Геннадий Куропаткин, свидетель по делу нападающего «Зенита» Александра Кокорина и полузащитника «Краснодара» Павла Мамаева, дал в суде показания о конфликте их компании с главой департамента Минпромторга Денисом Паком, передает корреспондент Sport24 Павел Гуревич. На прошлой неделе, 3 апреля, Пресненский суд Москвы продлил футболистам срок ареста на полгода.
— Мы поехали покушать в кафе, в «Кофеманию». Поехали на двух машинах. Сколько было залов? Не помню. Но мы прошли в дальний слева.
— Что вы там заказывали? Интересуют алкогольные напитки.
— То есть пельмени вас не интересуют?
— Нет.
— Я заказал себе виски и сок. Кто что пил — я не знаю. Мы веселились, отдыхали, смеялись. Как обычная адекватная компания. Сильно громко не разговаривали, чтобы кто-то кричал — такого не было.
— Девушки из вашей компании — присаживалась ли одна из них на Кокорина-старшего?
— Да.
— Как именно?
— Это показать надо? Просто села сверху.
— А целовались?
— Этого я не видел.
— А вы?
— Целовались? (Смех в зале.) Нет! Но присаживался, да. Мы же друзья!
— С Мамаевым была девушка?
— Да. Не помню, чтобы она лежала на нем.
— Вам делали замечания до Пака?
— Нет.
— Что было дальше?
— Пак сделал нам замечание. Протасовицкий сказал Паку: извините, вы похожи на такого-то знаменитого корейца. Саша раза три, наверное, извинялся за то, что он похож! А Пак сказал в ответ плохие слова. Первым из слов было что-то вроде шайка или кучка, а второе на «у» начинается, на «ы» кончается. Дальше Кокорин-старший взял стул и хотел к нему сесть, поговорить с ним. А Пак повторил еще раз, и Саня махнул стулом и попал по левой руке. Я стоял сзади и все видел.
— Что сделал Пак?
— Встал с грозным видом. Начал кричать на нас, что-то говорить. А мы с Сашей начали отходить назад. Пак был постоянно агрессивный.
— Пытался ли он кого-то ударить?
— Я не видел. Дальше мы отошли, начался конфликт, мы общались. Но что-то конкретного не помню. Дальше подошел к ним, сказал Паку: зачем вы такое говорите?
— Как вы с ним разговаривали?
— Ртом. Пак сказал потом: я не слышал, чтобы вы извинялись. В итоге мы друг перед другом извинились и разошлись на такой доброй ноте. Потом нас вызвали на допрос. Нас завели в разные места. Мне сказали: «Ну, что, теперь присядете?» Я спросил: «За что?» Мне ответили: «Найдем, за что». Первый протокол я подписал только через часов восемь или девять. Следователи менялись, уходили кушать. А мне сказали, что выходить из кабинета нельзя.
— Применяли к вам физическую силу?
— Нет. В наручниках не сидел, лампой не светили.
— Вы подали заявление на такое отношение?
— А мне кто-то сказал, что можно? Я вот первым вам рассказываю.
— Почему Кокорин так и не подсел к Паку?
— Потому что он повторил нецензурные слова в наш адрес. Все расценили это как оскорбление.
— Когда Протасовицкий извинялся перед Паком, была какая-то агрессия в его сторону?
— Нет. Мы вообще собирались уходить. А Пак так жестко отвечал. Мы вообще подумали, что он мастер спорта, надает нам.
— Его слова могли слышать другие посетители?
— Думаю, могли. Он громко говорил.
Ранее Куропаткин рассказал о первой драке футболистов с водителем одной из ведущих Первого канала Виталием Соловчуком.
Слушаем новых свидетелей по делу Кокорина и Мамаева. День второй: LIVE!