Нападающий «Сибири» Павел Гоголев в интервью автору Sport24 Дмитрию Ерыкалову рассказал о периоде карьеры, проведенном в клубе хоккейной лиги Онтарио «Гельф Шторм».
— «Гельф» называли самым русским клубом — в команде была целая пятерка русских хоккеистов. Намного комфортнее находиться в коллективе, где много соотечественников?
— Для нас пятерых, Торопченко, Саморукова, Гордеева, Чайки, и меня все было великолепно! Для остальных, думаю, не очень (смеется). В раздевалке мы все время разговаривали на русском. Тренеру это категорически не нравилось. Мы ему объясняли, что Торопченко и Саморуков не лучшим образом понимают на английском, и мы с ними хотим говорить на родном языке. Не будут же канадцы между собой в команде КХЛ говорить по-русски! В общем, у нас в этом смысле было постоянное противостояние с тренером.
— Приходилось задабривать его голами, передачами и победами?
— Да нет. На самом деле этот тренер, Джордж Барнетт, который и генеральным менеджером «Гельфа» был по совместительству, очень адекватный. Он был уже не молодой, но понимал, что хоккей меняется. Подстраивался под тенденции и игроков. Так что мне играть у Барнетта нравилось.
— Что русское вы с партнерами привнесли в «Гельф»? Мат? Может быть, какие-то русские блюда? Ритуалы?
— Без русского мата никуда (смеется). У меня и в «Ньюфаундленде» постоянно спрашивали как то слово будет, как это. Например, женщина-доктор спрашивала, как будет «привет» и другие простые слова на русском, чтобы выстраивать общение. При этом кого-то, бывало, научишь русскому мату, а он потом на тебя же при его помощи орет, когда не отдал передачу.
