Владимир Ткачев — один из самых титулованных игроков этого хоккейного сезона. В феврале он дошел со сборной России до финала Олимпийских игр, а вернувшись из Пекина, добрался с «Трактором» до финала конференции Кубка Гагарина, за что причитается бронза. А еще форвард челябинцев родом из Днепропетровска, что в нынешние времена нельзя игнорировать.
— В вашей карьере был чемпионский сезон. Нынешний сезон получился насыщенный, но со сборной — серебро, с клубом — бронза. Как вы воспринимаете такие результаты?
— Любая медаль — это хорошо. Что-то — да, выиграли. Понятно, что не первое место, но везде чего-то не хватило. Там в финале, здесь — в полуфинале. В любом случае это огромный опыт. Даже проиграть в большом матче бывает полезно.
— А в Пекине ощущалось, что это большой матч? Учитывая все ограничения и небольшое количество зрителей на трибунах.
— От этого же значимость матча не меняется, правда? Финал Олимпиады есть финал Олимпиады.
— Что вам было обиднее: финнам проигрывать или пропускать за 15 секунд до конца от «Металлурга»?
— Все-таки поражение от финнов — самое чувствительное в этом сезоне. Но уже ничего не сделаешь.
— Согласны, что весь олимпийский турнир сборная России двигалась к тому, чтобы играть как финны?
— Да не сказал бы. Возможно, у каждой сборной есть что-то схожее: канадцы похожи на американцев, мы — на финнов, шведы — на нас. Сейчас все сборные подмечают сильные стороны друг друга. У финнов тоже есть чему поучиться, мы от них определенно что-то взяли.
— Вы сами получали удовольствие от того хоккея, в который сборная России играла на Олимпиаде?
— Да-да, конечно.
— Антон Слепышев после турнира жестко прошелся по всем критикам. Но ведь критиковали в основном не игроков, а стиль игры команды. Вы осознаете, почему людям это могло не нравиться?
— Люди привыкли смотреть зрелищный хоккей с обилием голов и нестандартными решениями. Мы же играли где-то попроще. Упор был на надежность. Возможно, не так зрелищно играла сборная России. Но вспомните игру с чехами — там был другой хоккей. Заметьте, на Олимпиаде не было ни одного разгрома. А словаки? Никто не мог представить, что они займут третье место. Поэтому все команды более-менее равные, особенно физически. И все решают детали.
— На Олимпиаде все команды играли в примерно одинаковый хоккей. То же самое можно сказать про КХЛ. Не кажется ли вам, что «Магнитка», с которой вы бились в финале конференции, стоит особняком?
— Они старались играть через пас. Если кто-то ошибся, то не начинают закрываться и перестраховываться. Идут своей дорогой и стараются играть в комбинационный хоккей. Посмотрим, как это сработает в финале. Противостоять им будет очень системный соперник.
— Вам не хотелось бы играть в хоккей, который проповедует «Металлург»?
— В каких-то моментах — да, есть чему у них поучиться.
— Мне показалось, что с Потаповым и Основиным, в звене с которыми заканчивали серию, вам было некомфортно. Все-таки это игроки более разрушительного плана, немного не вашего формата.
— Не сказал бы. Обе игры, которые мы провели вместе, команда проиграла. Тем не менее по содержанию все было неплохо. Очень много моментов создали, больше, чем было до этого. Я специально пересматривал эти игры.
— Насколько не хватало Тему Пулккинена?
— Тему определенно нам бы помог и в большинстве, и в равных составах. У него отличный бросок.
— У Пулккинена довольно неприятная, где-то даже жуткая травма. Как на нее отреагировала команда?
— Главное, что он сам к этому отнесся максимально профессионально. Не было ощущения, что что-то произошло. Тему будто не замечал этой травмы, был готов выходить на лед и помогать нам, но его состояние это не позволяло.
— «Трактор» на протяжении сезона консультировал Сергей Гончар, который на Олимпиаде работал и в тренерском штабе сборной России. Было ли что-то общее в игре двух команд, что привнес именно он?
— Все-таки Олимпиада — это краткосрочный турнир. Мы уделяли внимание конкретным деталям. Все менялось очень быстро. В клубе ты все-таки проводишь весь сезон, из-за этого строишь стену постепенно.
— Каково вам было провести несколько недель с людьми с фамилиями Жамнов, Федоров, Гончар?
— Огромный опыт! Очень много для себя узнал. Они уделяли внимание деталям. Эти тренеры немного по-другому смотрят на игру. Их хоккей предельно плотный.
— Для вас турнир шел по восходящей, в том числе касаемо звеньев. С чем сейчас, по прошествии двух месяцев, связываете прогресс по ходу Олимпиады?
— Изначально я хотел просто попасть на турнир, помогать команде. Как минимум своим старанием. Потом так получилось, что тренеры доверяли. Плюс ко всему набрал физическую форму после болезни.
— Сейчас сборная России отстранена от чемпионата мира и других международных турниров. Можете допустить, что на Олимпиаде в Пекине вы в последний раз сыграли за национальную команду?
— Тогда, конечно, никто об этом не думал. Сейчас осознаешь и понимаешь, что неизвестно, когда еще мы вернемся на международную арену.
— Это удар?
— Конечно. Я считаю, что да. Это удар по всему российскому спорту. Многие спортсмены живут только ради этих международных турниров.
— Согласны, что играми с белорусами это не заменить?
— Да. Сборная Белоруссии — нормальная сборная, но это не то. Сама атмосфера, ажиотаж накладывают отпечаток. Помимо уровня игроков, которые приезжают на чемпионаты мира и Олимпийские игры.
— Сейчас никто не понимает, в каких составах будет играть сборная России с белорусами в Туле и Санкт-Петербурге. С вами из штаба сборной кто-то связывался?
— Насколько я знаю, туда молодые ребята поедут. В том числе из «Трактора». Я же собираюсь в отпуск.
— Есть ли у вас объяснение, почему легионеры «Трактора» остались с командой до конца плей-офф, а у того же «Салавата Юлаева» в полном составе Россию покинули?
— Прежде всего это заслуга руководства. Они смогли уверить ребят, что те попадут домой, клуб о них позаботится. Был хороший диалог. Легионеры и сами понимали, что есть хорошая возможность пройти далеко, что-то выиграть.
— Шимон Грубец в своем интервью говорил, что с начала событий на Украине сидел в раздевалке с телефоном, только и делая, что обновляя новости. Как было в раздевалке «Трактора»?
— Какой-то ажиотаж, наверное, был в первое время. Никто не знал, что будет дальше, все сидели в телефонах, не только иностранцы.
— Не секрет, что вы родом с Украины. Кто-то из родных остался там?
— Да, семья сейчас в Киеве.
— Насколько получается поддерживать с ними общение?
— Мы постоянно на связи.
— Удавалось оставлять голову холодной на фоне всего происходящего?
— Да, я старался. Не могу сказать, что мне в плей-офф что-то мешало, не хочу искать оправданий. Главное, что все в порядке с моими родными. А значит, и я сам в порядке. Можно сказать, что они в относительной безопасности.