Экс-главу фан-клуба «Спартака» Валентина Коршунова обвиняют в препятствии профессиональной деятельности журналиста.
Чтобы узнать все обстоятельства дела и позицию стороны защиты корреспондент Sport24 Антон Дорофеев поговорил с его адвокатом Алексеем Бирюковым.
— Где сейчас Валентин?
— Валентин арестован и находится в изоляторе временного содержания № 1 в Москве на Петровке. Там, полагаю, одни из самых хороших в городе условия содержания.
— Как у него дела?
— Я встречался с Валентином в изоляторе 24 октября. Он не жаловался на условия содержания, говорит: «все в порядке». Конечно, он огорчен тем, что происходит вокруг случившегося и тем, как «вцепились» правоохранительные органы и пытаются представить желаемое за действительное, расследуя уголовное дело.
При этом Валентин понимает, что должен ответить только за то, что действительно произошло. Сейчас для него важна любая поддержка — он с теплотой относится к тем, кто ее оказывает.
— Что думаете о выдвинутом обвинении?
— Органы следствия незаконно вменяют Валентину статью — «воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов, сопряженное с насилием, а равно с применением угрозы насилия».
Для такой квалификации необходимо, чтобы человек, в отношении которого были совершены подобные действия, был журналистом и открыто сообщал об этом, предъявлял редакционное удостоверение. Кроме того, на его одежде должны были присутствовать отличительные знаки, в том числе бейдж с аккредитацией.
На Щеголеве ничего подобного не было. При этом, Валентин не был с ним знаком, ведь Щеголев — далеко не известный представитель СМИ. Поэтому Валентин думал, что перед ним находится такой же гражданин, как и он, который еще снимает его на смартфон и не обращает внимание на замечания с просьбой прекратить съемку.
— Пытались пойти на мировую с журналистом?
— Попытки были. Но после консультаций со своим работодателем Александр Щеголев решил занять позицию РБК и отказался от урегулирования инцидента. Если говорить о мировом соглашении, или, вернее сказать, о примирении с потерпевшем, то, если суд рассмотрит материалы уголовного дела, сделать это будет невозможно, потому что предъявленное обвинение станет публичным.
— На записи не видно, как Валентин бьет Щеголева. Есть ли какие-то другие видео, которые позволили выдвинуть обвинение?
— Записи есть, они могут быть как на стадионе «Открытие Арена», так и у других очевидцев, Важность этих записей и для органов следствия и для защиты, и для общественности очевидна — они понадобятся для установления истины и смогут продемонстрировать, соблюдал ли Александр Щеголев положения и требования закона «О средствах массовой информации» и локальных-правовых актов, в том числе, правил нахождения и работы журналистов на стадионе «Открытие Арена» во время проведения спортивных соревнований.
Сейчас в Сети распространяется лишь один ролик, на котором видна только часть случившегося. Это видео не доказывает вину Валентина. Оно создает лишь поверхностное впечатление о случившимся.
— Знаменитый случай, когда человек по прозвищу Колобан ударил журналиста в прямом эфире на день ВДВ. Тот удар увидела вся страна, однако он был задержан лишь на несколько суток. Почему здесь совсем другая ситуация, хотя видео нет?
— Это событие отличается от случившегося недавно. Тогда конфликт произошел во время работы федерального СМИ — телеканала «НТВ». Не было никаких сомнений в том, что перед Александром Орловым (Колобаном) был журналист Никита Развожаев, который работал со съемочной группой телеканала НТВ над созданием репортажа.
В нашем случае, ранее неизвестный Валентину молодой человек — Александр Щеголев, находился не в специально отведенной зоне СМИ, снимал на камеру своего смартфона всех выходящих из VIP-ложи сектора «А» стадиона «Открытие Арена» и не имел на себе отличительных знаков представителя СМИ. Кроме того, Александр не представился журналистом какого-либо СМИ. Почувствуйте разницу.
Из-за разного «толкования» двух событий, такая реакция правоохранительных органов, по моему личному мнению как гражданина, преследует собой две цели. Первая — показать обществу неотвратимость наказания за любые подобные выпады в адрес представителей СМИ (только не ясно, действительно ли произошло умышленное нападение на журналиста). Вторая — решить внутренние локальные задачи по сопровождению фанатского движения в России.
— Возможно ли, что обвинение связано не с этим эпизодом, а с занимаемым Валентином положением в фанатской иерархии?
— Механизм уголовного преследования по этому факту так «закрутился», что многие мои коллеги-адвокаты могут позавидовать. Они годами не могут пробить стену непринятия каких-либо мер по заявлениям со стороны их доверителей, а здесь менее чем за сутки после случившегося было возбуждено уголовное дело и Валентин был арестован на два месяца. Поэтому, действительно, можно полагать, что здесь все-таки присутствуют определенные политические решения.
— Валентин винит ли себя в том, что сорвался на журналиста?
— Он готов ответить только за действительно совершенное им, а не за то, что выгодно правоохранительным органам.
— Что будет дальше?
— Мы будем обжаловать не только текущие постановления суда и органов следствия, но проводить все законные действия для прекращения уголовного дела. Если говорить о перспективах, то с учетом, как я полагаю, ангажированности процесса и его политизированности, они пока совсем не ясны.