Серебряный призер Олимпийских игр в танцах на льду, хореограф и постановщик ледовых представлений Илья Авербух попытался объяснить феномен популярности российской фигуристки Юлии Липницкой после Олимпиады в Сочи. Липницкая стала лишь пятой в одиночном катании у женщин, в то время как другая россиянка — Аделина Сотникова — завоевала золото. Липницкая при этом стала олимпийской чемпионкой в командных соревнованиях.
— Почему в год Олимпиады в Сочи Сотникова становится олимпийской чемпионкой, а главной звездой стала Липницкая?
— Думаю, здесь есть огромная заслуга самой Юли. Помимо очков, секунд и прыжков, есть еще и человек. Как постановщик ее произвольной программы «Список Шиндлера» считаю, там было идеальное попадание с костюмом. Конечно, тут и гигантская работа Этери Георгиевны (Тутберидзе). И вот этот ее оборот, который мы в конце нашли.
Надо вспоминать всю Олимпиаду. Был определенный момент, когда первую неделю все шло не очень успешно. Мы проигрывали все подряд, потом нас добили любимые хоккеисты, которые проиграли финнам. Была паника, потому что «что это за Олимпиада, в которой мы все время проигрываем?» Нужен был герой. Мы же тогда еще не знали, что блестяще будет выступать Ан, лыжники побегут, бобслеисты начнут выигрывать.
И тут начался командный турнир. Юля исполнила все, и в нее сразу же вцепились. Наши масс-медиа в первую очередь. Ее чистый, юный и светлый образ плюс талант — все работало. Эта машина так закрутилась. Когда к концу Олимпиады приехала Аделина, всем было сложно переключить любовь к Липницкой еще и на Сотникову. Вот так она и стала жертвой этой истории.
— Мало кто помнит, что Аделина тогда катала. А «Список Шиндлера» — все. Это был один из самых пронзительных номеров. И вроде бы легенда гласит, что Спилберг писал письмо Юле…
— Это правда. Я его видел.
— И Путин стоя аплодировал на трибуне. Это было мощно.
— В первую очередь, Юля блестяще каталась и прыгала. У нее фантастические вращения. Конечно, еще и гениальная музыка. Я в этом ряду далеко не первый. И это не кокетство. Я не испортил эту фантастическую музыку, не испортил Юлю, не подвел Этери. Были же вещи, на которых я настоял. У меня был большой карт-бланш, потому что Этери Георгиевна мне очень верила.
Это сейчас мы воспринимаем Этери как законодателя всего. Но в тот момент она мне позвонила и сказала: «Илюша, мне нужна помощь, потому что Юля мечется, я боюсь ее ухода к другому тренеру. Можешь ли ты приехать и помочь?» Я от ее звонка… Наши пути тогда давно разошлись. Правда, мы даже с Этери в паре пробовали кататься. Но я всегда знал, что она большой пахарь и труженик. У меня это вызывает огромное уважение.
Когда мы начали работать, Юля была зажатым зверьком. И Этери сказала: «Делай все, как он скажет». У нас там была такая пробежка, где я просил сделать ее более эмоционально. На это она мне ответила: «Я для этого училась кататься, чтобы вот так бегать по льду?» Этери ей сказала: «Надо!» И это ее стремление перед финалом выстрелило, — рассказал Авербух в интервью Надежде Стрелец.
