Популярный украинский врач и телеведущий Евгений Комаровский впервые высказался о новом южноамериканском штамме COVID, который получил название Омикрон (в честь 15-й буквы греческого алфавита). Ранее неизвестная мутация коронавируса была выявлена в ЮАР.
«В ЮАР привито около 25% населения. При этом имеет место рост заболеваемости, но (а теперь самое главное, чтобы вы это услышали и перестали истерить) при этом нет роста летальности и, что еще не менее важно, в ЮАР на сегодня нет роста потребности в кислороде. Давайте выдохнем, упокоимся.
А теперь поймем еще раз, от чего паника. Паника и суета возникла потому, что этот самый Омикрон ну очень уж не похож на предшественников, на другие коронавирусы. Есть исходный вариант Альфа, назовем его ВАЗ-2101. И есть похожие на него автомобильчики: ВАЗ-21 011, 21 013, 2103, 2106… А потом вдруг появляется что-то типа тоже ВАЗ, но совсем на эту единичку непохожее. И называется оно ВАЗ-2108. И видно долго думали, долго пытались создать что-то уникальное.
Вот так и в природе: что-то уникальное взяло и создалось. То есть как так получилось, что промежуточных вариантов нет, а вот эта божья коровка очень сильно отличается от предыдущей божьей коровки. Ну не похожи типа совсем. При каких обстоятельствах это возможно? Как это произошло? И вот здесь надо понимать, как в принципе происходят мутации коронавируса. Есть человеческий организм. Это крепость, которую защищают солдаты — солдаты-антитела. Если антител много, и они сильные, никакой враг не сможет пробить защиту и болезнь не возникнет. Если антител нет вообще, беззащитная крепость, то любой коронавирус вызовет болезнь. Но если есть крепость, есть умеренное количество защитников, причем таких, не очень сильных, то тогда произойдет отбор: в крепость могут пробиться сильные солдаты из атакующей армии. Обычным языком: мутации возникают тогда, когда в организме человека защита есть, но она слабая, то есть ее можно преодолеть. И идеальной средой для мутации является организм человека ВИЧ-инфицированного. В котором вирус может существовать неделями, месяцами, может, даже годами. И он все время меняется, пытаясь пробить ослабленную именную систему, и они там долго сосуществуют, выясняют отношения и в конце концов вирус очень сильно меняется. И вот этот Омикрон имеет по сравнению с той же Дельтой более 50 различий, из которых 30 приходится на тот самый Spike-белок, на основе которого мы формируем вакцины и так далее.
Теперь самое главное. На сегодня мы можем точно сказать одно, что ПЦР-тесты, которые выявляют Дельту, Альфу и все остальное, могут выявлять и штамм Омикрон. На сегодня ни на один вопрос никаких точных ответов нет. Но ответы на некоторые вопросы появятся в течение одной-полторы недели. Это вопросы по вакцинам. И примерно в течение месяца-полутора мы узнаем про все остальное.
Теперь, что нам надо узнать. Нам надо узнать заразность и сопоставить по сравнению с той же Дельтой. На сегодня нет ответа на вопрос, штамм стремительно распространился в ЮАР, потому что он способен заражать лучше, чем Дельта, или просто возник, например, некий прецедент, когда кто-то был суперраспространителем. Это тоже возможно. Что очень важно: способность этого варианта заражать вакцинированных и заражать не вакцинированных. Также непонятна реальная тяжесть заболевания. Поскольку на сегодня нет роста летальности и нет роста потребности в кислороде, есть надежда на то, что вариант Омикрон, который распространяется типа не хуже, чем Дельта, но вызывает более легкое течение болезни, у нас всех есть шанс, что Омикрон вытеснит Дельту.
По симптомам ничего принципиально такого, чтобы точно можно было сказать, тоже нет. Да, есть информация из ЮАР о том, что редко возникают или практически не возникают нарушения обоняния и вкуса. При этом одним из доминирующих симптомов является общая слабость. Но опять-таки речь идет о том, что сейчас в ЮАР болеют в основном молодые люди, которые в принципе часто болеют легко.
Самый актуальный вопрос, на который все ждут ответа, это эффективность разных вакцин по отношению к этому самому Омикрону. На сегодня мы имеем информацию вскользь о том, что в стране, где 25% взрослого населения привито вакциной «Джонсон и Джонсон», вирус распространяется, но значительно тяжелых болезней не вызывает. На сегодня максимальное количество адекватных ученых говорят о том, что, скорее всего, сегодняшние вакцины, прежде всего векторные и МРНК, на несколько процентов снизят свою эффективность, но тем не менее ее сохранят. По крайней мере вакцины по-прежнему будут профилактировать на симптоматическую болезнь, а тяжелые формы болезни. То есть вакцины по-прежнему будут защищать от реанимаций. Поэтому вакцинироваться продолжаем. Это крайне актуально. Кто не привит — вакцинируемся, кто привит — думаем о бустерной дозе. Это самое главное. Методы лечения остаются прежними. Ждем, не паникуем, не суетимся. Может быть, это все не так и плохо», — сказал Комаровский на своем ютуб-канале.