Я как-то внезапно осознал, что у нас в фигурном катании есть абсолютно кинематографическая история, которую нельзя не экранизировать.
Северный город. Зима. Финский залив. Мальчик делает первые прыжки на замерзшем льду… Ладно, это уже совсем копипаст «Льда» — давайте следующий кадр.
Наш герой, конечно, не переворачивает фигурку вверх ногами, но ярко стартует по взрослым — у него крутая техника, крышесносный лутц, он пластичен, его любят судьи. Его не кличут новым Плющенко, но глядя на то, что происходит с теми, кого так нарекают, может, это и хорошо.
То есть вот ничто не предвещает драму, а она такая раз — и добрый вечер.
Чемпионат России, где у него ломается конек до того, как это стало мейнстримом.
Перелом, который забирает у него год. Он возвращается — еще артистичнее, но столь же нестабильнее.
На один чистый прокат приходится два со срывами. Потом три. Четыре. Апофеоз в Пхенчхане, где он заваливает все и становится антигероем Олимпиады.
Он пробует пойти по пути упрощения — все равно не получается. Раз за разом то взлетает в воздух с запасом на пятерной и все равно бухается на лед, то выпускает на волю «бабочек».
Талант становится проклятием. С него по старой памяти требуют, но уже в него по-хорошему не верят (даже несмотря на бронзу ЧМ — кому нужна медаль постолимпийского турнира). Он вспыхивает на Евро, где в короткой дергает Фернандеса, чтобы в произвольной вновь развалиться и погрузиться в амок.
Коляда — это уже почти мем. Ниже падать некуда, когда приходится еще и пропустить сезон из-за операции. Пустота, черным-черно, затемнение экрана.
Что произошло с Колядой в этот момент, можно только фантазировать. Посоветовали ли ему уйти от Чеботаревой к Мишину-сэнсэю, или дошел своим умом; если второе, то повзрослел он сам, или женитьба так меняет человека. Здесь оставим простор для фантазии автору сценария, но на открытые прокаты вышел какой-то незнакомый парень.
Вроде и имя то же, и пластика, и лутц на месте. Но взгляд совершенно другой — такого спокойного расчетливого русского мужика.
Это, кстати, и история чисто русская — потенциально супергеройское кино превращается… Кстати, даже непонятно почему — не назовешь же Мишу раздолбаем, но упорно превращается в историю какого-то глобального преодоления себя. Наверное, поэтому Россия — страна мелодрам и артхауса, здесь не может быть типичной американской супергероики с патетическими диалогами и уверенными взглядами.
Зато, когда, несмотря на всю чернуху, герою удается хоть что-то — не считать же чистые прокаты на открытых стартах серьезным достижением в вакууме, — в глазах все равно стоят слезы. Потому что Коляда пережил в реальной жизни много больше, чем Тони Старк, Бэтмен или Человек-паук вместе взятые с лучшими сценаристами в бэкграунде.
Историю Коляды нельзя снимать как хэппи-энд. В ней должен быть открытый конец. Как, собственно, сейчас все и есть.
Мы не знаем, была ли это разовая вспышка или серьезный камбэк, поедет ли Миша в Пекин, если да, то не повторится ли на нервах сценарий четырехлетней давности.
Но одна надежда на то, что все будет по-другому, воплощенная в его сжатом кулаке после прокатов, возможно, важнее будущей реальности.
А, да: последняя сцена. Миша на соревнованиях, каких-нибудь важных. Он в начальной позе, начинается музыка, камера выхватывает его взгляд — и тут начинаются титры.
«Триксель-пиксель» — телеграм-канал Александра Петрова, где фигурки еще больше