«Оверим задыхался от крови». Волков — о победе в UFC, попадании в больницу, чемпионском поясе и критике
Александр Волков уверенно забирается в топ-5 лучших тяжей UFC, снова подбираясь к статусу основного претендента на чемпионский пояс. Несколько часов назад он сложил легенду ММА Алистара Оверима, а сейчас говорит с корреспондентом Sport24 Ярославом Степановым.
- Зачем повезли в больницу;
- Почему во втором раунде был уверен, что скоро все закончится;
- О чем, обнимаясь, говорил Алистару после боя;
- Как реагирует на комментарии в духе: «Оверим был мертвый»;
- С кем и за что хочет драться дальше.
— После победы вы отправились в больницу. Как так получилось и насколько все серьезно?
— На самом деле, ничего особенного не случилось. У меня был ушиб ноги, и UFC было необходимо понять, перелом это или нет. Тут обязательно в таких случаях передвигаться на носилках, поэтому с таким комфортом ехал. А так, вполне нормально себя чувствовал. В итоге установили, что у меня ушиб. Это было нужно, чтобы понять, на какой срок дать отстранение. Если бы был перелом, этот срок составил бы шесть месяцев.
— У Оверима есть две особенности. С одной стороны, он часто уходит в глухую защиту, чтобы усыпить бдительность и неожиданно атаковать. С другой стороны, он уходит в глухую защиту, когда находится в патовом положении. Казалось, что в вашем бою к нему был применим больше второй вариант. Так ли это?
— Я достаточно хорошо знал технику Оверима. Знал, как он будет защищаться в случае опасности. Но в боях эта манера не сильно эффективна. Да, иногда у него получалось так кого-то ловить. Но это происходило тогда, когда соперник бил боковыми и мимо. От прямых ударов в такой момент уйти сложно. В начале у него получалось защищаться, избегать урона, но потом это перестало работать, а он, видимо, не успел что-то поменять. Я подхватил темп, подобрал дистанцию и стал попадать удар за ударом. В итоге накопился урон, который его свалил с ног.
— В первом раунде он несколько раз, кажется, опасно попал с левой. Почувствовали?
— Самый первый такой удар меня потряс. Но не потряс в духе: «О, Боже! Что за удар». Он просто хорошо попал. Потом было еще два попадания, но уже совсем не так чувствительно, как в первом случае. Я чуть растерялся, так как не получилось реализовать план с самого начала. Хотел больше работать ногами по корпусу, по голове, но он хорошо изучил меня и успешно блокировал все попытки. Получилось только попасть по ноге. Пришлось перестроиться на более классическую работу с рук. Просто делал это более агрессивно, давил. Я понимал, что чем меньше буду давать ему возможность передвигаться и думать, тем будет проще, поэтому старался постоянно накидывать удары. Это и привело к такому результату.
— Во втором раунде он пару раз постарался зайти в борьбу. Со стороны выглядело не очень убедительно. Вам было тяжело отконтролировать?
— Конечно, я понимал, что клинч с ним — не лучший вариант. Захват за шею, проход в корпус — нельзя было этого допускать. Иначе было бы сложно. Мы это понимали, когда готовились, потому что он очень хорош в клинче. Это его сильная сторона. Я был сконцентрирован, чтобы не дать ему зайти в клинч, и как только он шел на сближение, я разрывал захват, либо блокировал техническое действие, которого могло бы затащить меня в неблагоприятную обстановку.
— Сложилось впечатление, что на второй раунд вы выходили, не сомневаясь, что скоро бой закончится. Это так?
— Да. Когда я свалил его, даже не пошел добивать. Не потому что его как-то сильно нокаутировал, а из-за понимания, что даже если он встанет, я его добью. Понимал, что выигрываю полностью. Казалось, если раунд дойдет до конца, на третий раунд его не пустит комиссия, потому что на лице Оверима было много рассечений, сломан нос, он тяжело дышал. Необходимости лететь вперед не было, чтобы лишнего не пропустить.
— Что говорили Овериму после боя?
— Выразил ему уважение, поблагодарил за поединок, сказал, что следил за ним, что он по-прежнему один из сильнейших. И пожелал, чтоб он не терял веру в себя и дрался дальше. Банальные вещи. Постарался его поддержать.
— Вы уже продолжительное время занимаетесь прокачкой физических кондиций, становитесь больше и все такое. Будет ли уместно сказать, что работа такого характера именно в этом бою проявила себя наиболее ярко? Почувствовали ли вы, что удары стали гораздо мощнее?
— Это прибавляет уверенности. И даже не в ударах, а в умении работать в клинче, защищаться от борьбы. Но я еще в прошлом бою чувствовал то же самое, ведь развиваю этот аспект уже несколько лет. Думаю, на этом не остановимся, будем прокачиваться дальше, так как потенциал роста силы ощущается. Конечно, это сильно помогает.
— Сейчас в комментариях можно наткнуться на что-то вроде: «Оверим был никакой». Аналогичное мнение мы слышим от Сергея Харитонова, если откроем сторис Кирилла Сарычева. Там за несколько секунд до нокаута Сергей произносит: «Овер вообще не в форме. Вообще мертвый». Понимаете ли вы, почему кто-то так думает?
— Да. На самом же деле, с начала первого раунда мне было тяжеловато. Я даже сомневался в себе. На мой взгляд, он вышел в хорошей форме и ждал моей ошибки. Несколько раз я был близок к тому, чтобы ошибиться. Но в итоге получилось разбить ему лицо так, что он задыхался от крови. Не знаю, видно ли это на видео, но я ощущал, как он постоянно пытался то ли отсморкнуться, то ли еще что. Слышал, что вдох ему было сделать тяжело. Помню, наносил ему тяжелые удары и удивлялся, как он стоит на ногах. Естественно, во втором раунде, когда он перенес огромное количество ударов, говорить, что он не в форме, сложно. Поставьте любого человека и нанесите ему 20-30 ударов по голове. Думаю, после такого любой будет не в форме. Поэтому я бы не согласился. Оверим был собран, настроен, он очень хорошо готовился под меня. Если посмотреть, то в свой тренировочный лагерь он привлекал много ребят, похожих на меня: ростом за два метра, бьющих. Он серьезно изучил меня. Просто Алистар не рассчитал, что я буду так сильно и остро бить руками, пробивая его защиту. А так, все шло по его плану.
— При каких обстоятельствах вы узнали, что получили дополнительно 50 тысяч долларов за лучшее выступление вечера?
— Мне написал об этом менеджер, когда я ехал в скорой.
— Есть понимание, на что будете тратить их?
— На семью. Вообще… Бонус — это здорово, но я нахожусь здесь не ради этого, а для того, чтобы двигаться к поясу. 50 тысяч — приятно. Это позволит вложиться в тренировочный процесс, сделать свою жизнь чуть более комфортной, но, в целом, это мелочь по сравнению с тем, чего я хочу добиться в будущем. Меня это радует, но в меньшей степени.
— В конце месяца у вас заканчивается виза в США. Очевидно, чтобы продолжать двигаться в очереди за поясом, нужно драться в Америке. Насколько вас беспокоит этот вопрос, учитывая, что сейчас есть определенные сложности в получении визы?
— Немного беспокоит. Вообще, это одна из причин, почему я согласился сегодня драться, узнав о бое относительно недавно. В середине ноября я переболел коронавирусом. Не в сильной форме, но в средней. До сих пор страдаю от бессонницы, до сих пор посещают приступы слабости. Не отошел до конца. И в течение всего этого времени коронавирусом переболела вся моя семья и семья супруги. В день отлета сюда, отец моей жены попал в больницу с 75 процентами поражения легких. Две недели он провел в реанимации и только сегодня его перевели в обычную палату. Только вот стало полегче, может разговаривать по телефону. Голова по этому поводу болела сильно. И подготовка получилась нервной. Но я понимал, что отказываться нельзя, потому что виза заканчивается. Это был хороший шанс о себе заявить, а дальше… Дальше, думаю, будут варианты все оформить. UFC во мне заинтересованы и постараются этому поспособствовать, думаю. Но мое возвращение в США может затянуться, да.
— 20 февраля будет бой Льюиса и Блейдса, 27 февраля — Гана и Розенстрайка. С победителем какой пары вам бы было более интересно встретиться?
— Мне бы было интересно подраться за пояс.
— Неожиданный ответ…
— Просто я понимаю, что сейчас хорошо мотивирован, что набираю. Мне хочется этот настрой сохранить до пояса. Понимаю, если выиграю пояс, то со всеми ними встречусь в какой-то момент и выиграю. А сейчас я вижу, что могу составить конкуренцию нынешнему чемпиону. Короче, цель такая, а там уже посмотрим, что предложит UFC. И будем думать.
22 марта 2022 года решением суда компания Meta, социальные сети Instagram и Facebook признаны экстремистской организацией, их деятельность на территории РФ запрещена.