Расул Мирзаев переживает сложный период. 26 марта он вернулся в клетку после двухлетнего перерыва на турнире АСА в Грозном. Мирзаев намеревался прервать серию из двух поражений, но вместо этого упал в нокаут от Абдул-Рахмана Дудаева. Это поражение стало для Расула третьим в четырех боях внутри лиги АСА, куда он перебрался в 2018 году.
До того почти всю карьеру Мирзаев выступал в Fight Nights и был близким другом главы организации Камила Гаджиева, но в какой-то момент их пути разошлись — как в работе, так и по жизни. Камил называл бывшего подопечного предателем, а также вспоминал в своих интервью, как помогал Мирзаеву преодолеть сложнейшие моменты в жизни (например, эпизод со сроком за непредумышленное убийство студента Ивана Агафонова в 2011 году). Расул долго это не комментировал, но теперь наконец-то ответил. А заодно поделился мыслями относительно нынешнего кризиса в карьере и вспомнил, как когда-то помогал превратиться в звезду ММА Марифу Пираеву. Все — в этом интервью.
— Как вы провели последние два месяца после поражения Дудаеву?
— Недавно вернулся со священной земли. Ездил туда — улыбнулась такая возможность. После боя уже столько всего пройдено, и такая череда непонятная… Знаешь, как это по исламу говорится — «Сихр». Типа, колдовство, короче. Какой-то промежуток времени все происходило… не могу объяснить своими словами, но что-то серьезное. Но это отдельная история. Ну ничего, я не останавливаюсь. Скоро вернусь в зал, и будет видно, что меня ждёт дальше.
— Считается, что после нокаутов, подобных тому, который пережили вы, нужно восстанавливаться как-то по-особенному. Как у вас этот процесс проходит?
— Нокаут в большей степени получился, потому что я, когда летел назад, об угол ударился затылком. Гематома потом серьезная была. Никто не видел этого, и я не стал говорить. Но, видимо, это сыграло большую роль. Ударился затылком и вырубился. Плюс если говорить об ударе — он поймал меня, когда мои ноги были оторваны от земли. Так и получился нокаут. Так все нормально было — я даже улыбался. Приходится радоваться и понимать, что что-то нужно менять. Может, дело в возрасте, а может — в чем-то еще. Но, как говорится, пора менять маневр боя, нельзя больше рубиться так, как я обычно делаю. Кто-то играет на очки, а я делаю так, чтобы публика получила то, зачем пришло.
— Последнее время стали популярны боксерские поединки и бои на голых кулаках. Вам что-то такое предлагали в последний год?
— Предлагали. Но по финансам не сошлись. По боксу предлагали и кулачку. «Наше дело» предлагали, «Arena».
— Какая ситуация с контрактом с АСА?
— Сейчас я в свободном полете. Они мне предложили бой на август. Но пока я никому не принадлежу.
— Хотите продолжать именно в АСА?
— Такого нет. Все зависит от предложения. Тем более я возрастной уже. Пора думать о финансах, а не только о драках. Все мы деремся ради денег — чтобы самим жить и семьи кормить.
— Предложения из других лиг, видимо, вас не устроило. А насколько не устроило?
— Ну, я же не новичок, чтобы мне платить, как новичку.
— Речь о нескольких миллионах рублей?
— Ну смотрите: «кулаки» — это травмоопасный вид спорта. Тем более вы понимаете, что я могу там показать в плане шоу. Понимаю, сколько я стою, и каким должно быть предложение. Когда я не вижу того, что меня устраивает, я не соглашаюсь. Могу драться каждый день, но должна быть мотивация.
— Мариф Пираев рассказывал, что он вслед за вами пришел в секцию, и вы какое-то время были его наставником. Это правда?
— Получилось так, что изначально я его привел. Он был моим учеником, и я в него вкладывал все, что во мне было. Даже его тренер хотел его выгнать, а я попросил его под свое попечение оставить. Не знаю, если вижу, что могу помочь — стараюсь делать это. То, что нам дают, должны и мы отдавать людям.
— За что тренер хотел выгнать Марифа? У него в борьбе плохо получалось?
— Ну, он пришел из любительского бокса, и у него только ручки были, можно сказать. Мы работали, но тренера не устраивало. У Марифа очень большая перспектива. Он шел с хорошим рекордом. Если бы его вели нормально, он бы сейчас в UFC дрался.
— Многим кажется, что сегодня Мариф уступит в бою за пояс AMC Fight Nights Нариману Аббасову. А вы как думаете?
— Я не видел его подготовку, но знаю, что он в хорошей школе готовился. Нариман — очень сильный боец. Терпеливый, с характером. Для Марифа на данный момент это самое большое испытание в жизни. В плане соперника, имиджа и всего. Так что если он «взорвет»… Это пояс Fight Nights, а Fight Nights была одной из самых крутых лиг в России и мире.
— Где будете смотреть этот бой?
— Где получится…
— В теории могли бы посетить лично?
— Слушай, Fight Nights для меня не чужая организация. Я ушел в основном из-за Камила. И все, что меня связывало с лигой — это Камил. Вот и все. Все это понимали — и команда Fight Nights. Тут скрывать нечего. И говорить, что я предатель… Наверное, у меня же были причины.
— Камил сказал в одном интервью, что ваши дела сегодня были бы значительно лучше, если бы вы не ушли из Fight Nights.
— Ну, это получается, я должен сидеть, а делать что-то только по команде. Так? Всю жизнь я прохожу свой путь — почему я не могу продолжать это делать? Жизнь свела меня с Камилом, мы поработали. Случилось недопонимание, и я выбрал свою дорогу. Я должен ее пройти, потому что это моя жизнь. Моя борьба с самим собой.
— Ни разу не жалели, что ушли из Fight Nights?
— Не умею жалеть. Просто говорю «Слава богу», и все. Желаю всего самого лучшего лиге. Это моя родная лига — была и остается. Просто так получилось: стечение обстоятельств. Бывает, поглядываю, скучаю. Шоу, которые устраивали в Fight Nights, на делал никто. И сейчас не делает.
— Можете представить, что когда-нибудь вы поговорите с Камилом Гаджиевым и решите все недопонимания?
— Конечно. Не ищу себе врагов и не искал никогда. Он для меня, как я уже говорил, был и остаётся родным человеком. Просто разошлись пути, и все. Но воспоминания, которые остаются — они же родные. Нас всегда сближают воспоминания. Он же мне как отец был, как учитель. Это ж не просто так я. Я очень сентиментальный, и ничего особенного в этом нет.
