Во вторник бывший футболист «Локомотива» Гарри О'Коннор заявил, что футболистам в команде переливали кровь перед матчами.
«У нас брали кровь, чистили и вливали обратно». Бывший игрок «Локо» атакует клуб
Сразу же на эту тему появилось много комментариев. В том числе, журналисты одной спортивной газеты позвонили 85-летнему доктору Савелию Мышалову, который работал в «Локо» с 1994-го по 2016-й. «Раньше мы это делали», — заявил врач, похоже, не поняв, что О'Коннор говорил о замораживании крови (редкой и очень сложной процедуре, которая расценивается WADA как допинг).
Корреспондент Sport24 поговорил с бывшим врачом «Локомотива» Александром Ярдошвили. В интервью он рассказал, как на самом деле лечили О'Коннора в Москве и почему он чувствовал себя «на миллион долларов».
— О’Коннор не может разбираться в медицине, поэтому и не понимает, о чем говорит, — объясняет Ярдошвили. — Из его слов выходит, что мы применяли метод гемотрансфузии. Это можно делать только в том случае, если есть все необходимое оборудование: барокамеры, сосуды с жидким азотом температурой -176 градусов. Ничего подобного и близко не могло быть на базе «Локомотива» в Баковке. Так что даже с технической точки зрения мы этим заниматься не могли. Вы же не можете полететь в космос, если у вас нет ракеты.
— Почему тогда О’Коннор вспомнил об этом спустя 12 лет?
— Помните Пола Гаскойна, который имел большие проблемы с алкоголем? [О’Коннор] не стоит и его пальца, но столкнулся с тем же самым. К тому же, есть официальная информация, что он употреблял наркотики и был поставлен на учет в Шотландии. Я за его состоянием не слежу — я не психиатр — но понимаю, откуда идут все эти заявления. У него сейчас почти ничего нет, а на общении с журналистами можно немного заработать. Хотя я, конечно, могу об этом только догадываться.
— Вы же действительно лечили О’Коннора?
— Этот человек приехал в «Локомотив» с абсолютно гнилым ртом. Клуб оплатил ему это лечение — представьте, каких денег стоят в Москве стоматологи. [О’Коннор] часто болел ангиной, у него были проблемы с желудком. Мы помогали и его ребенку. Но самое главное — О’Коннор страдал фурункулезом. У него была очень плохая, рябая кожа, на которой образовывались множественные фурункулы с нагноением. Это очень тяжелая инфекция. В момент обострения футболист с такой патологией играть не может — можно «убить» сердце и почки. Когда [у О’Коннора] это обострение случилось, мы его госпитализировали.
— Что было дальше?
— В клинике он получал соответствующее лечение, включая антибиотики и другие препараты, повышающие иммунитет. Также мы применяли метод аутогемотерапии — это когда у пациента берут кровь из вены и сразу, в течение 5-10 секунд, сразу же вводят внутримышечно. Причем делается это сначала по восходящей (от маленького шприца к большому), а затем по нисходящей (наоборот — от большого к маленькому). После таких манипуляций у пациента усиливается иммунитет. Естественно, вылечившись, О’Коннор чувствовал себя прекрасно и летал по полю. Это он вырвал из контекста и заявил, что ему замораживали кровь. Хотя даже не понимал, что с ним делают и как лечат.
— Но этот метод сейчас запрещен.
— Это правда — все манипуляции с кровью на данный момент запрещены, это так называемый «кровяной допинг». Но в те времена, как вы понимаете, требований WADA были намного меньше. К тому же, делали мы это по медицинским показаниям, стимулируя здоровье О’Коннора. Кстати, и сейчас можно лечить футболистов методом аутогемотерапии по медицинским показаниям — клубный врач должен заполнить терапевтический лист и отправить запрос в WADA.
— В «Локомотиве» О’Коннор нарушал режим?
— Никогда такого не было, чтобы он приходил на тренировки пьяным. Но по тем или иным показателям было видно, что алкоголь он употребляет. За руку я его не ловил. Помню, что после победы в Кубке он прилично выпил виски.
