Роман Костомаров — один из главных артистов фигурного катания. Выиграл Олимпиаду, а после — снимался в кино, выступает в спектаклях, любит гонки и скорость, зажигает в «Ледниковых периодах» и не забывает следить за современными танцами на льду.
Константин Лесик встретился с чемпионом Турина-2006 в Сочи за пару часов до того, как Костомаров в очередной раз отправился выступать в спектакле Ильи Авербуха «Анна Каренина».
«Мой герой — яркий, харизматичный, страстный персонаж. Он бросается в омут с головой, влюбляется в Анну Каренину: невзирая ни на что прыгает в эти чувства, которые разгораются между ними», — объясняет Костомаров образ своего героя Вронского в начале нашего интервью.
— Что скажете тем, кто еще сомневается — стоит ли приходить на спектакль?
— Это непростой спектакль, он реально драматический. То, что мы показываем в «Айсберге», возможно, лучший способ познакомиться с романом. Конечно, поверхностно все более-менее знакомы с этой историей. А окунуться поглубже в события можно, посмотрев, что происходит у нас здесь на льду. Прочитать книгу тоже важно, но увидеть, как это все выглядит в красках со светом, декорациями, костюмами, на льду — тоже круто. Есть необычные номера, например, где Анна (Оксана Домнина) предстает между мной и Карениным (Максим Шабалин) без коньков. И это действительно завораживает, захватывает. Даже сам я, когда какие-то номера катаю, волнуюсь, мурашки идут до сих пор.
— Если задали в школе прочитать «Каренину», то можно смело идти к вам?
— Абсолютно точно! Еще и дополнительную массу впечатлений получите, потому что это действительно яркое и зрелищное шоу.
— У вас был опыт съемок в кино. В кадре сложнее, чем на льду?
— Конечно. Вся моя жизнь связана со льдом, с детства я занимаюсь своим любимым делом. На льду знаю все от и до. В разных характерах мне доводилось выступать в любительском спорте. И в профессиональном сейчас много проектов, «Ледниковых периодов» позади, где мы многому научились у наших партнеров — актеров и актрис. Они многое нам дали в плане артистизма, мы по-другому раскрываемся на льду, у нас нет никаких ограничений, рамок в эмоциональном плане. В любительском спорте есть определенные правила, ты должен исполнять обязательные элементы, и ты до конца не всегда можешь передать тот образ, который заложен в программе. Там все расписано по секундам, что нужно сделать, какие элементы. Здесь у нас свобода творчества, что помогает до конца раскрывать персонажей.
Что касается кино, то там мне очень понравилось, опыт огромный: в двух картинах снялся, познакомился с фантастическими актерами. Но этому нужно учиться, все не просто так.
— Без образования сложно?
— Да. Или ты должен быть суперталантливым. Этому нужно учиться, это отдельная дорога.
— Вы себя относите к суперталантливым?
— Нет. Меня хвалили, но я не чувствовал ту уверенность, что чувствую на льду. Все равно очень сильно волновался. Конечно, это опыт, но, если бы я снимался раза два в год, может быть, был бы смелее. Волнение — это зажим, из-за которого ты не можешь передать характер, образ. Просто оттараторить текст ты можешь: зазубрил по сценарию и все. А именно выдать этот текст, как требует твой герой, все-таки этому надо учиться.
— В будущем хотели бы еще попасть на экран?
— В данный момент фокус на ледовые дела. Пока есть возможность, мы катаемся. Пока на нас хотят смотреть люди, мы держим себя в форме и продолжаем поиски.
— По вашим соцсетям сразу видно, что вы фанат гонок.
— Да, я по-прежнему гоняю на мотоцикле. Но только с головой! Потому что с возрастом к тебе приходит осознание того, что все это опасно. Но без этого адреналина я не могу, мне это нравится. Это не тот экстрим, что был в двадцать лет, сейчас уже есть тормоза и произошла переоценка ценностей: дети, семья. Понимаешь, что на тебе большая ответственность.
— А какой экстрим был в двадцать?
— Двадцатилетняя безбашенность проявлялась во всем — ни о чем не думаешь, ни за что не переживаешь, «гори все огнем». Сейчас уже мозги на месте, и ты по-другому ко всему относишься, даже если ты идешь и прыгаешь с резинки (банджи-джампинг, — Sport24). Зимой в последний раз прыгал, у меня уже больше 12 прыжков. Но я не буду это делать абы где. Вот, например, я знаю, что в Сочи все качественно, этим занимается новозеландская компания — все надежно, проверено.
— Если окунуться в ваше лихое 20-летие. До какой скорости разгонялись?
— Ха! В двадцать у меня не было автомобиля. Первая моя машина — «семерка», сколько она разгонялась, столько и ездил. 170–180 км/ч. Выжимали как могли, конечно.
А на мотоцикле до 280 км/ч доводил. Это не предел, но, когда разгоняешься до такой скорости, нужно быть уверенным, что никто не выскочит на дорогу, она должна быть свободной. И ты должен быть уверен, что ничего не произойдет в плане безопасности.
— За гонками следите? В Сочи Формула-1 как раз проходит.
— Когда только здесь появилась Формула-1, мы смотрели с крыши «Айсберга». Один из самых захватывающих видов спорта. Формула-1 есть Формула-1. Этот звук, эта скорость, непередаваемые ощущения, как они проходят повороты. Я слежу, но не суперфанат.
— Есть любимый гонщик?
— Конечно. Всем нравился Михаэль Шумахер. Ну и Айртон Сенна, понятное дело. Просто раньше гонки выигрывали водители, а сейчас — автомобили. Тот же Себастьян Феттель ездил на «Ред Булле» — был в лидерах, выигрывал чемпионаты мира. А сейчас он на другой машине ездит и где-то за десяткой колупается. Все зависит от автомобиля. Льюис Хэмилтон гоняет на лучшей машине — вот и выигрывает.
— А что по поводу россиян?
— Они как-то достойно себя не проявляют. Все время смотришь с надеждой, что кто-то сейчас поднимется, но нет. Все время где-то за десяткой.
— С Региной Тодоренко поддерживаете отношения после «Ледникового периода»?
— Постольку-поскольку. Иногда можем поинтересоваться как дела — инстаграм друг друга ведь видим.
— Вы как-то говорили, что ругались с ней. Что пошло не так?
— Проект идет достаточно долгое время, на протяжении четырех месяцев. Ты каждый день проводишь с одним человеком по пять-шесть часов. У Регины замечательный характер, она позитивный человек, всегда могла перевести все в шутку. Все равно это огромная работа, так или иначе, возникают споры, потому что ты отстаиваешь свою точку зрения. Была неделя или две, когда «нашла коса на камень». Тогда был напряженный момент наших отношений на льду: мы друг на друга зудели, сопели, кряхтели. Сначала мы какую-то программу не очень откатали, Регина не хотела, ей не нравилось что-то. В общем, одно на другое попало, и поэтому пару недель мы, скрипя зубами, друг с другом работали. Потом на одной из программ, которую мы действительно здорово откатали, все само наладилось.
— С кем из партнерш за все сезоны проекта было проще всего?
— Проще всего мне было с Юлей Ковальчук, потому что у нее уже был опыт, она каталась на другом канале с фигуристами и выиграла тот проект. Она легкая, маленькая, танцевальная. К тому же у нее потрясающий характер.
— В новом сезоне вы будете?
— Я надеюсь. Про партнершу пока не знаю.
— Следите за современными танцами на льду? Смотрели чемпионат мира?
— Из-за пандемии чемпионат мира получился достаточно сумбурным. Без зрителей турнир как будто теряет свой масштаб. Видишь пустые трибуны и, кажется, что происходит какой-то тренировочный процесс. А люди просто приехали на прокаты. Нет такой же яркой смотрибельности, когда ты видишь полный зал. Когда чемпионат мира действительно является чемпионатом мира, тебе хочется его смотреть. Что касается меня, то смотрю соревнования, но не фанатею от того, что происходит.
— В Пекине российские танцоры могут выиграть первое золото со времен вашей с Татьяной Навкой победы в Турине. Что думаете по поводу наших перспектив?
— Конечно, шансы есть. Олимпиада — отдельные соревнования. Очень много факторов должны сложиться для победы. Это очень непросто, потому что все хотят победить: те же французы Габриэла Пападакис и Гийом Сизерон будут бороться. В первую очередь, ты должен победить собственные нервы.
— Викторию Синицину и Никиту Кацалапова иногда критикуют за большое количество романтических историй и однотипность программ. Вы обращали на это внимание?
— У каждой пары свой стиль. Но экспериментировать сейчас им уже поздно. Не нужно рисковать в олимпийский сезон. Им нужно сделать классную и яркую программу. Но понятно, что Майкла Джексона они танцевать точно не будут.
— Главные фавориты Пекина: Синицина/Кацалапов или Пападакис/Сизерон?
— Из наших пар точно могу сказать, что больше всего шансов у Вики с Никитой. Но и французы ничего просто так отдавать не будут. Просто пожелаю ребятам удачи, терпения и побед.
Чтобы первым узнавать о крутых материалах и наблюдать за спортом от первого лица, подписывайся на телеграм-канал автора этого интервью Кости Лесика. Там весело!
