всего произносил молодой Билялетдинов?
— Он и тогда это говорил. Повторял, что если будешь честно трудиться — вырастешь в хорошего хоккеиста. На этом Билялетдинов всегда делал акцент. Говорил, что ты можешь обмануть тренера, но если себя будешь обманывать — весь труд уйдет в трубу.
— Есть ли у вас опция звонка Билялетдинову?
— Нет. Может быть, когда встретимся — с удовольствием поговорим. Давно его не видел. Для меня Билялетдинов — великий тренер.
— Вы же были в штабе Голубовича, когда команда 1999 года рождения экстренно заменила сборную Виталия Прохорова, попавшуюся на мельдонии. Приходилось парней с пляжей доставать, чтобы собрать их на чемпионат мира?
— Мы готовились к своему турниру, который должен был пройти в Швеции. Так получилось, что в середине зимы командой ездили в Америку, получили визы. Так что документы пригодились, помогли все оперативно решить. Неделя для подготовки у нас была, хотя изначально мы приехали в Новогорск и нам сказали: вы завтра улетаете! Происходило все молниеносно. Ну и не стоит забывать, что наши парни были на год младше соперников.
— После не самого удачного ЮЧМ для Михаила Сергачева вы уверенно говорили, что он сто процентов будет играть в НХЛ и на драфте уйдет высоко. По нему все сразу было понятно?
— Сразу было видно его понимание игры, катание. Как Миша, выражаясь хоккейной терминологией, снимал давление! Только за счет катания он может убрать двух игроков и улететь от них, после чего отдать первый пас. Все у человека было! Сергачев — талантливый защитник, который реализовал свой потенциал.
— Молодежные чемпионаты обычно оставляют чувство ностальгии и друзей. Тарасенко, Орлов, Бурдасов, Панарин — все они дружат по сей день. У вас такие люди остались из команды, с которой выигрывали золото МЧМ?
— Кого встречаю — улыбаемся, обнимаемся, вспоминаем былое. У нас есть динамовский чат, мы общаемся со всеми ребятами из него, в том числе с Максом Афиногеновым. Со многими хочется встретится, но тренерский график не всегда позволяет.
— Оглядываясь назад, почему после золота МЧМ и чемпионства с «Динамо» ваша карьера не задалась?
— Травма была серьезная. Мне делали две операции на колено. В одном сезоне я сыграл только пять игр. После почти полностью пропущенного сезона было тяжело. Вообще, такие паузы очень сильно влияют на дальнейшую карьеру — сейчас я это понимаю. Тогда сильно переживал, нервы были не в порядке.
— Сейчас отголоски былых травм дают о себе знать?
— Нет, я же потом играл в хоккей. Проблема в том, что выпал из обоймы. Оставался в игре, но уже в Высшей лиге.
— Бывало, что вас с Денисом Кокаревым путали? У него ведь тоже динамовское прошлое.
— Да! Но больше подобные вопросы задавали моему отцу. Порой, говорили: «О, твой забил!», а я уже к тому моменту закончил и тренером работал. Писали же «Д.Кокорев», а ведь что я — Д, что Денис. Бесполезно было объяснять, что имена у нас разные (смеется). Даже на пресс-конференции в КХЛ однажды была курьезная ситуация. Пришлось ответить «я Кокорев, но я другой».
