Сегодня, 11 апреля, в Пресненском суде Москвы проходит новое заседание по делу нападающего «Зенита» Александра Кокорина и полузащитника «Краснодара» Павла Мамаева, которые с октября 2018 года находятся под стражей в СИЗО «Бутырка». В настоящее время проходит допрос водитель одной из ведущих Первого канала Виталий Соловчук, которого компания Кокорина и Мамаева избила, а также повредила его машину.
— Сколько вас избивали?
— Это то начиналось, то затухало. Периодически начинались разговоры, жизненные напутствия. В какой-то момент меня кто-то поднял.
— Пытались дать сдачи?
— Это тяжело, когда бьет столько людей. Пытался закрыть лицо руками. У меня было сотрясение, сломан нос, кровоподтеки по всему лицу. Сломан нос был после удара Мамаева. Меня подняли с земли, я пытался вытереть лицо и понять, что происходит, какие есть повреждения. Боковым зрением увидел, что бежит Мамаев и бьет меня ногой в лицо. После удара хлынула кровь из носа, и я услышал хруст.
— Вы выражали агрессию?
— Нет. Ни в каком из моментов в ходе нашего общения никакой агрессии я ни к кому не выражал. После удара у меня потемнело в глазах, Паша наносил еще удар ногой. Младший Кокорин тоже наносил удар ногой в область туловища. Пока я лежал, все били по голове. Потом повели обратно. К машине. Потом Протасовицкий остановил меня, развел руки, чтобы никто не подходил. И нанес еще два удара в лицо. Я ему в это время ничего не говорил. Губы были распухшие, хлестала кровь, в горле пересохло. Думал, как остаться живым, а не какие обидные вещи сказать. Мамаев начал бить автомобиль. Бил по зеркалам, бил ногами двери изнутри. Хотел, наверное, выломать их. Другой молодой человек выбил форточку с водительской стороны. В это время Александр Кокорин водил меня вокруг машины, хотел рассказать, как мне жить. Я на всякий случай извинился, чтобы успокоить ребят, сел в машину и попытался уехать. Потом, как мне показалось, Александр Кокорин крикнул: «Не смей писать заявление в полицию, я записал твои номера». Я просил не трогать машину, говорил, что она не моя.
— Что было дальше?
— Я отъехал к концертному залу Чайковского. Вышел посмотреть, что с машиной. Помню смутно. Охранник из КЗ вызвал скорую. Говорил, что подходил к машине и несколько минут не мог достучаться до меня. Я сидел неподвижно, и он думал, что я потерял сознание. Вся машина была в крови и разбита форточка. Приехала полиция и скорая, и меня увезли.
— Какой-то иск желаете заявить?
— На данный момент не готов. Лечение еще не окончено.
— Были еще какие-то повреждения тела?
— Ссадины, синяки, незначительные повреждения по сравнению со сломанным носом, прооперированным коленом. Когда-то у меня был разрыв крестов, была операция и восстановление связки. Когда Мамаев повалил меня, у меня снова случился разрыв. Сейчас решается вопрос, стоит ли делать операцию. Если ее делать снова, то максимум через 10 лет надо будет производить замену сустава.
— Вы обладаете навыками единоборств?
— Нет.
— На вас оказывали давление?
— Нет.
— Если суд признает виновными, на каком наказании будете настаивать?
— На усмотрение суда.
— Опишите, как и чем вас ударил А. Кокорин?
— Когда я упал, ко мне подбежал младший Кокорин, а через несколько секунд Протасовицкий и старший Кокорин, и начали наносить мне удары.
— Через сколько они подбежали?
— Вопрос десяти секунд.
— До этого вас уже избивали?
— Да.
— Закрывали лицо руками?
— Пытался, удары были с разных сторон.
— Вы уверены, что вам наносил удары именно Александр?
— Да.
— Почему? Вы на нем концентрировали внимание?
— Нет, на всех.
— Последствия от ударов Александра были зафиксированы?
— Многочисленные. В некоторые места удары поступали от разных людей. Степень тяжести одного конкретного удара, кроме носа, тяжело установить.
— Когда вы уже уезжали, почему извинились?
— Многие порывались нанести еще удары, кто-то пытался их остановить. Я хотел просто уехать. От этого зависели мое здоровье и жизнь.
— Вы сказали, что Александр ходил вокруг машины и учил жизни. В чем это выражалось?
— Не помню слов. Помню, что были нравоучения. Как и любой другой человек, в таком состоянии я не отдавал отчета его словам.
— Это не связано с вашими извинениями?
— Я не помню.
Новые подробности потасовок Кокорина и Мамаева. Третий день суда. LIVE!