Оказывается, Есенин ненавидел жизнь в деревне и презирал свою семью оттуда: не помог даже родным сестрам
Широко известно, что известный русский поэт Сергей Есенин был весьма противоречивым человеком. Об этом можно догадаться и по его творческому пути (переходу от новокрестьянской поэзии к модернистскому имажинизму), и по трансформации политических взглядов (речь об его отношении к революции), и, конечно, по сведениям, которые оставили после себя современники Сергея Александровича.
Из таковых писал о Есенине больше всех мемуарист и прозаик Анатолий Мариенгоф, который был близким другом поэта и его коллегой. Об их совместном творчестве (вместе они организовали литературное объединение имажинистов) и жизни Мариенгоф написал самое известное свое произведение — «Роман без вранья». Благодаря этому тексту мы в подробностях знаем в том числе о некоторых чертах характера Сергея Александровича.
Местами — весьма неприглядных. Например, так Мариенгоф писал об отношении Есенина к своей деревенской родне:
«К отцу, к матери, к сестрам (обретавшимся тогда в селе Константинове Рязанской губернии) относился Есенин с отдышкой от самого живота, как от тяжелой клади.
Денег в деревню посылал мало, скупо, и всегда при этом злясь и ворча. Никогда по своему почину, а только — после настойчивых писем, жалоб и уговоров».
Регулярно от Есенина доставалось его отцу, которому не единожды приходилось просить у сына финансовой поддержки:
«Иногда из деревни приезжал отец. Робко говорил про нужду, про недороды, про плохую картошку, сгнившее сено. Крутил реденькую конопляную бороденку и вытирал грязной тряпицей слезящиеся красные глаза. Есенин слушал речи отца недоверчиво, напоминал про дождливое лето и жаркие солнечные дни во время сенокоса; о картошке, которая почему-то у всех уродилась, кроме его отца; об урожае Рязанской губернии не ахти плохом. Чем больше вспоминал, тем больше сердился:
— Знать вы там ничего не желаете, а я вам что мошна: сдохну — поплачете о мошне, а не по мне.
Вытаскивал из-под подушки книгу и в сердцах вслух читал о барышнике, которому локомотивом отрезало ногу. Несут того в приемный покой, кровь льет — страшное дело, а он все просит, чтобы ногу его отыскали, и все беспокоится, как бы в сапоге, на отрезанной ноге, не пропали спрятанные двадцать рублей.
— Все вы там такие…
Отец вытирал грязной тряпицей слезящиеся красные глаза, щипал на подбородке реденькую размохрявленную рогожку и молчал.
Под конец Есенин давал денег и поскорей выпроваживал старика из Москвы».
Жизнь своих деревенских сестер Есенин тоже не спешил сделать лучше, дав им городское образование. По мнению Мариенгофа, из-за вполне конкретной причины — поэту нравилось, как он выглядит на фоне деревенских родственников:
«После отъезда начинал советоваться, как быть с сестрами — брать в Москву учиться или нет. Склонялся к тому, чтобы сейчас погодить, а может быть, и насовсем оставить в деревне. Пытался в этом добросовестно убедить себя. Выдумывал доводы, в которые сам же не верил. Разводил философию по гамсуновскому «Пану» о счастии на природе и с землей, о том, что мало де радости трепать юбки по панелям и делать аборты.
— Пусть уж лучше хлев чистят да детей рожают.
…Сестер же своих не хотел везти в город, чтобы, став «барышнями», они не обобычнили его фигуры. Для цилиндра, смокинга и черной крылатки (о которых тогда уже он мечтал), каким превосходным контрастом должен был послужить зипун и цветистый ситцевый платок на сестрах, корявая соха отца и материн подойник».
Все это не так удивительно — ведь талантливые люди нередко оказываются не самыми приятными в личном общении. Вот только главный певец русской деревни в отечественной литературе еще и терпеть не мог сельскую жизнь:
«Сам же бесконечно любил и город, и городскую жизнь, и городскую панель, исшарканную и заплеванную. За четыре года, которые мы прожили вместе, всего один раз он выбрался в свое Константиново. Собирался прожить там недельки полторы, а прискакал через три дня обратно, отплевываясь, отбрыкиваясь и рассказывая, смеясь, как на другой же день поутру не знал, куда там себя девать от зеленой тоски».
Вот настолько неоднозначным человеком был Сергей Александрович Есенин.
