Фигурист Вадим Колесник в 14 лет решил уехать из родного Харькова к одному из лучших тренеров мира Игорю Шпильбанду, который тренирует в штате Мичиган. Вадим встал в пару с американкой Эйвонли Нгуен и уже через три с половиной года стал чемпионом мира среди юниоров в танцах на льду, представляя уже сборную США.
Корреспондент Sport24 Константин Лесик связался с Вадимом и поговорил о переезде в Мичиган, депортации на Украину, английском языке, машине за $5 тысяч и жизни в США.
«Чтобы стать первым в мире, нужно три года»
— Как дела на карантине?
— У меня все неплохо, учитывая, какое сейчас тяжелое время. Режим, конечно, немного сбил. Теперь стараюсь входить в нормальный. Стараюсь держать себя в форме, оборудовал тренажерный зал в нашем доме. Я живу на третьем этаже, а мои партнеры по катку на первом. На время пандемии они уехали к родителям в Калифорнию. У них освободились комнаты, и ребята разрешили мне принести туда тренажеры с катка. Теперь занимаюсь.
— Режим сильно нарушился?
— Да (улыбается). Есть несколько факторов. Иногда хочется поотдыхать вечером. Многие мои друзья из Украины и России просыпаются, когда в Америке наступает ночь. Вторая причина — учеба. У меня пары начинаются в два часа утра. Поэтому иногда засыпаю в 5-6. В выходные стараюсь лечь пораньше.
— Как у вас с мерами предосторожности в штате Мичиган?
— Обязательно условие — дистанция в шесть метров между людьми в общественных местах. Конечно, необходимо носить маски и перчатки. Без них никуда не запускают. Один раз забыл маску, и меня не пустили в магазин.
Из-за дистанции в шесть метров образуются огромные очереди, которые начинаются в другом конце магазина. На то, чтобы купить продукты, уходит в среднем 2,5 — 3 часа. Закупаюсь один раз в неделю, чтобы не тратить время и не контактировать с людьми.
— В марте ты стал чемпионом мира среди юниоров. Улеглись уже в голове эмоции?
— Для меня это было как вчера. Это самый счастливый момент в моей жизни, долго к этому шел, старался. Все надежды семьи были на меня. Я уехал в Америку сам в достаточно раннем в моем понимании возрасте — в 14 лет. Те 4 года, которые я провел здесь, были ради этого момента.
— В следующем году переходишь во взрослые?
— Думаю, да. Пока план такой.
— Обычно в танцах на льду переход из юниоров — достаточно сложный момент. На что рассчитываешь в первом сезоне?
— Я люблю просчитывать баллы, которые нам нужны, чтобы выиграть. Наш тренер это не очень приветствует. Но мои надежды такие: во-первых, попасть на два этапа Гран-при, если они будут. Все зависит от составов, но вообще я хотел бы быть в пятерке на двух этапах. Это первоначальная цель. А уже на чемпионате США буду стараться показать все, что мы можем.
— В России шутят, что для попадания на подиум в танцах на льду нужно отстоять очередь.
— Сложно говорить об этом. Пары, которые сейчас в тройке — это запредельный уровень. Не могу представить, как мы сейчас, даже будучи чемпионами мира среди юниоров, выйдем к этим соперникам. Невозможно с ними бороться в данный момент. Но буду стараться, работать, рваться вперед. Когда-нибудь достигну их уровня и обойду этих соперников.
— За сколько лет можно достичь такого уровня?
— Думаю, чтобы стать первым в мире среди взрослых, на данный момент нужно три года. Если уходить из юниоров на крепкой почве.
«Депортировали в Украину. Смог вернуться только через 5 месяцев»
— Почему ты решил поехать в Америку?
— Просто хотел достичь более высоких вершин. Написал Игорю Шпильбанду. Он попросил приехать на одну неделю. После этой стажировки тренер сказал, что какие-то данные у меня есть, и он готов их развивать. С этими мыслями я уехал домой. Думал о переезде максимум неделю. Решил, раз есть возможность, значит, надо пробовать. Родители меня поддержали. Они делают все, чтобы мне здесь было комфортно. И я им был безумно благодарен.
— В общем, недельная стажировка прошла успешно?
— Да, Игорю все понравилось, и мне тоже. Здесь очень хороший режим. Все четко распланировано — где, когда и с кем ты работаешь. Я в это сразу влюбился и мечтал вернуться обратно, чтобы начать тренироваться.
— Сильно переживал, когда первый раз прилетел в США?
— Конечно, для меня все было по-новому. Сильно нервничал, ведь мне всего 14 лет. На тот момент я практически не видел мир. На первую неделю я приехал с мамой, она посчитала, что я еще слишком мал для такого путешествия.
Первая мысль, с которой я вышел на лед: «Боже мой, что я тут делаю?» Меня окружали мастера. Практически все эти пары потом попали на Олимпиаду. Для меня это было нереально.
Через пару месяцев я вернулся в США. Но был там недолго — тоже пару месяцев. Вышли проблемы с документами. И мне пришлось вернуться в Украину на 4-5 месяцев. Это время тянулось дольше всего в моей жизни. Не знал, срастется ли все с документами. Но все получилось, и я вернулся.
— Что было не так с документами?
— У меня была туристическая виза. Пробыл в Америке, вернулся домой на каникулы и думал, что могу заехать обратно… Еще одна проблема, я поступил здесь в школу, хотя не могу этого делать. В учебном заведении мне об этом ничего не сказали. Из-за этого меня депортировали.
— Как происходила депортация?
— Летел в США с Украины. И в американском аэропорту меня развернули. Летел сначала три часа до Амстердама, потом 7-8 часов до Детройта. И тут нам говорят: «Нет, вы не можете заехать». Пришлось проделывать этот путь обратно.
— Сильно расстроился?
— Ну да… Зато в «Макдональдс» в Амстердаме сходил два раза. Такая утешительная нотка (смеется). На самом деле, я был в растерянности. Понимал, что сделать заново документы будет очень сложно. Стал делать рабочую визу.
Как сейчас помню, как заходил в посольство. Когда получал туристическую — шутил, смеялся, улыбался. Даже не подозревал, что могут быть какие-то проблемы. А в тот раз, когда я зашел, царила тишина. Я молча смотрел на сотрудников и тихонечко сел (смеется).
Сейчас, тьфу-тьфу-тьфу, все с документами хорошо. Школу в итоге я закончил только украинскую, поступил в украинский вуз. Надеюсь, что в будущем смогу поступить в американский институт. Не знаю, насколько тяжело это будет по финансам. Надо все обдумать и решить вместе с родителями.
«Английский был нулевой. С партнершей общались жестами»
— Когда прошла твоя первая встреча с партнершей?
— Это было, когда я приехал в США во второй раз до проблем с визой. Эйвонли каталась с другим мальчиком, но они только пробовались вместе. В итоге у них не срослось, как и у меня с другой девочкой. Мы просто катались какую-то неделю на одном катке. Затем Игорь предложил попробовать. И мы катались два месяца до моего отъезда.
— То есть после этого она ждала тебя пять месяцев?
— Да. И дождалась! Мы очень хотели кататься вместе. Трудности только подтолкнули нас к новым свершениям.
— На каком уровне у тебя был английский во время приезда?
— Нулевой! Честно говорю. В школе я думал, что что-то понимаю и даже могу разговаривать. Но когда я приехал в Америку — мои способности представляли собой чистый лист. В голове не было ничего.
— И как ты общался с Эйвонли?
— На руках, жестами. Иногда просил Игоря, чтобы он помог ей что-то объяснить. Но теперь у нас все по-другому. Тренер все еще думает, что я плохо знаю английский. Бывает, что он смотрит на меня и говорит по-английски, а затем поворачивается с Эйвонли и начинает ей что-то объяснять на русском.
— Она что-то знает по-русски?
— Старается учить по чуть-чуть. Вообще она понимает русскую речь. Может, и не говорит, но понимает.
— На каком языке вообще осуществляется коммуникация на катке?
— У нас тех, кто говорит на русском, почти половина. Поэтому так сложилось, что этот язык у нас почти так же популярен, как английский.
«Играем в футбол с парой Дэвис/Смолкин. Глеб мне сам написал, чтобы познакомиться»
— В одном из интервью я читал, что ты живешь в доме партнерши. Сейчас переехал?
— Да. На свое 18-летие я переехал. Решил, что мне пора быть полностью самостоятельным. Вместе с соседом, который тоже недавно приехал сюда кататься, снимаем две комнаты. Кухня, санузел одни на двоих. Одному платить за все это было бы дорого.
— Сколько стоит аренда?
— 1300 долларов в месяц. Получается, с каждого по 650. Добавляем к этому вынос мусора, электричество и получается минимум 750. С интернетом — 800.
— В целом дорого вообще в Америке?
— Да. Хотя, когда я переезжал, в Украине был кризис. И яйца в США, как и некоторые другие продукты, стоили дешевле. Это я не забуду. Костюмы здесь делать — нереальная сумма. Помню за штаны на короткий танец я отдал 400 долларов. Когда приезжаю домой к маме, она делает мне мерки и говорит: «Выбирай любое место в Украине». Все равно пошив будет дешевле, чем здесь.
— Федерация помогает?
— Да, помощь есть. Но все равно тренироваться у Игоря недешево. Но это того стоит. Такие тренировки, как у нас, есть только в нескольких местах в мире. И то не факт…
— О, у нас снег пошел (Вадим смотрит в окно).
— Прикольно.
— Не очень, скажу я вам.
— Но вы все равно сидите дома.
— Ну да. Хотя иногда с моими друзьями Глебом (Смолкиным) и Дианой (Дэвис) мы выходим поиграть в футбол на парковке: она огромная, а машин нет. К нам приходит наш хореограф, и мы вместе играем.
Хотели даже купить ворота, но с этим что-то не сложилось. Потратили 58 долларов, заказали две пары ворот, а приехала одна сетка (смеется). Сейчас разбираюсь с этой компанией. Наверное, какая-то ошибка.
— Глеб Смолкин говорил, что вы дружите и проводите много времени вместе. Как вообще ваше общение проходит?
— Я его не сильно знал до того момента, когда он приехал сюда, я с ним не встречался. Глеб написал мне за неделю до их приезда, решил познакомиться. Представился и сказал, что через неделю с Дианой приезжает к нам тренироваться. Спросил об обстановке у нас, о правилах. Я ему сразу ответил, мы начали общаться, и когда он приехал, мы были как знакомые люди, притерлись друг к другу, понимали друг друга лучше, почти как друзья.
— Сейчас вы часто проводите время вместе?
— Из-за карантина не особо. Еще они недавно уезжали и только приехали обратно, пришлось ждать 14 дней самоизоляции. Но сейчас почти каждый второй-третий день мы выходим, играем, общаемся, тренируемся вместе.
«Купил машину за $5 тыс. Без нее здесь нельзя»
— Можешь дать лайфхак, как ты выучил язык? Как научился понимать, говорить.
— На самом деле, бытовой язык я знаю неидеально. Но я понимаю значения слов в мире фигурного катания: это первое, что я выучил. Крюки, выкрюки: все это было мне необходимо.
Нет простого пути, чтобы выучить английский язык. Ты просто должен взять и начать его учить. Поскольку я находился в обществе, где все разговаривали на английском, я привык и сейчас даже иногда думаю на нем.
— Часто ездишь к себе на родину?
— Стараюсь 2-3 раза в год. Как повезет. Но когда есть время между соревнованиями, то я стараюсь приехать к родителям.
— Как у тебя с учебой? Не сложно так учиться?
— Очень сложно, очень сложно. Я вчера потратил 7 часов, чтобы сделать две самостоятельные работы. Это было очень сильно.
— В каком ВУЗе ты учишься?
— Институт физкультуры. Я думаю перевестись, но пока оставлю это для себя. Пока не знаю, куда именно. И мои родители на этом настаивают.
— После переезда в Америку твоя жизнь очень изменилась. Какие главные различия между Украиной и Америкой?
— Во-первых, пейзаж (смеется). Во-вторых, тут никуда нельзя без машины. Тут почти нет людей, которые просто ходят по улице. Внутри моего жилого комплекса люди ходят, а как только ты выезжаешь на обычную улицу, никого нет. Даже при обычных обстоятельствах можно ехать хоть двадцать минут и не встретить ни одного человека.
Сначала это была огромная проблема. Я не знал, как мне закупаться, что мне делать. Сейчас я купил машину, собираюсь сдавать на права, когда карантин закончится. Если бы не он, то сдал бы уже сейчас и мог ездить. Но надо подождать. Машина пока просто стоит, пылится.
— А что за машина?
— Chevrolet Cobalt. Обычная б/ушная за пять тысяч (долларов).
— В Америке же с 16 лет можно получать права?
— Да. Но тут очень дорогая страховка, а для меня она будет еще дороже.
— Получается, у всех фигуристов из вашей группы своя машина?
— Не совсем. Некоторые специально выбрали места рядом с катком. Рядом с ним есть два комплекса, идти не больше двадцати минут. Я купил машину, потому что думал о том, чтобы найти жилье дешевле, о продуктах. По сути, сейчас мне не нужна машина, потому что до катка мне идти 15 минут. В магазин ездить, конечно, сложнее, но можно попросить соседа, который живет на первом этаже. Сейчас его нет, поэтому приходится выкручиваться.
— На автобусе ездишь?
— Нет, тут вообще нет автобусов. Я еще живу в такой американской деревне. В больших городах, возможно, они есть. Я прошу других своих соседей.
— Кто из фигуристов является кумиром для тебя, за кем больше всех следишь?
— Есть пара человек. Чарли Уайт, Скотт Мойр. Чарли был спортсменом, который мог в конце программы взорваться так, будто он только вышел на лед. У него были такие взрывные ноги, такая сумасшедшая динамика. Для меня это было что-то с чем-то. Думаю, я так не могу.
Скотт за то, какие отношения были у них в паре, за то, как он преподносил свою партнершу, за то, какие чувства они показывали на льду. Так может далеко не каждый.
— Как долго ты планируешь оставаться в фигурном катании? Как ты видишь свое будущее?
— Сложный вопрос. Как спортсмен я хочу оставаться на льду до того момента, пока не выиграю Олимпиаду. Это мечта любого спортсмена. Я не знаю, как сложится моя жизнь в дальнейшем. Возможно, я стану тренером, не отрицаю.
Подписывайтесь на youtube-канал Фигурка и смотрите самые интересные видео о фигурном катании