Популярную военную песню негласно запретили в СССР из-за нескольких слов. Их посчитали упадническими
«В землянке» — одна из самых узнаваемых и пронзительных военных песен времен Великой Отечественной войны. Она передает глубокую душевную боль, тоску по любимому человеку, и в то же время — страшную близость смерти. И именно это, по иронии судьбы, стало причиной ее негласного запрета в СССР в самый разгар войны.
Стихотворение, ставшее основой песни, написал поэт Алексей Сурков. Осенью 1941 года он прибыл на фронт под Истрой как военный корреспондент газеты «Красноармейская правда». В результате немецкого наступления Алексей оказался в окружении вместе с частями Красной армии. Когда группа пробралась в тыл, они заночевали в землянке, укрываясь от снега и артиллерийских обстрелов. Именно в ту ночь, при тусклом свете керосиновой лампы, Сурков написал строчки, обращенные к жене Софье:
«Ты сейчас далеко, далеко…
Между нами снега и снега.
До тебя мне дойти нелегко,
А до смерти — четыре шага…»
Поэт Алексей Сурков
При этом дочь поэта Наталья позднее рассказала о непростых взаимоотношениях отца и матери: «Это был неспокойный союз двух совершенно противоположных по духу людей, у них были какие-то нескончаемые отношения. Папа, человек искусства, был очень легкий на подъем, увлекающийся, веселый, любил людей, при этом добряк, настоящая русская деревня. А мама не любила компаний, была закрытым человеком со сложным характером, очень трезвой по духу».
Вскоре стихотворение попало в руки композитора Константина Листова. Он быстро написал музыку, и песня впервые прозвучала в начале 1942 года. Одной из первых исполнительниц стала Клавдия Шульженко, а позднее ее пели Лидия Русланова, Леонид Утесов, Георгий Виноградов и другие звезды советской эстрады. Композиция быстро распространилась среди солдат, звучала в землянках, окопах, в тылу и в госпиталях.
Композитор Константин Листов
Впервые она была опубликована в газете «Комсомольская правда» 25 марта 1942 года. И ее тепло принял народ — но настороженно встретила цензура.
Несмотря на огромную популярность, уже в середине 1942 года последовало указание из Главного политического управления — песню перестали передавать по радио и печатать в сборниках. Причина? Та самая фраза: «А до смерти — четыре шага…».
Цензоры восприняли ее как упадническую, пораженческую, способную деморализовать солдат. В разгар тяжелейших боев за Сталинград и Кавказ власти не хотели, чтобы звучала музыка, в которой слишком откровенно говорится о смерти, страхе и тоске.
Ситуацию усугубило и то, что Сурков отказался изменить текст. Поэт понимал силу слова, но считал, что песня именно такой и должна быть: честной, искренней, пронзительной. В результате:
- грампластинки с записью «В землянке» были изъяты из магазинов;
- радиотрансляции прекратились;
- песню вычеркнули из рекомендованного концертного репертуара фронтовых бригад.
Однако официального указа о запрете не существовало — все происходило негласно, без публикаций и заявлений. Несмотря на «запрет сверху», солдаты продолжали петь эту песню у костров, в землянках, в госпиталях. Ее знали наизусть, и даже без аккомпанемента она звучала в сотнях мест. Это была настоящая фронтовая лирика — не парадная, а живая. Солдаты видели в ней отражение собственных чувств: тоски по дому, тревоги за любимых, близость гибели.
Уже после окончания войны ограничения на исполнение песни были постепенно сняты. К середине 1950-х годов «В землянке» снова вошла в официальный репертуар, особенно после смерти Сталина и ослабления идеологического прессинга.
Сегодня она считается одной из главных песен Великой Отечественной войны. В 1999 году в деревне Кашино (Истринский район Подмосковья), где Сурков написал стихи, был установлен памятный знак.
