18 июля в Лас-Вегасе Ислам Махачев проведет свой 10-й бой в UFC, в котором его серия побед может дойти до восьми поединков. С таким результатом девятый номер рейтинга легкого веса справедливо должен рассчитывать на соперника из верхушки дивизиона, но вместо этого близкому другу Хабиба Нурмагомедова вновь предстоит подраться с малоизвестным бразильцем. Речь о Тиаго Мойзесе, чье имя только накануне появилось в топ-15.
Корреспондент Sport24 Иван Ковалев связался с Махачевым и узнал у него:
- с какими эмоциями Ислам принимал очередной бой с середняком;
- в чем может быть преимущество у его соперника — почти безнадежного андердога;
- почему Конор не сможет вернуться на пик;
- чем теперь так опасен для Ислама Хабиб Нурмагомедов;
- почему Конор — «умный парень».
— Не секрет, что ты давно ждешь соперника из топ-10. Какие у тебя были эмоции, когда ты узнал, что драться придется с Тиаго Мойзесом?
— Еще до того, как получил его в соперники, у меня было намерение драться с каждым, кого дадут. Без разницы, потому что простой между боями был слишком большим. Мне так и сказали: топов придется ждать долго. Я не захотел и просто принял бой.
— Твоими делами занимается Али Абдель-Азиз, один из самых влиятельных менеджеров в ММА. Почему даже для него такая проблема устроить тебе большой бой?
— Ну Али же не может заставить моих соперников принимать бои. Он может только просить UFC дать мне кого-то из топ-5, но если они отказываются, придумывают какие-то причины, то здесь Али бессилен. В топ-10 сидят ребята, которые нормально уже зарабатывают, и им так комфортно. Например, тот же Гейтжи раньше дрался каждые несколько месяцев, а потом — бах! Получил большой бой, заработал больше миллиона долларов, и все — сидит. Так же и другие ребята в топ-10 — зарабатывают деньги, а потом делают большие перерывы.
— Изначально ваш бой с Мойзесом был трехраундовым, но до него ты узнал, что придется драться пять раундов. Какие изменения произошли в подготовке?
— Да, это больше раундов в клетке. Если бой трехраундовый, то ты отрабатываешь три раунда и силы рассчитываешь именно на это время. Чтобы отдать за них все силы. Потом нужно было перестроиться и рассчитывать силы уже на пять раундов — где-то передохнуть, а где-то прибавить.
— Все говорят о твоих преимуществах перед Мойзесом, то у Тиаго в карьере уже было три пятираундовых боя, два из которых он выиграл. Можно сказать, что это его единственное преимущество перед тобой?
— Это опыт, согласен. Но я всегда тренировался усердно и тяжело, потому, думаю, у меня с этим не будет проблем. В этой подготовке я на спаррингах менял по два-три человека и заставлял их уставать.
— К большей части своих боев ты основную часть подготовки проходил в Сан-Хосе, в зале AKA. Перед Добером из-за пандемии пришлось тренироваться в Лас-Вегасе, но сейчас ты вновь был в AKA. Насколько тебе важно готовиться именно там в плане атмосферы, людей в зале и так далее?
— Последняя подготовка к Доберу тоже очень хорошая была, хотя она и прошла не в моем зале. Мы всей командой приехали помогать друг другу в Лас-Вегас, потому что у многих были бои. И здесь были отличные условия. В UFC Performance Institute есть все — диетологи, процедуры.
— Хабиб уже почти год не выступает и не находится в предбоевых кондициях. С кем сейчас, если взять, например, по отдельности ударку и борьбу, тебе тяжелее было работать в этот лагерь?
— В этом лагере были спарринг-партнеры — Гаджи Рабаданов, Ислам Мамедов, Усман Нурмагомедов. Они втроем примерно одинаковые по уровню. Хабиб был сильнее, и с ним работать было, конечно, труднее. Но и с ними у меня хорошие спарринги. Усман хорошо бьет ногами, Гаджи — с рук лучше работает. Ислам Мамедов борется хорошо. Поэтому постоянно менял спарринг-партнеров. На пять раундов заходил, и за это время два-три человека меня грузили.
— Хабиб с командой здесь несколько недель, насколько я понимаю. За это время у вас была хоть какая-то плотная совместная работа, и вообще, она теперь имеет место в твоей подготовке?
— Да, Хабиб к нам прилетел несколько недель назад. Но в этой подготовке он не спарринговал, и вообще я его в спаррингах не видел с момента окончания карьеры. Знаю, что было, но не на моих глазах. Ну и плюс сейчас он для меня большой весом. Наверное, он весит около 87-90 килограммов, а я в момент подготовки был 79-80. Для меня с ним работать чуть опасно.
— А бывали у вас, допустим, отработки, на которых ты мог ощутить, насколько Хабиб изменился с момента, как закончил карьеру? Условно говоря, он мог стать чуть медленнее, но мощнее.
— Да, мы боролись. Сейчас он больше качается, потому прибавил в весе. У него и раньше был контроль жесткий сверху, а теперь с ним бороться еще тяжелее.
— В минувшие выходные прошел громкий бой в твоем дивизионе. Считаешь ли ты, что это была своеобразная точка для Конора в плане поединков на высоком уровне конкуренции?
— Думаю, он сможет конкурировать с ребятами, кто находится в рейтинге с 10-го по пятое место. Но прежним после таких сложных травм вернуться тяжело: операция, наркоз, восстановление, неуверенность в ноге. Плюс ему уже 33 года, довольно немолодой.
— Ты как-то говорил, что бой с Макгрегором — это выгодная история и в плане финансов, и в плане медиа. Почему у тебя нет желания публично достать Конора, что-то о нем написать или сказать, чтобы поднять интерес публики к этому противостоянию?
— Сейчас, думаю, он выбыл минимум на год. Это будет пустой вызов, потому что всем понятно, что он травмирован и не скоро вернется.
— Все слышали, какой трешток использовал Конор перед боем с Порье. Он включился на полную, начал задевать даже супругу Дастина. Можно ли сказать, что тебе бы не хотелось вступать в перепалку с Макгрегором, потому что он, возможно, попробует задеть что-то слишком личное, и тогда решить вопрос в клетке будет очень сложно?
— Думаю, ему преподали урок на эту тему. Сначала Хабиб его наказал за трешток, а потом и Дастин. Теперь он будет выбирать, какой трешток с кем использовать. Есть вещи, нормальные для американцев, но не нормальные для других наций. Он это понимает и фильтрует. В крайнем случае, накажем за слова в клетке. Конечно, могут быть провокации, но не отказываться же из-за них от боя.
— Дастин Порье между третьим боем с Конором и боем за пояс выбрал бой с Конором. А что бы выбрал ты и почему?
— Если бы я его уже побил один раз, то вместо второго боя выбрал бы бой за пояс. Но Порье, думаю, правильно сделал. Увидел обстановку в дивизионе, все взвесил и понял, что все равно будет чемпионом, но позже. А сейчас можно сделать такой бой и заработать большие деньги. С учетом продаж платных трансляций он, наверное, заработал три-пять миллионов долларов. А теперь еще и подерется за пояс.
— Бой Конора и Порье собрал порядка 1,8 миллиона покупок платных трансляций. Больше только у боя Конор — Хабиб. Как думаешь, когда Макгрегор перестанет быть самым кассовым бойцом UFC и что должно произойти, чтобы это случилось?
— Два-три боя проиграет, и уже все. Не думаю, что UFC позволит проигрывать ему дальше. Наверняка найдут кого-то, кого он выиграет. Все равно ни на ком таких денег больше не заработать.
— Конор без шансов проиграл единственный раунд третьего боя с Порье, получил тяжелый перелом, но, даже несмотря на это, продолжил демонстрировать намерение вернуться на вершину, хотя его финансовое положение давно позволяет ему успокоиться. Этот факт не вызывает у тебя хоть какое-то уважение?
— Да нет, конечно. Он же шоумен. Уже разогревает свой четвертый бой с Порье — находясь там, в клетке со сломанной ногой.
— Вот! Неужели это не производит определенного впечатления?
— А что он еще скажет — я завершил, потому что у меня такая травма? Я вообще не уверен, что он вернется. Но он умный парень в плане раскачки боев. Начал кричать, что это доктор остановил бой, а не Порье его выиграл. Он же по-своему рекорд считает, у него так и останется 19-1.