«Валялся где-то под матами». Лучший гимнаст России: чего ждать на ЧМ-2025, камбэк после операции, любовь к языкам
Спустя год после операции на плече гимнаст Даниел Маринов вернулся на большой помост. На чемпионате России в «Сириусе» спортсмен защитил звание сильнейшего многоборца страны, уступив только 17-летнему юниору Арсению Духно, выступавшему вне конкурса.
Корреспондент Sport24 Анастасия Логинова разузнала у лидера сборной, как ему удается выигрывать не полностью готовым, чего ждать от него на чемпионате мира в Индонезии и даже профессии девушки.
— Слышала, что с ногами не все в порядке и плечо еще беспокоит. Как ты побеждаешь?
— Я люблю выступать — наверное, это и есть ответ. Ноги нормально, более-менее реабилитировались. В первый день на прыжке придавил, облегчили всякими китайскими заморозками. Вчера чуть поболели, а сегодня… В любом случае, когда выступаешь, этого не чувствуешь. Все нормально.
Плечо — да, но есть еще куча элементов, которые я не сделал и не попробовал из-за дискомфорта. К чемпионату мира не планирую много чего улучшать, разве что немного на брусьях, кольцах и перекладине, максимум по одному элементу.
— Тебе уже говорили, что ты будешь делать многоборье на чемпионате мира?
— Меня изначально вообще не рассматривали на должность многоборца. Объективно, Даня [Новиков] и Саня [Карцев] показывали очень хорошие результаты на контрольных тренировках, пока я валялся где-то под матами после каждого снаряда, наверное. Речи не было, в общем. Но я знал, что выйду на чемпионат России и хоть что-то точно покажу.
Очень рад, что получилось все сделать без падений. Грубые ошибки, конечно же, были, но за два дня выступлений я ни разу не упал. Считаю, что это очень хороший результат для моей текущей формы и для моего тела. Спустя год я вернулся на большую арену — пока российскую, но надеюсь, что сейчас будут еще и международные соревнования. Это главное. Меня больше всего успокаивает то, что я выступил, все прошел. Остались финалы — там уже выступить для себя, просто кайфануть.
— Твой подход очень напоминает Никиту Нагорного. Неважно, в какой форме находишься, просто выходишь и делаешь — слышала, что у тебя с подготовкой было все плохо. Как этому плюс-старту учиться?
— Не знаю, если честно. Мне просто стыдно перед людьми падать. Люди пришли посмотреть — конечно, ты об этом не думаешь, но в подсознании это все равно есть. Я очень люблю публику, люблю внимание — может, мне это помогает. Когда к нам на контрольную тренировку приходят «чужие» люди — либо с камерами, либо девчонки приходят, либо резерв — это уже заряжает. А на соревнованиях все по-другому, адреналин вырабатывается, все гормоны работают. Моя девушка уже почти врач. Она говорит, что у меня сильные гормоны.
— На соревнованиях вас близко снимают камеры. Это мешает? Как учились их не замечать?
— Я их всегда замечаю. Многие, наоборот, не замечают, а мне нравится, что операторы ходят и снимают. Правда, есть моменты, когда начинаешь переодеваться и снимаешь штаны или шорты… Тогда не очень приятно, что детально снимают, что у тебя там находится. В целом, нет, не мешает. Нормально.
— Не пересматриваешь, чтобы понять, что попало в кадр?
— Если пересматриваю, то для своего влога, чтобы вставить запись и все. А все комментарии соревнований между подходами… Три часа, которые я и так уже видел. Ни разу не пересматривал. Может, будет какая-нибудь Олимпиада, на которую мы поедем, — тогда пересмотрю.
— Как будете готовиться к чемпионату мира? Планируется дополнительная акклиматизация?
— У нас в графике написано с 14 по 26 октября. Наш капитан команды, Давид Белявский, объяснил: у нас будет долгий перелет — на это закладывается два дня, потом прилетаем и три-четыре дня тренируемся, привыкаем. Потом три дня на опробование снарядов — очень много команд приезжает. Квалификация, как правило, идет в два дня. Потом девочки, финалы многоборья и отдельные виды. Поэтому так долго.
— И все-таки: тебя берут многоборцем?
— Не знаю пока, если честно. Посмотрим. Может, возьмут.
— Долгий перелет не пугает?
— Наоборот. Раньше мы на сборы летали на самолетах, только с этого года на поездах приезжаем. Когда летел в первый раз, неизвестно, чего ожидать. У тренера спрашиваю: «А мы обратно тоже на самолете полетим?» Он отвечает: «Да, конечно». Думаю: «Блин, какой же кайф остаться сейчас в сборной и каждый раз на самолетах летать». Это же круто.
Потом начал использовать это время с пользой — например, почистить галерею. Это очень полезно, когда тебе нужна камера, а у тебя память заполнена. Чистишь галерею, разбираешь заметки, придумываешь контент-план или что-то еще. Почитать, поспать — можно много занятий найти на время полета, особенно долгого. Меня это не пугает. Надеюсь, что после чемпионата мира будет еще много соревнований с долгими перелетами. Мне кажется, я буду их обожать.
— Какое было твое самое длительное путешествие на самолете?
— Турция и Абу-Даби, наверное. Пять-шесть часов. В Джакарту, говорят, часов 30 с пересадкой.
— Ты сказал, что общался на эту тему с Давидом Белявским. Понятно, что старички немного отходят от сборной — вы уже с ребятами определили, кто будет капитаном?
— Вообще, пацаны часто говорят, что выбирают меня [капитаном] на каких-то соревнованиях. На Играх БРИКС мы выступали без капитана — там и Никита [Нагорный] был рядом.
У нас в сборной я и так выполняю эту функцию. Если надо организовать всех на день рождения, у нас есть группа, я там раз-раз и всех собираю. Всем пишу: «Давайте что-то сделаем». Если пойти в пейнтбол поиграть, тоже предлагаю. Собрать и организовать — это всегда по моей части происходит. Кого-то поддержать — тоже без проблем. По форме что-то решать — тоже ко мне подходят.
— То есть можно сказать, что роль по наследству переходит тебе?
— Может быть. Не знаю, как будет дальше. Возможно, стоит Сереге Найдину передать — он постарше меня будет.
— Но Найдина на будет на чемпионате мира.
— Если говорить о чемпионате мира, то, возможно, да. Как ребята решат.
— С вами на сборах был Адем Асил из Турции. Удалось с ним пообщаться как с опытным спортсменом?
— По сути, только я с ним и общался. У меня с детства какая-то тяга к языкам. Я родился в Болгарии: когда рос, разговаривал с мамой по-русски, а с папой — по-болгарски. Выучил два языка. Может, благодаря этому пошла предрасположенность к языкам. В школе татарский выучил за один год и спокойно разговаривал. Сейчас уже, конечно, все забыл — только плохие слова помню.
Английский никогда в жизни не учил, но как-то в школе нахватался и что-то знаю. Любил в соцсетях переписываться с незнакомыми людьми на английском. Чего-то не знаю — зайду в переводчик. Думаю, что самый лучший способ выучить язык — это общаться с носителем. У Адема произношение не такое (хотя акцент похож на русский), но грамматика верная. У меня порой грамматика неправильная, так что прошу его немного исправить. Произношение, говорят, хорошее. Одна из моих целей — дать интервью на английском языке.
