Никита Трямкин — один из самых известных российских защитников, который практически всю карьеру провел в родном «Автомобилисте», на год уезжая в «Ванкувер». В большом интервью Sport24 28-летний игрок рассказал:
- как изменилась предсезонка клуба из Екатеринбурга;
- о сложном восстановлении после травмы;
- почему не уехал в НХЛ и поздно продлил контракт с «Автомобилистом»;
- что пошло не так в переговорах с клубами НХЛ;
- как реагирует на ранние вылеты «Автомобилиста» из плей-офф;
- что думает о конкуренции в КХЛ;
- как относится к прозвищу Русский Хара;
- о трех лучших защитниках мира.
«Если в прошлом году я бегал, то в этом году перешел на велосипед»
— Что меняется от предсезонки к предсезонке?
— Время не стоит на месте, так и «Автомобилист» меняется. Все совершенствуется, меняются тренировки, убираются кроссы.
— Это вторая предсезонная подготовка под руководством Николая Заварухина. Что-то изменилось по сравнению с прошлым годом?
— Предсезонка стала более компактной. Тренерский штаб остался прежним за исключением пары человек — сменился тренер по физподготовке (на место Алексея Селиверстова пришел Алексей Рябков. — Sport24) и тренер вратарей (на место Андрея Мезина пришел Вадим Тарасов. — Sport24). Прошлогоднюю предсезонку скомпоновали, но в принципе все то же самое. Стало поинтенсивнее, но из-за того, что она теперь короче, то ничего страшного. Это нормальная тенденция, что сборы сокращаются. Все хоккеисты самостоятельно тренируются, никто не отдыхает до конца июля.
— У Билла Питерса предсезонка была легче?
— Думаю, их вообще не надо сравнивать. Это две разные системы. Билла интересовала только работа на льду, а сейчас мы работаем комплексно.
— В «Автомобилисте» бегают?
— Есть аэробная работа по пульсу. Никакого издевательства над организмом нет.
— Как вам дается бег? Считается, что для габаритных спортсменов это большая нагрузка на колени.
— Вроде бы я не толстый. Но я понимаю, о чем вы. Если в прошлом году я бегал, то в этом году перешел на велосипед. Выполнял ту же самую работу, но на эйрбайке. Мне так комфортнее.
— Вы сезон завершили в марте. Сколько отдыхали?
— Я закончил сезон с травмой, у меня был долгий отдых в 50 дней.
— Конец регулярки и плей-офф играли на уколах?
— Да.
«На следующий день все болело настолько, как будто бы я вообще никогда не занимался спортом»
— Сложное было восстановление?
— После завершения сезона я прошел обследование, и так как не было ухудшений, то совместно с медицинским штабом мы приняли решение в качестве восстановления и для дальнейшей реабилитации выбрать 6-8 недель покоя, отказавшись от гипса. И через 50 дней я приступил к тренировкам.
— Вам было сложно ничего не делать?
— Сложно. После месяца было очень тяжело. Хотелось покататься, в зал сходить велик покрутить, но нельзя было никакой нагрузки. Когда я потом пришел в зал, мне было очень тяжело. Мне кажется, у меня все атрофировалось. Я начал с занятий с весами условно 40 кг, чтобы тело почувствовало нагрузку. На следующий день у меня все болело настолько, как будто бы я вообще никогда не занимался спортом. У меня никогда не было такого большого перерыва. Отдыхал две недели-месяц, но почти два — это перебор.
— Сколько вам потребовалось времени, чтобы влиться в спортивный режим?
— Я никуда не торопился, время позволяло. Порядка двух месяцев тренировок мне потребовалось. Начинал с минимума, с самых маленьких весов.
— Запастись терпением было непросто?
— Да, я очень долго занимался с доктором. Из-за травмы нужно было все делать аккуратно. Вроде бы справился хорошо.
— Лишний вес не набрали за время без спорта?
— Толком ничего не набрал. Диету никакую не держал. Где-то мышцы ушли, жировая масса повысилась. Но некритично, в процессе тренировок все скорректировалось.
— Питанию много внимания уделяете?
— Стараюсь правильно питаться.
— Но у вас сейчас в руках шоколадка.
— Я сегодня потренировался, могу себе позволить. Я ем все в умеренных количествах. Я же купил не пять шоколадок, взял одну. Может, даже не доем ее, не знаю.
— Удалось отдохнуть весной?
— Да, с женой и детьми отдохнули. Было достаточно времени уделить семье.
— С маленькими детьми вообще можно отдохнуть?
— Где-то нет, где-то да. Этим летом было попроще, следующим будет еще проще. Да как не отдыхать? Они же не всегда кричат. Когда дети были поменьше, было сложнее. У нас небольшая разница — 1,7, условно погодки. Так что поначалу было тяжело.
— По ходу сезона ощущаете, что не хватает времени на детей и супругу?
— Конечно, на выездах скучаю по семье. Дома стараюсь уделять внимание жене и детям, даже если чувствую себя уставшим. Если дочь тебе говорит: «Пап, поиграй со мной», то как я могу ей отказать?
«Я не отказался от мечты играть в НХЛ, скорее мечта от меня отказалась»
— «Автомобилист» в этом сезоне не слишком изменился — есть ощущение, что все осталось как в прошлом году?
— Я бы сказал, что произошли точечные изменения. Те потери, которые произошли, хорошо компенсировали. Честно, думаю, что команда стала сильнее.
— Только 5 июля было объявлено, что вы остаетесь в «Автомобилисте» на два года. Когда вы для себя определили это?
— 4 июля.
— Почему так долго ждали?
— Ждал вариантов в НХЛ. Все там сначала было отлично, хорошие диалоги, с пониманием конечного результата. Потом была пауза в течение месяца: ни информации, ничего. Потом опять возобновились разговоры, но уже все было не настолько прекрасно, как до этого. Я, конечно, знаю, что особо верить в эти сказки не стоит. Но были достаточно серьезные диалоги, думал, что все будет нормально. Оказалось, что нет. Можно было ждать хоть до конца августа, до сентября. Возможно, был бы вариант. Но я был не готов столько ждать. Я ждал достаточное количество времени — с середины марта прошло четыре с половиной месяца.
— Серьезные разговоры — это что?
— О сумме не было разговора. Говорили о том, что будет односторонний контракт. Я разговаривал с генеральными менеджерами. Мне казалось, что это серьезно.
— Много было команд?
— Порядка пяти-семи. С какими-то серьезнее говорили, с какими-то менее. Конечно, я понимал, что происходит. Когда открылся рынок, видел, какие позиции и где закрываются. Осознавал, что где-то контракта можно и не дождаться. Можно было ждать до августа, но смысл? Пропустил бы предсезонку.
— На двусторонний контракт не поехали бы?
— О нем и речи не было. Все разговоры были об одностороннем.
— Вы отказались от мечты еще раз поехать в НХЛ, потому что не захотели ждать?
— Нет. Я не отказался от мечты, скорее мечта от меня отказалась. Когда у меня закончился сезон, мы созванивались по видео, меня знакомили с тренерами по защитникам. А потом жесткий стоп в переговорах. Причем со всеми командами сразу. В моменте я не понял, что происходит. Когда открылся рынок, все стало ясно. Видел, что те команды, которые были во мне заинтересованы, закрывают позиции очень быстро. Агенты говорили, что, может быть, где-то что-то появится. Но я уже не был готов ждать. Посчитал, что своим североамериканским агентам я дал достаточно времени на работу.
— Вы сильно расстроились?
— Отчасти да. Просто изначально все складывалось хорошо, а закончилось вот так. Было разочарование.
— Зимой появились разговоры о том, что вы собрались в НХЛ. Вы в этот момент задумались об этом?
— Я не то, что задумался, я задался целью. Считаю, что неплохо провел последние два сезона.
— У вас двое маленьких детей. Жена была согласна на переезд в США?
— Да, семья была готова к переезду. Собрали вещи и поехали.
«Мы рубились с Доусом в углах»
— Два года назад «Ванкувер» вас звал обратно. После этого приходили мысли, что стоило бы поехать?
— Диалог у нас был, но мы тогда не пришли к компромиссу. Может быть, зря не поехал. Может, и нет. Может, жалею. Но не думаю, что стоит сильно жалеть.
— Как у вас шел диалог с «Автомобилистом» этим летом? В прессе писали, что вы не можете договориться.
— У меня никак не шел, есть агенты, которые ведут диалоги.
— Не было такого, что в начале мая вам поступило предложение, контракт был на столе и в клубе ждали, когда вы его подпишете?
— Прямо такого не было.
— Другие варианты в России рассматривали?
— Были варианты, контрактные предложения, но я лично ни с кем переговоров не вел. Ждал НХЛ, поэтому даже не обращал внимания на предложения из КХЛ. У меня в приоритете был «Автомобилист». Считаю, что у нас хорошая команда, она стала сильнее. Надо уже что-то делать.
— По данным СМИ, ваш новый контракт — 55 млн рублей в год. По нынешним ценам, кажется, могли претендовать и на больше. Можно сказать, что сделали родному клубу скидку?
— Были предложения и больше, чем давал «Автомобилист». Если бы я хотел, то ушел бы из команды.
— Провести всю карьеру в родном клубе — вы об этом когда-то думали, вам это важно?
— Это плохо?
— Это здорово. Просто кому-то это очень важно, кто-то не придает значения.
— Как складывается, так и складывается. Не могу сказать, что я сильно переживаю по этому поводу. Первый, кто приходит на ум, это Андрей Миронов. Мой одногодка. Он на год уезжал в Америку, я тоже уезжал, оба вернулись в родные команды. Ничего такого в этом не вижу.
— Многим игрокам важно выходить из зоны комфорта, постоянно искать себе новые вызовы. У вас возникало желание сменить обстановку?
— Что значит «зона комфорта»? То, что я нахожусь дома?
— Да, вам тут все понятно, вы первый защитник, все хорошо. В новом клубе все другое.
— Я выходил из зоны комфорта, ездил в «Ванкувер». Когда я тренируюсь, стараюсь всегда выходить с лучшими игроками в команде, где-то занимаюсь дополнительно. Я не сижу в раздевалке и ничего не делаю. Мне интересно выходить против сильных соперников. Да, мне комфортно дома, но почему это плохо? Кому-то комфортно каждый год переезжать, кого-то не подписывают. И в этом тоже ничего такого нет. Когда у нас в команде был Найджел Доус, я всегда старался тренироваться против него, неважно, какое упражнение. Чем мне нравилось заниматься с ним? Тем, что он никогда себя не жалел. Он всегда шел в столкновение (все по правилам), мы рубились с ним в углах. Это было интересно. С Патрисом Кормье было то же самое, у нас была просто бойня «один в один». В такой ситуации никто не скажет, что ему больно. Тренируясь с сильными, ты делаешь себя сильным. Я не называю это зоной комфорта.
«У меня никогда не было безразличия»
— «Автомобилист» — амбициозный клуб, но вы никак не можете пройти дальше второго раунда. У вас у самого руки не опускаются после ежегодных неудач?
— Не опускаются. Представляете, насколько приятнее будет выиграть кубок, когда тебе говорят: «Да смени клуб, вы никогда не выиграйте». Хочется ответить на это: «Ты дурак, что ли?» Я искреннее верю, что мы можем выиграть, всем сердцем и всей душой верю.
— Поражение от «Металлурга» — самое болезненное в карьере?
— Думаю, да. Вести за шесть минут до конца матча 3:1 и проиграть в овертайме 3:4… Это было болезненно.
— Почему так случилось?
— Честно, не смотрел эту игру. Не знаю, почему так получилось. Значит, надо было всем сыграть хладнокровнее, ответственнее. Когда ты ведешь в серии, бьешься, все сводится к седьмому матчу и вроде бы вот, не шажок, а просто за ленточку зайти… А туда не зайти… То, что не убивает, делает нас сильнее. Никакая команда сразу не выигрывала. Каждая чемпионская команда строится по крупицам. У нас остался костяк, произошли точечные изменения. Считаю, что «Автомобилист» стал намного сильнее. Посмотрим, как это на самом деле будет.
— Сейчас вы очень рассудительны. В моменте как реагировали? Вы тот человек, который бьет клюшки, или все внутри себя переживаете?
— В силу возраста реагирую спокойно. Чего ломать клюшки?
— Эмоции.
— У меня никогда не было безразличия. В этом году я переносил в себе все переживания. Я не мог приехать домой и показать это все детям и жене. Я же адекватный человек. Ко мне подошли мои дети, отчасти я успокоился, но это было неправдой.
— Хоккей после этого не включали?
— Смотрел финал КХЛ и одну-две игры плей-офф НХЛ зацепил. Словами не передать то, как ты через себя пропускаешь поражение. Это достаточно хреновые эмоции, с которыми кроме тебя никто не справится.
«Когда я увидел Хару вживую, то просто обалдел»
— Леонид Тамбиев тут сказал, что в КХЛ заранее известно три полуфиналиста из четырех. Вас не угнетает такая конкуренция в лиге?
— Тем интереснее. Возьми обыграй — и будешь в числе полуфиналистов. Сильные команды. У нас есть потолок зарплат, все в равных условиях. Кто мешает собрать такую же команду, как ЦСКА, СКА, «Ак Барс»? О них же идет речь. Кто мог знать, что «Ак Барс», который осенью шел на восьмом месте, будет играть в финале. Все перевернулось с ног на голову.
— Потолок зарплат работает в полной мере?
— Можешь собрать игроков на «пол» в 400 млн, можешь под «потолок» в 900. Вы же видите, сколько игроков переходит в другие команды. Считаю, что уровень подравнялся, нет такого огромного разрыва, который был раньше. Поскольку-постольку работает.
— Как относитесь к тому, когда вас называют Русским Харой?
— Да никак. Большой и большой.
— Когда он играл, ориентировались на него?
— В юности не ориентировался, но, когда был локаутный сезон-2012/13, я с ним пересекся в Праге на завтраке. Когда я его увидел, то просто обалдел. Вроде я сам 2 метра ростом, а он казался еще сантиметров на 20 выше. Он очень физически развит, здоровый, сильный, очень высокий. Я на него вверх смотрел, и это при моем росте. После встречи начал на него больше внимания обращать. Мне было 17-18 лет, откуда до этого у меня был доступ к НХЛ? Потом стал смотреть хайлайты, как он играет, что делает. Подмечал для себя детали, как он габаритами пользуется.
— Кого бы еще выделили из игроков своего амплуа?
— Смотрел на Кирилла Кольцова — маленький, быстрый, в атаке хорош. Илья Никулин, мой первый партнер Сергей Гусев. Раньше больше наблюдал за другими защитниками, сейчас только на детали обращаю внимание.
— Сегодня есть тренд на маленьких и юрких игроков. Нет ощущения, что время таких габаритных защитников, как вы, проходит?
— Не считаю, что дело обстоит так.
— Кейл Макар — не таких габаритов, а он ролевая модель сегодня.
— За основу можно взять и Коннора Макдэвида. Таких игроков вообще больше нет. Макар — уникум. Я же не говорю, что я как Макар. Какой из меня Макар? У меня другие задачи на льду. Самая главная задача защитника — не пропускать.
— Эрик Карлссон взял «Норрис», он человек, который прежде всего помогает в атаке.
— Это очень хорошо, что он взял «Норрис Трофи». Он набрал 101 очко, и какой у него минус?
— «-26».
— Никто не говорит, что он плохой игрок. Он набрал 101 очко, больше, чем некоторые топовые нападающие. Но он такой игрок. Я не наберу 101 очко. Моя задача — помогать моему вратарю. Если есть возможность, помогу нападающему. Но моя главная задача — не пропускать.
— Назовите свой топ-3 защитников.
— Интересно… Роман Йоси, Виктор Хедман. Топ-1 — это 100% Хедман. Я больше сужу по габаритам. Нравится подмечать для себя детали. Он габаритный защитник, играет в первой паре, это круто. Третьим пусть будет Брент Бернс.
