После Олимпиады-1988 Татьяна Тарасова решила оставить спорт, посвятив себя своему ледовому театру «Все звезды». На первых порах труппа гастролировала с великими Джейн Торвилл/Кристофером Дин — у них с Тарасовой было совместное шоу. А в 1991 году Тарасова неожиданно привезла своих ребят в ЮАР, хотя для советских граждан страна была еще закрытой из-за апартеида: каждый, кто нарушал запрет, подвергался санкциям.
«Всем звездам» после гастроли в ЮАР могли запретить выступать в Европе и Америке. Но уже выпустили Нельсона Манделу, президента Леклерка называли африканским Горбачевым, и со дня на день ООН собиралась снять свое табу, что и случилось чуть ли не на второй день после нашего приезда. В ЮАР тут же устремились многие коллективы — страна богатая, интересная. Сразу после нас туда приехал «Холидей он айс», даже какое-то время мы работали параллельно. Не знаю, как у американцев, а у «Всех звезд» шли сплошные аншлаги, потрясающие гастроли, ни одного свободного места в зале. Нас попросили продлить поездку еще на четырнадцать спектаклей», — вспоминала потом Тарасова.
Аншлаги аншлагами, но напомним, что напрямую в Африку из СССР ехать было нельзя. Чтобы театр не поймали, администратор «Всех звезд» Семен Могилевский купил билеты через Лондон. А в разговорах с чиновниками Тарасовой приходилось говорить не совсем то, что есть на самом деле:
— Мне звонили несколько раз разные люди из Министерства культуры, потом из МИДа, и все спрашивали одно и то же: «Куда направляется коллектив?» Международные санкции — это международные санкции, а мы еще жили в СССР, который десятки лет клеймил позором ЮАР, и хотя Союзу оставалось всего полгода жизни, но кто тогда об этом знал? На бесконечные вопросы: «Куда вы все же едете?» — я, не моргнув глазом, говорила: «На гастроли в Англию». Не знаю, как это получилось, но нас ждали на одном рейсе, а мы за день поменяли билеты на другой и вылетели из страны на «Бритиш айр лайн». Мы улетели в Африку без обязательной в то время выездной визы, дающей право на посещение той или иной страны.
Самое интересное, что еще до начала гастролей у нас появились два человека — представители Советского Союза в Йоханнесбурге. Они уже там устроились, организовали какой-то корпункт, еще до открытия советского посольства. Я — этаким широким жестом: «Приглашаю вас на премьеру». — «К сожалению, Татьяна Анатольевна, вы сюда приехали без разрешения, прийти к вам мы не сможем». Я говорю: «Ну не сможете, не приходите». — «У вас будут неприятности». Я говорю: «У меня неприятности были, есть и будут, я привыкла, но отменять гастроли не собираюсь. Хотите — приходите, хотите — не приходите, представление у нас во Дворце, мы начинаем здесь работать, и разговаривать нам больше не о чем». Пугали они меня, пугали, но мы свою работу сделали и благополучно вернулись домой. А Надюху Крылову (балетмейстер-репетитор Тарасовой. — Sport24) пригласили вести класс в Национальном балете ЮАР. После такого тяжелого сезона я дала всем большой отпуск, дней сорок, не меньше.
Неожиданно для многих после тех гастролей Татьяна Анатольевна довольно скоро вернулась в спорт и привела Климову/Пономаренко к золоту олимпийского Альбервиля-1992. Об этом читайте в одной из наших следующих статей.
В материале использовались цитаты Татьяны Тарасовой из книги «Красавица и чудовище».
