90-е годы для советского хоккея ознаменовались побегом игроков за океан. Пусть случаи отъезда хоккеистов из страны были не столь многочисленны, но каждый из них производил эффект разорвавшейся бомбы и в одночасье становился самой обсуждаемой темой в советском спорте. Форвард «Крыльев Советов» Сергей Пряхин уезжал в НХЛ, заручившись поддержкой старшего тренера Игоря Дмитриева. Капитан ЦСКА и сборной СССР Вячеслав Фетисов избрал тяжелейший путь борьбы с бюрократической машиной и желал уехать за океан на законных основаниях. А будущие форварды «Баффало» и «Детройта» Александр Могильный и Сергей Федоров приняли решение совершить побег из страны, которая при иных обстоятельствах ни за что не отпустила бы своих главных звезд в НХЛ. Первый отправился в США после чемпионата мира 1989 года, а второй сбежал годом позже после Игр доброй воли, проходивших в Америке.
С каждым таким побегом железный занавес приоткрывался все сильнее, поэтому количество игроков, грезивших об игре в лучшей лиге мира, увеличивалось в геометрической прогрессии. В этой связи многие клубы советского первенства, в составе которых играли сильнейшие игроки чемпионата, всерьез озаботились их сохранением. И если из ЦСКА за океан сбежали около 10 человек, то московское «Динамо» обошлось без потерь. Кто-то может подумать, что это простая случайность. Но нет — за этим результатом стоит грамотная работа менеджеров и тренерского штаба бело-голубых.
Для начала президент «Динамо» Александр Стеблин совместно с главным тренером клуба Владимиром Юрзиновым организовал командное собрание, на которое также были приглашены несколько агентов. По замыслу руководства динамовцев, акулы агентского бизнеса должны были объяснить всем игрокам их перспективы за океаном и то, что их там ждет. На встречу пришли небезызвестный Марк Гандлер, до сих пор продолжающий представлять интересы десятков российских хоккеистов в НХЛ и Серж Левин. По словам Стеблина, для игроков бело-голубых на той встрече многое стало ясно, и недовольных сложившейся ситуацией стало меньше.
«На одном собрании Каспарайтис слово взял: «Александр Яковлевич, на динамовскую зарплату пару раз с девушкой в ресторан сходишь — и все, карманы пустые». Дарюс, говорю. Прекрасно тебя понимаю! Но вот скажи — что полагается студенту в университете? Каспарайтис: «Стипендия» — «Вот и вы получаете стипендию. Закончите образование — ваши деньги лежат там, в НХЛ. Поэтому лучше учись!» Все хохотнули, больше вопрос не всплывал», — рассказывал бывший президент «Динамо».
Но это был лишь первый этап на пути к сохранению состава. Стеблин и Юрзинов прекрасно понимали, что для удержания игроков в России одной лишь встречи с агентами недостаточно. Тогда они придумали революционный план, благодаря которому бело-голубым удалось частично остановить отток хоккеистов в НХЛ.
«Сели мы с Юрзиновым, начали мозговать: все равно столкнемся с тем, что побегут! Это очевидно! Как удерживать? Юрзинова осенило: «Давай так — один уезжает, за него выплачивают деньги. Каждому из оставшихся хоккеистов даем по тысяче долларов». И ведь сработало! Я потом перед командой выступил: «Ребята, любой из вас может убежать. Будете тогда виноваты перед теми, кто остался. Вы их обокрали!» — вспоминал Стеблин.
Поначалу Стеблину не слишком нравилась эта затея: как президент он отвечал за финансовые операции, и достать по $1 тысяче наличными для каждого было достаточно тяжелой задачей. Но в конце концов до этого даже не дошло.
«Тихонов узнал: «Саша, что ты делаешь? По «штуке» — каждому?!» Зато от него бежали все, а от нас — никто. Выплыли», — говорил функционер.
Единственным, кто все-таки соблазнился НХЛ, был защитник Сергей Сорокин. По признанию Стеблина, он был «очень странным парнем» и не смог прижиться в коллективе. Даже на собственную свадьбу Сорокин не пригласил ни одного одноклубника. Но в итоге до Северной Америки он так и не доехал: после ухода из «Динамо» Сергей преимущественно выступал в Италии и Германии.