11 марта в 14:44 (08:44 по московскому времени) привычный ритм жизни японцев нарушили тревожные сирены. Через две минуты девятибалльное землетрясение и последовавшее за ним цунами превратили северо-восток Японии в руины. Береговая полоса фактически стала полосой смерти.
«Дома отрывало от фундамента и несло в сторону, от берега. Они врезались друг в друга, а мелкие строения оказывались внутри более крупных», — рассказывали очевидцы.
В отдельных районах высота волны достигала 20 метров. На атомной электростанции «Фукусима-1» вышли из строя дизель-генераторы. Это привело к остановке систем охлаждения реакторов, расплавлению ядерного топлива в трех из них и значительным утечкам радиации.
Жертвами стихии и пострадавшими стали более 18 тысяч человек. Несколько дней среди пропавших без вести числились российские фигуристы Татьяна Волосожар, Максим Траньков и их тренеры Нина Мозер и Станислав Морозов. Они прилетели в Японию аккурат 11 марта, чтобы подготовиться к чемпионату мира. Турнир должен был пройти в Токио на арене Yoyogi National Gymnasium с 21 по 27 марта.
***
«Мы прибыли в Токио утром, — вспоминает Максим Траньков. — Нас встретили и посадили в поезд. Едем, остановка в Шин-Йокогама. Все спят, я смотрю в окно. И вдруг поезд начинает качаться, народ просыпается, наши шутят. Смотрим в окно, а там ад. Люди держатся за столбы, потому что трясет так, что идти невозможно, выбегают из зданий, все ходит ходуном. При этом в поезде спокойно — японцы что-то говорят, читают газеты. Час стоим, два стоим, три… 5 часов, темнеет. Никаких объявлений, мы вышли за едой. Вернулись. Телефоны не работают вообще. В какой-то момент поезд поехал, а мы решили, что все успокоилось».
Россияне ехали в Фукуоку и планировали провести в пути 8 часов. Но пришлось выйти на промежуточной станции — в Осаке.
«Решили, что переночуем в отеле, а утром будем разбираться. Дошли до ближайшего, нам говорят — нет, у нас уже по 15 человек в номерах. Что делать? И тут у Нины Михайловны начала работать старая «Нокиа», которую она взяла на всякий случай. Нина Михайловна дозвонилась до знакомой японки Мики Андо, двукратной чемпионки мира. Она тоже когда-то работала с Николаем Морозовым. Она по телефону поговорила с таксистом, нашла нам какой-то отель. В итоге мы заселились — все четверо в один номер. Мы голодные, пошли со Стасом за едой, все купили, вернулись и нашли в отеле двух бледных женщин. Оказалось, Таня и Нина Михайловна включили телевизор. И тут до нас, наконец, дошло, что произошло… Землетрясение, цунами, мы видим съемку, как смыло целый поезд, разрушена часть Токио, причем через 20 минут после того, как мы отъехали».
В итоге дорога из Токио в Фукуоку заняла почти сутки, вне зоны действия сети Волосожар, Траньков, Мозер и Морозов оставались около двух. Все это время в России обсуждали их пропажу, а спортивные издания пестрили заголовками вроде «Волосожар — Траньков могли бы быть чемпионами».
«Когда телефоны, наконец, заработали, я набрал родителям сказать, что все в порядке. У мамы почти истерика, она рыдает, ругается. Успокоил ее, сказал, что у нас все в порядке, просто не было связи. Только после нашего разговора понял — когда до нас не смогли дозвониться, то просто похоронили, быстро состряпав новости, что нас смыло цунами».
В Фукуоке очевидных последствий землетрясения не было. Стихия обошла эту часть Японии стороной, а на спортивной базе, где поселились русские фигуристы, не оказалось ни интернета, ни даже телевизора.
«В Японии так принято: базы для спортсменов без особых изысков. Кровати, душ, туалет, и все. Даже вай-фая и телевизора нет. Ничто не должно отвлекать от тренировок и отдыха после. Из окон нашего спортивного комплекса мы видели взлетные полосы аэропорта — приземлялись только военные и спасатели. В какой-то момент мы узнали, что чемпионат мира могут перенести в Москву, а мы при этом в Японии, и что делать — непонятно. Спортсменов МИДы их стран начали эвакуировать. Мы сидим, тренируемся — тишина, никакой эвакуации для россиян. Стало понятно, что надо уезжать, и спасибо «Аэрофлоту» — вывезли нас через Корею в Москву».
***
Решение о переносе чемпионата в другую страну в ISU приняли не сразу. В Токио была нарушена работа мобильной связи и транспортных систем, но дворец спорта, в котором должен был проходить турнир, не пострадал. Правда, уже через пару дней после землетрясения стало понятно: из-за аварии на «Фукусиме-1» есть вероятность радиоактивного загрязнения окружающей среды. И после консультаций с японским оргкомитетом Международный союз конькобежцев объявил, что чемпионат мира откладывается на неопределенный срок.
Оттавио Чинкванта, который в то время возглавлял ISU, объявил, что всерьез рассматривают вариант с переносом на октябрь 2011 года. Вопрос с выбором нового места даже не обсуждался — японские организаторы категорически не хотели отказываться от проведения турнира.
«Чемпионат мира в октябре? Было бы совсем жестоко. В это время начинаются этапы Гран-при, к тому же это самое начало сезона. Чтобы быть в приличной форме, пришлось бы все лето пахать, то есть практически два сезона пройти без отдыха, — объясняет русская фигуристка Алена Леонова, которая, как и большинство спортсменов, не успела вылететь в Японию до трагедии и наблюдала за развитием событий из родного Петербурга. — Конечно, японские организаторы не хотели терять чемпионат мира.
У японцев очень трепетное отношение к фигуристам, особенно к русским. Смотрят как на супергероев. У них дрожит голос, даже пошевелиться толком не могут — настолько эмоционально реагируют на спортсменов. Они по-настоящему счастливы, если ты пожал им руку, приобнял, да просто сфотографировался. Лед после выступлений почти всегда усыпан мягкими игрушками и подарками. Часто кидают носки, специальные, для гейш, с пальчиками. Это у них очень распространено — каждый пальчик в своем домике. Так проявляют заботу.
Для фигуристов тоже радость приезжать в Японию. Если бы решили все же проводить чемпионат там, я бы полетела. Но только при условии, что нет очевидной угрозы для жизни».
***
Через две недели после японской трагедии стало известно, что чемпионат мира переезжает в Москву и пройдет с 24 апреля по 1 мая на арене «Мегаспорт».
Принимая это решение, чиновники ISU учитывали, что Россия имеет особый порядок выдачи виз для участников крупных спортивных мероприятий, ускоренный по сравнению с обычной, довольно длительной процедурой. Кроме того, российскую заявку активно поддерживал Владимир Путин, тогда премьер-министр страны: «Мы ни на чем не настаиваем, но если нужно подставить плечо международной федерации конькобежного спорта, мы это с удовольствием сделаем. Это недорогое мероприятие, мы вполне могли бы взять все расходы на себя».
В стихийной борьбе с Россией за чемпионат мира не устояли Финляндия (Турку), США (Лэйк-Плэсид и Колорадо-Спрингс), Хорватия (Загреб) и Австрия (Грац).
На льду преимущество россиян оказалось не таким безоговорочным — всего две медали: бронза Артура Гачинского и серебро Татьяны Волосожар и Максима Транькова. Для них этот чемпионат мира был первым совместным.
«Мы выступили всего с одной помаркой — с моей стороны на прыжке — и заняли второе место, проиграв 7 баллов немцам Алене Савченко и Робину Шолковы, — писал Траньков в автобиографии. — Я помню, что на трибунах собрался весь бомонд фигурного катания, и я вижу, как стоя аплодируют Тарасова, Мишин, Роднина, Водорезова. Мы стали второй парой в мире, стояли на подиуме между бронзовыми и серебряными призерами Олимпийских игр Ванкувера. Для нас с Таней это было чем-то фантастическим. Про нас заговорили, мы стали звездами, нас начали узнавать на улицах, мы вошли в элиту фигурного катания. А в Японии нам предложили приехать на шоу — они оценили то, что мы были с ними в самый трагический час в их стране».
***
Сейчас в это верится с трудом, но русские фигуристки в 2011 не были главными претендентками на медали. И четвертое место Алены Леоновой считалось большим и очень неожиданным успехом.
«Времени на подготовку в принципе хватило, потому что соревнования перенесли на конец апреля. Достаточно позднее время для стартов, в апреле уже обычно все отдыхают. Для меня это был сложный период, потому что я была готова выступить в марте, мы подводились к первоначальным датам. Перестроиться было тяжело. В первую очередь — психологически. Из-за этого было много срывов на тренировках, — вспоминает Алена. — Если честно, до сих пор не понимаю, как смогла тогда собраться и неплохо выступить. Все-таки, наверное, родные стены помогли. А еще произвольную программу комментировала Ирина Слуцкая. Я смотрела на нее и в голове крутилось: «Не подвести». Ира — мой кумир, очень хотелось хорошо откататься у нее на глазах».
Использованы материалы из книги Максима Транькова и Татьяны Волосожар «Две стороны одной медали»
Подпишитесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене