«В детстве у меня были тетрадки с изображением Ларионова». Откровенное интервью лучшего игрока «Торпедо» Кручинина

Дарья Тубольцева

Поделиться

Комментарии

«Торпедо» под руководством Игоря Ларионова стало настоящим открытием первой половины регулярного чемпионата КХЛ 2022/23. Команда с минимальным бюджетом идет на четвертом месте на Западе и обыгрывает фаворитов. Алексей Кручинин — ее лучший бомбардир. В 31 год нападающий проводит лучший сезон в карьере, в 39 матчах у него 31 (7+24) очко.

В интервью корреспонденту Sport24 на Матче звезд КХЛ в Челябинске Алексей рассказал:

• в чем секрет успеха «Торпедо»;
• как после игры в ВХЛ он перезагрузил карьеру;
• почему после перехода в СКА у него начался спад;
• как изменилось его состояние после «зеленой диеты»;
• почему он мечтал попасть в команду к Ларионову.

— Когда попали на Матч звезд, удивились приглашению?

— Не то, что удивился, просто был рад. Я видел, что шло голосование болельщиков, я шел на четвертом месте среди нападающих, но потом Алтыбармакян всех обогнал. По голосованию я не попал. Подумал, что, наверное, либо лига, либо журналисты выберут. Так и получилось, что вы с коллегами отметили меня.

— Матч звезд не помешает отдыху?

— Да мы же тут физически не так сильно устаем, поэтому ничего страшного. Я бы не сказал, что я физически устал от игр. Устал психологически, эмоции уходят. В Челябинске мы их возвращали, была такая эмоциональная подзарядка. Отдохнули, расслабились, выдохнули.

— Перед началом сезона очень много скепсиса было о «Торпедо», но позади больше половины регулярного чемпионата, и вы идете на четвертом месте на Западе. Что это значит для команды?

— Мы с улыбкой воспринимали то, что в нас никто не верил. Но это не про то, что мы кому-то хотели что-то доказать, просто плотно работали и верили в себя. Мы знали, что можем здорово играть и побеждать.

— Не удивлены насколько вы хороши?

— Мы хотим быть еще выше. В последних играх немного сбавили обороты, были поражения, поэтому опустились на четвертое место. До этого мы и на третьем шли. Четвертое место для нас не предел.

— Почувствовали на себе, что к «Торпедо» в этом году пристальное внимание? Вами либо восторгаются, либо вас довольно жестко критикуют.

— С приходом Игоря Николаевича (Ларионова — прим. ред.) к «Торпедо» стало больше внимания. Это, конечно, чувствуется. Особенно поначалу. Сейчас все уже немного успокоились. Но когда мы в первых матчах стали побеждать, обыграли «Автомобилист» со счетом 7:3, «Амур» 6:1, было много разговоров. Все были немного в шоке от нас. Но это ведь хорошо. Самое главное, что у нас на арене полные трибуны. Если люди ходят на хоккей, значит мы все делаем правильно.

Шипачев и «Трактор» разочаровали, Ларионов и СКА восхитили. Масштабные итоги половины сезона КХЛ

— Расскажите о нижегородских болельщиках, они такие же требовательные, как, к примеру, в Челябинске или Уфе?

— Они такие же. Думаю, все болельщики плюс-минус одинаковые. Все требуют и результата, и игры. Всегда будут те, кто критикует, и те, кто поддерживает. В Нижнем Новгороде очень теплая атмосфера между болельщиками и командой.

— Вас узнают на улицах города?

— Пока ни разу не узнавали в городе. Но около арены после каждой игры ждут фанаты.

— У вас не было больше двух поражений подряд в сезоне. Получается, спада, который настиг многие команды, удалось избежать?

—На это как посмотреть. Победные серии из пяти матчей у нас прекратились. Но важно то, что нам удается не проигрывать больше двух матчей подряд. Это некая грань: когда проигрываешь больше двух раз, попадаешь в турбулентность, тяжело из нее выбираться. Тренеры нам указывают на то, что солидные команды не должны проигрывать больше двух матчей. Если проиграли матч, то на следующий выходим с мыслью: «Кровь из носа надо сегодня побеждать, нужна новая победная серия».

Как такого физического спада не было, но мне было тяжело эмоционально в последних матчах перед паузой. Еще и игры через день, ездили на выезд на Дальний Восток. В последнем матче с ЦСКА был уже пустым. Ни энергии, ни эмоций. Но это связано не только с количеством матчей, а тем, что я впервые в карьере столько времени провожу на льду, плюс на мне ответственность, как на лидере. Пауза случилась в нужный для меня момент.

— Если бы паузы не было, как бы справлялись?

— Наверное, в выходной выехал бы с семьей за город, пожарил бы мясо, развеялся бы. Надо просто отвлечься от хоккея. Но я первый раз в такой ситуации, так что четкого ответа, что делать, у меня нет. Мне 31 год, но я все еще продолжаю учиться и узнавать что-то новое.

— Какой момент сезона был самым тяжелым?

— Первый тяжелый момент — когда после яркого начала у меня было игр пять без очков. Был страх, что больше очков не будет. Мысли: «Раз в год и палка стреляет». Типа мне повезло, а дальше не будет получаться. На тот момент мои партнеры выбыли: Коля Коваленко травму получил, Сережа Гончарук заболел. Игорь Николаевич пообщался со мной, помог в эмоциональном плане пережить этот момент, и все стало получаться.

— Вы суеверный?

— Вообще нет. Если только другие носки надеть. Но это все шутки, несерьезно. Не думаю, что носки побеждают в хоккей.

— Одна из претензий к «Торпедо»: у вас была не типичная предсезонка, кто-то называл даже «курортом», вы на легкости побеждали в начале сезона, а потом начались проблемы. Имеет ли это что-то общее с реальностью?

— Нет. Я в КХЛ 11 лет, у меня было 11 предсезонок, и это была одна из самых сложных в моей карьере. Она просто была другой. У нас не было привычных для КХЛ сборов, когда в 7 утра зарядка, потом лед, зал, вечером еще лед, зал. В «Торпедо» была утром интенсивная тренировка на льду и в зале, а вечером было игровое занятие. Мы хорошо работали, но при этом после сборов не было ощущения, что ты хочешь блевать от хоккея. Мне кажется, что уже давно доказано, что никакого фундамента в хоккее нет. Ты можешь оставаться в кондициях на длинной дистанции и идти ровно по сезону без сильных провалов. У нас, наверное, сейчас так и есть. 39 игр за три месяца, а бегаю еще, нормально все.

— У «Торпедо» немного безбашенный стиль из-за того, что вы всей пятеркой бежите в атаку. Сами удивляетесь, когда пересматриваете моменты и видите дыры в обороне?

— Мы не то что удивляемся, а иногда за голову хватаемся, как играем. Идет подмена понятий: мы играем в атакующий хоккей, но это не значит, что пять человек бегут в атаку и забывают про оборону. Атакующий хоккей основывается на контроле шайбы, на постоянной угрозе воротам, на риске. У нас молодая команда, иногда нас начинает захлестывать, ребята хотят набирать очки, вот и случаются поражения. В раздевалке нам говорят, что надо успокоиться и голову включать. Так что это все не атакующий хоккей, а детский тупой хоккей. Наша команда по ходу сезона учится. Мы как ребенок, который сталкивается с чем-то новым. Раз — обыграли атакующего соперника. Потом встретились с «Локомотивом», уперлись, не знаем что делать, начали разбираться.

— Леонид Вайсфельд считает, что с таким стилем хоккея, как у «Торпедо», команда никогда не сможет взять кубок. Что вы думаете?

— Сколько у нас чемпионов за все время проведение КХЛ? 90% команд в принципе не могут выиграть кубок. Но из атакующих команд побеждали «Салават» времен Радулова, СКА с Быковым и Захаркиным. Но я еще раз повторю: когда нас захлестывает атака, это не дело. Так мы не то что кубок не выиграем, мы так и в плей-офф можем не попасть. Нужно найти золотую середину, когда ведем в счете, то надо играть на результат. Если ведем 3:1, то защитнику лучше остаться в обороне, а не подключаться к атаке.

— В этом сезоне особенно бросается в глаза, что хоккей в КХЛ изменился. И чисто оборонительный стиль уже не работает. Согласны с таким мнением?

— Да, чувствуется, что больше команд стали активнее играть. Стали видеть, что это начинает работать, что атакующие команды обыгрывают оборонительные. Плюс несколько новых тренеров пришли в лигу, привнесли что-то свое.

— Выбивается только «Адмирал», который забивает меньше, чем пропускает, но уверенно идет в зоне плей-офф. Вы играли и обыграли эту команду в гостях. Сложно было против нее?

— Да, тяжелый был матч, выиграли 2:1. Но когда такая команда, как «Адмирал», начинает проигрывать, то начинает идти вперед, раскрываться, и оборона уже не такая сильная. Мы вели в счете, поэтому сопернику приходилось взламывать нашу оборону.

— Игорь Ларионов отличается от других тренеров тем, что не кричит и не ругается матом.

— Он и в раздевалке не ругается. Вообще не повышает голос. Всегда абсолютно спокоен и говорит четко и по делу.

— А это работает? Говорят, что российские игроки без крика тренера не могут.

— Времена меняются. Это то поколение только грубую силу понимало. Сейчас молодые ребята психологически ранимые. Подход Игоря Николаевича должен работать. По крайней мере, у нас в команде до всех все доходит. На тот случай, если кто-то что-то не понимает, у нас есть Андрей Леонидович Козырев, который может сказать так, что сразу дойдет.

— В каком плане молодое поколение ранимое?

— Психологически. На них накричали, и они поникли. Это раньше, когда нынешние тренеры играли, были в командах жесткие ветераны, обучали совершенно по-другому. Сейчас поколение другое. Молодые ребята более творческие, мягкие. Накричишь на них — обидятся.

— Но и Ларионов не самый молодой тренер, при этом находит общий язык с ребятами.

— Ларионов всегда был исключением из правил. Он играл за счет головы. У него не было каких-то сумасшедших габаритов, а в то время это имело большое значение.

— Как много Ларионов в работе рассказывает о своей карьере? Хоккей 80-90-х имеет отношение к современному хоккею?

— Ну, а почему не имеет? Тот же хоккей, те же коньки, клюшки и шайбы. Нам показывали, как играла «Русская пятерка». Быстрые перемещения, контроль шайбы, передачи — это все нам показывали. Игорь Николаевич рассказывает много историй из своей жизни. Ходячая энциклопедия. Все знает про всех. Удивительный человек.

— Ларионов ездил на стажировку в АПЛ, и вообще часто в интервью говорит футбольными терминами. Действительно у этих двух видов спорта есть что-то общее?

— Думаю, можно что-то перенять у футбола. Нам показывали не только хоккейные игры, но и «Барселону» времен Хави Иньесты. В то время испанцы доминировали в футболе. Нам показывали игры «Сан-Антонио Сперс» (5-кратный победитель НБА— прим. ред.) времен, когда у них была команда, которую никто не считал фаворитом, а получилось сделать команду-династию. Они играли за счет простых решений, не забивали данки, но играли в пас и быстро двигались. У игровых видов спорта есть много общего.

— Расскажите про Андрея Козырева, который немного в тени Игоря Ларионова. Я слышала, что он имеет огромное влияние на вашу хоккейную философию.

— Андрей Леонидович — один из лучших тренеров, который по полкам разбирает хоккей. Он настоящий стратег. Для молодых пацанов открывает хоккей с другой стороны. Переводит его в цифры и пошагово все разбирает. Он делает видеоразборы, выполняет огромный объем работы.

— Много говорят о «зеленой» диете Игоря Ларионова. Вы и сами говорили, что стали есть больше авокадо, спаржи. За полгода, что так питаетесь, почувствовали изменения в своем организме?

— На шесть килограммов похудел. Теперь вешу 75 кг, последний раз столько весил лет восемь назад. Меньше десяти процентов жира в организме. Чувствую себя хорошо. Влияет ли это на хоккей или нет? Наверное, влияет. Не просто так же я сейчас играю хорошо. На поле чувствую себя отлично.

— От сахара полностью отказались?

— Мне легко было оказаться, я не особо сладкоежка. Я и так чай и кофе без сахара пил.

— Но сахар сейчас есть и в хлебе, и в другие продукты его добавляют.

— Стараюсь читать этикетки. Но у меня больше жена в этом разбирается. Говорит, где сахар, где нет, где глютен, а где нет.

— Глютен не едите?

— Стараемся не употреблять. Но это только в этом году я занялся этим вопросом. До этого вообще было пофиг что есть.

— Антон Глинкин, который в Челябинске открыл реабилитационный центр, рассказывал, что начал здорово питаться уже по окончании карьеры, у него улучшился сон. И он считает, что такое питание продлило бы ему карьеру. Как вы считаете, здоровое сбалансированное питание может продлить вашу?

— Я только начинаю этот путь. Чтобы понять, нужно несколько лет придерживаться правильного питания. Раньше я считал, что каждому свое. Кому-то надо придерживаться, а кому-то нет. Я ел что попало и чувствовал себя нормально. Но к 30 годам стал ощущать изменения в своем теле, начал набирать вес летом. Меня это начало пугать. Не просто так в НХЛ люди со своими диетологами работают, значит, это работает, это вложение в свое тело.

— А как обстоят дела с пивом? Игорь Ларионов предпочитает красное вино, но, насколько я знаю, большинство хоккеистов выбирают пиво.

— Это для меня самое сложное. От пива отказаться не могу. После игры хочется выпить бутылочку. Расслабиться, восстановиться. Сам вкус пива нравится. Но перехожу на квас.

— Вы тут недавно в инстаграме (запрещенная в России соцсеть — прим. ред.) поддержали Александра Бурмистрова — Я/Мы Бурми. Считаете, что его несправедливо выставили из состава «Ак Барса»?

— Хотел просто поддержать товарища. Я был в таких ситуациях, когда тебя выгоняют из команды по ходу сезона. Я знаю только одну стороны конфликта от Бурмистрова, поэтому мне сложно рассуждать, кто прав, а кто виноват. Но он мой друг, я его решил поддержать.

— Вы проводите абсолютно лучший сезон в карьере. Могли ли еще летом это представить?

— Я сам просился в Нижний Новгород. Хотел любыми путями поехать к этому тренерскому штабу. Я звонил, пытался по блату залезть. Чего только не делал, чтобы мне дали шанс. Хотя я мог подписать полноценный контракт сразу с другой командой, у меня были предложения.

— Почему вы так хотели к Ларионову?

— Меня папа обучал на хоккее Ларионова. Для меня он был кумиром. Отец ставил его мне в пример. У меня тетрадки были с изображением Игоря Николаевича. Я в детстве под восьмым номером играл. Папа мне всегда говорил, что я должен быть такого же плана игрок, как Ларионов. Когда узнал, что у меня может быть шанс поработать с этим человеком, посчитал, что он сможет во мне увидеть что-то, что другие не видят. Плюс от ребят из «СКА-Невы» я очень много слышал про Козырева. Они говорили, что мне надо к нему, что мне его хоккей подойдет.

— Вы сразу нашли коннект с Ларионовым?

— Первые две недели он со мной не общался на тренировках. Я не мог понять, нравлюсь я ему или нет. Потом оказалось, что ему с первого дня все нравилось. Но первое время я переживал.

— Когда игрок выпадает из обоймы КХЛ и начинает играть в ВХЛ, то вернуться обратно очень сложно, почти нереально. Вы на тот момент допускали, что так и останетесь в Высшей лиге?

— Таких мыслей не было. Я целенаправленно шел в питерское «Динамо». Попал в турбулентность, выпал с хоккейных радаров. Когда все не получалось, стал пропадать интерес к хоккею. Поехал в «Куньлунь», только перевез семью, как меня выгнали. Говорят, чтобы подождал, что есть пару предложений. Может, надо было на Дальний Восток лететь. Я понял, что не хочу. В «Динамо» я знал тренера Айвана Занатту, хотел побыть дома и получить удовольствие от хоккея. По эмоциям и ощущениям это был один из лучших сезонов. Я кайфовал каждый день. Понял, что могу играть результативно. Но просто надо было попасть в команду, где мне будут разрешать делать то, что я умею.

— Вы говорили, что не считаете, что спад в карьере случился из-за перехода в СКА, но все-таки до него в «Тракторе» у вас все было хорошо, а потом исчезла стабильность.

— Последние четыре года были переходными. Как бывает у подростков переходный возраст, так и я из мальчика стал мужчиной. Во многих ситуациях я был не прав. Где-то надо было просто работать, а я начал обижаться, считал, что меня незаслуженно задвигают. Мне все это нужно было пройти. Начал работать с психологом, лучше понимать себя. Не люблю смотреть назад. И кого-то в чем-то винить. За эти года я многое приобрел. Не хочу думать, что СКА виноват. Сам виноват.

— Со стороны кажется, что в «Тракторе» у вас была комфортная обстановка, все было хорошо, а потом попали в новую среду, в сильную команду и потерялись.

— В «Тракторе» я долго играл, Анвар Рафаилович (Гатиятулин — прим. ред.) знал меня как облупленного. Атмосфера, ребята — все было супер. Мы играли и дружили с Виталиком Кравцовым и Сашей Шаровым. Но опять же это был всплеск на один плей-офф, когда у нас все получалось. Никто не знает, если бы мы все остались в «Тракторе», смогли бы так играть на длинной дистанции. Несмотря на то, что мне было 26-27 лет, в душе я был молодым мальчишкой, как Виталик. Только сейчас чувствую, что повзрослел. Когда приехал в СКА, то там было шесть звеньев, каждое из которых в любой другой команде могло быть первым. У меня начались детские обиды, что меня выдернули из команды, а играть не дают.

— Ну, действительно ведь несправедливо.

— Это наша работа, наша профессия. Ты либо пашешь и выгрызаешь место, либо как я обижаться на весь мир. Но я сделал себе только хуже.

— Вы до сих пор дружите с Кравцовым?

— Да, постоянно переписываемся. С голами друг-друга поздравляем.

— У него что-то с голами не идет.

— Поэтому и редко его поздравляю (смеется).