Новым гостем программы «Фигурка» на ютуб-канале Sport24 стала бронзовый призер чемпионата мира — 2016 Анна Погорилая (после замужества Невская).
Вместе с ведущей Эммой Гаджиевой фигуристка подвела итоги третьего этапа Гран-при, порассуждала о прорыве Александра Самарина и российских пар, а также ответила на вопрос, кому тяжелее находиться под постоянным давлением — Алине Загитовой или Евгении Медведевой.
— Какие впечатления от третьего этапа Гран-при?
— Один из самых долгожданных этапов, потому что на лед вышла Алина Загитова, мы очень болели и переживали за нее и за всех остальных тоже. Франция — мой любимый этап Гран-при, я очень люблю Францию, очень люблю европейскую публику, поэтому очень ждала.
— Как ты смотрела этот этап?
— Короткую мы посмотрели отдельно. А вот произвольную нет. Вчера был день рождения мамы Андрея — моего мужа, поэтому мы смотрели всей толпой, остановили праздник, можно сказать, включили телевизор и любовались фигурным катанием.
— Я представляю, как люди всей семьей смотрят футбол. А как у вас во время фигурного катания?
— У нас в точности так же. Кричат, охают, ахают.
— Что кричат, когда смотрят фигурное катание?
— «Стой! Стой!» Очень волнительно, особенно когда катают российские спортсмены.
— Сборная России везет из Франции два золота и три серебра. Серебро Александра Самарина настолько позитивное в ключе прошлогодних результатов наших парней.
— Да, он задал достаточно хороший темп для всех остальных. После короткой дал понять, что российское фигурное катание — одно из самых лучших.
— Самарин может обыграть Чена?
— Он в этом сезоне прибавил и в постановках, и в скольжении, учитывая, что он стабильно делает вращения по четвертому уровню, думаю, что да.
— Печаль и слезы — это японский фигурист Сема Уно. Он катается один сейчас.
— Да. Я не знаю, почему. То ли он не нашел никого, он был в поисках в межсезонье, ездил на сборы, искал нового тренера. Не знаю, в чем была конкретная причина ухода от старого тренера, вроде она очень хорошо к нему относилась, как мать, я бы даже сказала.
— Вот так выступать без тренера — это реально? Пока, насколько мы видим, не очень.
— Выступать ты можешь, наверное, и без тренера, а вот тренироваться без тренера — это уже тяжело.
— Посмотрим, чем все закончится, мне кажется, что он все равно придет к тому, что найдет комфортного для себя специалиста. Нашим мальчикам желаем удачи, у Димы Алиева и Саши Самарина сейчас очень хорошие шансы на финал.
— Да, конечно, они нас очень радуют, надеемся, что это продолжится, их путь не собьется, и остальные мальчики тоже их поддержат.
— Я знаю, что тебя поразил французский танцевальный дуэт — Габриэла Пападакис и Гийом Сизерон.
— Мне кажется, они не только меня, а всех поразили. Я потом всем говорила: «Ну посмотрите, просто посмотрите, я даже ничего рассказывать не буду, просто посмотрите».
Настолько они поменяли свой репертуар. Обычно они берут, что называется, музыку без музыки, когда ты не слышишь музыку, а просто смотришь на катание. А в этом сезоне просто что-то, они отработали все, что это так гармонично выглядит, будто так и должно быть.
— Как тебе костюмы на ритм-танец?
— Для меня это очень вызывающе, но это так классно сочетается с программой и с ними, что это не выглядит как-то вульгарно, это очень гармонично. И на фоне остальных они очень выделяться стали.
— Спортивные пары очень порадовали. Анастасия Мишина и Александр Галлямов — дебютанты, а сразу золото этапа Гран-при, Дарья Павлюченко и Денис Ходыкин со вторым серебром в этой серии и уже в финале.
— Наши пары — это наше золото, можно сказать.
— Даша волнуется, когда выступает, мне кажется.
— Конечно, но у нее такой партнер, за которым она должна себя чувствовать как за каменной стеной. Волноваться уж точно не из-за чего, но это нормально, у всех бывает. Если не волнуешься — вот это уже странно.
— И то, чего все ждут и ждали. Самое интересное — это женское одиночное, наши прекрасные девушки. Ты закончила совсем недавно, когда смотришь выступления девчонок, о чем думаешь?
— О том, что сразу хочется вернуться на лед, наверное. Сразу представляю, как бы я сейчас выступала. Я ощущаю, что прекрасно их понимаю в этот момент, если удача, если неудача. Я вспоминаю все эти ощущения, поэтому очень за них переживаю.
За Алину я очень переживала, но она огромная молодец, после неудавшегося начала программы она взяла и показала, насколько она была подготовлена к соревнованиям.
— Я очень удивилась, когда ты сказала, что смотришь и хочешь вернуться на лед. Мне кажется, что когда видишь выступления с четверными, с тройными акселями, хочется закрыть глаза и сказать: «Как хорошо, что я уже не выступаю».
— Да, на самом деле, волнуешься уже не за себя, а за группу, уже как тренер. Как бывший спортсмен волнуешься за здоровье других спортсменов.
— По трем этапам видно, что выигрывают девушки, которые прыгают ультра-си. Можно ли говорить, что чемпионат России уже за Трусовой, Щербаковой и Косторной?
— Мне кажется, что кто-то все-таки втиснется в эту тройку. Это всегда очень непредсказуемо и волнительно — ждать чемпионата России. Для всех спортсменов это, наверное, самый волнительный старт из всех. Кто не дрогнет, тот и останется в тройке.
— Алена Косторная прыгнула тройной аксель в короткой, а по баллам получила меньше, чем на предыдущем старте, где она прыгала двойной.
— Ну, все зависит от судейства. Я думаю, что всегда стоит рисковать, тем более у нее достаточно стабильный аксель, и запас по баллам в короткой ей дает шанс бороться в произвольной.
— Видишь, во Франции запаса не получилось.
— В этот раз не получилось, но еще будут старты, чтобы получилось.
— Ты упомянула судейство. Знаю, что ты ходишь на обучение.
— Да, я сходила даже не для сдачи, а просто, чтобы понимать все это изнутри. Судейство должно быть все-таки непредвзятым, но в фигурном катании существует человеческий фактор, его никак не избежишь.
— Например, в короткой программе судья из Японии поставил Алине Загитовой «минус пять» за каскад.
— У нас тоже были некоторые сомнения в наших ситуациях, но единственное, что нам сказали — надо подходить к судьям, но я не знаю, можно ли на международном уровне подходить к судьям и спрашивать, почему вот так поставили. Вообще, обычно сомнения по уровням, по недокрутам, это вообще отдельная тема.
— Просто «минус пять» ставят, когда человек упал.
— Иногда складываются моменты. Например, когда грязный выезд, маленькая высота, недокрут, ребро.
— «Минус пять» можно поставить, если человек выехал прыжок?
— Если собираются такие какие-то моменты, то да. У Алины я не знаю, что там можно было насобирать. Был у нее, конечно, достаточно неуверенный выезд, но не касание рукой, ничего такого. Почему столько судей, 9 судей прямо сидит, потому что с разного ракурса человек видит по-разному. Может, у нее положение тела было неправильным, под наклоном, например. И он там: «раз — минус один, два и насобирал».
— Второе место Алины Загитовой в итоге и третье по произвольной программе — это хорошо или плохо?
— Хорошо. Второе место — это очень хорошо. Первое, конечно было бы еще лучше, но второе место — это больше шансов выйти в финал Гран-при, для такого проката это очень хорошо. Был бы такой прокат на прошлом этапе Гран-при — было бы тяжело вообще залезать в тройку.
— Какой вообще этап Гран-при тебе по составу кажется самым интересным?
— Они все интересные, но самый сложный был в Канаде, там бы я не захотела выходить на соревнования.
— Потому что там Саша Трусова?
— Саша Трусова с четверными, а также кореянка и японка с тройными акселями. На таком этапе было бы тяжело просто с тройными.
— Раз уж мы затронули тему канадского этапа. Почему Женя Медведева может сорвать программу, а Алина выходит и делает, хотя они в одинаковых ситуациях по давлению со стороны СМИ, болельщиков?
— Не думаю, что они в одинаковых ситуациях. К Загитовой не было столько агрессии, сколько было к Медведевой.
Женя улетела в Канаду, и все подумали: «Предательница». И никого не волнует, что она за Россию выступает и таким же человеком осталась. Люди разные у нас в России.
Новый тренер, новая техника и новый подход — это все влияет на твое состояние. Новая техника — это то, к чему можно привыкать годами.
Это проявляется не на тренировках, а на соревнованиях, когда тело в максимальном стрессе и делает так, как оно помнит десять лет подряд. За несколько лет все очень тяжело перестроить. И я знаю, что в Канаде подход к тренировкам совсем другой.
— Ты ведь знаешь этот период взросления. Мне кажется, кому-то он идет на пользу, а кому-то — нет.
— Кому он идет на пользу? Я не знаю таких (смеется).
— Смотри, видно, что Алина повзрослела и безумно похорошела. Когда она выходит на лед, сразу понятно, что это чемпионка. И ее серебряная медаль выглядит как награда с золотым отливом.
— Ну да, потому что выходит олимпийская чемпионка. Она уже по катанию олимпийская чемпионка, но все же маленьким девочкам гораздо легче, все же детский организм, он совсем другой, он не понимает всей ответственности, легче переносит нагрузки — эмоциональные и физические.
Взросление — это, конечно, хорошо — женское катание появляется, но все же маленьким девочкам гораздо легче учить четверные и тройные аксели, потому что у тебя нет какой-то взрослой осознанности, чувства страха. Или даже материнского инстинкта.
— Материнского инстинкта?
— Конечно, с взрослением, мне кажется, он появляется почти у всех.
— В плане что «я не буду прыгать тройной, мне еще рожать?»
— Это не прям вот так. Просто от того, что ты боишься падать, ты боишься плохо упасть. У каждого это проявляется по-своему.
— Что делать фигуристкам из разряда Марии Сотсковой?
— Она девушка, которая стояла на пьедесталах почета, выступала на Олимпийских играх, но последнее место на этапе Гран-при… Какие должны быть выводы?
Я тоже выступала с не очень хорошими прокатами и при этом даже не думала заканчивать. После таких прокатов я поехала на чемпионат мира и заняла третье место. Любой фигурист, когда выходит на этот уровень, не воспринимает наш вид спорта как работу — для него это любимое дело. Поэтому так взять и закончить, мне кажется, очень тяжело. Из-за этого многие не могут вовремя закончить, они все время думают: «Вот, я еще смогу».
— Как понять, когда это «вовремя» наступает?
— У каждого есть свой пик, после которого ты либо заканчиваешь, либо наступает второе дыхание. У каждого по-разному. У каждого есть свое количество энергии и сил, сколько он может вложить в фигурное катание.
— Если бы ты не вышла замуж, то ты бы продолжала кататься? Или нашла бы в себе силы закончить?
— Я до сих пор пытаюсь продолжать кататься. Невозможно взять и закончить. Даже не для шоу — для себя. Для души, для самобичевания. Выйти и доказать себе, что я тройные помню все.
— Как думаешь, сколько россиянок мы увидим в финале Гран-при?
— Ну, я думаю 4 — точно (смеется).
— Это кто? Три — это Трусова, Косторная и Щербакова? Да?
— Да, раз они уже первые этапы выиграли, думаю, что если ничего страшного не случится, то да. И еще Алина Загитова, я думаю, у нее все шансы есть. Елизавета Туктамышева может оказаться в шестерке. Мы верим во всех.
— В идеале — вообще чтобы шесть.
— В идеале так и должно быть. Я щас чуть-чуть поплачу (вытирает слезу).
— Почему?
— Когда смотрю на фигурное катание, очень сильно, конечно, переживаю за нашу сборную. Во время Олимпиады у меня была невероятная гордость за Россию. И за наше женское одиночное катание.
— Ты плакала, когда Олимпиаду смотрела?
— Я в хороших отношениях, мне кажется, со всеми девочками. Кто-то подумает, что женский коллектив — это змеи какие-то. Но у нас нет такого. Я и Женьке писала, и за Алинку очень болею.
Подписывайтесь на youtube-канал Фигурка и смотрите самые интересные видео о фигурном катании