Авербух: «В этом огромная драма Тутберидзе на Олимпиаде. Она не могла скакать галопом, там была математика»
Режиссер, продюсер, постановщик и хореограф ледовых шоу Илья Авербух в интервью Ксении Собчак высказался о противостоянии Евгении Медведевой и Алины Загитовой на Олимпийских играх — 2018. Загитова стала чемпионкой, а Медведева завоевала серебро, отстав от более молодой Алины чуть более чем на 1 балл.
«У Этери Георгиевны [Тутберидзе], как у многих тренеров, была, есть и продолжает работать группа. Первая ее ласточка, которая прорвала эту стену, была Юля Липницкая. Дальше начали набирать девчонки, которые шли практически параллельно, но Женя постарше — поэтому Женя уже вышла во взрослые, а Алина была еще в юниорах. Но они всегда шли вместе. Это не то, что искусственно Этери Георгиевна вдруг решила: «А давай-ка я их посоревную». Задача тренера, на мой взгляд, состоит в том, чтобы его ученик стал олимпийским чемпионом. Точка. Он запускает этих лошадок, тренирует и отдает каждому, потому что тренер — не альтруист. Он заинтересован в результате. Он заинтересован в том, чтобы стать тренером олимпийского чемпиона. Все.
Дальше они обе приходят на лед, вместе тренируются, видят друг друга. Я не знаю точно, как они тренировались — очень часто бывает так, что люди не могут вместе. Может быть, они даже в разное время тренировались, но все равно на одном катке. Они все равно, как дети, ревнуют за внимание тренера, сражаются, хотят доказать, выдержать вот эту историю.
Знаю, что у Этери Георгиевны очень четко стояла история: «Я веду двух. Вы катайтесь — кто откатается [лучше], тот и победит». Ее задача была привести [к Олимпиаде].
Две девчонки не могли стать первыми. Я думаю, что в этом есть и огромная драма Этери Георгиевны на Олимпиаде. Потому что она не могла окончательно просто, как говорится, скакать галопом. Я не знаю, что там внутри — это надо Этери Георгиевне рассказывать.
Просто в тот момент я два года работал с Женей Медведевой и ставил ей программы, поэтому был внутри ситуации. Я видел, как переживала Этери Георгиевна и за Женю, и за Алину. Там была математика, которая заключалась в этих каскадах. У Жени лутц-риттбергера не было, плюс у Алины были прыжки, которые она переносила во вторую часть программы.
Вокруг девочек много специалистов, они все знают. Тренер не может сдерживать, если ты прыгаешь. Я думаю, что здесь история исключительно внутренняя, внутренняя история в плане возможностей. Тренер ставит перед тобой задачу максимальной программы, с которой ты справишься.
Все все знают и считают — компоненты, прыжки, что ты за это получишь. И даже если тебе тренер сказал, допустим: «Я считаю, что так», все равно последнее слово за тобой. Ты говоришь: «Я знаю, что я это сделаю», идешь и делаешь — все, точка. Если ты стабилен и прыгаешь из 10 и 10, то, конечно, я стремлюсь поставить тебе его в конец, потому что тогда ты получишь за него еще надбавку. А если ты прыгаешь там 8 из 10, тебе тренер действительно говорит: «Я считаю, что лучше прыгнуть в начале, но прыгнуть, чем не сделать его в конце». А ты говоришь: «Я уверен, я сделаю» — последнее слово за спортсменом», — сказал Авербух.
