Борьба за внимание Мишина
Алексей Ягудин и Евгений Плющенко познакомились в 1994 году. Плющенко было 11, и он только переехал из Волгограда в Петербург к тренеру Алексею Мишину. Ягудину — 13. И он уже вовсю боролся за внимание Мишина с будущим олимпийским чемпионом Лиллехаммера Алексеем Урмановым. Так вышло, что в группе Мишина Ягудин с самого начала ощущал себя третьим лишним.
«Где бы я ни выступал, рядом непременно был Урманов. Это начинало действовать мне на нервы, — вспоминает Ягудин в своей автобиографии «НаPRОлом». — Каждый раз, когда я должен был соперничать с ним, меня мучили мрачные предчувствия. Вместе с тем я догадывался, что меня считают потенциальным преемником Алексея. И ясно видел: меня сравнивают с ним, это и заставляло кататься как можно лучше. Но все же одно обстоятельство никак не давало покоя.
Обычно тренеры, если не брать в расчет чемпионаты Европы и мира, а также Олимпийские игры, сами выбирают соревнования для своих учеников. Я долго ломал голову над тем, почему Мишин постоянно посылает Алексея и меня на одни и те же состязания. Почему он не дает мне шанса выйти из тени моего старшего товарища? Наконец, меня осенило: Мишин хотел, чтобы я постоянно проигрывал Алексею. Если бы я побеждал в его отсутствие, это бы позволило мне громко заявить о себе и отчасти нивелировать достижения Урманова. Пока я пытался вырваться из этого замкнутого круга, Плющенко выступал в других турнирах, выигрывал их и набирал силу. Допускаю, уже тогда Мишин видел в Жене своего нового фаворита».
Окончательно в своих подозрениях Ягудин утвердился во время предолимпийского чемпионата Европы-98. Отношения с тренером совсем разладились. Он считал Алексея недисциплинированным, старался контролировать каждое движение и постоянно приводил в пример более предсказуемого и послушного Евгения. Дошло до того, что, принимая от кого-то из судей поздравления с победой Ягудина и серебром Плющенко, Мишин пожалел, что все сложилось именно так, а не наоборот. И дело, конечно, не только в медалях Евро-98. Просто Мишин понимал, что на Играх в Нагано им с Ягудиным снова придется терпеть друг друга.
Первая Олимпиада и обострение отношений с Мишиным
Несмотря на все сложности в отношениях, в Японию Мишин и Ягудин ехали за победой. Но прямо перед короткой программой Алексей заболел и в итоге остался на обидном пятом месте.
«Когда я вошел в лифт отеля, чтобы спуститься к автобусу и ехать на каток, то не мог различить номера этажей на кнопках. В таком полуобморочном состоянии мне следовало отказаться от выступлений. Однако это не в моем характере. Я намеревался показать все, на что способен, но болезнь оказалась крепче моей воли — я потерял силы после первого же прыжка.
Сидя рядом со мной после произвольной программы, Алексей Николаевич не сказал мне ни слова. Когда на табло появились оценки, он ушел, оставив меня одного с моими чувствами. Я сделал вид, что не заметил его ухода. Встал и поприветствовал зрителей, хотя внутри у меня все кипело.
Отсутствие тренера вызывало у меня чувство неловкости. Я знал: он зол на меня за то, что я заболел. Но это же смешно! От него требовалось лишь посидеть рядом со мной пару минут, после чего мы могли бы уйти вместе».
Еще в Нагано Ягудин задумался о том, чтобы уйти от Мишина. Но впереди был чемпионат мира в Минннеаполисе, и он решил потерпеть. Вместо Ягудина начала действовать Федерация фигурного катания. Чиновники хотели заменить его на Плющенко.
«Россия могла послать на мировое первенство в США только двух одиночников. Кулик выиграл Олимпиаду в Нагано, поэтому было ясно, что именно Илья будет одним из них. Вторая же путевка была моя! Я завоевал золото на чемпионате Европы и занял пятое место на Олимпийских играх, а Жени даже не было в Нагано».
У Ягудина все же нашлись сторонники. Письмо, составленное в его защиту на тренировочном катке, подписали все, кроме Мишина.
«Позже я узнал: Мишин хотел, чтобы именно Женя стал следующим чемпионом мира. Я был растерян, не понимал, что мне делать. Тем не менее чиновники все же решили отправить меня и Кудика. Но вновь вмешался случай. Илья покинул любительский спорт. Это означало: в Миннеаполис едем мы с Женей».
Первое золото ЧМ и расставание с Мишиным
В Америке Ягудин чувствовал себя очень уверенно. Но проиграл квалификацию Плющенко, а произвольную программу — американцу Тодду Элдриджу. Правда, по сумме всех выступлений стал первым. Плющенко увез из Америки бронзу.
В межсезонье Ягудин отправился в турне «Чемпионы на льду» по городам Америки. К тому времени он уже принял окончательное решение об уходе от Мишина, но не знал, как ему об этом сообщить. Тренер все прекрасно понимал и прилетел для разговора в Нью-Йорк.
«Много между нами осталось недосказанным, и мне хотелось объяснить ему, что было причиной моего решения. Я сказал ему обо всем, что волновало меня. Говоря о боли и унижении, которые мучили меня несколько последних лет, дал волю слезам. Слишком долго я сдерживал свои чувства. Но о каком бы инциденте я ни упоминал, Мишин всему давал благоразумные объяснения. Чем больше он приводил доводов, тем сильнее меня охватывало замешательство».
Татьяна Тарасова и первая серьезная победа Плющенко
Главное, что беспокоило Ягудина, — это неопределенность после разрыва с Мишиным. Но вскоре он узнал, что Кулик уходит от Тарасовой. И готов был сделать все, чтобы занять его место.
«Я давно обратил внимание на то, как Тарасова относилась к Илье. Когда на европейском чемпионате 1997 года он внезапно заболел, она восприняла это совсем не так, как Мишин воспринял мою простуду во время Олимпиады. Она заходила к нему в номер, заботясь о нем так, как мать заботится о сыне. Впрочем, она переживала так за каждого из своих подопечных, и мне это нравилось. Я завидовал им и мечтал о том, что когда-нибудь Татьяна Анатольевна станет моим тренером».
К самим тренировкам у Тарасовой тоже был особый подход. Она видела в Ягудине не просто технаря с хорошими прыжками (летающую табуретку, по версии фанов Плющенко), а настоящего актера на льду. Перемены давались непросто. Кроме того, в Федерации фигурного катания недвусмысленно намекали: Ягудин совершил ошибку, когда перешел от Мишина к Тарасовой. На этом фоне случилось первое серьезное поражение будущего чемпиона Солт-Лейк-Сити-2002. Он проиграл на чемпионате России.
«Не могу передать, что творилось со мной, когда Женька занял первое место, обойдя меня и Урманова. Когда злоба прошла, я вспомнил слова Писеева о том, что не видать мне поддержки, если я уйду от Мишина. Я-то полагал, что это касается лишь моральной или финансовой стороны, но неужели президент федерации имел в виду и судейство? Писеев и Мишин были хорошими друзьями, и сейчас я убежден: те результаты были предопределены заранее».
Интересная деталь: за всю свою карьеру Ягудин так и не выиграет ни одного чемпионата России, у Плющенко — 10 побед.
Только до Олимпиады в Солт-Лейк-Сити Плющенко выиграл два чемпионат России, финал Гран-при, два чемпионата Европы, Игры доброй воли и чемпионат мира — 2001. В мире фигурного катания вовсю обсуждали, что Мишин сделал правильную ставку.
Солт-Лейк-Сити-2002
За несколько недель до Олимпиады атмосфера накалилась до предела. Ягудин не просто проигрывал Плющенко — совсем расстроились прыжки. Один из срывов чуть не обернулся настоящей трагедией: на Играх доброй воли в Австрии Ягудин так упал, что разбил голову в кровь. Сильно болела правая нога. Не осталось и следа от прежнего взаимопонимания с тренером.
«Однажды мы с Татьяной Анатольевной жутко поссорились в раздевалке. Я не хотел прыгать из-за мучительной боли в бедре, а она настаивала. Она заявила, что мои жалобы — это не что иное, как оправдание на случай, если я не выиграю Олимпиаду. Преисполненный гнева и обиды, я вдруг сказал ей, чтобы она убиралась с глаз моих. Тарасова на мгновение окаменела, а потом влепила мне звонкую пощечину. Пощечина была увесистой и более чем заслуженной. На следующий день она отказалась встречаться со мной, а затем связалась с моим агентом Дмитрием, объявив ему, что больше не работает с Ягудиным».
В итоге Ягудин все же нашел в себе силы, чтобы искренне извиниться, а Тарасова — чтобы принять эти извинения. Справиться с психологическим напряжением прямо на Играх помогал спортивный психолог с неоднозначной репутацией Рудольф Загайнов. В тренерском штабе Плющенко не раз намекали: именно он главная причина срывов в короткой программе. Именно она, по большому счету, предопределила исход олимпийского финала.
«Трибуны замерли, пока я готовил свой первый каскад с четверным прыжком. Я посмотрел в сторону левого угла борта, чтобы убедиться, что не приземлюсь слишком близко. И наткнулся на колючий взгляд Мишина. Мой бывший наставник стоял у бортика, точно зная, что я вижу его, и не сводил глаз. «Не дождетесь, Алексей Николаевич!» — процедил я сквозь зубы, легко вошел в прыжок и четко приземлился. В завершение прыгнул тройной лутц как раз в том углу, где стоял Мишин и одарил его беззаботной улыбкой.
Когда Плющенко упал в короткой, я подпрыгнул и закричал: «Да! Да! Да!» Вряд ли эта выходка красит меня, но на карту было поставлено слишком многое, и я не мог, да и не хотел скрывать свою радость. В тот момент я понял, что стану чемпионом».
P.S. После Олимпиады Ягудин перенесет сложную операцию по замене тазобедренного сустава, попробует стартовать в новом сезоне, но почти сразу завершит карьеру. На этом ледовое противостояние Ягудина и Плющенко завершится. Но поводов для взаимных уколов за пределами катка будет предостаточно.
И только в этом году с разницей в пару дней они обмолвятся, что конфликт давно пора завершить.