Успешные гастроли театра Татьяны Тарасовой с олимпийскими чемпионами Джейн Торвилл и Кристофером Дином не могли не остаться незамеченными на родине британцев — вскоре на Татьяну Анатольевну вышли местные организаторы и предложили ей поставить ледовый спектакль для английской сцены. Условия сразу оказались непростыми: «Спящая красавица» в квадрате 12 на 12 метров!
«О том, чтобы кататься на таком пятачке, не могло быть и речи. Я с трудом понимала, как можно сохранить главное, что есть у фигуристов в отличие от танцоров на полу, — полетность и скорость. Мы должны использовать в буквальном смысле слова свой конек. Нельзя сказать, что я была до конца уверена, что мои артисты со мною могут все перевернуть, абсолютно все, включая смысл фигурного катания. Я вернулась в Москву, собрала труппу и объяснила им задачу. Они оказались в шоке, или, на их языке, «в отпаде». Сидели, все как один открыв рты, и долго их не закрывали; наверное, думали, что я потихоньку начала сходить с ума. Двенадцать метров! Не тридцать на шестьдесят, а двенадцать на двенадцать!!!» — вспоминала потом Тарасова.
Тем не менее работа началась: на своем катке тренер «вырезала» шесть соответствующих площадок, чтобы работать со всеми одновременно, помогал ей в этом бывший солист ансамбля Моисеева — Владимир Ульянов. Поначалу было крайне непривычно, со временем же фигуристы приспособились. Тарасова придумала огромное количество новых па и разнообразных поддержек, также она решила развивать действие в двух плоскостях — на льду и на трансформирующемся подиуме. В итоге «Спящая красавица» была поставлена за три с половиной недели.
Художником-постановщиком стала Наталья Большакова, с которой Тарасова работала еще в спорте:
— Узнав, что я делаю спектакль, она попросила, чтобы я ее не забывала. Я, к несчастью, о ее просьбе помнила, сначала я заказала ей костюмы, не подозревая, до какой степени она человек необязательный. Есть такой тип людей, которые никогда и ничего не в состоянии сделать в срок. Если это касается спортивной пары, то подобное еще как-то можно терпеть, хотя все равно нервы тратятся. Но когда разгильдяйство касается целого спектакля, то я стараниями Наташи, точнее, их отсутствием — покрылась аллергией, а нервы мои дошли до предела.
Пришла пора сдавать спектакль, а костюмы еще не готовы. Как будто это не она умоляла меня: «Мне никто не даст такой работы, кроме вас, разрешите мне попробовать сделать не только костюмы, но и декорации, я не подведу». И я со своим идиотским характером — всегда помочь, дать возможность человеку раскрыться — купилась на эти стоны. Я сама себя приговорила отдать ей создание декораций. За что и мучилась ужасно, потому что в назначенный срок не были готовы ни декорации, ни костюмы. Мы приехали к ней в мастерскую, полагалось срочно забирать два трона, которые почти весь спектакль заняты королем и королевой.
Сцена, по моей задумке, постоянно трансформировалась, в чем принимал активное участие и мой подиум. Пересказать словами балет невозможно, но я внимательно следила при постановке, чтобы драматургические линии пересекались в нужных мне местах площадки. Пришло время все мои изобретения испытать на льду, но тут выяснилось, что у художника ничего не готово. А увидев трон, который по ее эскизам уже сделали, мне прямо там, в мастерской, чуть дурно не стало. Трон заканчивался по высоте в колосниках, попасть на него — уже трюк. Чтобы влезть на этот стул, артисту, изображающему короля, пришлось бы подпрыгнуть, подтянуться, а потом только усесться — правда, ножки бы у него свисали. Я начала одновременно плакать и кричать, со мной случился настоящий припадок, я не представляла, что человек может до такой степени не соображать.
В итоге Татьяна Анатольевна в срочном порядке полетела в Санкт-Петербург, где ей сделали два новых трона. И следующие свои спектакли Тарасова уже делала с другим художником — Нателлой Абдулаевой.
В материале использовались цитаты Татьяны Тарасовой из книги «Красавица и чудовище».
