«В США большинство поддерживает поступок Хабиба». Интервью американского тренера Нурмагомедова

Ярослав Степанов

Поделиться

Комментарии

В 2011-м году Хабиб Нурмагомедов подписал контракт с UFC, а в январе 2012-го провел свой первый бой на территории США. Заключительную часть подготовки и акклиматизацию Хабиб тогда прилетел проходить в зал Мурата Кештова, K-Dojo.

После того, как Хабиб выиграл дебютный бой в UFC, Кештов, воспользовавшись знакомством с бойцом Мохамедом Лавалем, отправил Нурмагомедова в зал АКА . Там Хабиб получил достаточное количество спарринг-партнеров и встретил Хавьера Мендеса, который до сегодняшнего дня остается его главным тренером в США. Зал АКА стал для Нурмагомедова местом, где последние шесть с половиной лет он проводит 80 процентов своего времени во время пребывания в Америке.

В интервью корреспонденту Sport24 Ярославу Степанову Мендес вспоминает, каким к нему пришел Нурмагомедов, рассказывает, что изменилось с тех пор и откуда прилетают люди сейчас, чтобы просто увидеть Хабиба.

Озвучка и перевод видеоверсии интервью: Владимир Антоненко, YouTube-канал UFC Russia

— Хабиба привел в АКА мой спортсмен, Кинг Мо. Он сказал, что есть один боец-мусульманин, который хочет прийти в зал. Я был не против, — начинает Мендес.

— Его английский тогда был не самым идеальным?
— Он вообще по-английски не говорил. Совершенно никак. Ну, возможно, совсем чуть-чуть.

— Еще, в ваших старых интервью можно прочитать, что у Хабиба было странное отношение к экипировке.
— Да. У него не было капы, не было шлема. Он сказал, что привык без этого. Я объяснил, что профессионал должен использовать все это. С тех пор он стал относиться к таким вещам очень серьезно. Тогда же я подарил ему «эверластовский» шлем, в котором Хабиб работает до сих пор. Как-то я спросил у него: «Хабиб, что это за старый шлем? Поменяй его!» А он отвечает: «Тренер, это же ты мне его подарил». Говорит, никогда его ни на что не променяет. Ему уже порядка семи лет, но Хабибу нравится. Он приклеил туда еще стикер Eagles MMA. Наверное, сейчас он может продать его за большие деньги… Надо, чтобы Хабиб подписал его. И забрать шлем.

— Если техника английского Хабиба вас особо не впечатлила, то что вы подумали о его спортивных кондициях?
— Его ударная техника была ужасной. Но он все равно доминировал над оппонентами благодаря грэпплингу, ментальной жесткости и подготовке, которую он получил от отца. Знаете, кто-то говорит, мол, Хабиб не проигрывал ни раунда за карьеру. Скажу больше. Он не проигрывал ни раунда за все спарринги. Может быть, местами кто-то был лучше, но в итоге Хабиб всегда выигрывал. Постоянно.

— Получается, Хабиб к вам попал после боя против Шалоруса (дебют Нурмагомедова в UFC)?
— Да, верно.

— Не смотрели его?
— Нет.

— Не было интересно?
— А смысл? Я же вижу его в зале. Вижу, что он делает. Вижу, над чем надо работать. И каждый раз он становится лучше. Перед последними, если не ошибаюсь, четырьмя боями он приезжает сюда за два месяца. И мы видим плоды нашей совместной работы. Именно в ударке, не на земле. Там уже все сделал его отец. Он самый великолепный тренер. Абдулманап сделал его лучшим в грэпплинге. И Хабиб доказывает это из раза в раз.

— Бой с Тибау принято считать самым сложным за все время Хабиба в UFC. Что вы подумали, когда его увидели?
— Да, это точно был одним из самых сложных его боев, но он многое из него извлек. Посмотрите, что было после. Хабиб разносил всех. Он проиграл лишь один раунд. Это был третий раунд боя против Конора. И то только потому, что он решил подраться с ним в стойке. Чтобы показать, что он может биться с ним и в ударке. И он смог. А люди продолжают недооценивать его ударку, но она улучшается с каждым разом. И еще очень многое впереди. Хабиб — один из величайших бойцов, если не величайший. Причина — в его ментальности и вере в собственные силы. Никто не сможет его сломать.

— Слышали ли вы что-нибудь о российских бойцах до того, как встретили Хабиба?
— Не особо. Но когда я встретил Хабиба, то обнаружил, что это максимально лояльные и уважительные бойцы. Они благодарны за то, что имеют. Они всем пожимают руки, они очень дружелюбны. Эти парни делают мой зал лучше. Приносят сюда еще более семейную атмосферу. Хабиб, Омар, Ислам… Да все они. Я узнал многое о культуре россиян. И это великолепно.

— Когда вы впервые познакомились с отцом Хабиба?
— Его отец прилетал сюда 3 или 4 года назад. Но мы не общались, потому что не могли. Тем не менее мы понимаем друг друга. Он приезжал сюда посмотреть обстановку. Абдулманап никогда не говорил, что мне надо делать. С моей стороны то же самое. У нас взаимное уважение. Мне бы хотелось, чтобы он был тут и мог разделять с нами победы Хабиба. Он заслуживает этого, как никто другой.

— Насколько часто вы общаетесь с ним перед боями?
— Никогда не общаемся. Его отец знает, что я знаю, чего он хочет. И даже на роликах вы можете посмотреть, что я говорю Хабибу: «Придерживайся плана отца». Его отец знает, что я не сделаю ничего, что бы негативно сказалось на подготовке Хабиба. Мы понимаем друг друга. Его отец никогда не звонил мне и не говорил, мол: «Ты должен сделать вот так». Нет. Мы уважаем друг друга. Он знает, что я желаю Хабибу лучшего, потому что он мне как сын.

— Можете ли вы предположить, почему у него появились проблемы с визой?
— Без понятия, но это очень грустно. Он был тут месяц, он проводил с нами время, учил нас. Это загадочная ситуация. Лучший подарок для меня — его возвращение.

— Раньше вы говорил, что есть планы открыть отделения АКА в других странах. Помимо Таиланда. Можете ли вы представить, что филиал откроется в России, а возглавлять его будет Абдулманап Нурмагомедов?
— Это было бы здорово, но у них есть своя команда (Eagles MMA). Конечно, если Хабиб и его отец этого захотят, то мы сделаем. Легко. Что хотят они, того хочу я. Они — моя семья. А я сделаю все для своей семьи.

— Летом и в начале осени вы готовили бойца АКА к, пожалуй, самому важному бою за всю историю UFC. Чувствовалось ли это как-то в зале?
— Да. Была невероятная энергетика, ведь это действительно крупнейший бой в истории. Сюда приезжали люди со всего мира, ждали около зала, чтобы просто мельком увидеть Хабиба. Невероятно, какое он имеет влияние. Таких случаев было много, но я расскажу про особенно запомнившийся. Сюда как-то прилетел человек из Абу-Даби. Он прилетел в Сан-Франциско, взял там в аренду машину, доехал до нас, чтобы просто пообщаться с Хабибом 3 минуты. Представляете? И этот парень был счастлив. Подобное происходит постоянно. Кстати, иногда люди приезжают и говорят: «Мы ехали 6 часов, чтобы пообщаться с Хабибом!» Я говорю им, что сегодня суббота, Хабиба с друзьями нет в зале. Они могут уехать в Сан-Франциско или просто заниматься своими делами. А 6 часов дороги — это ничто. Люди прилетают со всего мира. Это сумасшествие. Хабиб — особенный человек. То, что он делает, оказывает влияние на очень многих людей.

— Есть мнение, что бой против Конора получился для Хабиба одним из самых легких в UFC. Как считаете вы?
— Это был легкий и в то же время не совсем легкий бой. Позади осталась тяжелая подготовка, и Хабиб был готов ментально и физически на сто процентов. Однако если бы он недооценил Конора, то мог бы проиграть. Но Хабиб такого бы не допустил. Он очень серьезно относится к каждому своему бою. Ко всем соперникам Хабиб проявляет уважение. Но Конор — исключение. Он очень много говорил плохого про его отца, страну и религию. Это мотивировало Хабиба жестче заткнуть его. Вся та драма, которую устроил Макгрегор, сыграла против него в бою. Но это смотивировало Хабиба провести с ним целый раунд в стойке. Наверное, единственный момент, который сработал не совсем идеально в бою. То есть он показал себя точно не хуже Конора, но такой расклад не соответствовал нашим планам. Я знал, что так будет. Ни я, ни его отец такого бы не хотели, но Хабиб делает то, что он хочет. Тем не менее после третьего раунда я сказал ему, что нужно возвращаться к плану отца и заканчивать бой. Он согласился. Но у него хорошая стойка. И он прогрессирует. Посмотрите на Яквинту. Я сразу сказал, что он бился с одним из самых жестких парней легкого дивизиона. И только сейчас, когда Яквинта победил Кевина Ли, люди понимают, насколько хорош Хабиб. Он же с легкостью прошел Эла. Потом разнес Конора. Как можно не признавать, что Хабиб в полном порядке? Пока Хабиб хочет продолжать драться, его никто не сможет одолеть.

— Как вы восприняли произошедшее после боя?
— Я не поощряю подобные действия моих спортсменов. Но давайте признаем: Конор называл отца Хабиба «крысой», насмехался над его религией и страной, предлагал выпивку на пресс-конференции. Чего вы ожидали? Я бы хотел, чтобы Конор не говорил такие вещи. Хотел бы, чтобы это как-то регулировалось. Прежде всего, это спорт. Двое людей выясняют, кто сильнее. Но за пределами клетки вы должны оставаться профессионалами. Но как после всего того, что сказал Конор, можно в чем-то обвинять Хабиба? Он просто закончил то, что начали Конор и его команда.

— Помните ваш первый диалог с Хабибом после?
— Когда полиция провела нас в раздевалки, он сказал: «Тренер, я извиняюсь. Не знаю, что на меня нашло. Сорвался». Я сказал ему, что все разрешится. И через 10 минут ему позвонил Владимир Путин. Я подумал: «Ничего себе!» Путин сказал, что гордится Хабибом и тем, что он отстоял свою страну.

— Хабиб — один из самых популярных спортсменов планеты прямо сейчас. Удивитесь ли вы, если я скажу, что в России далеко не все поддерживают его?
— Я знаю, что его поддерживают люди со всего мира. Знаю, что мусульмане болеют за него. За него болеют те люди, которые ценят такие понятия, как честь и верность. Он звезда для всех. Россией тут дело не ограничивается. Возможно, в России не все понимают мотивы его поступка. Не знаю. Зато я знаю точно, что здесь, в США, большинство людей поддерживает, что он сделал.

— В России Нурмагомедову очень сложно тренироваться, потому что рядом очень много друзей и родных. В США такой проблемы он не испытывает?
— Знаете, сюда все равно приезжает много людей. Хотят посмотреть на него, пообщаться. Раньше они заходили в зал, потому что их было не так много. Сейчас же мы просим людей ждать на улице, потому что желающих полно. Но люди с пониманием относятся к такой просьбе, потому что уважают желание Хабиба. А про тот же Дагестан мы с ним говорили. Хабибу сложно сконцентрироваться на тренировочном процессе там, потому что вокруг друзья и родственники, проигнорировать которых он не может.

— Если мы говорим про ударную технику Хабиба сейчас, она находится на максимально возможном для него уровне?
— Он хорош, но ему еще многому предстоит научиться. Но он способен достичь всего, что угодно. Хабиб любит тяжелые испытания. Пока ему все удавалось пройти. Если он захочет себя попробовать в ударных видах спорта, то вполне сможет достичь результата. Он с медведями боролся, в конце концов!

— То же касается и разговоров о возможном бое с Мейвезером в боксе?
— Знаешь, если Хабиб этого хочет, то он может это сделать. Но нам нужно именно драться с Флойдом. То есть полететь и агрессивно атаковать. В боксе же шансов нет. Их просто ноль. Если будет что-то вроде уличной драки, то да. Постоянное давление и так далее. Не особо техничное, но агрессивное. Чистый бокс мы не потянем. Нам надо попереть на него, заставить биться, идти в размен. Боксировать с Мейвезером смысла нет. Это идиотизм. Все равно что Мейвезер бы потренировал свою борьбу года три и вышел бы с Хабибом. Если бы они устроили зарубу, то да, это было бы здорово. Но в классическом боксе, повторюсь, шансов нет.

— Если все-таки они договорятся провести бой, вы будете принимать участие в подготовке?
— Да, конечно. Я знаю, что нужно делать. Это сложно, но почему бы нет. Хабиб достаточно силен ментально, чтобы провернуть такой апсет.

— Кого бы вы хотели видеть в качестве следующего соперника для Хабиба?
— Как тренер я хочу, чтобы он провел бой, который принес бы ему наибольшую финансовую выгоду. Я говорю о реванше с Конором. Но Хабиб думает в другом ключе. Он хочет делать правильные вещи, поэтому не исключаю, что они с отцом склоняются к Тони Фергюсону. Но мое мнение — второй бой с Конором будет еще масштабнее первого, поэтому я выступаю за такой расклад. Тем не менее, решающее слово всегда за отцом Хабиба и за самим Хабибом. Если спросить меня, то мне бы хотелось для него самый большой гонорар.

— Как думаете, бой с Фергюсоном получился бы более тяжелым, чем бой с Конором?
— Думаю, он прошел бы гораздо легче. Поединок с Конором считаю самым тяжелым для Хабиба. И посмотрите, что Хабиб с ним сделал. У Тони есть небольшой шанс, если он рассечет локтями. Болевые? Есть такой вариант, но, думаю, его навыков не хватит, чтобы провести болевой Хабибу. Тони — хороший боец, но извините, я не вижу в его лице особенно тяжелого испытания для Хабиба.