Тренер Кирилл Давыденко в интервью корреспонденту Sport24 Константину Лесику вспомнил о совместной работе с фигуристом Александром Галлямовым.
— В числе ваших учеников, с которыми вы раньше работали, вы называли Александра Галлямова и Глеба Смолкина. Можете вспомнить работу с ними, какими они были, будучи одиночниками?
— Мне повезло на заре тренерской деятельности, во второй или третий набор пришла кататься Николь Госвияни, лет пять с ней отработал с нуля. Машу Ставицкую я ставил на коньки. Они у меня прыгали двойные прыжки, но у меня еще не было возможности двигаться дальше на тот момент, и они перешли к другим тренерам. Но в свое время я им закладывал базу.
А с Сашкой Галлямовым у нас достаточно долго было совместное творчество. Он пришел, когда прыгал только двойные прыжки, даже дупеля не было.
Саша родился в городке Березники в Пермском крае, а катался в Екатеринбурге, потом переехал в Питер. Он приехал к другому тренеру, и она уже попросила взять Сашу. Сложный товарищ. Но, знаете, простых не бывает, пока есть результаты.
— Сложный товарищ?
— Тяжело со льда было выгнать, обижался. Косячил, но понимал, что так нельзя. Мне понравилось, когда Саша выиграл юниорский мир, он тогда катался еще у Великовых, мы в зале с ним встретились, я сразу поздравил после проката, у нас хорошие отношения с Сашкой, и он говорит: «Спасибо, что вы меня тогда держали в ежовых рукавицах».
Они тогда обижались, а сейчас по прошествии лет понимают, если бы не было этой жесткости и требовательности, возможно, не было бы нынешнего Саши Галлямова. Потому что парень с характером, парень непростой. Когда спортсмен вот с таким характером, с ним, конечно, сложно, и, если немного отпустить где-то, они просто начинают садиться на шею и ножки свешивать, а это к результату не приведет.
— Сколько он у вас лет тренировался?
— Не припомню точно, но достаточное количество. Мы с ним ездили и на мемориалы Жука и на «Олимпийские надежды», первенство России старшего возраста. Он тогда катался в достаточно серьезном коллективе и был в обойме. Ну и он прыгал все тройные прыжки, каскады три-три, а акселем тройным не владел. Но в то время в детском возрасте это было не так актуально, как сейчас.
— Повлияли на его переход в парное?
— Конечно, повлиял. Я же вижу, что человек растет. Я ему и указал прямую дорогу к Великовым.
— Как он отнесся?
— Нормально.
— Не обижался?
— Какие-то небольшие разговоры были, но такого, чтобы он прям сопротивлялся и руками держался за дверь, а я его туда ногой пропинывал, — не было.
Мне, по большому счету не то что все равно, как он отнесется… Я просто понимаю, что там он может добиться большего. Зачем держать спортсмена, который пытается до последнего держаться за одиночное катание, если понятно, что здесь уже предел?
