Накануне Евгений Малкин достиг знаковой отметки — провел 1000-й матч в Национальной хоккейной лиге. В Америке по такому случаю устроили большой праздник, который продолжится, когда «Питтсбург» вернется на родной лед. В такие важные для российского форварда дни Sport24 вспоминает, как он оказался в заокеанской лиге.
Во времена «железного занавеса» и категоричной политики властей СССР в отношении отъезда отечественных хоккеистов за океан побеги были явлением редким, но с годами все более привычным. Когда первый демарш подобного рода устроил Александр Могильный, сбежавший из расположения сборной в клуб НХЛ «Баффало Сэйбрз», Евгению Малкину было всего три года. Тогда ни один человек на земле не смог даже предположить, что через 17 лет он провернет нечто похожее и с большим скандалом покинет родную «Магнитку».
История «Питтсбург Пингвинз» и лучшего воспитанника в истории магнитогорского «Металлурга» началась в 2004 году: на драфте НХЛ «Пингвины» выбрали молодого таланта под общим вторым номером. Уже тогда Малкин считался одним из самых перспективных игроков внутреннего чемпионата и своей игрой обещал добыть для родной «Магнитки» несколько чемпионских кубков.
На следующий год после драфта за океаном случился локаут, поэтому ни о каком отъезде не шло и речи. Евгений продолжал доминировать во внутреннем чемпионате и доставлял своей игрой настоящее удовольствие российским болельщикам. Укрепляясь в статусе одного из лучших форвардов и главных активов Суперлиги, нападающий «Металлурга» продолжал держать связь с «Питтсбургом» через своего заокеанского агента Джей Пи Бэрри. Малкин прекрасно понимал, что уехать в НХЛ будет чрезвычайно тяжело по одной простой причине: в 2005 году Россия стала одной из немногих европейских хоккейных стран, отказавшихся заключать договор ИИХФ — НХЛ, который регламентировал переход европейских игроков в НХЛ (российскую сторону не устроил размер компенсаций, предусмотренных в случае отъезда местных игроков).
Тем временем менеджеры «Питтсбурга» и «Магнитки» устраивали пикировку в прессе.
«Мы хотим получить Малкина, и, чем скорее, тем лучше!»— заявлял генеральный менеджер «Пингвинз» Крэйг Патрик.
«Пусть Крэйг Патрик строит команду вокруг молодых, но Евгений Малкин в будущем сезоне будет играть в России! Может ли Женя как-то уехать в НХЛ? Если только его агенты ведут двойную игру. Но мы совместно с ними уже подписали конфиденциальное соглашение, согласно которому Малкин весь следующий сезон однозначно проведет в Суперлиге», — отвечал Геннадий Величкин.
В сезоне-2005/06 проспект «Пингвинз» всерьез вознамерился попробовать свои силы за океаном, однако получил от руководства клуба отказ. И это при том, что при подписании прошлого соглашения боссы «Металлурга» обещали через год отпустить своего воспитанника.
«В 2005 году они обещали меня отпустить через сезон — получается, что им держать слово необязательно? Я им без конца объяснял, что хочу уехать в НХЛ, что мне как игроку необходимо расти, что я обещал «Питтсбургу», но меня никто не хотел слушать. Они наседали со своими аргументами. Они много говорили о том, что ведут какую-то политику с НХЛ, связанную с новым договором, и что им надо давить на американцев. У них — политика, а что у меня, никого из них не интересовало», — сокрушался Малкин.
Руководство «Магнитки» в лице Геннадия Величкина и Виктора Рашникова путем давления буквально заставило игрока подписать контракт еще на один год. Величкин сказал нападающему, что его загранпаспорт все равно находится в офисе, поэтому уехать он не сможет ни при каких обстоятельствах. 7 августа 2006 года Малкин подписал новое соглашение с родным клубом.
«Да, так вышло, что контракт я все-таки подписал. В три часа ночи… А следующим утром я позвонил Бэрри и попросил, чтобы он помог мне уехать. Подписал, потому что на меня сильно давили», — говорил молодой нападающий.
Ходили слухи, что таким образом «Магнитка» хотела не столько сохранить свой главный актив, сколько выручить за него побольше денег — около $2 млн. Однако «Питтсбург» наотрез отказывался платить.
«Никто не выкручивал ему руки для того, чтобы он поставил свою подпись под соглашением. Это было его решение. Не понимаю, зачем надо было идти на такой шаг. У нас же сейчас нет никакого «железного занавеса», — парировал Величкин.
Евгений не делился своими переживаниями даже с родителями, которые были на стороне «Магнитки» и до последнего уговаривали сына подписать контракт с клубом. Малкин и Джей Пи Бэрри разработали план, в котором краеугольным камнем был загранпаспорт игрока. Они решили, что, как только документ окажется в руках форварда, они уедут в НХЛ. И во время предсезонки у них появилась такая возможность: в августе 2006 года «Магнитка» полетела на межсезонный Кубок Тампере в Финляндию.
«Это был единственный шанс, когда я мог уехать. По крайней мере, самый вероятный. Уже вот-вот стартовал сезон, и, если бы я его начал в «Металлурге», провел одну или несколько игр — потом уезжать было бы слишком стремно. А в Финляндии шел тренировочный лагерь, ни одного матча я еще не провел. И все равно уже принял для себя решение, что хочу уехать. Тянуть не хотелось», — позднее говорил один из самых талантливых форвардов мира.
«Еще в самолете ребята видели, как Малкин в своих телефонах поменял сим-карты. В аэропорту он отошел от команды с каким-то человеком. После этого команда два часа ждала его в аэропорту, но Малкин так и не появился», — рассказывал Величкин.
Как оказалось, российский форвард всего лишь следовал заранее оговоренному плану.
«Мы с командой прошли границу, забрали багаж. Все пошли в автобус, а я, как было уговорено, поднялся по эскалатору и перешел в другой терминал. Взял с собой паспорт, баул с формой, чемодан с личными вещами — даже клюшки не стал брать. Сел в такси и поехал на снятую для меня в Хельсинки квартиру. В аэропорту меня встретил агент, потом подошел переводчик. А затем даже охранники — и начали меня выводить. Сначала думал, что это секьюрити аэропорта — а они поехали с нами на квартиру. Первый раз в жизни у меня, 20-летнего пацана, был даже не один, а четыре охранника. Моих личных! Которые не говорили по-русски, а я — по-английски. Думал: рассказать кому — не поверят», — спустя годы делился своими эмоциями от тех событий Малкин.
После успешного побега из аэропорта следующим этапом значилось получение американской визы. Ее Евгений прождал несколько дней, находясь все это время в Финляндии в конспиративной квартире.
«Мы с агентом и переводчиком сидели на той квартире три дня. Выключил телефон, смотрел телевизор и в потолок — мне было совершенно нечего делать, а выходить из квартиры на всякий случай не стоило. В это время мне делали американскую визу. Сделали — и я полетел в Штаты», — говорил Малкин.
Капитан той «Магнитки» Евгений Варламов, его ассистент Виталий Атюшов и еще несколько человек знали, что их партнер собирается бежать. Евгений сам сказал им об этом прямо перед побегом, в небе над Финляндией.
«Они сидели в автобусе, знали, что я уже не приду, а меня искали по всему аэропорту и ждали час. Понятно, что меня все материли — потому что после перелета никому не хотелось еще столько времени тянуть с переездом в гостиницу. Но никто руководству не раскололся. Хотя друг другу, уверен, все к тому времени уже все рассказали», — рассуждал центрфорвард.
Через несколько дней после таинственной пропажи лидера «Магнитки» в аэропорту Хельсинки его агент Бэрри дал комментарий прессе.
«Он хочет играть в НХЛ, в «Питтсбурге». Мы продолжим разговаривать с Малкиным о его будущем, и мы найдем для него оптимальное решение», — сказал представитель игрока.
Родители Евгения ни о чем не подозревали. Они были уверены, что их сын поехал на предсезонный турнир с «Магниткой» и ни о чем не замышляет.
«Мы сами обо всем узнали из новостей. Кинулись звонить сыну, но его телефон отключен. В деньгах он ничего не терял. Он просто очень хотел играть в НХЛ. Но руководство «Металлурга» сыграло на его чувстве патриотизма. Он не смог отказать. Но после говорил мне: «Мама, меня ведь там уже ждут, я ведь обещал!» Очень расстроенный улетел в Финляндию на сборы. У меня осталось чувство, что за счет моего сына кто-то добивается своих целей», — делилась своими переживаниями Наталья Малкина.
Представители игрока отправили в уральский клуб факс с заявлением об увольнении будущего трехкратного обладателя Кубка Стэнли (согласно законодательству Трудового кодекса РФ, через 14 дней после написания этого заявления Малкин должен был считаться уволенным из клуба).
«Заявление, конечно же, было составлено не Евгением. По его просьбе мы воспользовались услугами русскоязычного человека, чтобы Евгений знал, что подписывает. Евгений прочел бумагу и подписал ее. Просто в том месте, где мы находились, у нас не было ни компьютера, ни даже пишущей машинки в Хельсинки, на своего рода конспиративной квартире. Мы были там, пока Евгению не сделали американскую визу. В понедельник у нас было собеседование в посольстве США, а в среду в полдень мы наконец-то получили документы и вылетели в Лос-Анджелес. Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы у Евгения были абсолютно лучшие советчики в области права. Конечная цель этой работы — естественно, игра за «Питтсбург» в этом сезоне», — пояснял Бэрри.
В ответ «Магнитка» подала иск в арбитраж ФХР, который по итогу рассмотрения дела вынес запрет хоккеисту на игру в хоккей как в России, так и за рубежом. Но для руководства НХЛ этот запрет не имел никакой юридической силы.
«Время принудительного рабства давно прошло. Мы уважаем способность игрока принимать решения в соответствии с его законными правами и обязанностями. Мы надеемся, что поступок Малкина побудит Федерацию хоккея России сесть за стол переговоров и обсудить детали нового договора по трансферу российских игроков, чтобы в дальнейшем таких случаев действительно не возникало. При этом возможно даже обсуждение вопроса о компенсациях за тех российских игроков, которые уехали в НХЛ в прошлом и нынешнем годах», — говорил вице-президент НХЛ Билл Дэйли.
На родине Малкина его отъезд приравняли к предательству. Родители Евгения даже решили продать свой дом в Магнитогорске, чтобы скрыться от злобных болельщиков клуба.
Несмотря на все препятствия и испытания, 5 сентября 2006 года Малкин подписал контракт с «Питтсбург Пингвинз» и дал старт своей карьере в лучшей лиге мира. В дальнейшем его ждали более 1000 матчей и свыше 1000 результативных баллов в НХЛ, множество индивидуальных наград и три Кубка Стэнли.