«Играли в футбол с Плющенко, меня клали на ворота». Истории фигуриста-краша Гуменника: девушки, пятерные, музыкалка

Константин Лесик

Поделиться

Комментарии

20-летний Петр Гуменник в этом сезоне превратился в одного из лучших российских фигуристов. От него давно ждали прогресса, ведь он был очень крут по юниорам, но период взросления, роста помешал ему раскрыться моментально. Зато в 2022-м одиночник из Петербурга победил на этапе Гран-при в Москве, стал главной звездой команды Плющенко на прыжковом турнире, а затем взял серебро чемпионата России, набрав одинаковые баллы с победителем турнира Евгением Семененко. В интервью корреспонденту Sport24 Константин Лесику спортсмен рассказал о турнире в Красноярске, детстве, родителях, братьях, совместных тренировках с Евгениям Плющенко, пятерных прыжках, иностранных языках и внимании поклонниц.

«На чемпионате России все закончилось хорошо. Выступил я достойно. Поставил свой личный рекорд в короткой программе, в произвольной, по сумме. Еще случилось довольно редкое событие — одинаковое количество баллов. Думаю, за этим было интересно смотреть», — начал Петр.

— Ты известен своим математическим подходом к фигурному катанию. Как бы ты оценил вероятность одинаковых баллов на чемпионате России?
— Считать можно по-разному. Надо задать какой-то промежуток. Допустим, от 200 до 300 баллов. А дальше 100 умножаем на 100 — получаем 10 тысяч. Так что вероятность одинаковых оценок — 1 к 10 тысячам. Но это только один из способов посчитать. Можно считать, опираясь на контент. В любом случае вероятность будет маленькая. Но рано или поздно это должно было случиться (смеется).

— С Женей Семененко обсуждали эту тему? Может, он даже в шутку извинился?
— Да нет, за что ему извиняться? На эту тему мы с ним уже не говорили. Обсудили после соревнований и забыли.

— Помнишь, как ты попал в фигурное катание?
— Помню. Мне было 4 года. Меня хотели отдать на какой-то спорт. Привели на борьбу, там мне не понравилось. Я рыдал, было страшно. Тренер брал меня в охапку и уносил. В общем, на борьбу ходить я не хотел.

Помню, водили на плавание. Нужно было плавать от одной стенки к другой. И так много раз. Я вместо этого касался ногами дна, и просто ходил по бассейну, плавать там так и не смог.

А когда отдали на фигурное катание, сразу понял, что это мое. Мне там понравилось с самого первого дня. Я не любил рано вставать, но если я знал, что меня ждет тренировка на катке, то просыпался с радостью. Еще в пять лет я говорил, что моя мечта — выйти на лед и кататься целый час.

— Чем именно зацепили эти тренировки? Тем, что ты быстро ездишь по льду?
— Вряд ли я быстро ездил (смеется). На первых тренировках я просто ходил. Так что для меня это тоже загадка, чем же мне так понравилось фигурное катание.

— Твое первое серьезное испытание — просмотр у Елены Буяновой. Сильно волновался?
— Плохо помню, мне было около 6 лет. Мама с папой приехали в Москву, зашли к ним на каток. Я показал двойные, тренер попросила меня сделать флип, который я до этого не прыгал никогда. В итоге получилось сделать вроде бы даже с первого раза. Меня взяли, но в этот момент осложнился переезд в столицу, и родители приняли решение остаться в Питере.

— Я читал, что твой отец — священник, а мама — детский невролог. Насколько родители участвовали в твоей карьере фигуриста?
— Мой папа очень добрый. (Пауза). Наверное, никого более доброго я никогда не встречал в своей жизни. Это заметно даже в его внешнем виде. Иногда шутим о том, что он слишком добрый человек.

Моя мама очень участлива. Она всегда мне поможет, всегда сделает максимум для меня. Если нужна какая-то помощь, она сделает все, и даже больше.

Сначала они водили меня на тренировки. А вместе с мамой я даже исполнял прыжки. Я прыгал, а она меня тренировала. До того, как я пошел в фигурное катание, в этом виде спорта она не разбиралась. Получается, освоила ради меня.

— Родители смотрят твои выступления?
— Нет. Очень переживают. Ждут, когда кто-то из более далеких родственников посмотрит, позвонит им и все расскажет.

— Вас трое детей в семье. Чем занимаются братья?
— Они музыканты. Средний брат, которому 14 лет, играет на флейте. Играет хорошо, побеждает на конкурсах, ездил в «Сириус». Можно сказать, занимается профессионально.

Младший брат играет на пианино и на скрипке. Незадолго до моего чемпионата России, он выиграл конкурс по скрипке, стал лауреатом первой степени, также он получил Гран-при на всероссийском конкурсе.

— Ты сам тоже умеешь играть на фортепиано. Можете что-то сыграть все вместе?
— Ради прикола — да. Хотя вместе мы ничего хорошего особо и не играли. За роялем только вдвоем можно что-то сыграть. А если говорить обо мне, то у меня хорошо получалась «Лунная соната». Еще очень давно пытаюсь сыграть «Венгерскую рапсодию», пока не получается.

— Писал сам музыку?
— Ну так… Баловался. Но ничего хорошего не получалось.

— Ты говорил, что, чтобы совмещать учебу ИТМО, нужно быть гением или хитрецом. Уже решил, кто ты?
— Если быть чуть точнее, это говорил не я, а старшекурсники, у которых я спросил, как совмещать учебу и спорт. И уже они мне так ответили. Гений или хитрец? Думаю, что я по чуть-чуть — и там, и там.

— Однокурсники узнают в тебе известного фигуриста?
— Бывает. Несколько раз подходили, общались. Поздравляли в официальном телеграм-канале вуза. Там писали, что к ним поступил фигурист, делали посты после моей победы на этапе Гран-при России, после серебра ЧР. Меня это не смущает, наоборот, такое внимание всегда приятно.

— Поблажек по учебе не делают?
— Пока никаких поблажек не было. Кроме того, что соревнования считаются уважительной причиной отсутствия на занятиях.

— В группе Вероники Дайнеко ты явный хедлайнер. Не сложно ли тренироваться без каждодневной конкуренции?
— Об этом трудно говорить. У меня был опыт работы в группе Алексея Мишина, там был много кто — Артур Гачинский, Артур Дмитриев, даже Евгений Плющенко. Рядом со мной многие ребята делали тройные аксели, четверные. Зато сейчас у меня много индивидуального внимания, а четверные можно посмотреть теперь и по интернету.

— Какие впечатления остались от совместной работы с Плющенко?
— Очень круто. Смотрел на него, восхищался.

— В футбол играли с ним?
— Играли. Меня обычно на ворота… клали. И наша команда обычно выигрывала. Плющенко в основном был в моей команде.

— Почему ты был голкипером?
— Не знаю, я ведь тогда не был высоким, наоборот, самым маленьким. Наверное, там от меня была самая большая польза (смеется). Мог загородить какую-то часть ворот. У нас еще ворота были не совсем обычные — скамейки из зала, длинные и низкие. Лег и закрыл — удобно.

— Как в целом к футболу относишься?
— Чемпионат мира иногда поглядывал. Но в основном смотрел обзоры матчей.

— В финале болел за Аргентину?
— Нет, скорее за Францию. У меня есть один знакомый француз. Я когда-то решил изучать французский язык, и он мне в этом помогает. Он тоже учится в ИТМО, в аспирантуре. Поддержал его после поражения его команды.

— Но французский, как я понимаю, не первый твой иностранный язык?
— Английским владею на уровне B2 (выше среднего, — Sport24). В университете у нас по нему пары два раза в неделю.

— В2 — неплохой уровень. Интервью иностранным журналистам дать можно.
— Можно, да. Если бы мне начали задавать вопросы на английском, я бы попробовал ответить.

— Какой у тебя сейчас рост?
— 183 сантиметра. Вроде бы затормозился. В последние полгода не менялся.

— Насколько резкий скачок роста в свое время повилял на тебя?
— Мне кажется, я стал мощнее кататься, выше прыгать. Мне стало физически легче делать прыжки. Возможно, маленькие фигуристы более устойчивы, им легче сгруппироваться, меньше сил тратят. Но если мы говорим о физической форме, то она натренировывается с тем ростом, который у тебя есть.

— Сейчас мужское катание активно развивается. Илья Малинин сделал четверной аксель. Лет 5 назад ты мог подумать, что это возможно?
— Около пяти лет назад четверной аксель на тренировках как раз пробовал Артур Дмитриев. И его попытки, которые я видел лично, не выглядели далекими от чисто исполненного прыжка. Поэтому, да, я думал, что четверной аксель возможен.

— А пятерные?
— А пятерные я как раз не могу себе представить, вообразить. Думаю, вряд ли мы их увидим в ближайшее время. Хотя, возможно, какая-то техника с преротейшеном позволит прокрутить один оборот на льду.

— На прыжковом турнире в Петербурге ты принес победу Евгению Плющенко в самый важный момент. Как сейчас вспоминаешь те соревнования?
— Отличная атмосфера, чувствовалась поддержка. Выступать легче, когда сидят 7 человек и болеют за тебя в командном боксе. Рад, что мне дали выйти на самые сложные элементы, показать каскад из трех, из пяти прыжков — то, с чем я мог справиться лучше всего.

— Не волновался?
— Я думал, что буду волноваться. Предполагал, что возможен нервяк, из-за которого было бы сложно технично сделать прыжок. Такое бывает — ты переживаешь, и прыжок идет не на автоматизме, и вместо этого приходится контролировать мозгом каждое движение. Но такого не было, все было спокойно — вышел и сделал.

— На чемпионате России все было на автоматизме или контролировал движения мозгом?
— Тоже на автоматизме. Как-то спокойно я отнесся к этому турниру.

— В этом сезоне российских фигуристов ждет турнир по шоу-программам? Готовишь что-то к нему?
— Я вообще к показательным номерам отношусь хорошо. Иногда полезно выступить не с оценками, показать что-то другое. Единственная проблема — перед чемпионатом России никак не мог подготовить показательный — все силы отдавал выступательным программам. Поэтому в Красноярске катал свой старый, всем известный номер.

Надеюсь, к турниру по шоу-программам что-нибудь подготовлю — что-нибудь хорошее. Идеи уже были, но пока ничего не выбрали.

— Знаешь ли, что много болельщиц фигурного катания называют тебя своим «крашем» и чуть ли не секс-символом всего вида спорта?
— Да, попался мне тут недавно один рейтинг… Вообще, я к этому отношусь нормально, это приятно. Пусть развлекаются фанаты (улыбается).

— Считаешь себя секс-символом фигурного катания?
— Нет, не считаю. Было бы странно, если бы я себя им считал.

— Девушки пишут?
— Ну в соцсетях пишут в основном девушки, да. Но иногда и мальчики.

— Если девушка тебя позовет гулять, пойдешь?
— Не знаю… Возможно.

— То есть твое сердце сейчас свободно?
— Да.

— Хочешь ли что-то сказать болельщикам в конце интервью?
— Было очень приятно, что меня так поддержали на чемпионате России. Я это очень хорошо слышал на льду. Очень громко! Видел, как многие люди стояли с плакатами. Конечно, это очень приятно. Это все помогает улучшать мои результаты и позитивно влияет на выступления.